А потом гордо разворачивается и уходит.
Мы молча смотрим ей вслед.
Ебаный ежегодный бал, на котором я, как сын Громова, обязан присутствовать.
Черт, совсем забыл про него. Но я в любом случае не собирался тащить Лию в этот гадюшник. Туда, где будут все самые богатые и влиятельные люди нашего города, включая моего отца и нашего директора.
Но какой у меня теперь выбор?
– Ну что, – вздыхаю я и тру резко занывший висок. – Что ты делаешь через неделю, солнце мое? Не окажешь ли мне честь, сопроводив меня на благотворительный бал?
Глава 18. Когда я собираюсь на бал
Лия
Меня ужасно нервирует предстоящий бал. Конечно, я согласилась пойти с Заком, но у меня мороз бежит по коже, когда думаю о том, какой деревенщиной я буду выглядеть среди всех этих представителей высшего общества. Мне они представляются исключительно в смокингах и бальных платьях, все увешанные драгоценностями, жующие канапе с икрой и танцующие вальс.
Когда я рассказала об этом Заку, он неприлично заржал и сказал, что я пересмотрела фильмов про аристократию. Но потом обнял и добавил, чтобы я ничего не боялась и что я буду выглядеть круче их всех вместе взятых. А еще он пообещал мне купить самое красивое на свете платье.
Как раз завтра поедем с ним в магазин.
Вообще-то мы собирались туда еще вчера, но увлеклись поцелуями в машине и вместо магазина снова оказались в том же самом отеле. Но что поделать? Меня так сильно тянет к Заку, что я просто не могу устоять перед его напором. Особенно когда знаю, что боли, как в первый раз, уже не будет и меня ждет только удовольствие – горячее, чувственное, очень неприличное и безумно притягательное.
Но сегодня я невероятным усилием воли отправляю Зака домой, потому что мне надо сделать домашние задания, которых за эти дни накопилась целая гора. И очень прошу его не писать и не звонить мне, иначе я могу сорваться и опять уехать с ним, забыв про все на свете.
Я со вздохом усаживаюсь за стол и начинаю писать эссе по английскому, когда в коридоре слышится скрежет ключей в замочной скважине: мама пришла с работы.
Обычно она меня не отвлекает, если я занята, но я все равно прислушиваюсь к привычным звукам: шорох плаща, стук подошвы ботинок, которые мама ставит на полочку, скрип дверцы тумбочки. Все как всегда, но в то же время что-то не так.
Сегодня в эту звуковую палитру еще вливается мягкое музыкальное бормотание – мама что-то негромко напевает себе под нос.
Сначала меня это удивляет до безумия, потому что с тех пор, как мама пошла работать в этот колледж, я ни разу не видела, чтобы она оттуда возвращалась в хорошем настроении.
Но потом я вспоминаю, что директор уехал куда-то, и причина маминой радости становится мне понятна. Даже несколько дней без его внимания – для нее как праздник.
Поскорее бы удалось ее вытащить оттуда!
С этими мыслями я еще энергичнее ныряю в эссе, дописываю один из абзацев и решаю пойти на кухню – налить себе чаю. Я выхожу в коридор и нос к носу сталкиваюсь с мамой, вот только она почему-то одета не в домашнее платье и тапочки, а наоборот: на ней легкая блузка, элегантные бежевые брюки, волосы красиво уложены, а макияж явно нанесен только что.
– Мам?! – удивленно поднимаю я брови.
– Лия, – она растерянно хмурится. – Привет. Я думала, тебя еще нет дома.
– А я здесь.
– Вижу. А разве вы с Захаром не собирались никуда? Вы же обычно все время куда-то вечером уезжаете.
– Сегодня нет. Мне домашку надо делать, – честно отвечаю я, а потом еще раз оглядываю нарядную и немного виноватую маму и с подозрением спрашиваю: – А ты куда собралась?
– У меня… встреча, – говорит она как-то сбивчиво и неловко. – С подругами. Я вернусь скорее всего поздно. Ужин…
– Там рыба с картошкой осталась, не переживай. Голодной сидеть не буду.
– Да, да. Будь умницей.
Она надевает свои самые неудобные, но красивые ботильоны на каблуке, накидывает плащ и выходит из квартиры.
Я смотрю ей вслед и хмурюсь, потому что подруг у мамы вообще-то нет. И все это выглядит крайне подозрительно. Я даже пытаюсь подсмотреть за ней из окна, но она ловко заворачивает за угол дома, и я даже не вижу, на такси она села или пошла к остановке.
Загадочно!
И очень, очень непонятно!
Мне срочно нужно с кем-то это обсудить, но к Заку я стесняюсь обращаться с такими глупостями, поэтому пишу в чат своим девчонкам:
Лия:всем привет! Представьте, у меня мама сегодня красиво нарядилась и куда-то ушла. Молчит как партизан.
Танюшка:ух ты, на свиданку значит пошла! точно тебе говорю!
Лия:да не, вряд ли
Анна:Привет! А почему вряд ли?
Лия:ну потому что… да не знаю! ладно, спрошу у нее когда вернется
Танюшка:а ты сама куда пропала, красота? Не видно тебя не слышно
Анна:Мы думали встретиться все вместе в пятницу. Не хочешь?
Ох, а ведь в пятницу как раз бал! А девочкам я ничего про Зака не говорила и даже не знаю, надо ли. Я сначала сомневаюсь, а потом все же не выдерживаю и пишу.
Лия: простите, но у меня в этот день планы)) я иду со своим парнем на бал!
Про то, что Зак не мой настоящий парень, я им не говорю. Мы же договорились держать это в секрете. Потом просто скажу, что расстались – вот и все.
Мои слова производят эффект разорвавшейся бомбы. После них в нашем чате начинается натуральная истерика, даже сдержанная Аня вопит и требует фоток и подробностей. А когда я поддаюсь и отсылаю им наше единственное селфи, где мы с Заком дурачимся возле игровых автоматов, то совсем забываю, что в каком-то смысле они уже видели Зака. На моих рисунках.
Танюшка: это же он! твой маг!!! то есть ты все это время рисовала реального парня? А потом стала с ним встречаться? о боги какой же он красавчик *звуки зависти*
Анна:Вы так здорово смотритесь вместе! Сразу видно, что очень влюблены. Я так рада за тебя!
От слов Ани у меня вдруг так остро и болезненно перехватывает горло, что я под предлогом домашки сворачиваю наш разговор, убираю телефон и достаю свои комиксы.
Я листаю их, и передо мной, в одеждах средневекового мага, появляется Зак. Теперь его лицо, которое раньше мне было знакомо только издали, я знаю лучше, чем свое собственное. И не только внешнюю картинку. Теперь я знаю, как колется его щетина под пальцами, знаю, какие уверенные и напористые у него губы, знаю, как холодит язык серебряная сережка, когда я втягиваю ее в рот. Я могу нарисовать по памяти его руки в переплетениях мышц, гордый разворот плеч и темную дорожку волос, которая стрелой уходит от пупка к паху. Зак как будто отпечатался во мне несмываемыми красками. Сразу и навсегда.
И у меня все еще нет ответа на самый главный вопрос.
Что я буду делать, когда наша с ним игра кончится?
***
Домашние задания я заканчиваю часа через три, когда на улице уже совсем темно. Мамы все еще нет. Я уже немного волнуюсь, но решаю подождать еще немного и только потом звонить ей.
Проходит еще час. Никого.
Я решительно беру телефон, но не успеваю набрать мамин номер, как в коридоре звенят ключи.
– Мам, ты чего так долго? – вылетаю я в прихожую. – Я же волновалась!
– Ну вот теперь ты понимаешь, как я себя чувствую, когда ты гуляешь с Захаром, – смеется мама.
От нее пахнет каким-то мужским парфюмом, помада на губах слегка размазана, а глаза сияют так загадочно, словно это не моя мама, а какая-то незнакомка.
– Мам, – почему-то шепотом спрашиваю я. – Ты что… правда была на свидании?
Она вдруг вспыхивает, словно девчонка и сначала виновато опускает глаза, а потом решительно вскидывает их на меня:
– Ну была! И что?
– Ничего, – поспешно говорю я. – Я просто… я… удивилась. И волновалась.
Мама неторопливо разувается, морщится – неудобные ботинки наверняка натерли ей ноги, а я забираю у нее плащ и пристраиваю его на вешалку.
– Ты голодная?
– Нет, – отмахивается мама, – мы в ресторане были.
– С кем? Кто он, мам?
Она задумчиво улыбается.
– Неважно. Ты не знаешь его. Все равно это временно, не серьезно, но… Пусть так, да.
Мама снова улыбается мне – непривычно светло – и идет переодеваться. Потом мы, не сговариваясь, встречаемся на кухне и садимся бок о бок с кружками горячего чая.
Мне кажется, первый раз в жизни мы так спокойно и уютно молчим, а у мамы впервые такое расслабленное лицо, без озабоченной морщинки, вертикально пересекающей лоб.
– А я на благотворительный бал пойду, – вдруг говорю я. – В эту пятницу. Меня Зак позвал, представляешь?
– Подожди, – мама тут же перевоплощается в себя прежнюю и хмурится. – А в чем ты собираешься идти?
– Ты не волнуйся, Зак мне купит платье! Мы завтра с ним поедем в магазин.
Мама кусает губу, а потом вдруг решительно встает.
– Пойдем. Я хочу, чтобы ты кое-что примерила.
Я ничего не понимаю, но послушно иду за мамой в ее спальню. Она открывает платяной шкаф, долго что-то там перебирает, а потом достает закрытый чехол. Расстегивает молнию, и оттуда на свет появляется что-то шелковое, нежно-голубого цвета. Мама расправляет его, и оказывается, что это платье. Дорогое, красивое, вечернее.
– Нравится? – спрашивает она.
– А это чье? – настороженно спрашиваю я.
– Мое.
– Я ни разу не видела тебя в нем.
– Так я его ни разу и не надевала, – усмехается мама. – Его мне на выпускной шили. Когда снимали мерки, у меня еще не было живота. А потом после родов бедра шире стали, и я в него уже не влезла. Видишь, тут по груди свободно, а вот талию и попу плотно обтягивает. Примеришь? Мне кажется, у нас очень похожие фигуры.
Я киваю, чувствуя почему-то комок в горле, и с маминой помощью надеваю ее платье. Это удивительно, но оно садится так хорошо, будто его на меня делали. Плотная шелковая ткань красиво облегает талию и бедра, а наверху изящно драпируется, скрадывая большой размер груди и при этом соблазнительно, но не пошло подчёркивая декольте и шею.