должно было быть.
Наконец Эля отталкивается ногами и поднимается наверх, я – за ней.
– Мы думали, вы вдвоем потопли. – У ребят обеспокоенный взгляд.
– Извините, – отвечает Эля. – Там невероятно хорошо. И тихо.
– Он поставил тысячу на то, что ты не прыгнешь! – кричит Вадим. – Я же в тебе не сомневался.
На удивление, эти слова вызывают на лице Эли улыбку. Она совсем не смотрит на меня, словно меня рядом и не существует, словно я и не бросался ее спасать.
– Что ж, я пойду, уже поздно. – Эля подплывает к ближайшему бортику и снова оказывается наверху.
Она подхватывает свою толстовку и, молча, никак не реагируя на уговоры ребят остаться, проходит вокруг бассейна по голубому кафелю, не посмотрев в нашу сторону ни разу, и исчезает за дверью душевой.
– Ничего себе она выдает, – едва ли не с восхищением говорит Дэн.
– Даже не повернулась, – фыркает азиатка. – Ну и плевать, давайте играть дальше.
– Только никаких больше вышек, – уточняет Блонди.
Следующий ход крутит азиатка – и бутылка останавливается на мне.
– Действие, – выбираю я.
На несколько секунд в бассейне повисает тишина. И я почему-то чувствую: что бы она ни загадала, мне будет очень сложно это выполнить.
Глава 27
В душевой несколько кабинок, мигает лампочка. За дверью все еще слышны голоса ребят. Но мне так все равно на них всех. Вообще на все все равно.
Я прыгнула. Я сделала это. Там, на вышке, это казалось чем-то невозможным, чем-то страшным настолько, что я была готова спуститься и поцеловать того парня. Но дело было уже вовсе не в поцелуе. Когда я подошла к краю, меня окутало сильное желание прыгнуть, понять, что чувствовала Мила в ту ночь. Хотя бы на короткий миг испытать то же, что и она.
Страшно было вначале, но, сделав шаг, я забыла обо всем. Под ногами пропасть, внутри все сжалось и поднялось куда-то в горло. Вода приняла меня легко, она давно знакома с такими прыгунами. Но лучше всего было на дне. Один на один с пережитыми после падения эмоциями.
Вешаю вещи на крючок и прямо в белье встаю под душ, чтобы смыть хлорку. Дергаюсь, когда сверху начинает литься ледяная вода, и раздраженно пытаюсь отрегулировать температуру. Гребаная советская сантехника.
И зачем я пошла? Изначально было ясно, что эта компания мне не подходит. А увидев Яна, мне тем более надо было оттуда бежать. Но нет же! Кому и что я пыталась доказать… В очередной раз повелась на его провокацию.
Неожиданно чувствую, как на мое плечо опускается чья-то рука и в ноздри попадает знакомый запах. Какого?! Я же закрыла дверь! Из горла непроизвольно вырывается крик, но тут же рот закрывает широкая ладонь.
– Да не кричи ты.
Поворачиваюсь, скидывая с себя его руку.
– Ян, какого ты тут делаешь?! Уходи!
Господи, на нем только плавки.
– Не могу. Это мое задание.
Он это серьезно?
– Мне плевать на ваши игры, уйди отсюда.
Он снова недопустимо близко. Делаю несколько шагов назад и касаюсь спиной холодной стены. Ян также делает несколько шагов, но потом просто берет с полки гель. Из бассейна снова доносятся голоса. Теперь они слышны гораздо четче. Понимаю, что он оставил дверь открытой.
– Вы больные.
– Лучшее, что ты сейчас можешь сделать, это просто помолчать и дать мне быстро помочь смыть с тебя хлорку, – говорит Ян. – Они смотрят.
– Так ты можешь не выполнять задание.
– Не могу. Наказание – забить в свои ворота на игре.
Почему-то это заявление вызывает у меня смешок. Водное поло для Яна значило очень много. Тот, кто придумал это наказание, – гений.
– Ты все еще должна мне.
– Вообще-то мы договорились, что то, что я поехала с вами на сборы, покрывает мой долг.
– Сто косарей – да, – кивает Ян. – Но остается еще алкаш.
– Я не просила меня спасать! – пребываю в шоке от такого заявления.
– И все же.
– А потом что? Заявишься ко мне и скажешь, что героически бросился меня спасать со дна бассейна?
– Могла бы и спасибо сказать. Случись что, эти дебилы бы и дальше глазами хлопали.
Он выливает гель для душа на свою большую ладонь.
– Знаешь, лучше бы я и правда утонула.
– Ладно, – Ян устало выдыхает. – Чего ты хочешь?
– Я, кажется, уже сказала, что хочу, чтобы ты свалил.
– Ты поняла, о чем я. Чего ты хочешь взамен на то, чтобы я смог выполнить это тупое задание?
– Хорошо хоть, что ты и сам понимаешь, что это тупо.
– Ну так?
– Во-первых, обратно я поеду на автобусе. Во-вторых, больше никаких твоих выкидонов в сторону Бори.
– Баскетболист оскорбился? – ухмыляется Ян.
– Оскорбилась я.
– А, ну это я, поверь, переживу.
– И в-третьих, – проигнорировав его язвительное замечание, продолжаю, – ты неделю будешь доносить до моего стола обеды.
– Не многовато ли хочешь?
– Думаю, в самый раз.
Сейчас я чувствую себя победителем. И какое же это классное ощущение. Ян долго смотрит на меня и затем, закатив глаза, говорит:
– Хорошо. А теперь повернись.
Я поворачиваюсь к нему спиной. Его руки снова касаются моих плеч, шеи, лопаток. На удивление, его движения очень осторожны, он плавно скользит по моей спине, затем медленно растирает образовавшуюся пену по животу, спине, бедрам. Матерь Божья!
– Что ты делаешь? – спрашивает он, когда я тоже выливаю себе на руку гель.
Я не хочу просто стоять безвольной куклой, не хочу быть манекеном, который используют для потехи.
Ставлю гель на полку и касаюсь его груди. Ян склоняет голову, и теперь наши лбы соприкасаются. Струи воды стекают вниз, заливая глаза и нос. Ян тяжело дышит. И мне нравится, как его тело отзывается на мои касания. Нравится чувствовать над ним определенную власть. Хотя бы сейчас. Видеть его оголенного физически и душевно. Это моя маленькая сладкая месть за тот вечер, когда он усадил меня на свои колени. Я тоже хочу вести.
– Кажется, задание выполнено, – немного осипшим голосом говорю я и, сняв с крючка толстовку, выхожу из-под душа.
Он не останавливает и все так же продолжает стоять лицом к стене. Получается, один – один?
Глава 28
В классе, в котором проходит литературная мастерская, нас всего восемь человек, включая меня. Неудивительно – все же большая часть ребят находится на сборах именно на спортивном направлении. Сами занятия должны длиться с девяти утра до трех часов дня с перерывом на обед, далее свободное время, какие-то вечерние мероприятия и другие ивенты.
В первый день преподаватель мастерской Илья Сергеевич, милый мужчина средних лет, предлагает нам в качестве знакомства рассказать о своем любимом русском произведении.
– А фанфики считаются? – спрашиваю в шутку.
– Только если этот фанфик написал Достоевский, – отвечает Илья Сергеевич.
Что ж, я знаю фанфик с участием самого Достоевского. Но это уже не озвучиваю. Когда очередь доходит до меня, выхожу и называю «Мастера и Маргариту» Булгакова.
– Вот и отлично, – произносит после всех выступлений Илья Сергеевич. – На следующих занятиях мы с вами тогда подробнее обсудим каждое из произведений.
А мне нравится такой подход. При всей моей любви к нашей учительнице литературы, в школе так не преподавали. В какой-то степени я даже благодарна Яну за эту поездку. Такой опыт точно пригодится мне при поступлении.
После вечера в бассейне прошло несколько относительно спокойных дней. Занятия в мастерской стали еще интереснее, и теперь часов, выделенных на их проведение, мне было мало. Лиза каждую ночь возвращалась далеко за полночь, меня с собой больше не звала, просто молча брала купальник и исчезала на несколько часов. Да я бы и сама не пошла, предпочитая общение в актовом зале – там был Боря и ребята с мастерской. С Яном мы тоже теперь пересекались лишь в столовой. Пусть и с присущей ему надменностью во взгляде, но каждый раз Ян действительно, прежде чем пойти к своим, ставил передо мной поднос с едой. Не знаю уж, как он объяснял это парням.
А потом в один из обеденных перерывов объявили о вечере танцев, ну или об обычной лагерной дискотеке, если говорить прямо. От такой новости зал тут же затрясся от радостных возгласов. А после обеда к нам в комнату сбежались почти все гимнастки – моя соседка зачем-то привезла с собой довольно увесистый ящик-косметичку.
– А ты почему не собираешься? – спрашивает Лиза, хмуро оглядывая меня, сидящую на кровати в пижамных штанах.
– Да я не думала идти, если честно, – отвечаю ей и сразу сталкиваюсь с удивленными взглядами девчонок.
– Нет, ты очень странная! Тебе шестнадцать или семьдесят два? Пропускаешь все веселье!
Просто я пятой точкой чувствую, что снова нарвусь на одну крайне сомнительную личность.
– Да, а что веселого? Тем более у меня даже платья с собой нет.
Надеюсь, уж отсутствие наряда сойдет за более-менее достойную причину. Но Лизу не остановило даже это.
– Так! Я сейчас что-нибудь придумаю, а ты… – говорит девушка, – …ты сиди здесь.
– Будто я собиралась уходить, – фыркаю в ответ.
Лиза выходит из комнаты и через несколько минут появляется снова, держа в руках маленькое черное платье.
– Это, конечно, не лучшее, что я могла бы тебе предложить, но выбора особо не было. На, держи, думаю, тебе подойдет. – И она протягивает платье мне.
– Если мне не понравится, я никуда не пойду! – сразу предупреждаю и все же забираю платье.
– Если не понравится, я тебя в пижамных штанах спущу!
Но платье мне подошло. Абсолютно простое, без единого узора или рюшечки, с маленьким разрезом на правом бедре, короткое, где-то на грани, но все же еще не пошлое.
– Ладно, пойдем, – соглашаюсь я, рассматривая себя в зеркале.
– Куда пойдем?! Садись, я тебя хоть накрашу. – И Лиза без промедления сразу же подходит к своему чемоданчику с косметикой.
– Да я и сама могу! – пытаюсь отбиться от девушки.