– У тебя телефон упал, кажись, – говорит Лиза.
– Да плевать.
Все происходит так быстро, что никто не успевает ничего понять. Ян кидает мяч в корзину, Боря пытается его отнять, парни сталкиваются – и Боря с громким глухим ударом падает на пол.
– Ты поняла, что произошло? – спрашивает соседка.
Ничего я не поняла. Боря не встает, к нему подбегают другие игроки. Ян отходит в сторону и что-то агрессивно начинает говорить Вадиму. Их тренер бежит в медпункт и возвращается оттуда вместе с врачом. Врач осматривает Борю, и они вдвоем покидают зал. Яна дисквалифицируют, и он, выругавшись, тоже выходит из зала, хлопнув дверью.
– Ты куда? – спрашивает Лиза, когда я встаю с мата. – Сейчас игра продолжится.
Говорю ей что-то про туалет и выхожу в коридор. Неинтересны мне такие игры.
Решаю подождать Борю у медпункта. Встаю у двери, опершись о стену. Дверь открывается через несколько минут. Подаюсь вперед. Но из медпункта вылетает разъяренный Ян. При встрече со мной в его глазах вспыхивает что-то совсем недоброе, он что-то злостно рявкает и быстрым шагом направляется прочь по коридору. Смотрю ему вслед и пытаюсь понять, что же все-таки произошло. Следом за Яном из медпункта выходят тренер и Боря с перемотанной рукой.
– Ты как? – спрашиваю у парня.
– Жить буду, – слабо улыбается парень. – Связку растянул.
– А что случилось на поле?
Боря смотрит на меня и говорит тихо и серьезно:
– Конфликт интересов.
Вернувшись в комнату, падаю на кровать, а у меня в голове рождаются строчки хайку к завтрашней мастерской:
Любви вопреки
Точат ножи два сердца
И ранят других
Глава 32
За несколько дней до отъезда куратор объявил о «Зарнице». Это такая игра, где каждая команда должна хорошенько спрятать свой флаг на отведенной территории, а затем найти и отобрать флаг другой команды. При этом каждому игроку на локоть прикреплялся платок в цвет его команды, отберут платок – возьмут в плен.
В «Зарницу» я уже играла несколько лет назад в лагере, поэтому почти с детским восторгом отреагировала на эту новость. Это получше всяких дискотек!
Нас отводят в лес и делят на небольшие отряды: пловцы с пловцами, гимнастки с гимнастками, дальше баскетболисты, волейболисты и мы – олимпиадники. Блеск. Им не кажется, что это нечестно – ставить нас против кучи спортивных ребят в такой игре, где физические способности занимают не последнее место? Но выбирать не приходится.
– Я одна считаю, что не совсем честно ставить нас против команды терминаторов? – возмущается девчонка из нашей мастерской, косо поглядывая на спортсменов.
«Не переживай, Сара Коннор, главный робот-убийца все равно придет не по твою душу», – думаю я.
Капитаном выбирают меня, сославшись на то, что я много раз участвовала в подобном. Это накладывает определенную ответственность, но и пробуждает во мне чувство азарта.
– Так, сила не на нашей стороне, с этим не поспоришь, – говорю я. – Но все же считаю нас немного умнее и хитрее этих дуболомов. Главная задача – как следует спрятать наш флаг, так, чтобы его никак не смогли найти. Часть останется охранять флаг, часть пойдет в разведку в поиске флагов других команд, ну а я и еще несколько человек пойдем творить историю.
– «Творить историю» или добровольно погибать?
– Называйте как хотите, но мы нагнем остальные отряды.
Нам достается оранжевый флаг. Его мы решаем спрятать не на земле. Парни забираются на высокое дерево и приматывают веревками флаг к стволу. Благо нам повезло с цветом, и он теперь хорошо сливается с осенней листвой.
И вот звучит громкий гудок. Что ж, игра началась. Беру с собой троих ребят.
– Видите другой цвет – падайте на землю, – командую я. Не стоит в первые же минуты привлекать внимание и тягаться с теми, кто быстрее и сильнее тебя.
Из леса слышатся первые крики. Вот и терминаторы, которыми мы окрестили пловцов, неожиданно выходят из-за поворота. Мы чудом оказываемся незамеченными. А вот кому-то повезло меньше – шестеро гимнасток угодили в их плен.
– Давайте тихо за ними, – шепчу я.
Найдем их тюрьму, может, найдем и место, где они прячут флаг. А отнять флаг у них – величайшая из всех побед, подвиг, о котором я буду рассказывать всем своим внукам на каждом празднике, пока не умру.
Но то, что мы видим, приводит меня в ярость. Они решили даже не прятаться. Нагло поставили флаг прямо в центр поляны, а тюрьму расположили на краю, у леса. Очень пофигистично. В стиле Яна. Они там что, вообще никого не боятся?! Индюки.
Среди ребят на поляне вижу Вадима. А вот Яна нет, видимо, он ушел в нападение и отнимает флаги других команд. А если Яна здесь нет, то все намного проще, чем казалось.
– Ты уверена? – спрашивает меня парень из нашей команды, прочитав мои мысли.
– Более чем, – шепчу в ответ.
– Боже, мы отдали себя в руки сумасшедшей.
– И заметь, добровольно.
Это очень рисково – или величайшая победа, или роковая ошибка и поражение. С другой стороны, мысли о победе всегда звучат куда слаще и затмевают разум. Тем более у меня уже назрел небольшой план.
– Есть одна идея, – говорю ребятам. – Ровно через две минуты выбегаете с разных сторон поляны. Вам надо отвлечь ту троицу, охраняющую флаг.
– А с теми, кто стоит впереди, ты что делать будешь?
– Я решу этот вопрос. Если что, бегите со всех ног к нашим, но постарайтесь не привести к нам чужих.
Наклоняюсь и резким движением рву одну штанину, делая имитацию рваной раны. Грязью обтираю теперь уже голый участок кожи, лицо и куртку. Особенно то место, где прикреплен платок. Мы не имеем права его снимать, но про маскировку никто ничего не говорил. И, сильно хромая, выхожу на поляну.
Ватерполисты замечают меня сразу, но не бегут первыми, чуя подвох.
– Что случилось?! – кричит Вадим.
Так, родная, не подведи. И, придав голосу уверенности, кричу в ответ:
– Вы, придурки, ладно сорвали платок, но зачем толкать? Мне кажется, я вывихнула ногу. Или сломала.
– А чего ты к нам идешь? – спрашивает Денис.
– Так это вы и сорвали!
Молюсь всем богам, чтобы они не заметили платок раньше времени, и потихоньку продвигаюсь в сторону флага.
– Эля, кто это сделал? – серьезно спрашивает Вадим.
– А ты как думаешь?
На лице парня явное недоумение. Ну да, Ян достаточно издевался надо мной эти два года, но ни разу не сделал больно физически.
– Я всегда знал, что ты та еще лгунья, – доносится из-за спины.
Ян. Ну почему именно сейчас?
Краем глаза замечаю, как из-за дерева на поляну выбегает наша девчонка и направляется в сторону флага. За ней с противоположной стороны выбегает еще один сокомандник. Пловцы, как я и надеялась, наживку схавали и отвлеклись. Только вот они не учли одного – они позволили мне подойти слишком близко и я вот прям совсем не хромая. Срываюсь с места, хватаю флаг и, не веря в то, что у меня получилось, бегу прочь.
Бежать! Без оглядки! После своей выходки одной тюрьмой я явно не отделаюсь. Страшно представить, что будет, если они меня поймают.
Я никогда в жизни так не бежала, подгоняемая адреналином и злыми матами погнавшихся за мной парней. Видел бы меня наш учитель физкультуры, сразу бы получила пятерку за год «автоматом».
Петляю, давно свернув с главной тропинки. И, когда посторонние звуки совсем исчезают, понимаю, что мне все же чудом удалось оторваться. Останавливаюсь, когда сил не остается совсем и начинаю задыхаться. Немного отдохну и вернусь к своим. Главное, что самый важный трофей у меня в руках. Надеюсь, что у ребят тоже получилось сбежать.
Глава 33
– Вот же зараза! – злится Вадим.
– Почему мне кажется, что ты впечатлен? – скептически спрашиваю у друга.
– Она нагнула десятерых пацанов, Ян. Да, я впечатлен.
Да, вполне в ее духе. Она всегда была хитрой, изворотливой лисой.
Мы не стали прятать флаг, оставив его прямо в центре открытой поляны, так как знали – никто не пройдет мимо нас. А в итоге одна мелкая девчонка сделала нас всех. Парни побежали догонять ее, пока она не успела донести флаг до своего лагеря, но через какое-то время вернулись одни, без Эли и без флага. На вопрос «где девушка?» лишь виновато пожали плечами. Черт!
Через час снова звучит громкий сигнал, на этот раз говорящий уже об окончании игры, и остальные команды начинают подтягиваться на поляну. Как итог – мы лишились своего флага, но забрали три.
А вот и олимпиадники. Но Эли среди них тоже нет.
– Где Эля? – спрашиваю у них.
– Мы думали, что она у вас.
Значит, она не вернулась в лагерь. Тогда где же она?
Когда все команды уже по десять раз перепроверили своих пленных, началась суматоха. Эли нигде не было. Несмотря на то, что я сказал ей в актовом зале неделю назад, единственное, о чем я мог думать сейчас, – это то, что, вероятнее всего, она потерялась в лесу, а там с ней может случиться что угодно. В голове сейчас только Мила, стоящая у края пропасти, и Эля, замерзшая в лесу.
– Вызывайте полицию! – срываюсь на крик.
У меня и раньше случались приступы панических атак, но давно не было таких сильных. Преподаватели особо не торопятся. Еще бы, если сюда приедет полиция, начнутся проверки и достанется всем. Но как же мне плевать на все это. А если ее похитил какой-то местный маньяк?
– Да пошли вы! – И набираю полицию сам.
Они приезжают через двадцать минут. Двадцать минут ожидания! Черти, искать надо, а не язык чесать с преподавателями. Наконец полицейские дают какие-то указания, и куратор кричит:
– Сейчас все возвращаются в корпус! Полиция продолжит поиски самостоятельно.
Ага, вот сами и валите.
– Это касается всех. – Саныч почему-то смотрит прямо в мою сторону. – Кто сейчас же не вернется в корпус, вылетает из команды!