Паркуюсь возле клиники, Женя складывает зонт, стряхивает капли влаги и заходит внутрь. Следую за ней, в нос бьет запах антисептиков.
Не сразу могу выхватить девочку взглядом, в клинике аншлаг – наступила пора простуд.
Не подхожу, присаживаюсь на один из диванчиков, надеясь остаться незамеченным.
На мгновение отвлекает охранник, настойчиво объясняет, чтобы надел бахилы, и тут же я теряю Женю из поля зрения, вскакиваю, смотрю поверх голов, успеваю различить каскад каштановых волос, мелькнувших в дверном проеме. Спешу за ней, распахиваю дверь и врезаюсь ей в спину, обхватываю талию, придерживаю, прижимая к своей груди.
Руки с силой оплетают женское тело, притягивая еще плотнее. Даже сквозь верхнюю одежду ощущаю тепло и стискиваю до испуганного Жениного возгласа:
– Отпусти. – Голос наполнен паникой. А я не могу с собой справиться, накрываю ее ладони своими и впитываю ее прикосновения, что сравни опьянению. – Это вы?– поворачивает голову. Женя расслабляется – улыбается, но старается высвободиться из кольца рук.
– А кого ожидала увидеть? – нехотя размыкаю объятия.
– Вы забыли снять бахилы, – избегает ответа на вопрос, меняя тему.
– Так даже лучше, не промочу ноги. – Непрочный полиэтилен не выдерживает и собирается голубым цветком на носу ботинка. Дождь усиливается, ледяные капли разбиваются об асфальт, собираясь в потоки. От ударов капель по грязной воде плывут многочисленные пузыри.
– Это надолго, – обреченно произносит, наблюдая за тем, как я скачу на одной ноге, пытаясь снять бахил. – У вас резинка за шнуровку ботинка зацепилась, – указывает пальчиком на ногу. Хочется хохотать от глупости происходящего, как представлю себя прыгающим. Снять не выходит: или пальцы распухли, или я решил выставить себя еще большим идиотом. Жене надоедает смотреть на мои неуклюжие попытки, она присаживается около моих ног: – Не прыгайте. Резинка замоталась вот об эту железную штуку, – наблюдаю с высоты своего роста, как девочка мне помогает. – Вот и все, – поднимает взгляд, – сойдите с бахила, – обращается, будто к ребенку, очень несообразительному ребенку. Поднимается, выбрасывает в мусорную корзину. – Они вам малы, вот и порвались.
Такой простой жест помощи окончательно меня добивает. Понимаю, что дольше молчать нельзя.
– Идем, – подхватываю девочку на руки и сбегаю по лестнице. Склоняюсь, защищая от капель, что холодными щупальцами спускаются за шиворот пальто.
– Вы зачем? Поставьте. Да что происходит? – активно вырывается. – Спасибо было бы достаточно.
– Все правильно, не забудь меня поблагодарить. Ходить в летней обуви – верх глупости, – придерживаю за талию, чтобы не сбежала, и открываю дверь автомобиля. – Так что я помогаю избежать больного горла и температуры, – пристегиваю ремень безопасности. Быстро обхожу машину и сажусь на водительское сиденье. – Прекрати паниковать, – накрываю ладонью тонкие пальчики, что не могут справиться с замком ремня безопасности. – Я только подвезу до дома. Твоего.
– Зачем вам это?
– Ты помогла мне, я помогу тебе, – трогаюсь с места. – Как рука? Что сказал врач?
Смотрит на меня испуганным олененком, но отвечает:
– Отменили прием.
– А почему не предупредили? Нужно вернуться и пожаловаться.
– Они звонили, я трубку не успела взять. А откуда вы знаете, где я живу? – ерзает по сиденью.
– В резюме было написано, у меня хорошая память. – Да, звучит так себе, но другого варианта объяснений нет.
– Наверное, тяжело жить с такой хорошей памятью? – смотрит на мой профиль, ожидая ответа.
– Меня все устраивает. – Два квартала проводим в молчании. Останавливаюсь, помогаю отстегнуть ремень безопасности.
– Беги, пока дождь прекратился, – крепко сжимаю обмотку руля, чтобы не видеть, как Женя выходит, отворачиваюсь и наблюдаю за проезжающими мимо автомобилями.
– Спасибо, что подвезли, – придерживает дверь. Киваю, давая понять, что услышал ее. Хлопок дверью, и я разрешаю себе дышать полной грудью.
Глава 22
Женя
***
В этом году осень пришла намного раньше, чем обычно, или я отвыкла от климата этого города.
В конце рабочего дня сотрудники выходят на улицу в ожидании автобуса. Все кучкуются плотнее, порывы ледяного ветра заставляют втягивать шеи и прятать руки в карманах. Ира обнимает меня за плечи, пытаясь согреть, я всегда была мерзлячкой и остаюсь ею.
– А говорила, протянешь до конца октября, – осуждающе смотрит на мои летние кеды.
– Я надеялась.
Пальцы ног ощутимо замерзли. А в памяти воскресают другие объятия, абсолютно недопустимые, но на удивление уютные. Одергиваю себя: я сошла с ума, если в голову закралась подобная мысль. Жизнь меня определенно ничему не учит, я позволила мужчине – малознакомому мужчине – вновь решать за себя… Хотя выбора мне Лео не предоставлял. Надеюсь, это лишь вежливый жест, странный, конечно…
– Хочешь, я схожу с тобой? – Подруга предусмотрительно не упоминает о ломбарде: мы стоим в окружении коллег. Вчера вечером решила, что пришло время избавиться от часов Милосердова. Я нуждаюсь в деньгах и хочу удалить из моей жизни последнее напоминание о человеке… нет… о монстре!
– Не нужно. Забери Васька и приготовьте ужин, а я принесу к чаю что-нибудь вкусное.
– Ну смотри, – сомневается подруга, – вдруг опасно?
– Не опаснее, чем сходить в магазин. Наконец-то. – На территорию въезжает автобус. Нетерпеливо перетаптываюсь с ноги на ногу и растираю ладошками замерзшие уши.
Ира всю дорогу советует магазины с демократичными ценами на обувь, объясняет расположение отделов в торговом центре, выуживает из сумочки скидочные карты, а я тщетно борюсь с дремой, что разморила меня в мягком кресле.
Храбрость покидает сразу же, стоит Ире скрыться в арке, ведущей к детскому саду, а мне развернуться в противоположном направлении. Прошло чуть меньше месяца, как сбежала от Милосердова.
Я провела с этим человеком полгода своей жизни, но запомню его навсегда.
Острыми коготками страх царапает душу. Взываю к разуму и уговариваю себя: если бы Герман знал, где меня искать, то сразу же приехал и забрал. Или он изощренно играет, дарит иллюзию свободы… Оборачиваюсь, чувствуя на себе чужой взгляд, поднимаю воротник пальто и ускоряю шаг. «Хватит паниковать!» – приказываю себе.
Первым делом куплю сапоги, шапку и перчатки, отвлекаю себя, иначе простуды не миновать, да и вряд ли на новой работе ценятся больничные.
Нахожу нужный номер дома, вхожу в полуподвальное помещение. Почему все ломбарды находятся где-то под землей?
Моему взгляду открывается крохотная каморка, заваленная с трех сторон коробками практически под самый потолок. Засаленный деревянный прилавок, спертый воздух, тусклое освещение, словно попала в погреб.
– Есть кто? – В комнате зажигается яркий свет, ослепляя и дезориентируя.
– Добрый вечер, – грузный мужчина выходит из-за стеллажа, протискиваясь боком, – что привело красавицу к нам?
– Красавица ошибочно зашла в вашу богадельню. – За моей спиной, как по волшебству, оказывается генеральный. Он полностью заполняет собой свободное пространство. – Так ведь, красавица? – обращается ко мне. Если Лео думает, что я соглашусь, то ошибается.
– Нет, красавица не ошиблась, – поворачиваюсь обратно к толстяку так резко, что волосы взмывают в воздух.
Мужчина за прилавком смотрит на меня, поднимает голову на Лео, вновь спускается взглядом и извиняется с кривой улыбкой на губах:
– Простите, но мы не работаем.
– Как не работаете? Минуту назад работали, а сейчас нет?
Мужчина вновь смотрит поверх моей головы:
– Переучет.
– Да какой переучет? – вспыхиваю. Из-за этого бородатого громилы, что стоит за моей спиной, сложив руки на груди, я останусь без теплой обуви. Что вообще ему нужно?! Посматриваю через плечо.
– Обыкновенный, сегодня товара много приняли, даже ставить некуда. Нужно все пересчитать, – причмокивая и явно с удовольствием рассказывает работник.
Нащупываю в кармане часы, сталь холодит руку, но не смею достать и положить на прилавок. Как я смогу объяснить наличие дорогих, а главное, мужских часов? Молча разворачиваюсь и протискиваюсь между ящиками и генеральным к выходу.
– Подожди меня, – произносит он, стоит нам поравняться. Не собираюсь я никого ждать, мне срочно нужно найти другой ломбард, если не хочу больше мерзнуть. – Ясно, – произносит на выдохе. – Я вернусь через минуту, у меня к вам отличное предложение, – громко обращается к работнику ломбарда.
Каждый шаг, что я слышу за спиной, разбивает последние капли терпения.
– Что вам нужно? – останавливаюсь в узком коридоре и разворачиваюсь к мужчине лицом.
– Сейчас – чтобы ты села в машину. Я перекинусь парочкой фраз и вернусь. – Каждое слово вызывает у меня протест.
– Почему я должна это делать? Потому что вы так сказали?
– Попросил, – поправляет.
– Извините, но вне работы я не обязана вас слушать, – говорю максимально вежливо. Мужчина не выглядит злым или раздраженным, его взгляд спокоен и дружелюбен. Он подходит ко мне вплотную и склоняется к уху:
– Ты, наверное, слышала, что не так давно пропали две наши фуры с электроникой. Фуры нашли, а вот груз – нет. Те коробки, что мы с тобой сейчас видели, очень похожи на пропавший товар, – заправляет мне волосы, слегка касаясь кожи подушечками пальцев и продолжает: – Давай не будем привлекать внимание ссорой. Возможно, мы только что напали на след. Я быстро переговорю, а ты меня подождешь. Договорились?
На смену раздражению приходит стыд, заливая мое лицо пунцовой краской. Чувствую себя дурочкой… Нафантазировала, будто генеральный меня преследует, а оказалось все просто – он ищет пропавший груз.
– Договорились, – шепчу. Лео выпрямляется в полный рост, меня покидает терпкий аромат кофе. Неосознанно тянусь, привставая на носочки.
– Справишься? Женя, – на раскрытой широкой мужской ладони ключи от автомобиля.