Сдержанный мужчина, который, наверное, был дворецким, снова появился и теперь терпеливо ждал, пока Иззи заканчивала разговор и убирала телефон назад в сумочку.
— Ваш брат готов принять вас в гостиной, — произнес мистер Сдержанность ровным голосом и снова исчез.
Я поежилась. Если я когда-нибудь стану важной частью жизни Николаса, я не знаю, как смогу смириться с ним. Он словно появлялся и исчезал из воздуха, и, если честно, настолько хорошие манеры просто отвратительны.
Иззи стала подниматься по мраморным ступенькам и кивнула, чтобы мы следовали за ней. С каждой ступенькой моя голова становилась все легче. Когда я дошла до верха, я была на грани обморока. Я была такая элегантная, такая утонченная и такая недооцененная. Я решила, что быть сдержанной, равнодушной и деловой — а именно держать рот закрытым за исключением крайней необходимости, — это в моих интересах. Мужчины же любят загадочных женщин, так? И этот подход даст мне еще две недели, чтобы потренироваться в гласных перед уик-эндом загадочного убийства. И тогда я сражу Николаса наповал.
Иззи провела нас в большую гостиную с высокими, почти до потолка, окнами и элегантной и в то же время минималистской мебелью нейтральных тонов. Я задержала дыхание и прошла сквозь дверной проем, внезапно охваченная непривычной застенчивостью. Николас был там, он смотрел в окно справа и выглядел худым, сексуальным и немного раздраженным, в темно-серых брюках и рубашке с расстегнутым воротом. Даже в обычной одежде он выглядел очень представительно.
В этот момент я поняла: если меня ждет будущее с Николасом, мне больше не надо будет бояться велюровых спортивных штанов. И я не только не буду бояться старости, одиночества и печали, но я стану такой, какой я репетировала все эти годы. Я по справедливости войду в мир гламура и элегантности, скользну в него с легкостью Золушки, примеривающей хрустальную туфельку.
Николас повернулся к своей сестре, его нахмуренный взгляд делал его только более породистым и похожим на мистера Дарси.
Он говорил низким голосом, но, к несчастью для него, потрясающие высокие потолки доносили слова до того места, где стояли мы с Адамом.
— Я думал, ты пошутила, когда сказала, что приведешь эту компанию для примерки для этого твоего уик-энда. — Он едва посмотрел в мою сторону, чтобы отметить мое присутствие, не говоря уж о том, чтобы заметить, как привлекательно я выгляжу в моем костюме в стиле Лилли Энн с расклешенным пиджаком.
Иззи просто поцеловала его в щеку и отмахнулась от его возражений легким движением руки:
— Ну, мы уже здесь. Поэтому ты тоже можешь со всем разобраться. Если ты нас прогонишь, ты, старый ворчун, то нам просто придется прийти в другое время.
К его чести, я заметила отблеск снисходительного веселья в его глазах, когда он сердито кивнул Иззи, а потом прошел через комнату, чтобы поприветствовать нас. Он протянул мне руку:
— Рад снова вас увидеть…
Эта пауза, которая означала, что он не мог вспомнить моего имени, почти убила меня. Я почувствовала себя одним из тех зданий, репортаж о сносе которых показывают в вечерних новостях. Несколько долгих секунд казалось, что ничего не происходит, а потом все внутри меня начало падать. Я широко улыбнулась, надеясь, что взрывная волна не отразилась на поверхности.
— Корина, — сказала я, с успехом стараясь звучать беспечно. — Корина Фрейзер. Мы встречались на дне рождения Иззи.
Узнавание отразилось в его глазах, и этого было достаточно, чтобы отложить почти неотвратимое падение моего духа.
— Ах да, — медленно сказал он, — вы та девушка, которая продает Иззи все эти подержанные вещи, над которыми она так трясется.
— Винтажная одежда вообще-то, — сказал сердитый голос позади меня. — Корина — успешный предприниматель.
Брови Николаса поднялись, и он повернулся к Адаму.
Серьезно, что такое с мужчинами? Если они вдвоем оказываются в одной комнате, то превращают все в соревнование, у кого больше тестостерона. Конечно, грубое вмешательство Адама не слишком помогло. Мне и правда следовало поговорить с ним об этом его протекционизме. Иногда он заставлял его очень странно вести себя.
— Адам Конрад, — сказал он, протягивая руку.
Николас покосился на меня, а потом снова на Адама. Я знала этот взгляд. Это был взгляд человека, который торопился сделать выводы, и мне показалось, что мне надо вмешаться, прежде чем он сделает неправильный вывод.
— Мой очень хороший друг, — сладко добавила я, прежде чем Николас сложил два и два и получил миллион.
Правда, он не выглядел польщенным или обрадованным, как многие мужчины, когда узнавали, что мы с Адамом просто друзья. Его выражение лица почти не изменилось, когда он пожимал руку Адама. Он легко поежился, но кто не делал этого, когда Адам испускал такие враждебные вибрации.
Адам отпустил руку Николаса, в его глазах были отблески самодовольной ухмылки, и Николас почти незаметно согнул пальцы. Если бы мы не были в такой элегантной компании, я бы его пихнула. Или, по крайней мере, нашла хорошее применение моему «острому локотку». Я выбрала Адама на эти выходные, потому что считала, он может помочь, а не станет мешать, но я начала жалеть, что не привела вместо него одного из щеночков. Дворняжки всегда делают что хотят.
Хотя Адам и Николас перестали сжимать руки друг другу в демонстрации своей мужской силы, в комнате все еще царила атмосфера напряжения.
Возможно, в воздухе витали все эти мужские феромоны. К сожалению, я всегда была немного чувствительна к этим вещам, и я почувствовала тепло на шее и шевеление волосков на спине. Я моргнула, чтобы отогнать это. Было не время загораться и думать о Николасе. Я же собиралась быть сдержанной, уравновешенной и профессиональной, помните?
Но даже с закрытыми глазами я чувствовала, как мое тело реагирует на его близость. Моя кожа стала горячей, когда тепло от шеи стало распространяться. Я решила, что закрытые глаза, пусть даже на пару секунд, только усиливали чувства, поэтому я снова раскрыла их. Только когда все снова приняло очертания, я обнаружила, что рядом стоял не Николас, а Адам.
Как странно. Должно быть, Николас отошел.
Иззи вертелась вокруг нас троих, как сумасшедшая бабочка.
— О, это будет так весело, — ворковала она, таща нас в центр комнаты. — Ты первый, Никки! — сказала она и подтолкнула меня к нему.
Слава богу, я удержала равновесие.
Николас посмотрел на меня в ожидании, поэтому я покопалась в крокодиловой сумке, почему-то ожидая, что она укусит меня в ответ, и извлекла свою мерную ленту, на этот раз скорее неловко, чем грациозно.
Теперь Николас смотрел на меня, в его глазах было небольшое беспокойство. Его взгляд упал на мерную ленту и задержался на ней.
— Как вы собираетесь… Я хочу сказать, где вы хотите…
Впервые я видела его не скучающим, и это было очень мило. Я задумалась о том, что, может, он так же поглощен идеей того, как мои руки будут касаться его, как и я, и я полностью перекладываю всю вину на то, что сказала потом, на адреналин.
Я улыбнулась ему в ответ, забыв о своем плане насчет отрешенности.
— Не волнуйтесь, — сказала я, мой голос звучал еще более хрипло, чем обычно, — не надо устраивать стриптиз. Я могу сделать это и в одетом, и в раздетом виде.
Видите? Это прозвучало совершенно неправильно. В нашей элегантной обстановке мои слова повисли на стенах, прозвучав скорее грубо, чем игриво. Я покраснела и занялась тем, что стала доставать свой блокнот и ручку из сумки.
Наконец я смогла сделать хоть что-то правильно. Я быстро и точно сняла мерки с Николаса. Ну, не все. Я на слово поверила ему про длину по внутренней стороне бедра. И мои руки ни разу не затряслись. Я очень собой гордилась. На самом деле я не могла бы быть более невозмутимой, если бы снимала мерки с Глэдис и Глиннив, двух подержанных манекенов, которые живут в «Сундучке Корины».
Следующим я пошла к Адаму, раз уж я была настроена на мужские мерки, и тут замедленная реакция наконец настигла меня. В ушах гудело, и я все время роняла мерную ленту и забывала цифры, поэтому мне приходилось начинать все снова. К счастью, Николас был поглощен разговором с Иззи и ничего не видел.
Хм. Я уставилась в свой блокнот и сравнила цифры. Плечи Адама такие же широкие, как и у Николаса. На самом деле даже шире. Поразительно, как обманчива может быть внешность.
Как только я начала снимать мерки, я не останавливалась. Остальные друзья Иззи приехали, когда я мерила ее грудь, и она побежала поприветствовать их, почти потянув меня за собой вместе с мерной лентой, но я смогла вовремя освободиться. Там была пара лохматых выпускников частной школы по имени Джулиан и Маркус, лучшая подруга Иззи Джос и, к моему ужасу, заплесневело старая, худая как палка, с утиным лицом Луиза Фэншоу. Николас тут же перестал быть похожим на загнанного в клетку льва. Он едва заметно улыбнулся и послал за кофе и круассанами.
Я могла поклясться, что, когда я снимала последние мерки, Иззи что-то замышляла. Она все время хихикала и прижимала пальцы к губам. Она уже говорила, что сегодня скажет нам, кому какие роли достались, и я умирала от любопытства, кем буду я.
Глава 5
Возможно, возможно, возможно…
Признания Корины
С семнадцати лет я каждый день крашу губы красной помадой.
— Я до сих пор не верю, что Иззи сделала это со мной! — Краешки моего рта опустились, заставляя нижнюю губу немного выпятиться. — Я думала, мы подруги!
— Прошло две недели, Корина. Забудь уже.
Ладно, может, я уже несколько раз сообщила Адаму о своем неудовольствии.
— Все идет как идет, — добавил он с раздражающим видом превосходства надо мной. — Иногда жизнь не протягивает нам на ладони то, что мы хотим, и мы должны заставить то, что мы имеем, работать на нас.
Я скрестила руки на груди и уставилась на номерной знак машины перед нами.
— Спасибо за великую мудрость, Сократ.
Краем глаза я увидела, как Адам приподнял одну бровь. Я решила, что его персонаж на уик-энде загадочного убийства влиял на его мозг. Он был раздражающе спокоен на фоне моего горького унижения.