- Печально, но понятно. К сожалению, такое случается. И процент спившихся среди интеллигенции немалый. Ты то здесь каким боком? Зачем ты, Никита взваливаешь на себя эту нелегкую ношу, я бы даже сказала ярмо. Может все же следует найти её родственников по линии матери и отца?
- Этим вопросом я сейчас и занимаюсь, мам.
- Уже хорошо. А зачем ты девочку из клиники к себе домой забрал, Никита. В центре Марка Кареновича отличные специалисты. Они бы смогли поставить её на ноги, - резонно замечает моя родительница.
- Это вынужденная мера, мама. Несмотря на старания и усилия врачей, девушке становилось только хуже. Слава угасала на глазах. Я много раз разговаривал по этому поводу со специалистами и Александром. Все сходились в одном: у девушки нет стимула к борьбе, она не видит себя в жизни.
- Никит, я чего-то не поняла. Ты что общаешься с сыном своего биологического отца? - не скрывая раздражения и удивления, уточняет мамсик.
- Мам, в жизни часто кто-то кого-то обижает. Это вечная история. Хранить обиды - лишать себя будущего. Я не общаюсь с Александром, а дружу с ним как с братом. Во избежание попутных вопросов, с отцом не общаюсь. Это моя принципиальная позиция, - поясняю сразу махом все, чтобы закрыть эту щекотливую для нас обоих тему. - Мамуль, это не имеет никакого отношения к Славе Майер.
- Понятно, сыночек, - с тяжелым вздохом говорит моя родительница. - Давай про девушку. Как я поняла, она будет у тебя, пока ты не найдёшь её родных.
- Да, все верно, мама.
- Никита, а если ты не найдёшь родных девушки? Такое тоже может быть? Что тогда?
- Мам, если не найду, то буду думать дальше. Во всяком случае постараюсь поставить её на ноги и адаптировать к жизни.
- Сын, ты осознаешь, что это великий и тяжелый груз. На её восстановление и реабилитацию может уйти ни один год. Дима окончательно пришёл в себя только спустя пять лет. Да, вынуждена тебе напомнить, что у него не было таких психологических травм, как у этой девушки.
- Понимаю, что ты имеешь в виду, мама. Я не оставлю Славу на этом этапе. В этом состоянии в клинике она просто умрёт.
- Никита, ты собираешься на это годы своей жизни потратить? Тебе сейчас 33 года. Пять лет - это жизнь, сыночек. У меня есть еще несколько вопросов. Вдруг девушка эта в тебя влюбится. Твои действия в этой ситуации? - вкрадчиво начинает разговаривать со мной мама, пытаясь до меня достучаться. - Второй вариант, если за эти годы ты встретишь какую-то девушку и полюбишь её. Что ты будешь делать со Славой? Она же человек. Её как кота или собаку в добрые руки не отдашь.
- Мам, перестань со мной разговаривать таким тоном. Ты знаешь, я этого не люблю. И это меня бесит, - с раздражением прошу я свою родительницу. - Теперь по существу твоих вопросов. Я не собираюсь Славу передавать из рук в руки. В крайнем случае, если мне не удастся найти её родных и с улучшениями будет совсем туго, устрою её в хороший дом инвалидов. Это пока в теории. Да, не исключаю, что у меня может появиться девушка и личная жизнь. Появится, буду разбираться. Фактора влюблённости Славы я тоже не исключаю, постараюсь его нивелировать, найдя для нее правильные слова.
- Никита, знаешь…
- Все, тема закрыта, мам. Извини, но просто прими, как данность информацию, которая тебе теперь известна, - произношу тихо, но жёстко, понимая, что иначе сейчас разгорится скандал. - Я прекрасно знал твою реакцию на ситуацию и мои действия, именно поэтому и не говорил тебе о ней все это время. Мне понятны твои вопросы и переживания, но будет так я решил. Хочешь, могу сейчас вызвать клининг в твою квартиру, чтобы ты вечером могла в неё вернуться.
Обозначив четко свою позицию, я на некоторое время замолкаю. В принципе, реакция матери для меня не становится открытием. Я всегда знал, что у моей родительницы в приоритете только её дети, ну может она только ещё Савву и Павла относит к своим. Екатерина Андреевна всегда была честна в этом отношении.
- Мам, не обижайся. Просто подумай, если бы в твоей жизни не случилось фейечки-Майечки? Как бы сложилась твоя судьба, был бы я, была бы ты такой, какая есть сейчас?! Да, Майе не пришлось тебя возвращаться к жизни после ЧМТ. Да, ты не была парализованной физически, но ты, по твоим словам, была раздавлена морально. При чем дважды, если помнишь. И как ты любишь повторять:"Если бы ни Майя, то меня могло бы и не быть!" Мам, это прямая цитата твоих слов.
- Это разные ситуации, Никита, - тихо произносит мама, снова стряхивая слезы. - И ты сейчас используешь запрещённый приём.
- Может ты и права, мамсик. Прошу меня простить. Только знаешь, я уверен, Майечка мной сейчас гордится. Все, вытирай, драгоценная моя, глаза, мы на парковке моего нового офиса.
До обеда долго обсуждаем разные документы, решаем вопросы с юристами по передаче мне права собственности на объекты и разделу акций компаний между мной, Анной и Иваном.
- Никита, у меня изменились планы на день. На ужин к Марку не поедем. Я Кареновичу сама позвоню, попрошу нас извинить, узнаю, можем ли завтра встретиться, - первое что говорит мамсик, выходя из кабинета для переговоров. - Извини, милый, пообедать я с тобой тоже не смогу. Сейчас поеду по своим делам. Ужинать будем дома. В твоей квартире. Часов в 19-ть. Сможешь освободиться к этому времени?
- Мам, что-то серьёзное случилось? Что ты устраиваешь такую рокировку? - уточняю, приподняв бровь и поджав правый уголок губ.
- Ничего не случилось. Кроме Славы. И не надо корчить удивленную мину, сыночек, - отвечает мне мама, уже на ходу добавляя. - Если ты хочешь, то можешь действовать по своему плану. Я и сама могу с девочкой познакомиться.
Услышав последний слова своей родительницы и увидев её лёгкую походку с плавным покачиванием бёдер, ровной спиной с гордо поднятой головкой, мне становится понятно, моя Екатерина Великая вернулась в свое прежнее состояние.
И сейчас мама сделала это не для себя и не для меня, а именно для Славы, которую она ещё даже и не знает.
Маменьку забираю в месте и в назначенное ею время. Меня радует то, моя Катя в отличном расположении духа и с кучей пакетов. Причем обращаю внимание, что в части их них продукты.
- Ты думаешь, у меня дома пустой холодильник, мам? В принципе, можно было и в ресторане еду заказать…
- Ага, можно и мозги себе заказать, - в долю секунды парирует мои слова родительница. - Да, Никитка, вот что. Нужно найти человека, женщину, лучше девушку, которая сможет для Славы стать подружкой. Сиделка-компаньон. Прнимаешь? Человека надо брать с проживанием, чтобы она все время была под рукой. Да, и я уверена, что Славу целесообразнее поселить в доме Дмитрия. Там сохранилась комната с медицинской кроватью, разными специальными механизмами и бассейном. Завтра поедем там все посмотреть.
- Мам, у меня завтра плотный график, ни минуты свободной. Сможешь сама съездить, а?
- Дорогой мой сын, когда ты в эту войну решил вступить, понимал, что делаешь? Из твоих крайне уверенных слов, следует, что "да". Завтра я, конечно же, выручу тебя и сделаю все сама. Однако, впредь, старайся так планировать свой рабочий день, чтобы у тебя хватало времени и на дела, связанные со Славой и общением с ней. Последнее для неё сейчас важнее всего. Для максимального восстановления с ней нужно постоянно общаться.
Все это и многое другое моя родительница мне талдычит всю дорогу до дома.
Около входа в квартиру мама резко останавливается, выдыхает и делает довольно лицо.
- Запомни, сын, все свои проблемы и негатив ты должен оставлять здесь за этой дверью. Только через положительные эмоции и постоянные тренировки можно запустить нейроны головного мозга.
В холле нас встречает Гато в прозрачном воротнике на шее и Нина Степановна. Мама обнимает экономику и протягивает ей пакеты.
- Ух, ты, какой красавец, - выпаливает мамс и подхватывает кошака на руки.
Гато трется о мою родительницу, будто живёт с ней всю жизнь. Посадив котэ на пол, мама идёт мыть руки, потом берет какой-то пакет в руки, смотрит на меня.
- Мы сейчас вместе с тобой зайдём в комнату к девушке, Ник, - практически шепотом говорит мне мамсик. - Ты представишь нас друг другу и никуда не уходишь пока я не скажу. Да, не забудь все же проявить к Славе уважение и оказать знаки внимания, подержать ее за руку, например. А вот ещё, я купила ей этот маленький букетик, держи.
Мы заходим в комнату Бэмби. Я делаю все, как велит мама. Первым делом знакомлю их.
- Слава, это моя мама Екатерина Андреевна. Я уже тебе как-то рассказывал, что мама со своей семьей живет под Женевой. Это в Швейцарии, - говорю я и вижу, как в глазах девчонки появляются слезы, моё сердце в очередной раз пронзают стрелы сомнения, жалости и боли.
- Слава, ты любишь шоколад? - неожиданно для меня и Бэмби задает вопрос мамсик. - Просто уверена, что ты, как и практически 99 процентов девочек, любишь шоколад. Если любишь, то моргни один раз, а если нет, то два. Ну вот и отлично. У меня как раз с собой есть мои любимые швейцарские шоколадные трюфели. Они маленькие. Приоткрой ротик, я положу тебе одну штучку. Умничка! Это так для небольшого перекуса.
Я в состоянии полного обалдения, как идиот, стою и смотрю за этой театральной постановкой одного актёра.
Мама ведёт себя, как жонглер и укротитель тигров одновременно.
Слава не может оторвать от неё глаз, в них плещутся десятки эмоций от непонимания до счастья, которое появилось вместе с трюфелем в её рту.
Мама продолжает говорить, все время обращаясь к Бэмби по имени и при этом постоянно поглаживая руку девочки.
- Я сейчас пойду готовить ужин, Слава. Это быстро. Никита пока вкатит в твою комнату столик. Мы сегодня будем ужинать с тобой. Ты не против, Слава. Если не против, то моргни один раз. Если против, то два. Молодец! Я поняла. Иду готовить ужин. Никита, закатывай стол и заноси стулья. Да, только кровать надо немного отодвинуть. Ты, Слава, не против? Ответ в прежнем режиме. Не против, моргаешь один раз. Против, два. Умничка - девочка…