Глядя на мою светлую кожу и кудрявые волосы, люди начинают задавать вопросы о моем этническом происхождении. Когда я была маленькой, меня смущала реакция других детей, которые не могли даже выговорить названия стран, откуда происходили мои предки, не говоря уже о том, чтобы найти их на карте. По этой причине я просто говорила людям, что я мулатка: так легче, хотя это и означало отказ от важных аспектов моих культур.
В начальной школе на уроках, посвященных памяти трагедии 11 сентября, до меня начало доходить, сколько негативных эмоций вызывает у людей ислам. И я начала стесняться этой части своего происхождения. Потом, в старших классах, я попала в школу, где было много латиноамериканцев, и на фоне друзей чувствовала себя белой.
Изо всех сил я пыталась выучить испанский на достойном уровне и говорить на нем без заикания, потому что мне казалось, что я зря незаслуженно забросила его. Я продолжаю заниматься, но в глубине души знаю: раз я не выучила его хорошо в детстве, мне будет труднее свободно говорить на нем сейчас.
В прошлом году я выиграла стипендию на обучение в Египте и поняла, что значит быть арабской женщиной. Я увидела многих женщин, которые остались собой, несмотря на все ограничения, с которыми сталкиваются мусульманки в хиджабах, – и это вселило в меня чувство гордости и надежды. Для женщин там было много негласных правил: старшая дочь в семье может выйти из дома только до того часа, который назначат родители, а младший брат должен сопровождать ее. В этом обществе доминируют мужчины, но мои подруги, носившие хиджаб, все равно гордились своей религией и культурой, несмотря на все трудности, с которыми им пришлось столкнуться. Они показали, что и мне надо гордиться каждым аспектом моей этнической принадлежности и принять себя как арабоафролатиноамериканку – женщину, готовую продвигать идею, что все расы должны принимать друг друга.
Я стараюсь распространять идею принятия расы и гендера с помощью искусства. Одним из моих последних проектов стал документальный фильм, снятый мною совместно с организацией Global Girl Media. Получив опыт работы с девушками из Global Girl, я смогла заново сформировать свою идентичность – через искусство и общение с людьми.
Я сняла фильм о сообществе трансгендерных людей в Лос-Анджелесе. Существует масса дискуссий о том, что темнокожим трансгендерам сложнее найти работу, чем светлокожим. Они не могут сделать достойный макияж из-за ограниченного выбора цветов в индустрии косметики. В фильме исследуются колоризм и социальная изоляция этой части общества. Трансгендеры, у которых я брала интервью, подтвердили, что большая часть их культуры – светлокожая. Они говорили, что стараются внедрять в свои выступления активизм, чтобы принять свою индивидуальность и чувствовать себя счастливыми в своей коже. Один из опрошенных сказал, что в семье его называют pocha – что означает «отбеленный» на испанском языке. Мужчина должен быть сильным, главой семьи – это концепт, заложенный идеологией мачизма. Пока эти культурные стандарты и идеологии исключают трансперсон, им следует быть аккуратными, чтобы не стать изгоями в собственной культуре. Поэтому герой моего фильма провел исследование, изучил историю и собственное происхождение, чтобы никто не смог отобрать их у него.
Услышав это, я решила, что недостаточно знаю о Гватемале и Ливане, поэтому начала изучать собственное происхождение. Мне не хочется, чтобы люди говорили: «Ты ненастоящая латиноамериканка и ненастоящая арабка». И теперь я знаю свою историю. Знаю, что пришлось пережить моей семье, чтобы оказаться там, где мы находимся сейчас.
Я также запустила кампанию в школе. Я старалась повысить осознанность учеников с цветной кожей, чтобы дать им преимущество во время поступления в университет. Их дальнейшая жизнь во многом зависит от того, получат ли они высшее образование. Наша школьная система построена таким образом, что цветные ученики чувствуют себя недостаточно хорошими и неуверенными в себе. Я хочу изменить это, чтобы сломать стереотип, будто цветные люди не могут добиться успеха. Если ученикам с цветной кожей говорить, что они станут никем, именно это и случится, а я хочу все изменить.
Осенью я начинаю изучать менеджмент и журналистику в Университете Беркли в Калифорнии. Я хочу, чтобы моя будущая карьера наделяла властью других людей. Никогда не недооценивайте силу молодежи: мы молоды, мы наивны, но у нас есть право голоса. У нас есть доступ к социальным сетям. Наша сила – в собственных умах и новом подходе миллениалов. Мы отличаемся от родителей. Нас могут недооценивать, именно поэтому нам необходимо обрести свои голоса.
Многие люди, даже из нашей собственной возрастной группы, не тратят время на то, чтобы выслушать друг друга и узнать многообразие мнений и опыта. В Америке у людей так много различных идей и убеждений. Мы должны быть услышаны. Ведь бесполезно стоять без дела и злиться друг на друга. Нам кажется, будто мы что-то делаем, выражаем себя, но на самом деле мы движемся по кругу.
Я думаю, среди моего поколения есть те, кто знает о происходящем, и те, кто хотел бы знать, но не обладает информацией. Мы можем верить соцсетям и принимать все без разбора, но можем и использовать исследования для формирования убедительной аргументации. Мы можем основывать наши убеждения на фактах и оставаться непредвзятыми. Обучаясь тому, что считаем наиболее важным, и формируя собственные убеждения, мы обретаем силу и создаем платформу для самовыражения.
Какие бы ограничения ни накладывали на нас среда и обстоятельства, ничто не остановит наши умы. Никто не в силах отнять наше свободомыслие. Наш разум – священное место, и, пока мы молоды, у нас есть время учиться. Одной из наших целей может стать образование и стремление оставаться открытыми для изобилия идей, которые составляют мир вокруг нас.
«НИКОГДА НЕ НЕДООЦЕНИВАЙТЕ СИЛУ МОЛОДЕЖИ: У НАС ЕСТЬ ПРАВО ГОЛОСА».
@ITSIMANISALAZAR
@MISSMAANI
Гуро, 13 лет, Берген, Норвегия
«Я убедила создателей поп-клипов в том, что девушки не декорации».
ГУРО
13 ЛЕТ, БЕРГЕН, НОРВЕГИЯ
Я спросила папу почему, и оказалось, что он раньше не обращал внимания на это. В моей семье водили и мама, и папа, поэтому я подумала, что это странно.
А в девять лет я рассматривала манекены в торговых центрах и заметила то, на что не обратила внимания мама. Мальчики-манекены делали стойку на руках, а девочки-манекены сидели и просто смотрели на них. Я подумала: «Это несправедливо».
Я попросила маму помочь мне написать об этом в газету. Менеджер торгового центра пригласил меня, чтобы оформить витрину, чтобы девочки-манекены тоже делали стойку на руках. Я сняла одежду с мальчика-манекена и надела ее на девочку, чтобы и она могла сделать стойку. Было весело. Я была очень рада.
Когда я стала старше, пошла выбирать рюкзак. Мне хотелось светло-голубой, но все девчачьи рюкзаки были розовыми. И я подумала: «Почему среди всех рюкзаков в магазине нет ни одного, подходящего и мальчикам, и девочкам?» Если выберешь мальчишеский рюкзак, тебя станут дразнить. Если возьмешь девчачий – перестанешь быть собой. В итоге я выбрала коричневый кожаный рюкзак, похожий на те, что мама и папа носили в 1980-х годах.
А в одиннадцать лет мне попался на глаза клип норвежского поп-дуэта. Все девчонки сходили по нему с ума. Я осталась дома из-за болезни, смотрела телевизор и наткнулась на клип, который показался мне неправильным. В нем парни делали сальто в бассейне, потом плавали и катались на скейтах, а девушки стояли и пытались выглядеть хорошо. Девушки не делали ничего веселого, а мне хотелось, чтобы они тоже веселились.
Я записала видеообращение, что считаю неправильной сцену, где девочки ничем не заняты, пока парни делают все что угодно. Потом отправила его в газету, и менеджеры поп-группы увидели его. Они сказали, что не согласны и что не собираются ничего менять в своем клипе.
Услышав это, я запустила кампанию #недляукрашения (по-норвежски #ikketilpynt). Этим я хотела сказать, что девушки не декорации. Мы не просто стоим и пытаемся казаться привлекательными. Мне хотелось, чтобы люди использовали хештег, когда делают нечто крутое, ни на что не похожее.
Я не могла поверить своим глазам! Хештег распространился в Twitter, Facebook и Instagram. Его использовали даже политики и радиоведущие. Меня показывали по национальному каналу, обо мне писали в газетах в Норвегии и Дании.
В итоге музыкальный лейбл решил перемонтировать клип.
Это было замечательно. Люди сплотились и повлияли на то, что казалось недостижимым.
Я не хочу, чтобы дети или взрослые считали, что гендер определяет то, чем мы можем заниматься. Девушки могут делать то же, что и парни. Если мы не будем замечать мелочи и стремиться к переменам, мы не сможем повлиять на большие вещи.
Кажется, я знала это с самого детства. Моя семья современная, но родители признаются, что я вдохновила их. Иногда ты просто смотришь вокруг и понимаешь: что-то не так.
После запуска хештега меня пригласили выступить на TED Talks с речью о гендерном равноправии. Я говорила на английском языке, чтобы поделиться с людьми важными для меня темами. Местные политики вручили мне приз гендерного равенства. Позже я выступила еще раз, и почти вся аудитория состояла из мэров Норвегии. Кажется, люди стали лучше понимать меня, когда я говорю о том, что на самом деле хорошо и что плохо.
Я по-прежнему всегда обращаю внимание на детали, очень маленькие, которые требуют перемен. В книгах крутыми штуками обычно занимаются парни, а девушки только ревут, если в класс заползает змея. Я рассказала учителю о книге, которую читала, и он сказал: «Это просто жизнь», но я считаю, так не должно быть.