После случилось нечто невероятное. Когда мне было 15 лет, к нам в школу пришел человек, чтобы обучать нас баскетболу в инвалидных креслах. От него же я узнал о футбольном клубе для людей с ограниченными возможностями. Я связался с ним.
Я страшно обрадовался мысли снова играть в командный футбол. Менеджер йоркширской команды игроков с церебральным параличом попросил прийти в центр инвалидности в Йорке, и после двух встреч меня пригласили в команду на испытательный срок. Меня распирало от счастья, что я могу играть за команду, а не гонять мяч на заднем дворе.
На сегодня я отыграл с ними три сезона на позиции полузащитника. Кажется, я был рожден для футбола. Даже не знаю, откуда это у меня.
К концу первого сезона меня пригласили на отбор в английскую команду игроков с церебральным параличом. Из-за своего заболевания никогда бы не подумал, что буду играть за свою страну, но это подарило мне надежду. Несколько месяцев назад меня пригласили на оставшееся время в игровом сезоне присоединиться к молодежной команде Англии с ДЦП. В эти выходные я впервые поехал на сборы. Я нашел свой путь и не собираюсь оглядываться.
Это улучшило всю мою жизнь, не только навыки игры в футбол. Я стал увереннее. Я понял, что особенно мне помогли командная работа и общение.
Когда мне в сентябре исполнилось 16 лет, я основал собственную команду – «Объединенные невзгодами». Я решил исполнить свою мечту и стать футбольным тренером.
В нашу команду мы принимаем всех, у кого есть инвалидность. Главное – сопричастность: это шанс для людей, которым недоступен обычный футбол. Мы радуемся жизни и подбадриваем друг друга. Вот почему я создал команду – чтобы дать людям то, чего не получил сам. Сейчас в нашей команде 15 игроков возраста начальной школы, и я хочу найти еще игроков для следующего сезона. У нас очень хорошие отношения. Игроки и их семьи просто великолепны.
Некоторые из этих детей прежде не играли в футбол, и они могут растеряться, если их сразу выпустить на поле во время матча. Так что в этом сезоне мы собираемся провести несколько дружеских матчей для знакомства с игрой.
Я хочу привлечь и подростков. Конечно, много времени у меня уходит на учебу в школе, но все свободное время я стараюсь тратить на команду. Кажется, это может стать моей карьерой.
Это научило меня, что самое важное – уверенность в себе. Чтобы втянуться в какое-то занятие, надо поверить в себя и попробовать. Мне пришлось много раз встречаться со спонсорами, это был выход из зоны комфорта – абсолютный вызов для меня. Просто нужно в себя поверить.
Вскоре я осознал, что мне нравятся эти встречи. Тогда я подумал: «Что еще я могу сделать?» Сначала было непривычно, а теперь все кажется естественным, и я верю, что могу многого достичь. У нас есть спонсоры, которые снабжают нас экипировкой. Нас поддерживают местная газета и радиостанция. Местный футбольный клуб подарил нам мячи и майки. Мои родители провели полумарафон в Лидсе, чтобы собрать деньги, мой папа прыгнул с парашютом, и мы все преодолели полосу препятствий на выносливость. Я все еще не так хорош в активных видах деятельности – я отличаюсь от большинства людей, которых вы видите каждый день, но у меня отличные друзья и по-настоящему замечательная семья.
Недавно я узнал, что вошел в шорт-лист Национальной премии в области разнообразия – меня номинировали более 300 человек. Получить такое публичное признание – замечательно.
В прошлом я иногда чувствовал разочарование, злость или грусть, например когда мои друзья играли за команду, из которой меня исключили, – это было тяжело. Но теперь подобное происходит реже. Мне нравится быть собой.
Я понял, что главное для нас всех – оставаться позитивными и верить, что мы можем делать все, что захотим, даже если это что-то небольшое. Я начал с малого, трудился и добился всего, что у меня есть сейчас. На старте было сложно, и я не был оптимистом. Но если существует навык, который ты хочешь обрести, поверь в себя и попробуй сделать даже больше. Главное – начать. Постепенные маленькие достижения играют огромную роль.
«ЕСЛИ СУЩЕСТВУЕТ НАВЫК, КОТОРЫЙ ТЫ ХОЧЕШЬ ОБРЕСТИ, ПОВЕРЬ В СЕБЯ И ПОПРОБУЙ СДЕЛАТЬ ДАЖЕ БОЛЬШЕ. ПОСТЕПЕННЫЕ МАЛЕНЬКИЕ ДОСТИЖЕНИЯ ИГРАЮТ ОГРОМНУЮ РОЛЬ».
ADVERSITYUNITED
@ADVERSITYUNITED
@ADVERSITYUNITED
Ксанте, 19 лет, Лондон, Англия
«Горе научило меня, что жизнь состоит из счастливых воспоминаний. В открытом диалоге со смертью есть что-то жизнеутверждающее».
КСАНТЕ
19 ЛЕТ, ЛОНДОН, АНГЛИЯ
Когда мне было пять лет, мама забеременела моей младшей сестрой. Во время беременности стало известно, что ребенок родится с синдромом Дауна, но после рождения у сестры диагностировали еще и синдром Костелло[14] – редкое генетическое заболевание, которое есть всего у 200 человек в мире. Оно вызывает нарушения в работе пищеварительной системы, и возрастает риск развития рака. А еще это означает, что из-за нехватки гормонов роста сестра будет сильно отличаться от других детей.
Но ничто из этого не испортило моей радости от рождения младшей сестры. Я была на седьмом небе от счастья, хотя первый год своей жизни Дейзи провела в больнице. Это означало, что маме с папой пришлось кататься туда-сюда, оставляя меня со старшим братом. Так продолжалось большую часть жизни Дейзи. Когда она родилась, я не сразу поняла, что она не вырастет и не станет самостоятельной. Мне нравилось играть с ней, устраивать чайные вечеринки, но мне пришлось привыкнуть к тому, что рождение сестры принесло нам множество трудностей.
Нам с детства объясняли, что из-за инвалидности Дейзи вряд ли когда-нибудь станет взрослой. Мы делали все, чтобы то короткое время, которое у нас было, оставило как можно больше счастливых воспоминаний.
После пяти лет мне стало трудно притворяться, что у нас нормальная жизнь. Пока мои друзья уезжали на каникулы, мы ехали в больницу Грейт-Ормонд-стрит, чтобы навестить сестру. Мы существовали в двух совершенно разных мирах.
Самое странное, что, пока моя семья пыталась оставаться нормальной, мы сталкивались с еще большими трудностями. У моего старшего брата Тео в подростковом возрасте начались проблемы с поведением, он постоянно попадал в неприятности. Ему диагностировали синдром Аспергера. А у Джулса, моего младшего брата, обнаружили поведенческий профиль «патологическое избегание требований» (ПИТ) – одно из расстройств аутического спектра. Братья постоянно ссорились.
Наверное, меня это раздражало. Я не понимала, почему они так усердно действовали друг другу на нервы, почему они не могли просто обняться, как братья моих друзей. Казалось, они не могут извиниться или признаться в собственной неправоте. Даже во время праздников они ссорились, задевая больные темы. Это усугубляло мой стресс от общения с Дейзи.
Затем, в 2014 году, папе диагностировали рак. Нам повезло провести с ним дополнительный год. При этой разновидности рака у больного обычно остается лишь несколько недель или месяцев жизни.
Он покинул нас в декабре 2015 года – за две недели до Рождества. Это было огромное потрясение для Дейзи, которая скончалась годом позже, двенадцатилетней. Мы думаем, что смерть папы спровоцировала обострение ее болезни. Постепенно семья, которая раньше выглядела нормальной, превратилась в нечто другое.
После смерти папы и Дейзи все изменилось. Нам с мальчиками все еще сложно, но мы уже и так понесли большую потерю.
Я отрицала факт, что папа смертельно болен. Вокруг Дейзи мы сформировали позитивную атмосферу. Мы знали, что хотим максимально использовать время, отведенное нам с ней. Вместе с папой мы отправлялись ужинать в Гластонбери. Мы никогда не скупились и не откладывали деньги на черный день, потому что не знали, сколько времени у него осталось. Поскольку я отрицала серьезность отцовской болезни, его смерть далась мне намного сложнее. В случае с Дейзи я была готова, я заранее настроила себя. Процесс скорби запустился, и я знала, что будет дальше.
Когда папа умер, мы поехали в похоронное бюро, чтобы попрощаться с ним. С Дейзи нам повезло: мы смогли перевезти ее тело домой из больницы. Она была дома и в покое. Мы сняли с нее все трубки и медицинские аксессуары. Она лежала на холодном матрасе, сохранявшем ее тело, и мы могли посидеть с Дейзи в любое время, поговорить с ней и включить ее любимую музыку. Люди из школы, медсестры и няни также могли попрощаться с ней. Это было здорово. Я видела, какое сильное влияние она оказала на жизни людей. И я смогла увидеть в горе позитивные моменты. Ведь жизнь Дейзи была позитивной. Несмотря на свой возраст, она смогла повлиять на жизни многих людей.
Горе научило меня, что жизнь состоит из счастливых воспоминаний. В открытом диалоге со смертью есть что-то жизнеутверждающее, если не закрываться в себе и даже иногда шутить. С легким отношением каналы общения остаются открытыми, и люди могут говорить о том, через что они проходят. Мне кажется, что большинство людей слишком уходят в себя и не знают, как рассказать об этом. А мне важно, чтобы они не считали меня замкнутой в себе и чтобы также не замыкались от меня. Я хочу говорить, даже когда это тяжело. Если люди замолкают, не зная, что сказать, я чувствую себя лишней в группе. По этой причине мне приходится контролировать происходящее с семьей и извлекать из бесед то, что мне нужно.
Люди говорят: «Ты такая смелая» или «Ты вдохновляешь». Я против этого. Как будто я мученица или святая. Я не выбирала этого – такое могло произойти с кем угодно. Каждый сталкивается с трудностями в жизни – у всех разные ситуации, и справляемся с ними мы по-разному. Я стараюсь быть позитивной, открытой и спокойной.