– Отпускай, – настаиваю, но шепот настолько хриплый, что просьбу вполне можно списать на шум ветра.
– Не могу, – говорит он так же тихо. – И не хочу, – улыбается, и спустя мгновение я снова чувствую его губы на своих.
Это неправильно. Так не должно быть. Мы договорились забыть все, что было, и просто дружить. Общаться, иногда видеться, раз уж оказались в одном месте. Никаких поцелуев и тем более повторных ночей допускать нельзя, но какого-то черта он плюет на все наши договоренности и целует, а я по той же причине целую в ответ и даже не собираюсь отталкивать. Руки не слушаются, а эмоции берут верх в управлении телом. Потому что остатками сознания я пытаюсь дать команду оттолкнуть его или сделать хоть что-то, чтобы это прекратить, но эмоции кричат «продолжай». И вот я обнимаю его за шею, прижимаясь всем телом, и, кажется, снова теряю голову…
– Привет, – отрывается он от моих губ на пару миллиметров и шепчет так тихо и соблазнительно, что у меня мурашки огромной толпой собираются внизу живота и разбегаются по всему телу, задевая каждый сантиметр кожи.
– Андрюш, что мы делаем? – спрашиваю сразу, все еще при каждом слове касаясь его губ.
Были ли случаи смерти от переизбытка эмоций? Если нет, я буду первой. Прямо сейчас. В его руках.
Во мне бушует все и сразу, я не справляюсь. Долгое время я была эмоциональным инвалидом и ледышкой рядом с мужчиной, потому что чувствовала себя одиноко, даже будучи невестой. А тут, с ним… Он словно обволакивает собой каждую клеточку моего тела, заполоняя все свободное пространство. Не дает быть одной, не дает скучать, заменяет толпу, и я совершенно не понимаю, как ему это удается.
– Целуемся.
– Зачем?
– Потому что мы взрослые люди и если хотим целоваться, то вполне можем себе это позволить, – говорит он и в подтверждение своих слов снова нежно целует меня в губы, задерживаясь на пару секунд. – Видишь? Имеем право, море не высохло от этого, земля не разверзлась.
– Мы обсудили все вчера, – хмурюсь.
– А я проснулся и понял, что мне необходимо тебя увидеть. А когда увидел, понял, что необходимо поцеловать.
Эти слова… Я никогда такого не слышала, это что-то из красивых романов и мелодрам, но точно не из моей жизни. Из романтичного у меня за последние несколько лет целое ничего, поэтому я просто не знаю, как реагировать сейчас. Я не умею! Комплименты, красивые слова – это из чужих будней, а не из моих.
Я смущаюсь очень и опускаю взгляд, чувствуя, как на смену горящему горлу приходят горящие щеки. Да я просто к черту сгорю в этой Испании, да и все!
Я на самом деле не понимаю, что чувствую и что должна чувствовать. Ну должна ведь что-то, да? Расставание после нескольких лет серьезных отношений совершенно не может пройти без следа, но по приезде в Испанию мои чувства словно атрофировались. Насколько плохо мне было в первые сутки, настолько сейчас мне… пусто? Я не понимаю, действует так на меня эта страна, подруги и, что скрывать, Андрей, или это просто пока моя нервная система меня оберегает? Бомба замедленного действия, которая потом взорвется и мне придется идти к психологу? Надеюсь, что нет… Но я, странно, не страдаю, и мне даже стыдно за это. Ведь я любила Марка и… люблю? До сих пор. От расставания-то всего несколько дней прошло. И я не осознала еще до конца, наверное, поэтому так…
– Кареглазка? – Андрей касается пальцем кончика моего носа и опускает на ноги прямо в воде. – О чем задумалась?
Обо всем, если честно. В секунду даже о том, что я ужасно веду себя, прыгая в койку к другому мужчине сразу после расставания…
– Я не знаю, – качаю головой, признаваясь ему в своих чувствах. – Я, кажется, чувствую укол вины за ночь, что провела с тобой. Я же только рассталась, это неправильно, а я повела себя как…
– Неправильно бить девочек, Яна, – нервничает Андрей. – Не делать их счастливыми неправильно. Доводить до истерик и нервных тиков. Это неправильно. А… тебе было хорошо?
Он спрашивает это так внезапно, что я замираю и округляю глаза. Краснею снова, легонько киваю. Мне хорошо от одних только воспоминаний, в тот момент было просто восхитительно.
– Да…
– Ну вот. И это – правильно. Поэтому выкинь чушь из головы, пожалуйста. И давай еще раз все обсудим и поговорим, да?
Я не знаю, о чем он хочет поговорить, но тоже чувствую эту потребность. Мы встретились, воспоминания о хорошем общем прошлом не дало нам подумать над поступками, мы поддались страсти и моменту и потом, разговаривая, все еще были на этих эмоциях. А сейчас нам нужно говорить с холодной головой, все обсудить и расставить все точки там, где они требуются. Потому что он пока не понимает моего поведения, а я – его. Он ведет себя так, словно мы завтра женимся! Я не была готова к такому…
– Давай, – соглашаюсь с ним.
– Тогда пойдем прогуляемся? Есть тут одно красивое место… – Он улыбается очень искренне. Всегда. Сколько помню его. Его улыбка отражается в глазах, они никогда не обманывают, и, даже не глядя на губы, можно понять, когда Андрей веселится. Сейчас именно этот момент.
Мы выходим из воды, и я подхожу к девочкам, чтобы забрать свои вещи и сказать им, что мне нужно отлучиться ненадолго.
– Иди-иди, – выпроваживает меня Катя, хитро улыбаясь.
– Яночка, а ты ночью снова не явишься или планы менее грандиозные? – посмеивается Мира, говоря это настолько громко, чтобы Андрей, стоящий в нескольких метрах, точно услышал. Предательница.
– Я тебя подушкой придушу, когда ты спать будешь, – фыркаю на нее.
– Ну или кое-кто придушит тебя, – хихикает она коварно, потягивая коктейль. Она со смехом уворачивается от летящей в нее коктейльной трубочки, и я ухожу, оставляя эту пошлость без ответа.
– Молчи, – говорю Андрею сразу, как только подхожу к нему. Вижу по лицу, что он собирался прокомментировать шуточки Миры, но я пока не готова краснеть еще раз. Мои щеки еще от прошлого раза не оправились. – Лучше скажи, куда мы идем.
– О-о, уверяю, тебе понравится. Просто доверься.
Как просто…
– Почему мы в Испании второй день, а мне кажется, что уже пару месяцев точно? – откровенничаю, пока мы идем в какое-то секретное место. – И ты. Мы не виделись десять лет, но ощущение, что вообще не расходились.
– Ну вместе мы были сильно дольше, чем отдельно. Воспоминания все еще свежи, эмоции, чувства…
Чувства. Он замолкает на этом слове, а я слышу бешеный стук собственного сердца. О каких чувствах вообще речь? Я давно разучилась чувствовать хоть что-то, кроме разочарования. А по поводу чувств к Андрею… Я любила его до беспамятства до того, как он уехал. Искренне, насколько в семнадцать это вообще возможно. Ночами не спала, думая о нем, стихи даже писала. И чувствовала взаимность, что самое обидное. А потом я очень злилась, когда он уехал, и запретила себе вообще даже думать хоть о какой-то теплоте в его сторону. Со временем, конечно, это прошло, но я просто вычеркнула его из жизни и мыслей, и все.
Не было разочарования и чувства свободы со словами «разлюбила». Все просто сошло на нет.
Спустя десять минут тишины и очередного копания в собственных мыслях Андрей берет меня за руку и уводит в противоположную от моря сторону. Мы довольно далеко ушли от пляжей, отелей и людей. Сейчас вокруг нас песок, море и очень, очень-очень много зелени. Мы словно на какой-то красивой открытке сейчас…
Мы проходим совсем немного, когда снова сворачиваем. Тут нет как таковой дорожки, но Андрей идет целенаправленно, а я просто молча следую за ним.
Растительность сгущается, нам даже приходится пригибаться, но потом…
– Мамочки…
– Мы пришли, – улыбается он, и я бросаю его руку, прохожу на пару шагов вперед.
Я не знаю, как он нашел это место, но я хочу остаться в нем навечно.
Это просто невероятно… Густая зелень создает своеобразный полукруг на пляже, скрывая его от чужих глаз. В центре его огромные камни, на которых наверняка можно удобно устроиться, а открытую часть омывает море. Этого не видно с той стороны, с которой мы пришли, кажется, что просто растет зелень и прохода дальше нет, но здесь… Это волшебство. Мы словно в сказке. Готова поспорить, что ночью тут вообще нереально.
– Андрей, это… Вау.
– Я случайно нашел это место, – рассказывает он мне, подходя со спины. Пытаюсь игнорировать тот факт, что все внутри замирает, когда он приближается. Нужно просто привыкнуть, – когда изучал местность, набрел сюда. Здесь обычно нет никого, потому что не близко к цивилизации и людям лень ходить так далеко просто по пустынному пляжу. Я никому не показывал это место раньше.
– И показал мне? – спрашиваю шепотом, громче почему-то совсем не получается. Разворачиваюсь к нему лицом, кусаю губы. Что-то происходит сейчас, и это срочно нужно остановить.
– Да, – говорит он, заправляя волосы мне за ухо. – До сих пор не привыкну, что ты кудрявая, – усмехается, переводя тему.
– До сих пор не привыкну, что ты стал романтиком.
– Нравится? – Наглая улыбка почти ослепляет меня, и я со смешком закатываю глаза, отходя от Андрея. Он снова разрушил напряженный момент, и я невероятно благодарна ему за это. Потому что нас затягивает в какой-то водоворот, и я совершенно не понимаю, как этому сопротивляться и какого вообще черта происходит.
– Иногда думаю, что ты очень повзрослел, а потом вижу, что ни капли, – посмеиваюсь и устраиваюсь на одном из камней. Как же тут красиво!
Воронцов подходит и садится на камне чуть ниже, лицом ко мне. Я понимаю, что сейчас будет какой-то морально сложный разговор, к которому совершенно не готова, но и без него, понимаю, нельзя. Перевожу дыхание, пытаясь быть взрослой девочкой. Пора уже начать отвечать за свои поступки, в конце концов. Иначе никогда не стану самостоятельной.
– Ты такая красивая, – выдает он неожиданно, глядя на меня, и я на секунду теряю связь с реальностью. Не такого начала разговора я ожидала, снова впадаю в ступор. Что говорить-то в ответ? Спасибо?
– Ты об этом поговорить хотел? – прокашливаюсь, потому что голос хриплый от нервов.