Смотрю на мимо пролетающие дома и чуть ли не выскакиваю на ходу, когда оказываемся в нужном дворе. Ключей с собой нет, они вместе с телефоном остались в участке, но я в целом готов сорвать дверь с петель без проблем абсолютно.
Мне плевать, идет кто-то за мной или нет, я лечу на нужный этаж, перепрыгивая через несколько ступеней, ничего не слыша из-за сумасшедшего стука горла.
Слышу плач… Как только залетаю на наш этаж – слышу всхлипы. Сердце тут же падает вниз: сейчас я точно готов на убийство, и теперь отсидеть уже будет не страшно.
Дергаю дверь – не заперто, поддается! В мгновение оказываюсь в комнате и на пару секунд замираю, оценивая обстановку.
Заплаканная и растрепанная Яна в порванной футболке сидит на краю кровати, прижимая колени к груди. Марк лежит в куче осколков и луже крови посреди комнаты без сознания.
Твою мать…
Она так напугана, что не видит меня, и я вообще не представляю, как отреагирует на мое появление: нам снова предстоит с ней много работы, но она жива, и я знаю, что с остальным мы точно справимся.
– Яна… – зову ее негромко, подхожу ближе, обходя этого урода. – Яночка.
– А… – Она поднимает голову. Смотрит пару секунд, как застывшая статуя, даже плакать на эти мгновения перестает, а потом подрывается на ноги и начинает плакать с новой силой, прыгая в мои объятия.
Обнимаю. Так крепко, как только могу, прижимаю к груди, вдыхая родной запах. Пытаюсь согреть ее, покачиваю машинально, успокаивая.
– Все хорошо, все, малышка, теперь все хорошо!
– Я убила его, Андрей, убила! – ревет она мне в грудь, цепляясь пальцами за футболку. Все холодеет от ее слез, а еще от осознания, что она слишком светлая душа для этого мира, и даже если он реально откинется, то, несмотря на все гадости, что он сделал, она не сможет себе этого простить. – Убила, понимаешь? Я толкнула, а он… а он…
– Да жив он, – оборачиваюсь на голос. Капитан сидит над Марком и проверяет его пульс. Очевидно, это его последний рабочий день, но хотя бы сейчас надо постараться. – Без сознания просто. «Скорую» надо.
– Я вызвала сразу, – кивает Яна, немного оживая. Боже… Она ангел, спустившийся с небес, правда, таких не бывает.
– Ты умница, – покрываю поцелуями ее лицо и снова прижимаю к себе. – Я так сильно горжусь тобой! Ты не дала себя в обиду?
– Нет, – снова плачет и качает головой, крепко-крепко вжимаясь в меня. Сзади нас что-то происходит, кажется, приезжает «скорая» и забирает Марка, но мы в своей вселенной, и оба не готовы разбивать этот хрупкий мир вокруг нас. – Нет, я делала все, как ты учил! Я только благодаря словам, звучащим в голове твоим голосом, все смогла. Он хотел, он… Он ходил сюда каждую ночь, ему дали ключи. Но мне повезло, что ты его покалечил, – справиться было несложно. – Она начинает болтать обо всем сразу, и я не останавливаю. Возможно, не лучшее время вспоминать все сразу после происшествия, но она так успокаивается, поэтому я просто слушаю. – Я сначала очень испугалась, – признается шепотом, – и думала, мне конец. Он ударил меня по лицу, я упала на диван, а он сверху, но… Но я чувствовала, что ты был со мной, и… Я боролась изо всех сил! За себя, за все годы, за тебя и за нас! Смогла ударить его и оттолкнуть, а он упал и ударился головой о стеклянный столик. Разбил и то и другое… Я испугалась, сразу вызвала «скорую», а потом сразу пришел ты.
– Прости меня, маленькая, – шепчу ей в макушку. Прижимаю еще ближе, хотя уже просто некуда. Нам двоим тяжеловато дышать от крепости объятий, но отпустить друг друга? Нет. – Прости, Кареглазка, что оставил тебя одну и не смог защитить. Но я очень тобой горжусь, что ты больше не стала поддаваться на его провокации. Ты сможешь меня простить? Когда-нибудь. Я буду очень-очень стараться вымолить твое прощение за это.
– Андрюш, – хнычет она, поднимая на меня взгляд. Такая чертовски красивая… Сердце сжимается от боли, когда вижу ее слезы и красный след на щеке от удара этого урода. – Я тебя так люблю…
Ее шепот громче самой суровой грозы. Сильнее любой молнии прошибает меня током по всему телу.
Я целую ее в лоб и кончик носа, поглаживаю пальцами чуть припухшую щеку и смотрю в глаза. Самые красивые глаза во вселенной, глаза, в которых я утонул и никогда не планирую больше спасаться.
Она – лучшее, что случалось в моей жизни, и даже несмотря на наш такой нелегкий и очень ухабистый путь – я люблю ее больше жизни.
– Я люблю тебя, Кареглазка, – снова признаюсь ей. – Все закончилось.
Кивает и укладывает голову обратно на грудь. Сзади нас все еще что-то происходит, но нам не до этого. Она в порядке. И мои чувства взаимны. И я, кажется, с такими «дано» точно смогу стать счастливым.
Глава 15Яна
Anna Asti – «Пообещай»
Две недели спустя
Кажется, Андрей не соврал: все и правда закончилось. Нам, конечно, пришлось еще побегать и в полиции по кабинетам, и даже в больнице, но самое главное, что мы вместе, а Марк больше никогда не тронет меня. Он… он сильно ударился головой и до сих пор без сознания. Врачи сказали, что жизнь, которая ему светит, – не жизнь вовсе, а тот самый полковник, который нам помог, обнял меня за плечи и сказал ни в коем случае не жалеть и не винить себя.
И я отпустила.
Наверное, это просто такая судьба. Я спасала себя, впервые в жизни, к слову сказать, и то, что случилось, – его плата, наверное, за все мои слезы. А может, просто глупое стечение обстоятельств, кто его знает…
Со всем разбирается Андрей, а я просто таскаюсь рядом с ним хвостиком и отвечаю на редкие вопросы, адресованные мне. Не то чтобы я утопаю в горе и целыми днями плачу, нет. Просто он хочет решать все мои проблемы, а я ни в коем случае не могу быть против.
Мое состояние меня в целом очень удивляет. Я всегда все принимала близко к сердцу, долго отходила от каких-то событий, а тут… Мне, конечно, неприятно вспоминать все, что было, но я просто приняла это как должное. И отпустила. Все произошедшее той ночью кажется жирной точкой в этом ужасно долгом спектакле, и я рада, что эта точка случилась и теперь мы с Андреем пишем свою новую историю.
Пишем, к слову сказать, в его съемной квартире, естественно. А с проблемами той разбирался тоже он. Разговаривал с хозяйкой, возмещал ущерб и все прочее. Я просто позволяю себе быть любимой девушкой, мне очень давно не хватало именно этого.
Для моего успокоения Андрей сменил замки и два ключа, что шли в комплекте, сразу повесил на наши с ним связки ключей. Хозяйке обрисовал ситуацию, и она не была против такого, даже отказалась делать дубликат, чтобы не тревожить мою психику.
Неужели после того, как из моей жизни ушел Марк, вокруг остались только хорошие люди?
Мне пришлось снова взять отпуск на работе, начальство не слишком обрадовалось этому, и мне даже пригрозили увольнением, но Андрей сказал ни за что не жалеть.
– Откроем свою студию, и перетаскивай туда всех своих клиентов. Будешь работать на себя, кто мешает? Если захочешь продолжать вести свои тренировки.
Интересно, а он настоящий или я его все-таки придумала? Позавчера, когда Андрей отправился по делам, а ко мне приехали девочки, я даже спросила у них, не одна ли я его вижу. Ну, мало ли… Живу с человеком из своих фантазий, а потом удивляюсь, отчего он такой идеальный. Но… нет. Кажется, он на самом деле существует и с каждой минутой делает мою жизнь все лучше и лучше.
Мы проснулись минут семь назад и лежим, крепко обнимаясь. И спим исключительно так, хотя никогда раньше я не считала эту позу удобной. А сейчас иначе просто уснуть не могу, пока не почувствую крепкую хватку сильных рук и не улягусь на него чуть ли не полностью.
Мы много разговариваем, очень много. Обо всем подряд. Прошлом, будущем и даже том, что, казалось бы, никто в здравом уме вспоминать не будет. Однако… мы, наверное, странные, но чем чаще лично я проговариваю некоторые моменты, тем быстрее меня отпускает уже окончательно.
Сегодня нам совсем никуда не надо, наконец-то мы решили уже все вопросы и просто можем долго-долго лежать в кровати. Я никогда не была любителем этого! Вскакивала по будильнику, шла на пробежку. Сейчас же… чувствую себя тюленем. И кстати, что удивительно, но немного скучаю по пробежкам. Психотерапия стала привычкой, от которой мне больше не хочется избавляться. Да и Андрей рвется бегать со мной, так что бояться точно нечего. Правда, мне бы хотелось, чтобы он спал, потому что ненавидит вставать по утрам, но до того, чтобы я начала бегать одна, нам еще обоим очень долго топать. Но мы дойдем.
– Давай поедем к родителям? – внезапно говорит мне он. Он неожиданности у меня даже глаза шире открываются.
– В Рязань? – уточняю. Таких предложений не поступало еще, и в целом не знаю, что меня так удивляет.
– Ну да. Твоя мама точно будет рада. Чувствую себя ужасным сыном: ма до сих пор не в курсе, что я приехал. Ты к маме, я к своим. Потом сообщим всем, что мы вместе. Погостим у них немного и вернемся, начнем заниматься открытием студии. Ты как?
А как я могу быть, когда речь идет о том, что я смогу обнять мамочку?
– Я за! – пищу довольно и поднимаюсь на локте, зацеловывая его лицо от любви и нежности. Этих чувств во мне целый океан! Он бушует без остановки! Чмокаю Андрея в переносицу, нос, спускаюсь к губам, но он, как обычно в последние две недели, дает себя чмокнуть несколько раз и отстраняется.
Мы говорили на эту тему. С ним вообще легко, потому что мы решили, что будем обсуждать вообще все, чтобы никогда не ссориться из-за недопониманий. Мы об этом говорили, и он просто сказал, что не хочет на меня давить после всего и боится перегнуть палку, чтобы меня не испугать.
Я бесконечно благодарна ему за такую заботу, и первое время я действительно не была готова к какой-либо близости после того, что со мной хотел сделать Марк (я рассказала Андрею об ударе, но не о тех словах, что он говорил мне. Это незачем. Не хочу). Но сейчас… Две эти недели наполнены любовью, и я чувствую, что готова. Не просто готова, я хочу. Только его и никого кроме, так сильно…