Падают листья, и ни к чему теперь слова.
Мы расстаемся,
лишь только встретившись едва.
Мы расстаемся,
глупо смешно себя винить.
Встретимся, может, все может быть.
Я мгновенно написал текст и мелодию. Юрке очень понравилось. Получилось, песню написал за 5 минут до выезда в аэропорт. Нормально получилось. Позже сняли видео.
Но в сборник она попала только в 2002 году.
Вот так прошла та встреча, когда два близких по духу и родных человека, Кузя и Васильич, наконец-то поговорили с глазу на глаз, по душам, расставили все точки над «i» и продолжили свой совместный творческий путь. Несмотря на то, что Шатунов до того момента не нуждался в творческой поддержке Кузнецова, Сергей Борисович все равно продолжал писать и для него. Песни рождались одна за другой в надежде дождаться своего вокалиста. И это случилось. По просьбе Васильича Кузя скинул ему наработанный материал. Среди них были и песни «Письмо», «Клянусь», «Мама», «Старый дом», «Беглец», которые были записаны для Игоря Веряскина. Спустя какое-то время Юрка их блестяще перепел.
– После новогодних праздников, уже в 1994 году, мы в Москве, в «Печатниках», записали песни «И упав на колени», «Не обижайся на меня», помнишь, да?
– Ну, конечно!
– А еще позже записали песню «Забудь его, забудь», которая стала мега-хитом, но мне она не особо.
– А песня «И упав на колени» тебе нравится? Ее многие очень любят.
– Это мы писали альбом в Москве, в Печатниках. И как-то случайно пришла эта песня. Мне она понравилась.
– А о чем она? В ней же какая-то история есть? Ну нельзя же взять и с неба песню написать?
– А у меня так всегда. Я никогда не пишу о чем-то или о ком-то.
– А песня «Ты просто был…»? Она ведь о вас с Юркой. Он сам об этом сказал.
– Нет! «Ты просто был…» сама пришла. Это он так сказал. Песня была написана гораздо раньше. Я никогда и никому не посвящаю свои тексты, свою музыку. У меня табу на это.
Тут мне показалось, что он немного лукавит. Вслух сказала:
– Ты просто это не озвучиваешь!
– Нет, нет! Я же просто, когда пишу песню, обычно пишу за пятнадцать минут, я в это время отключаюсь, не знаю, что там со мной происходит. Потом смотрю, что на столе уже текст, музыка в голове. Не знаю, почему это. И мое самое главное правило – никому не посвящать песни. Просто получается песня и получается.
– А мне кажется, не просто получается. Ты все очень тонко чувствуешь душой. Абсолютно все, что вокруг тебя происходит. Твои собственные чувства и эмоции, чувства и эмоции взрослых и детей, окружающих тебя. Их радость и боль, их душевные переживания. И все это особым образом оседает в твоей душе, после переходит в подсознание. Ты вынашиваешь эти песни… как мать ребенка. А потом, когда все это в подсознании созрело, вышло в сознание, откуда ты и списал ее… а потом и записал… но в подсознании оно не на ровном месте появилось… это монолог твоей души. И если от момента написания песни отмотать пленку, скажем, на полгода-год назад, то в ней можно найти события, чувства, эмоции, соответствующие тому времени.
– Может быть, и так. Не знаю… Хотя идею «Белые розы» я вынашивал долго, около года, а в итоге написал текст и музыку за 15 минут.
– Женщина тоже 9 месяцев ходит и родить может за 15 минут…)))
– Хорошая параллель…
– А кроме «Белых роз» Юра для себя выделял какие – то еще песни?
– Он брал только те песни, которые ему нравились. Сразу говорил «беру» или «не беру».
– Видишь, получается, если я человека действительно уважаю, то и песни приходят, соответственно. И уже тогда мы стали соавторами его альбомов. Что-то он писал, что-то я. Мы тогда с ним записывали альбом «Ты все-таки помнишь». Впоследствии этот альбом почему-то назвали «Ты помнишь». Он вышел в сентябре 1994 года. А знаешь, я сколько песен написал для Васильича, начиная с 1994 года и по нынешнее время, пока он жив был, наверное, песен 50, где-то так. Нет, Васильич не взял ни одну, кроме «Спасибо тебе». Не знаю, вот так у него получилось.
На этих словах в голосе Сергея Борисовича прозвучали нотки досады и сожаления. Хоть этого и не показывает, но чувствуется, что ему очень и очень грустно. Он закуривает сигарету, долго молчит, задумавшись о чем-то.
– Ну, у человека талант. Ненавижу это слово, талант – маленькая денежная единица, что не для его имени. Ну, скажем так, что он – гений… так говорить тоже нельзя. Гений – это значит дух, а душа есть у всех. Он, скажем так, неординарный человек, – размышляет Сергей Борисович. – Как-то вокал в студии писали, какую песню, не помню. Попробовали микрофон за 22 000 долларов. Не идет ему. Попробовали за 30 000 долларов – не идет. Все микрофоны перепробовали. Потом взяли Shure58, такой маленький – все поперло. На самом обычном! Он стоит по нашим деньгам где-то две-три тысячи, и нормально! А все эти крутые микрофоны, навороченные, не подошли ему. Это было в 1995–1996 годах. Отличился даже в этом.
– А с Юркой, когда вновь встретились в 1993 г., были какие-то договоренности по условиям сотрудничества?
– Нет, не было. Просто писал и писал. То, что нравилось, он выбирал, и все.
– А то, что договоренность у вас была, что песни он у тебя будет выкупать, это правда?
– Такого не было. Он мне платил на жизнь, а за песни нет. Да и не умею я под деньги писать.
– Это, наверное, твоя беда.
– А может, не беда…
– Ну слушай, творчество творчеством, а кушать хочется всегда.
– Кушать хочется, но я, по крайней мере, не жалуюсь и не жаловался на это ни тогда, ни сейчас. Он же, Васильевич, меня несколько последних лет поддерживал финансово. Половину оборудования на студии он мне подарил. Поедем, посмотришь.
– Получается, с тех пор, с 1993 года, ваша совместная деятельность не прекращалась, да? Или все-таки были перерывчики?
– Перерывы были, да.
– А с чем они были связаны?
– Со мной. У меня бывает такое. Что я просто не пишу и все.
– Вдохновения не было?
– Не люблю это выражение. Просто мне ничего не приходило, и тогда мы не работали.
– А если что-то появлялось, то ты ему предлагал…
– Да. – А в эти перерывы Юра тебе звонил? Рассказывал о том, что в его жизни происходит? В его же жизни Светлана появилась. Как ты узнал о ней?
– Чисто случайно. Света, когда мы с ней общались по телефону совсем недавно, мне рассказала, как они встретились. Он в отеле жил, в Германии. Она жила рядышком, там был небольшой домик. У Юрки зуб разболелся страшно. А он знал, что по части медицины к ней можно было обратиться. Она сказала, что он пришел к ней в дом, такой опухший, совсем больной.
– А почему он к ней пришел? Они были друзьями?
– Нет, нет, они не были друзьями. Просто она работала в то время в отеле, где жил Юрка, принимала людей администратором. Ну вот, они поехали вместе в клинику. Ему там все сделали. Потом поехали кататься. Пообщались. Потом не знаю, что было дальше, не спрашивал. Но она даже не знала, кто он такой и что в России есть такой певец. В конечном итоге решили они связать себя узами брака. Вот так он и остался в Германии. Светлана хоть и русскоязычная, русская девушка, но жила в Германии. Возвращаться сюда он не планировал. А Вот Денис мечтает приехать в Россию и тут жить. Он мне сам об этом говорил. Ему нравится эта страна. Светка жалуется, что все нормально, все в порядке в семье, но Денис мечтает жить в России и заниматься авиацией.
– А сам Юра говорил тебе, что у него Света появилась, от него лично ты что-то знал?
– Нет, нет… Только когда он собрался жениться, сказал: «Ну все, п. ц, я почти женат».
– А то, что отцом скоро станет, говорил?
– Он мне сказал, что родился Денис.
– Тоже узнал уже после.
– Да, он, конечно, радостный был. Эстела когда родилась, он тоже радовался. Ну в последние годы мы общались только через скайп.
Он мне рассказывал, что все хорошо у них. Светка его любит, он любит Светку. Дети, я тоже общался с ними по скайпу, нормально у них все. В последнее время в Россию он приезжал работать на 2–3 месяца. Потом говорил мне: «Кузя. Я больше не могу. Я хочу домой, в семью». Он недолго гастролировал в России. Не мог совсем. Его больше влекла семья.
– А когда с турами в Россию приезжал, он разве к тебе не приезжал?
– Практически нет, вот только мы в феврале с ним работали и все, ты же видела концерт.
Последняя песня, которую он у меня взял, была «Спасибо тебе», из более чем пятидесяти песен. Он вообще очень категорично относился в последние годы жизни к тому, что я предлагал. У меня целая куча песен в «машине» – в компьютере.
– А с чем это связано? Может, он просто вырос из этих песен, нет?
– Нет, я уже писал под взрослого человека. Ну вот так он решал. Возможно, хотел продвигать свое творчество.
Затем поднимается с кресла и подходит к компьютеру. Включает видеозапись одного из последних концертов Юры. Молча слушаем Шатунова.
– Тяжело поет, видно, тут ему плохо, – говорит Кузя. Тут я понимаю, почти бессонная ночь накануне дает о себе знать. Смотрю на время первый час ночи. Глаза просто слипаются, видит это и Сергей Борисович.
– Пора отдыхать, – констатирует он. И произносит уже традиционное: «Сейчас минутка гармонии и спать».
Минутка гармонии – это завершающая день песня в исполнении Семена Розова. Своеобразная колыбельная на ночь. В данный момент звучал «Средний ученик». Вообще Кузя с большой теплотой относится к своему солисту:
– Семен молодец! – говорит он, – у него прекрасный вокал, хорошее исполнение и манера преподнесения песен. Очень старательный, и все у него хорошо получается. Но с Юркой его сравнивать не стоит – у Васильевича своя «фишка», у Семена своя. Он внезапно появился. Как ниоткуда… Случайно в Сети нашел песни в его исполнении. Обалдел! Именно такой вокал я ждал двадцать лет. Чистейшее исполнение. Своя «фишка» вокала в наличии. Выглядит отлично, хотя не это главное.