Ответ на вопрос очевиден: договора никакого не было, и нет, он появился только в виде ксерокопии в решении Промышленного районного суда г. Ставрополя, вынесенном судьей «N».
То есть права гражданина «Р» были установлены судебным решением, с нарушением правовых норм, но решение имеет обязательную силу для всех, поэтому это был беспроигрышный вариант, т. к. вступившее в законную силу решение суда уже никто не отменит.
Согласно гражданско-процессуальному кодексу, у гражданина «Р» могло быть два варианта обращения в суд для защиты своих прав.
Вариант № 1, в случае, когда имеется спор о праве, решить вопрос в исковом порядке, – когда подается иск о признании права на песни в судебную инстанцию по месту нахождения ответчика. В этом случае гражданин «Р» должен был обратиться в районный суд г. Оренбурга.
В соответствии со ст. 28 ГПК РФ иск предъявляется в суд по месту жительства ответчика.
Вариант № 2, в случае, когда спора о правах на песни никакого нет, ты уже обладаешь правами, но утрачены какие-то документы, нет в живых заинтересованных лиц (к примеру, автора песен), ликвидировано юрлицо («Ласковый май») и т. д., то можно обратиться с заявлением в порядке особого производства в соответствии со статьями 262, 264 ГПК РФ, – заявление подается по месту жительства заявителя, и в этом случае определяется круг заинтересованных лиц, которые и приглашаются в судебное заседание. Согласно ст. 264 ГПК РФ, в порядке особого производства суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций.
Гражданин «Р» выбрал второй вариант и обратился в суд г. Ставрополя, по своему месту жительства, хотя это было незаконно, и суд должен был оставить заявление без рассмотрения.
В соответствии со статьей 263 ГПК РФ: «Дела особого производства суд рассматривает с участием заявителей и других заинтересованных лиц. В случае, если при подаче заявления или рассмотрении дела в порядке особого производства устанавливается наличие спора о праве, подведомственного суду, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства».
Но несмотря на это, даже если суд не усмотрел в заявлении спора о праве, Кузнецова С. Б. так или иначе обязаны были вызвать в суд как автора песен. Этого не было сделано. Кузнецов в 2005 году проживал в Оренбурге и никуда не выезжал. Из заявления гражданина «Р» «О признании юридического факта обладания правами на музыкальные произведения» от 14 декабря 2005 года, гражданин «Р» вообще не посчитал нужным привлечь Кузнецова в качестве заинтересованного лица. В Заявлении далее гражданин «Р» просто авторучкой дописал (вероятно, подсказали в суде, видимо, очень торопился) в качестве заинтересованного лица принадлежащее ему «ООО «Центральная творческая студия для одаренных детей «Ласковый май» и Российское агентство по интеллектуальной собственности, г. Москва. Заявление это поступило 14 декабря 2005 года судье «N».
Примечание: Судья «N» с 1998 г. по 2007 г. – судья Промышленного районного суда г. Ставрополя. С 2007 г. по настоящее время – судья Ставропольского краевого суда. Имеет второй квалификационный класс судьи. В этот же день 14 декабря 2005 г. судья выносит определение о том, что доказательства представлены в полном объеме, и дело назначено к судебному разбирательству на 21 декабря 2005 года в 16–00 часов, т. е. всего через 7 дней после поступления заявления в суд, и снова без привлечения Кузнецова С. Б. как заинтересованного лица, причем не извещены даже те лица, которых официально привлекли в дело.
Ко всему прочему гражданином «Р» в этот же день 14 декабря 2005 г. подано в суд еще отдельное ходатайство о привлечении ООО «Ласковый май» и РАИС, однако, опять о привлечении Кузнецова ни слова.
Обозреваем протокол судебного заседания от 21 декабря 2005 года, под председательством судьи «N», с единственным участником гражданином «Р». И здесь мы видим, как в протоколе судебного заседания чудесным образом наконец появляется автор песен Кузнецов Сергей Борисович в числе заинтересованных лиц.
О надлежащем извещении заинтересованных лиц, конечно, на заседании речь не идет, и судья определил начать заседание в отсутствие не явившихся лиц.
В протоколе заявление гражданина «Р», опять же, чудесным образом превращается в исковое заявление. А в решении суда от 21.12.2005 г. Кузнецов С. Б. уже именуется третьим лицом, что характерно для искового производства.
Протокол составлен на трех страницах.
В протоколе изложены основные требования гражданина «Р» и исследуются материалы дела, где перечислены 93 страница дела: из которых отведено 32 страницы под ноты, 6 страниц под спорный договор о передаче исключительных прав на произведения от 1992 года.
И все! Заседание заканчивается, и выносится решение об удовлетворении заявления гражданина «Р».
Потребовалось всего 7 дней от момента подачи заявления до вынесения судом решения! Причем в деле нет ни одной квитанции, или телеграммы, или телефонограммы о том, что кто-либо из участников был приглашен в суд.
Основными доказательствами для суда явились:
1. Договор от 29 декабря 1992 года. Гражданин «Р» поступил хитро и в суд представил нотариально заверенную ксерокопию договора о передаче прав на музыкальные произведения от 29 декабря 1992 года, заверенную в 2005 г. нотариусом «М» г. Москвы. Оригинал договора в суд он не представлял, и судья не сверяла копию с оригиналом.
Замечу, что когда гражданина «Р» в дальнейшем все же удалось «припереть к стенке», и от него потребовали все же показать оригинал загадочного договора, то он вдруг тут же инсценировал нападение на себя в Таганроге в 2012 году и заявил в полиции, что у него украли два экземпляра оригинала этого договора от 29 декабря 1992 г. Почему заявил о краже двух экземпляров договора? Потому что по условиям договора, 1 экземпляр хранился у него, второй – в студии Ласковый май, а третий должен был быть у Кузнецова. т. е. украли оба оригинала, якобы находившиеся у него в момент нападения.
2. Еще одним доказательством для суда явилось заявление от 19.12.2005 года, которое якобы написал Кузнецов в Ставропольский районный суд о признании им заявления гражданина «Р». Но как потом, в 2012 году, показала почерковедческая экспертиза – не было установлено, кем подписано это заявление – Кузнецовым или иным лицом.
Кузнецов С. Б. не был извещен о судебном заседании, решение суда от 21.12.2005 г. в его адрес не направлялось, и о том, что он лишился правообладания на свои песни, он узнал только в 2007 году из Российского авторского общества, сообщившего ему, что авторский гонорар теперь получает гражданин «Р».
Решение Промышленного районного суда г. Ставрополя от 21.12.2005 года официально вступило в законную силу 09.01.2006 года, т. е. на 25 день с момента подачи заявления, причем дата 09.01.2006 года приходилась на нерабочий день, и даже здесь элементарное нарушение гражданско-процессуального кодекса, ибо, в соответствии со ст. 108 ГПК РФ, в случае, если последний день процессуального срока приходится на нерабочий день, днем окончания срока считается следующий за ним рабочий день (с 1.01. по 5.01. – новогодние каникулы, 7.01. – рождество, совпавшее с субботой, перенесенной на понедельник 09.01.06 г.).
Промышленный районный суд г. Ставрополя, краевой суд, Верховный Суд РФ не восстановил Кузнецову С. Б. десятидневный срок для обжалования решения суда от 21.12.2005 г. Поэтому в кассационном порядке это решение не обжаловалось. И для всех последующих судов это самое первое решение суда имело обязательную силу. Получается как в песне: «белые розы – беззащитны шипы…» Таким образом, можно по праву считать, что группа «Ласковый май» оставила заметный след в истории российского правосудия, так как ее сегодняшний руководитель гражданин «Р» смог провести самый короткий судебный процесс и заслуживает помещения в книгу «рекордов Гиннесса». Вот такая вот история получилась.
– О чем говорили в тот вечер, в вашу, как оказалось, последнюю встречу? На сцене выглядело так, что было куча планов…
– Это на сцене только. 15 февраля мы работали. Он же весь выложился на концерте. Перерыв был, типа антракта. Когда первую программу отработал, вышел отдыхать, говорит: «Кузя, пи@дец, мне х@ево», я за@бался!!!» Я говорю: «Отдохни. Ну я вижу же, он весь выжатый. Видно по нему было, что он устал очень. Но снова вышел на сцену, будто ничего не было, будто и плохо ему не было. Это он на сцене так вот улыбается, всем говорит: «Привет!», отвечает на записки. На самом деле ему было плохо, просто никто этого не видел, и никто об этом не знал. Он не подавал виду, хорошо играл.
Вот особенно когда он на записки отвечает, с такими подъ@бами, приколами. Молодец пацан! Хотя пацан – 48 лет… рановато, конечно.
Тут я вспомнила одно интервью, которое давал Юра, уже не помню, какому интернет-изданию. Там его спрашивают, волнуется ли он перед выходом на сцену. На что он ответил: «Волнение есть до момента выхода на сцену. Дальше все, дальше нужно, чтобы тебе поверили». Возможно, эта установка была дана ему еще в начале творческого пути.
– А было ли предчувствие, что в последний раз видитесь?
– Неа. Ничего не замечал. Нормально отработали.
Нормально Семен отработал, он же его представил, Васильич. Вроде все было в порядке.
После концерта я приехал к ним в отель, мы там пообщались, поговорили, даже немного выпили спиртосодержащих веществ, но это немного. Юрка вообще не пил. Ну и все. Попрощались: «Давай, пока!» Обнялись. Я ему сказал: «Как что нужно будет отработать, ты мне звони, куда нужно будет приехать или прилететь, в какой город». Он говорит: «Ну да, конечно», – больше я его не видел. После мы только созванивались, он ни на что не жаловался, все было хорошо. После окончания тура они с Аркадием и еще одним другом поехали на озеро отдыхать. Там ему стало плохо.