Самое ценное и важное для меня во всей этой истории было то, что все были очень искренними и настоящими, видимо, время было такое. Теперь, после совместной прогулки по городу и чашечки кофе нам казалось, что на тот период мы для этих ребят самые близкие друзья, во всяком случае в Ереване. Все подтвердилось на другой день, когда после очередных пеших прогулок мы забрели к нам во двор, на этот раз к нам присоединился и Сергей Борисович. У нас тогда во дворе была большая старинная скамейка, на которой мы дружно уселись и проболтали около часу… нас было вместе с ребятами около 10 человек, и все за это время успели проголодаться. Сашка Прико вдруг с присущей ему непосредственностью и немного странным образом сказал: вот бы перекусить. И тут настал момент истины, надо ребят накормить. В тот момент я начала прокручивать в голове сцену, как я и целая группа парней заявляется домой, дверь открывает мама, и я говорю: «Мам, мы тут проголодались, может, ты нас накормишь?!» Кушать особо в те года нечего было, а тут здоровые парни, человек 7–8. Эх, была не была, когда еще такое будет, и я четко решила, всех зову к нам домой покушать. Ребята сразу согласились, и через 5 минут мы уже у порога нашей квартиры. Звонок в дверь, мама открывает дверь, и я так: «Мамочка, это мы с прогулки, очень проголодались, может, накормишь нас?!» Мне повезло, мама у меня с большим чувством юмора и всегда может держать себя в руках в подобных, мягко говоря, странных, ситуациях. Она так: «Проходите ребята, сейчас будем кушать». Сергей Борисович сразу прошел в столовую и сел скромно на диван, а парни начали изучать квартиру, но вели себя все очень прилично. Прикалывались друг над другом, смеялись, шутили… К тому времени мама со скоростью, присущей только ей, начинает чистить килограмма три картошки (хорошо, что она у нас была) и впопыхах жарить. Серков: «О-о-о-о, запах пошел!» В соседней комнате дверь была приоткрыта, и там весел огромный плакат Юрочки, я помню, ребята увидели, и кто-то, уже не помню кто: «О, Юрка висит, ну все, как всегда, не мне же там висеть». И Кузя, помню, сказал: «Юрка ушел, он теперь сам по себе…» А тем временем картошка подоспела, и мы уселись за журнальный столик, тут появляется опять мама и паникой смотрит на стол, который очень быстро опустел. Зная маму, я сразу поняла, что она не успокоится, если не придумает еще что-нибудь съедобное. Но что? Дом, хоть шаром покати, а там здоровые парни…
И тут в ход пошли зимние припасы в виде маринованной фасоли, которую мама с космической скоростью бросила на сковородку с маслом, прожарила и сказала: «Принимайте второе блюдо!»
На десерт был черный кофе. Все остались очень довольны и по-домашнему расслабились.
Мы очень подружились со всеми, хотя и понимали, что эта дружба закончится тогда, когда они сядут в самолет и полетят в очередной неизведанный город… Это были незабываемые дни, мы гуляли, шутили, СБ очень мало разговаривал, но в конце, когда они уезжали и я попросила автограф, он мне сказал самые простые, но такие волшебные слова: «Ира, будь счастлива, и да, не переставай мечтать!»
Первые мои воспоминания о Юре Шатунове и группе «Ласковый май» начинаются с 1988 г. Мне 13 лет. Живу в маленьком городке, куда артисты особо не приезжают. Юру тогда можно было увидеть только по телевизору, и то крайне редко. Программа телепередач изучалась заранее. И было большим событием, если где-то прочитывался анонс, что в программе примет участие Юрий Шатунов. Чаще всего его можно было увидеть в передаче «Утренняя почта» или в «До 16-ти и старше». Но всегда можно было услышать из открытых окон домов и проезжающих машин «Белые розы», «Лето», «Седую ночь» и т. д. Помню, как-то началась программа «До 16-ти и старше», и прошел анонс, что будет петь Юра. В это время я сидела на полу у телевизора, а папа на кресле рядом. Услышав заветное имя, я тут же вскакиваю и вылетаю в свою комнату за кассетным магнитофоном, чтобы записать новую песню. Лихорадочно ищу кассету, на которую можно сделать запись, хватаю магнитофон и под грохот створок дверей влетаю снова в зал. Двери хлопают, отец снимает очки и смотрит на меня со всей строгостью, на которую только способен. Я умоляюще: «Папа, пожалуйста, тихо, сейчас Шатунов будет петь!!!» Папа ругнулся, но притих. А я дождалась заветную песню и записала на кассету. Потом до дыр ее слушала, лежа в постели с магнитофоном на плече. Помню, как бежала на местный рынок за кассетой. Продавали их из открытого окна машины. Как сегодня помню – по 10 рублей. Первый концерт «Ласкового мая». Эта кассета, также заслушанная до дыр, жива до сих пор! Само собой, было заветной мечтой, чтобы любимая группа приехала в наш, как казалось тогда, забытый Богом городок. И вот, долгожданная афиша! Вымаливаю у мамы денег на концерт. Счастью нет предела. Начинается концерт. Звучат любимые песни. Ждем Шатунова. Выходит Олег Крестовский и еще кто-то. Юрку мы так и не дождались. Может, показалось, а может, так оно и было: где-то на заднем плане маячил и А. Разин.
Но желание увидеть Ю. Шатунова не покидало ни на миг. В те времена наряду с группой «Ласковый май» особо обсуждаемой темой была тема инопланетян. Кого-то они даже похищали и перемещали в свой корабль. А моей мечтой было подружиться с таким иноземным существом. И чтобы он на своем корабле прокатил меня до Москвы, до Юры, подлетел к окну его комнаты. А я бы зашла к нему, поговорила с ним немного и на этой же «тарелке» обратно вернулась домой. И такой «инопланетянин» в моей жизни все же появился. Но значительно позже, в 2002 году я с ним познакомилась, работая администратором в одном их крутейших ресторанов города. Он был концертным менеджером и привозил к нам артистов из Москвы.
Моя сестренка, она младше меня на 9 лет, окончила школу и уехала учиться в Казань, столицу. Благодаря моей любви к Юре она также выросла на его песнях. Но на тот момент Юра как-то исчез с музыкальной арены. И исчез вообще. Поговаривали, что он уехал в Германию. И вот, в один прекрасный день звонит моя студентка-сестренка и счастливым голосом говорит: «В Казань Шатунов с концертом приезжает, я тебе купила билет, на второй билет не хватило денег». Благодарности нет предела. Но за сестренку обидно, ведь хочется, чтобы и она на концерте побывала. Тут вспоминаю про Володю. Звоню ему. Говорю: «Володь… Слушай, тут Шатунов в Казань приезжает. Ты не знаешь, кто его привозит?» И в ответ слышу: «Я». Я в полуобморочном состоянии объясняю ему ситуацию и прошу провести мою сестренку на концерт, а меня к Юре Шатунову. И слышу: «Без проблем» – и далее наставления, когда, куда и во сколько подойти. Дальше звоню сестренке и уже ставлю ее в известность, что на концерт она идет тоже. И вот долгожданный день «Х». Еду в Казань. Это 230 км от города, в котором я живу. Подходим к концертной площадке (цирк). Находим Володю. Он проводит нас к гримерке. Шатунов еще не приехал. Стоим, ждем. Мы с сестренкой и еще несколько человек – администрация цирка и охрана. Юрка застрял где-то в пробке. Ждем, вглядываясь вдаль, откуда должен был появится Шатунов.
Внутри мандраж, адреналин дает о себе знать. И вот в ожидаемом направлении появляется несколько фигур. И вот он, долгожданный момент: идет Юра Шатунов в окружении Кудряшова и еще нескольких ребят. Равняется со мной, коротко говорит: «Здрасьте» и быстро проходит в гримерку. Поскольку до концерта оставалось совсем немного времени, общение и фотосессию решили перенести на после концерта. Меня посадили в VIP-зону. На стулья нулевого ряда прямо перед ареной и артистом. Сестренка пошла на места по билету. Меня с Юрой разделяли 3–5 метров. Весь концерт он был рядом. И я наслаждалась этим. Сначала исполнялись новые, малознакомые, но очень классные песни. И далее последовали уже любимые хиты. И вот первые аккорды «Седой ночи». Вдруг вместе с Юрой, вторым голосом начинает петь весь зал!!! По телу дрожь, из глаз слезы. И я понимаю, это слезы счастья, слезы радости за любимого артиста. Ведь это был его первый концерт после долгого периода застоя. И его послушать пришли вчерашние девчонки и мальчишки, уже повзрослевшие, но не забывшие его. Пронесшие любовь к Юре, к его творчеству все эти годы. Я сижу, смотрю на арену цирка, заваленную цветами. Счастливого, поющего Юру, совсем рядом. И зал, который вместе с ним исполняет «Седую ночь»!!! Эмоции просто зашкаливают. Именно тогда я, пожалуй, впервые остро ощутила, что такое – искренне радоваться за счастье другого человека! Надо сказать – эти эмоции мне понравились! Публика никак не отпускала своего любимца, но концерт логично завершился. А я дождалась сестренку, и мы пошли опять к гримерке. После непродолжительного отдыха к Юре в комнату запустили журналистку. Через минуту выходит Володя и буквально протаскивает меня вторым человеком в гримерку. Наверное, я тоже была «журналисткой». Нас провели в маленькую комнатку. Юрку посадили на кресло, а нас напротив него. Мы по очереди задавали ему вопросы. Не могу сказать, что он охотно на них отвечал. Но отвечал подробно и терпеливо. Общались минут 40. И вот нас попросили закругляться. А мы попросили фото на память.
В ту пору он это дело не любил. Но – сфоткался.
Потом стали запускать тех счастливчиков, которые стояли за дверью и ждали, когда им тоже разрешат сфоткаться. Среди них была и моя сестренка. И вот она робко подходит, садится рядом с Юрой. Я достаю фотоаппарат, тогда были «мыльницы», отвожу затвор и понимаю – кончилась пленка. Это самый обидный момент той встречи. Но об этом она мне напомнила, совсем недавно, когда Юры уже не стало. А тогда, еще минут через 15, Юра уехал, оставив после себя много впечатлений и эмоций, и, конечно же, надежду, что мы его увидим, увидим и еще не раз. И этот «еще раз» состоялся лет через 5. Теперь он уже приехал в мой родной город. И я в это время уже работала на телевидении. И также на концерт попала по приглашению. Это был огромный Ледовый дворец. Зал был наполнен до отказа. Та же неповторимая атмосфера и те же эмоции. Но в этот раз обошлось без фотосессий и интервью. После концерта было объявление, что можно будет от Шатунова лично получить автограф, но фотографировать категорически запрещено. Прямо на трибунах поставили столик, и за ним сидел Юра. А рядом стоял охранник и следил, чтобы не делали фото. Народ выстроился в длинную очередь за автографом. Подходили к Юре, брали автограф и уходили. Подошла за автографом и я. Но у мен