— Да, ты прав. Прости, что пыталась отыскать какой-то подвох.
— Не извиняйся и, главное, не испытывай неловкости из-за того, что задала мне вопрос. На самом деле это скорее здоровая реакция. Я бы реагировал точно так же.
Я выступила как полная дура. Обычно специалист по бестактным вопросам у нас Янис. Только что я блистательно исполнила его роль, а между тем наше с детьми пребывание наедине с хозяином едва началось.
— Хочешь еще о чем-нибудь спросить? — поинтересовался он с довольной ухмылкой. — Если да, лучше сделать это сейчас — пока дети спят, кофе есть, а я готов отвечать.
Он встал, принес кофейник и наполнил наши чашки, после чего вернулся на прежнее место.
— Да ну?! — подначила я. — Любые вопросы, какие захочу?
— Давай оставим немного на потом, в ближайшие дни нам тоже надо будет о чем-то разговаривать.
— O'кей, начнем с мягкого варианта. Расскажи мне историю этого дома. Я знаю о нем только то, что это семейное достояние.
— Хитрая какая, решила одним выстрелом двух зайцев убить: разузнать и о доме, и о семье.
Он считал меня умнее, чем я была на самом деле. Мне даже в голову не пришло таким образом выуживать информацию о его происхождении.
— Боюсь тебя разочаровать, в моей истории ничего интересного нет.
— Позволь мне самой решать.
Я узнала, что у него четыре брата и Тристан самый младший. Дом, где мы проводили отпуск, принадлежит всем четверым, но пользуется им только он, поскольку остальные переехали на юг. Он считает, что относится к категории счастливчиков: обеспеченные, но строгие родители воспитывали детей в атмосфере культа успеха и упорного труда: учеба в лучших частных школах, каникулы на берегу моря с обязательными уроками парусного спорта и тенниса. Теперь я понимала, откуда взялись его утонченные манеры и налет старомодности. Из рассказа следовало, что он мало что решал сам, его будущее было заранее просчитано родителями.
— Какой ужас — быть сыном богачей. — Он саркастически усмехнулся. — Это так скучно и почти всегда приводит впоследствии к тяжелому кризису среднего возраста.
— Я с тобой не согласна. Знаешь, совершенно не важно, из богатой ты семьи или из рабочей, происхождение роли не играет, кризис сорокалетних приходит без приглашения! Посмотри на Яниса!
Появилась уже привычная ухмылка.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы очень похожи. Оба стремитесь к самореализации, обоим необходим вызов, чтобы доказывать себе и другим свою состоятельность, оба должны непрерывно демонстрировать окружающим, что способны добиться успеха собственными силами.
— И что в этом плохого?
— Ничего, конечно. И не мне вас судить. Я тебя понимаю, и не важно, что тебя побудило сменить профессию. Если бы я считала, что амбиции Яниса — это плохо, я бы не поддерживала его. Не скрою, это не всегда просто, но игра стоит свеч.
Он кивнул. Постоял, уставившись в окно, и снова повернулся ко мне:
— Мне не так повезло, как Янису.
Я не сдержала любопытства:
— То есть?
— В отличие от тебя, моя бывшая жена не смирилась с переменами в моих занятиях, и уж тем более в моем характере. А одного без другого не бывает. Когда меняешь сферу деятельности, это оказывает влияние и на твою личность, и на семейную жизнь. Короче… вскоре эта самая семейная жизнь превратилась в непрерывный поток упреков и непонимания с обеих сторон. Постоянные конфликты и стычки стали вредить дочкам, и я в конце концов ушел.
— Прости меня…
— Не извиняйся, это старая история. И ваша пара нисколько не похожа на нашу.
Шумное появление детей прервало наш разговор. Я пообещала себе, что обязательно продолжу эту тему, которая оказалась как минимум интересной, хоть и непростой. Янис уже явно менялся. Но как далеко это зайдет?
Когда мы возвращались вечером с пляжа, Тристан был на террасе и оживленно разговаривал с кем-то по телефону. Он нам подмигнул, а я подтолкнула ребят к лестнице, чтобы не мешали ему. Наверху я сразу запустила всю троицу в ванну, что, как выяснилось, было не самым удачным решением, поскольку ванная комната вскоре превратилась в бассейн. Они со смехом и воплями обливали друг друга. Как вдруг настала глухая тишина — это водой окатили меня. Они таращились на меня, гадая, какая кара сейчас последует. Я расхохоталась и присоединилась к битве. И наплевать, что промокшее платье облепило меня, точно следуя всем изгибам тела. А пол я вытру позже. Я все-таки как-то ухитрилась намазать их гелем для душа и вымыть волосы шампунем.
— Вера?
— Да, Тристан, — ответила я, обернувшись к двери. Он просунул голову в дверной проем, расплылся в добродушной улыбке при виде открывшегося перед ним зрелища и тщательно рассмотрел каждого из четверых участников. Я покраснела, поняв, что после водяного сражения выгляжу почти голой.
— Если тебе нужна ванная, потерпи немного.
— Нет, все в порядке. Я зашел, чтобы передать: Янис велел поцеловать тебя и детей.
— Да-а-а? — протянула я, медленно выпрямляясь. — Ты…
— Я разговаривал с ним по проекту.
Сегодня я получила от мужа только эсэмэску — утром он сообщил мне, что благополучно добрался до Парижа. И в течение дня я не могла до него дозвониться.
— У него все в порядке?
— Он носится туда-сюда, но вроде справляется. Позвонит тебе вечером.
— Спасибо за сообщение.
— Не за что.
Он уже выходил из ванной, когда я его остановила: — Погоди, Тристан! Могу я попросить тебя об услуге?
Он вернулся:
— Конечно, пожалуйста.
— Не возражаешь, если я отправлю к тебе ребят, чтобы ты посидел с ними, пока я справлюсь с разгромом и спокойно приму душ?
Его взгляд остановился на детях, после чего возвратился ко мне и скользнул от собранных в хвост волос вниз, к ногам. Мне стало совсем неловко.
— Знаю, я так промокла, как будто уже побывала под душем, но честно говоря…
— С удовольствием! Дети, жду вас в гостиной!
С этими словами он исчез. Я быстренько упаковала их в пижамы и проводила всю банду до лестницы, получив от каждого обещание хорошо себя вести и слушаться Тристана. Как только раздался щебет Виолетты, требующей, чтобы ее считали принцессой, я добежала до нашей спальни и схватила мобильник. Села на кровать и позвонила Янису. После нескольких звонков включился автоответчик:
Это я. Ну-у… э-э-э… мне повезло меньше, чем Тристану. Он выступил посланником… Мне хотелось услышать твой голос и узнать, как ты там… Целую, до скорого.
Я повесила трубку. На душе снова стало тяжело, я по нему скучала и чувствовала себя покинутой.
Весь вечер я косилась на телефон. У детей был боевой настрой, и я предпочитала держать их поближе к себе. Тристан стал настоящим героем для Жоакима, показав ему свою коллекцию джазового винила. Я рассеянно слушала их беседу о музыке вообще и тромбоне в частности, играя с младшими в «Семь семей». Так мы и сидели, пока Виолетта не уснула, прижавшись ко мне, а Эрнест не начал клевать носом.
— Жоаким, мы идем спать.
— Нет, мама, я хочу еще побыть с Тристаном. Он разбирается в музыке почти как папа!
Я ласково посмотрела на сына:
— Уже поздно.
— Не переживай, парень, — успокоил Тристан. — Продолжим завтра.
— Правда? — спросил мой старшенький с сияющими глазами.
— Клянусь, — сказал Тристан, ероша его волосы. Жоаким подошел ко мне. Я взяла на руки Виолетту и обратилась к хозяину:
— Я уже не спущусь. До завтра. Спокойной ночи. — Спасибо, тебе тоже.
Я помахала рукой и стала подниматься в окружении моей троицы.
Устроившись на кровати, я снова попыталась дозвониться Янису и долго слушала гудки, прежде чем он ответил. Похоже, он не рвется поговорить со мной.
— Ты уже легла? — поинтересовался он.
— Да.
— Я так и думал, что ты именно сейчас позвонишь. Я удержалась от замечания, что неплохо бы ему самому это сделать.
— Как прошел день?
— Прекрасно!
— Тристан сказал, что у тебя была сплошная беготня. Я несколько раз пыталась тебя поймать. Какие-то проблемы на стройке?
— Да нет, все как обычно. Дело движется. У меня в работе уйма задумок.
— Дома все в порядке?
— Я не дома.
— А почему? И где ты тогда?
— В берлоге, так удобнее. Не нужно тратить время на переезды. Ладно… расскажи лучше о детях. Если верить Тристану, вы провели весь день на пляже. Он прислал мне кучу фото.
Вот так так! Он нас снимал, а я об этом и не подозревала. Не знаю, что и думать. Мне стало стыдно, что сама я о снимках для Яниса не подумала. Хорошо, что Тристан догадался. Я делилась с мужем новостями, которые, скорее всего, были ему известны. До меня доносились звуки: он что-то перебирал у себя в квартире, пил, как мне показалось, пиво и слушал мой рассказ. По крайней мере, я надеялась, что он его слушает. Вскоре он принялся зевать.
— Иди ложись, ты валишься с ног.
— Не буду спорить. Извини… А ты как, сможешь уснуть?
— Не знаю.
— Постарайся…
— Ага… Целую. Позвонишь завтра, когда встанешь?
— Нет, дам тебе поспать. Лови момент. Созвонимся позже.
Я не хотела заканчивать разговор. Однако Янис уже был где-то далеко.
— Янис, я по-прежнему слышу нашу музыку, — пролепетала я тонким голоском, и мне показалось, будто я клянчу у него немного любви.
— Я тоже. Спи сладко.
Я угадала в его голосе нежность, но он быстро положил трубку. Несколько секунд я не отрывала глаз от телефона, внутри у меня все сжалось. Я лежала не двигаясь, а затем все же выключила свет и свернулась под простыней в клубочек. Янис был где-то далеко, и мне это не нравилось. Впервые в жизни меня терзала мысль, что он меня бросил, до сих пор он никогда не оставлял нас без крайней необходимости. А сейчас мне чудилось, будто Яниса устраивает, что мы не путаемся у него под ногами. Раньше ему всегда было о чем со мной поговорить, мы с удовольствием обсуждали события прошедшего дня. Но вот сегодня у него много разного случилось, а он предпочел максимально сократить общение. Я прокрутила в памяти последние разговоры и пришла к выводу, что он все реже рассказывает мне о работе. Совсем недавно он не скупился на подробности, а теперь… Мне еще повезло, что дети побывали на стройке и тем самым засвидетельствовали существование будущего концепт-стора, иначе я могла бы засомневаться в его реальности. При этом я знала, что Янис так себя ведет потому, что у него непо