Он меня не тронет.
И на условия мои не пойдёт, очень хорошо это понимаю с самого начала. Моя цель не шантаж, между строк личное. Просто хочу, чтобы он знал, почему я это делаю.
Я так увлечена своими мыслями, что не сразу замечаю пристроившийся за мной тёмный джип, а когда он обгоняет и буквально останавливает, замедляясь, принимается колотиться сердце. Если это кто-то от Юдина… Готовлюсь сорваться с места, вцепившись в руль, но со стороны водительской двери появляется Бронский-старший и направляется в мою сторону. Выдыхаю, и вскоре тоже выхожу из машины.
Отец Демида молчит, а потом произносит:
— Что ты хочешь взамен?
Значит, уже знает, что я не отдала бумаги. Мне от него в принципе ничего не нужно. Я разглядываю темные глаза и всё же произношу:
— Когда проект «Эдванс» закроют, будьте готовы выполнить условия тех, кто хочет восстановить район как культурное наследие. Вы, конечно, можете выждать время и восстановить прибыльный проект, — говорю прекрасно понимая, что большие деньги творят чудеса, и далеко не каждый откажется от проекта, как собирался сделать Демид. Я выдерживаю паузу и добавляю: — А можете пойти навстречу народу. Выгоды вам от этого никакой, но уверена, сын бы вами гордился.
Бронский-старший смотрит серьёзно. Я не знаю, какое решение он примет, просто надеюсь, что в нём осталось что-то хорошее, схожее с Демидом.
— Не думаю, что его прикроют, — горько усмехается. — Но я тебя понял.
Он уходит, а я так и смотрю ему вслед какое-то время.
А у подъезда меня ждёт ещё один сюрприз. Ирина стоит прямо у входа, её волосы беспорядочно разбрасывает по плечам ветер, косметики на женщине почти нет, в ярком солнце замечаю морщинки у края глаз. Сегодня она без лоска, такая, какая есть.
— Привет, Лика, — говорит Ирина, и я останавливаюсь. — Ты не отвечаешь на звонки.
Вспоминаю про телефон и что отключала звук, достаю мобильный из сумки и действительно вижу пропущенные.
— Всем я внезапно понадобилась, — усмехаюсь, но Макарова возражает.
— Я звонила тебе раньше… — осекается, замечаю, что она сдерживает эмоции. — В тот день. Демид… оставил для тебя послание, просил передать.
И если минуту назад я нетерпеливо всем видом показываю, что спешу скорее пройти, то теперь сама хочу, чтобы Ирина продолжила говорить. Смотрю с надеждой, боюсь пошевелиться, будто у этой женщины в руках единственная нить, связывающая меня с ним.
— Что передать?
Она молча протягивает мне небольшой конверт, тут же беру его и сжимаю в ладонях. Чувствую, что это не просто письмо.
— Не знаю, насколько это актуально, но это тебе. Я звонила в тот день, звонила не переставая, он просил передать послание в срок, сам не мог, говорил, что так безопаснее, я звонила, — повторяет она, — а ты не отвечала, и потом я узнала… — Ирина прикрывает рот рукой. Замечаю в её глазах слезы. Чувствую, как в груди что-то колет, и я сжимаю губы. — Прости, мы ладили и для меня это… тоже стало шоком…
Я, видимо, однозначно реагирую, а Макарова добавляет:
— Нет, ты не подумай, между нами ничего не было, я просто испытывала к нему уважение, такие люди редкость в наше время, тем более, в таком статусе.
Ирина замолкает. Делает глубокий вздох.
— Можешь не верить, но ты правда нравишься мне, Лика. И подругу я не разыгрывала. Но мне пришлось, потому что…
— Я знаю. Это был Глеб, — ловлю удивление в глазах, а потом женщина кивает. Мы какое-то время молчим. — Удачи, Ирина, — говорю и добавляю: — Спасибо за всё.
— Если тебе понадобится помощь, ты всегда можешь на меня рассчитывать, — говорит она и теперь киваю я.
Мы, конечно, не кинемся друг к другу в объятия, но прощаясь, чувства я испытываю странные. Так неожиданно тот, кого я считаю пусть не другом, но близким человеком, оказывается не тем, за кого я его принимаю, а мнимая подруга напротив настоящей.
Ирина направляется к своему авто, которое только сейчас замечаю на стоянке.
А после, не вытерпев, бегу в подъезд и прямо там раскрываю конверт трясущимися руками.
Читаю, перечитываю. Два слова, но я не могу от них теперь оторвать взгляд:
«Первое свидание».
И небольшой ключ тут же.
Здание, где оно состоялось, находится на левом берегу, его отстроили совсем недавно, и насколько я знаю, помещения сейчас сдаются под офисы. Вспоминаю слова Демида, когда он был здесь. Наш разговор начался с них.
«Есть кое-что, что ты должна знать. Ты помнишь наше первое свидание?»
Теперь я вижу в его словах скрытый смысл. Возможно, я ошибаюсь, и он тогда даже не думал, что что-то мне передаст, но мне так хочется видеть в этом связь.
Прокручиваю в голове эти строчки снова и снова.
Я, конечно, никогда не забуду то место, куда мы пробрались тайком пять лет назад. Там он обнимал меня за плечи, и я таяла от мысли, что он тот самый. Мой. Навсегда.
Не терпится проверить свои догадки, и спустя некоторое время я поднимаюсь в стеклянном лифте на нужный этаж, открывающийся вид отзывается мурашками по телу, это не страх, и не избыток чувств от красоты, это скорее предчувствие, потому что зрелище сейчас, увы, не завораживает.
Без него меня ничего больше не завораживает. Я отворачиваюсь и выхожу из лифта, направляясь к офисным помещениям. Пытаюсь сориентироваться, волной окатывают воспоминания, оглядываюсь, хотя в коридоре пустынно, пытаюсь сориентироваться, а потом подхожу к одной из секций.
Сначала стучу, и проверяю ручку, но с облегчением обнаруживаю, что провернуть её не могу, и дверь закрыта. Вставляя ключ в отверстие, жутко волнуюсь, ведь могу ошибаться, однако замок поддается, звук разрывает тишину холла эхом, и чувствуя легкую дрожь от внезапных эмоций, толкаю дверь, тут же улавливая запах свежего ремонта.
Внутри пустынно, стол, стулья, диван, полки, классический офис, ничего особенного, я прикрываю дверь позади и осматриваю помещение. Подхожу к окну — это то самое место. Задерживаю дыхание и закрываю глаза. Сквозь расстояния и время я чувствую его объятия.
Поддаюсь порыву и обхватываю себя руками, вожу по плечам, медленно, как он.
Я, наверно, сумасшедшая, но мне кажется, даже аромат парфюма улавливаю. Вот так обернусь и натолкнусь на карие глаза. Тёмные до глубины, но в которых я видела свет. Так и стою, прикрыв веки и задержав на лице улыбку, впитываю минуты мнимого счастья, иллюзорного, но единственного возможного сейчас. Пусть так. Только это мне и остаётся.
Не знаю, для чего он отправляет меня сюда, возможно, тут могла состояться наша встреча, если бы… если бы не тот кошмар, который случился у его офиса. Если бы я успела.
Открываю глаза и оборачиваюсь. Замечаю, что стол стоит как раз на том месте, где мы сидели на пледе, подхожу и сажусь в кресло. Касаюсь пальцами ручек ящика, провожу осторожно, открываю. Не знаю, что хочу увидеть, но в верхнем пустота, во втором, конечно, тоже, как и в третьем. Последний четвертый открываю скорее по инерции и вот теперь замираю.
Сердце падает в пятки, а потом возвращается, отбиваясь звучным ритмом в каждой клетке. Я просто глазам не верю: там, внизу мой разбитый телефон. С него началось наше знакомство с Демидом и на глаза наворачиваются слёзы. Я не знаю, зачем он это оставил, но хочу верить в то, что он хотел начать всё с начала. Дать нам ещё один шанс.
Наклоняюсь за телефоном и замечаю под ним небольшое послание, и теперь слёзы катятся одна за одной. Всего четыре слова на бездушном листе бумаги, но я тут же представляю взгляд Демида, и как он обнимал меня в нашу последнюю встречу, и будто слышу, как говорит написанное вслух:
«Это ты меня прости».
Эпилог. Эпизод 1Лика
Я прижимаю к себе разбитый телефон.
Тот самый, с которого всё начинается. И который должен был стать нашим продолжением, но… оно не случается. И от отчаяния сердце безжалостно рвётся на части.
Закусываю губу: боль не уменьшается, она напротив с каждым днём проникает глубже, впивается, словно острыми иголками, становится сильнее, роднее. Неотделимой частью меня. И я не пытаюсь с ней справится. Она — моя связь с ним.
Солнце на это раз не слепит, небо затянуто тучами, словно оно скорбит вместе со мной. Словно понимает, как мне тоскливо.
Сижу на ступеньках, и просто пялюсь перед собой, как и тогда, пять лет назад. Я не могу отпустить, и не хочу, видимо. Просто не готова.
Не знаю, чего жду, прижимая к себе неработающее мобильное устройство. И понятия не имею, зачем я здесь. Возможно, он хотел, чтобы я пришла, но какое это сейчас имеет значение?
Мне бы набрать номер и сообщить, что я готова ехать. Всего один звонок отделяет моё настоящее от будущего, но я сижу и не двигаюсь. У меня ещё есть время, сегодня в сеть попадёт письмо Виктора Новак. До выпуска статей я успею и, возможно, уже буду далеко. Но я совершенно не боюсь. Не чувствую страха, оттого и не спешу.
Мирослав меня не трогает, как и предполагаю, он считает, я жду его следующий шаг. Которого не будет, он не пойдёт навстречу, такие люди не прогибаются под обстоятельства, они устраняют проблемы и идут дальше, даже если путь предстоит пройти прямо по пепелищу. И жертвы его не смущают. Но Юдин слишком хочет выяснить правду. Как ни странно, он тоже человек.
И пусть говорит, что его не волнует письмо Виктора Новак, оно тоже наведёт смуту, тем более найдутся свидетели тех событий, на время проект точно придется остановить, а там, если повезёт, разрешением на запрет заинтересуются вышестоящие. Я тогда ещё не знаю, что всё именно так и произойдёт, и Юдин какое-то время будет отстранён от дел. И отцу Демида удастся влиться в реставрационный проект и выступить спонсором. А пока что просто верю. Пусть слепо, пусть затратив все ресурсы, но учусь доверять себе и своим чувствам. Я работаю над ошибками. Слишком жестокий урок мне преподносит жизнь.
В сумке паспорт на другое имя, Ирина помогает мне, как и обещает, у неё, оказывается, есть знакомые, её друг, Руслан, по-прежнему, может вывести меня из города, он ждёт моего звонка, а я просто сижу и решаюсь. Пытаюсь разобраться, чего на самом деле хочу. От чего бегу.