– Что-то не так? – спросила Елена.
– Похоже, может начаться буря.
– Буря? – Елена прищурилась и увидела на горизонте небольшое серое пятнышко, и только. Если бы не Халиль, она бы и не заметила его.
– Буря в пустыне может налететь в мгновение ока. Надо добраться до лагеря прежде, чем она начнется.
Они сели на лошадей и галопом пустились в путь. Солнце было жарким, песок блестел в его лучах. Елена не спускала глаз с горизонта, замечая, что с каждым часом пятнышко становится все больше и темнее. Легкий бриз, который сопровождал их в начале пути, сменился сильными порывами ветра.
Спустя несколько часов они направились к скоплению валунов.
– Мы не сможем обогнать бурю, – сказал Халиль. – Надо укрыться здесь на ночь и встретиться с моими людьми утром.
– Где мы сейчас? – спросила Елена, спешившись.
– Где-то посреди пустыни, – невесело улыбнулся Халиль.
Стоя рядом с лошадью, посреди бескрайних песков, под стремительно темнеющим небом, Елена внезапно подумала: «До чего же странная ситуация!»
И как мало она знает Халиля, хотя ее сердце говорит совсем об обратном!
– Елена, все будет хорошо, – твердо сказал Халиль.
И она верила ему. Когда еще кого-нибудь беспокоила ее безопасность?
Халиль… Елену внезапно обожгла мысль, что он заботится о ее безопасности, потому что она интересна ему как человек, а не как заложница или королева. Просто потому, что она – это она. И от этого предположения у нее на глазах едва не выступили слезы.
– У вас такой вид, будто вы вот-вот упадете в обморок, – мягко сказал Халиль. – Пойдемте, у меня есть еда и вода. – Он взял ее за руку, обхватив ладошку теплой мозолистой ладонью, и повел к огромным черным валунам.
Халиль явно знал эти места. Он вел ее уверенно через лабиринт скал, пока не остановился у большого плоского камня, прикрытого сверху огромным валуном. Он потянул ее вниз, и Елена уселась, прислонившись к валуну спиной. Нависающая скала защищала от ветра и песка. Халиль снял тюрбан, она тоже размотала платок и запустила пальцы в свои взъерошенные волосы.
– Попейте. – Он протянул ей флягу с водой. Елена с наслаждением прильнула к горлышку сосуда. – А вот и еда, – добавил Халиль, предлагая ей хлеб и вяленое мясо.
Они оба молча приступили к трапезе, а вокруг завывал и неистовствовал ветер.
Покончив с едой, Елена устроилась поудобнее, прислонившись спиной к камню и подтянув колени к груди, и наблюдала, как Халиль убирает остатки пищи в седельные сумки.
«Красивый мужчина», – вновь подумала Елена. Четко очерченные губы, длинные ресницы, лицо, преисполненное непреклонной твердости. Пока он убирал еду, Елена заметила несколько побелевших шрамов на внутренней стороне одного из запястий.
– Откуда это у вас?
Халиль замер.
– Ожоги от веревки, – коротко ответил он.
– Веревки?
– Давняя история. – Он отвернулся, явно не желая продолжать разговор. Но Елене хотелось знать подробности.
– И что теперь? – спросила она, когда он наконец сел напротив.
– Боюсь, я не прихватил с собой шахматы, – улыбнулся Халиль в ответ.
– Жаль, я очень неплохо играю, – ответила она.
– Я тоже, – усмехнулся Халиль.
– Это вызов?
– Может быть.
Они флиртуют? Говоря о шахматах? Возбуждение волной накрыло Елену.
– Может, когда-нибудь померяемся силами, – произнесла она и ужаснулась собственным словам. Они звучали так, словно впереди их ждало общее будущее. Даже если она не выйдет за Азиза, вряд ли у них с Халилем сложатся отношения. Думать иначе – самообман.
Через пару дней он отпустит ее. Почему она ощущает такое опустошение, когда думает об этом?
– О чем вы думаете? – поинтересовался Халиль.
– О том, что через два дня мы расстанемся и никогда больше не увидимся. – Она остановилась, чтобы набрать побольше воздуха в легкие, и заставила себя продолжить: – И мне не нравится эта мысль, Халиль. – В темноте она не могла разглядеть выражение его лица, но понимала, что ей необходимо высказаться и быть честной. – Я знаю, это прозвучит нелепо, но вы мой первый настоящий друг.
Елена напряглась, ожидая недоверия или даже насмешки с его стороны. Но вместо этого Халиль произнес:
– Это не нелепо. Во многих отношениях вы тоже мой первый друг за всю жизнь.
У Елены перехватило дыхание.
– Правда?
В лунном свете блеснула его белоснежная улыбка.
– Правда.
– А школьные друзья? В Америке?
– Нет, даже тогда у меня не было друзей. А у вас?
– Нет. – Она вспомнила ужасно одинокие школьные годы. – Я была невероятно застенчивой. Статус принцессы отпугивал других девочек, хотя именно я была в этой ситуации самой запуганной. Со стороны казалось, что остальным это дается так просто – общаться, смеяться. Я им всем завидовала, хотела стать такой же, но не знала как. А потом, после школы… – она подумала о Паоло, и в горле застрял ком, – порой казалось, что все это не стоит усилий.
– Не стоит?
Удивительно, как легко, как здорово порой быть искренней.
– Из-за боли, которую может принести близкое общение.
Халиль надолго замолчал. «Ну, значит, искренность не всегда дается легко», – подумала Елена.
– Вам причиняли боль, Елена? – наконец спросил он.
– Всем когда-нибудь причиняют боль.
– Это не ответ.
– А вам, Халиль?
– Это тоже не ответ, ну да ладно. Да, мне тоже причиняли боль. – Он говорил спокойно, но Елена чувствовала, какой океан боли таится за этим кажущимся безразличием. – Мой отец причинил мне боль, когда решил отказаться от меня.
– О, Халиль. – Она прикусила губу. – Простите. Я задала вопрос, не подумав.
– Не за что. Но я бы все же хотел услышать ваш ответ. Что вы имели в виду, когда сказали, что дружба не стоит усилий?
– У меня как-то был друг. И он довольно гадко поступил со мной. Предал меня. Но это не были романтические отношения. – Она вздохнула. – Я просто оказалась слишком глупа, доверившись ему.
– Так вы из-за него теперь не верите людям?
– Я усвоила этот урок. Но к вам у меня есть доверие.
Елена услышала, как участилось его дыхание.
– Возможно, не стоит.
– Почему?
– Мне вам напомнить? Вы здесь, потому что я похитил вас.
В его голосе Елена услышала искреннее раскаяние. Она коснулась руки Халиля.
– Я помню. Но я теперь понимаю, почему вы это сделали.
– Вы меня же передо мной оправдываете? – с ухмылкой спросил Халиль. Елена хмыкнула в ответ.
– Я сама не знаю, что делаю. И я не знаю, что бы я делала, отпусти вы меня прямо сейчас. Что бы я почувствовала. – В ожидании ответа она затаила дыхание.
– Я тоже не знаю, что испытал бы, – ответил Халиль низким голосом, и этого было достаточно. Более чем.
Что бы ни происходило между ними, Халиль тоже понимал: что-то меняется. Уже изменилось.
– Холодает. Вот, возьмите. – Он протянул Елене одеяло, и она завернулась в него. Через минуту Халиль произнес: – Елена, идите сюда.
– Куда?
– Ко мне. – Он похлопал себя по коленям. – Вам явно холодно, а я знаю только один способ быстро согреть вас.
Лицо Елены залил румянец, когда она подумала о способах, которыми он может согреть ее. Которыми она никогда прежде не пользовалась.
– Но…
– Вы уже сидели у меня на коленях однажды, – напомнил Халиль.
Да, и это ей понравилось, даже слишком. Елена колебалась, раздираемая желанием снова прижаться к Халилю и необходимостью соблюдать осторожность. Через два дня она вернется в Талию, и без мужа. Разумнее было держаться от Халиля подальше.
Но, кажется, разум покинул ее. Она подвинулась к Халилю, раздумывая, как половчее сесть к нему на колени. У того же не было никаких сомнений. Без всяких церемоний, без какой бы то ни было неловкости он обхватил ее за талию и потянул к себе.
Оказалось, это легко и просто – уютно устроиться у него на коленях, свернувшись калачиком, прижавшись щекой к его груди.
– Так-то лучше. – Он гладил ее по голове, лаская рукой темные пряди. – Спите, – ласково добавил он, и Елена послушно закрыла глаза, хотя и понимала, что вряд ли сможет уснуть в его объятиях.
Она слишком остро ощущала его присутствие – крепость его грудной клетки, его дыхание, исходящее от него тепло и даже его аромат – смесь древесного лосьона после бритья, запаха лошадей и кожи.
Халиль продолжал нежно гладить ее по волосам, прижав к груди еще крепче, так что она почти уткнулась губами в его голую шею.
Елена уснула.
И проснулась от кошмарного сна.
Ей давно уже не снились кошмары – в основном потому, что она никогда не спала достаточно крепко. В последнее время ей вообще ничего не снилось. А сейчас, убаюканная теплом и заботой Халиля, она провалилась в глубокий сон.
Дым, крики, кровь, бомбы. Одно и то же каждый раз: хаос, тела на полу, измельченное стекло, впившееся в ладони. Тяжесть тела отца, прикрывшего ее от взрыва, его последние слова, сказанные ей на ухо, его последний вздох: «Ради Талии».
– Елена!
Она проснулась в слезах: Халиль легонько тряс ее за плечо. Паника охватила все ее существо, хотя она и понимала, что кошмар окончился. Непроглядная тьма вокруг и завывания ветра напомнили ей об ужасной ночи.
– Это просто сон, Елена. – Халиль обхватил ладонями ее лицо, прижался лбом к ее лбу, будто хотел передать ей свое тепло, свою уверенность.
– Я знаю, – прошептала она, закрыв глаза и стараясь умерить бешеный стук сердца.
Ласкающее касание его ладони было до боли приятным.
– Что вам снилось, Елена? – тихо спросил Халиль, легонько касаясь большим пальцем ее губ. Ее горло сжалось от сдерживаемых рыданий. – Что преследует вас?
– Воспоминания. О гибели моих родителей. – Она вытерла выступившие слезы.
Рука Халиля замерла на ее лице.
– Вы были с ними?
– Да.
– Почему я не знал?
– Из уважения к моей семье этот факт не попал в прессу. Я этого не хотела. И без лишних причитаний было тяжко.
– Представляю. – Халиль крепче прижал ее к себе. – Хотите поговорить об этом?