В шатре женщины снова столпились вокруг нее, как яркие щебечущие птички. Они прикасались к ее волосам, щекам, одежде. Елена не понимала ни слова из их болтовни, и, кажется, никто тут не знал ни английского, ни греческого, на которых она говорила свободно. Все они казались очень дружелюбными. Ей принесли чистую одежду и повели к оазису, где совершали омовение женщины племени.
На мгновение застыв на краю водоема, Елена сняла свою одежду и погрузилась в теплую воду. После ночи под открытым небом и нескольких часов в седле было так чудесно смыть с себя грязь и песок. Она наслаждалась обществом женщин. Было приятно смотреть, как они плещутся в воде, болтают, смеются, совершенно не стесняясь друг друга. Она была благодарна им за то, что они приняли ее в свою компанию, хотя она и была им совершенно чужая и даже не говорила на их языке.
После купания Елена оделась в новую одежду, которую ей дали женщины: хлопковую сорочку, свободное тканое платье с широкими рукавами, расшитое красными и желтыми нитями. Она оставила волосы распущенными, чтобы они высохли на солнце, и вернулась со своими спутницами в лагерь, где уже был подан обед.
Она поискала глазами Халиля и испытала разочарование, не найдя его. Женщины усадили ее вместе с собой, подали вкусное рагу из чечевицы, лепешки и кофе с ароматом кардамона, похожий на тот, что она пила с Халилем. За трапезой они с помощью мимики и жестов задавали Елене вопросы, на которые она пыталась ответить в той же манере.
Через час-другой Елена почувствовала усталость: день, проведенный в седле, дал о себе знать. Ее веки стали смыкаться, и женщины, заметив это, смеясь, отвели ее к импровизированному ложу из груды тканых покрывал. Преисполненная благодарности за их заботу, Елена прилегла на него, и последнее, о чем она подумала перед сном, был Халиль.
На следующий день Елена проснулась, когда вовсю уже светило солнце. В шатре, кроме нее, никого не было. Сегодня, с тяжким сердцем вспомнила она, был последний день ее плена. Шесть недель, отведенные на женитьбу Азиза, истекли, и Халиль может смело отпустить ее.
Вот только она не хочет его покидать. И не хочет в одиночку возвращаться в свою страну. Как она объяснит произошедшее? Скажет, что передумала, когда узнала, что притязания Азиза на престол незаконны?
На секунду Елена испытала сожаление о человеке, за которого собиралась замуж. Он был добр к ней. Оглядываясь назад, она понимала, что за его шармом скрываются темные глубины, возможно болезненные для него.
Как изгнание Халиля и его внезапное возвращение отразились на нем? Она никогда этого не узнает.
Как никогда до конца не узнает и Халиля.
Вздохнув, Елена встала с постели, гадая, куда все подевались и что готовит ей грядущий день.
Приведя себя в порядок, она вышла из шатра, щурясь на ярком солнце. В лагере кипела жизнь, сновали туда-сюда люди, занятые разнообразными делами и хлопотами. Халиля нигде не было.
Одна из вчерашних женщин с улыбкой приблизилась к Елене и позвала с собой. Елена пошла за ней и внезапно остановилась, заметив Халиля, разговаривавшего с группой мужчин. Женщина увидела ее остановившийся взгляд и захихикала, сказав что-то, чего Елена не поняла, но суть, кажется, уловила – и это было неприятно.
Наконец Халиль подошел к костру, у которого Елена ела лепешки с кунжутной пастой.
– Доброе утро.
Она кивнула в ответ. Ее рот был полон хлеба, щеки запылали. Все, что она помнила сейчас, – нежность и желание, отразившиеся на его лице, прежде чем он поцеловал ее. Как же это было чудесно! И она все еще хотела большего…
– Как спалось?
– Хорошо. Я очень устала накануне.
– Ничего удивительного.
Его лицо было непроницаемо, и у Елены появилось ужасное чувство, что он просто оставит все, как есть. Легкость и непринужденность между ними превратились в скованность и неловкость.
– Что теперь? – спросила Елена, просто чтобы поддержать разговор. – Шесть недель прошли.
– Знаю.
– Вы отпустите меня?
– Я же обещал.
Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
– Если вы не против, мы проведем здесь еще одну ночь. В племени сегодня свадьба, и вечером будет грандиозный праздник. – Он сделал паузу и слегка покраснел. – Мы почетные гости.
– Мы? Я понимаю, если почетный гость вы, но…
– Местные жители решили, что мы новобрачные, – прервал он ее. – Я не стал их разочаровывать.
– Что? – Теперь понятно, почему хихикала женщина. – Почему вы их не поправили?
– Это единственная понятная им причина, по которой мужчина и женщина могут путешествовать вдвоем без сопровождения. Если бы не буря, мы бы въехали в компании моих людей.
– А нельзя было все объяснить им про бурю?
– Это не помогло бы. Их нравы строги. В любом случае на меня и на вас пал бы позор. Глупо, конечно, было просить вас ехать со мной…
Последние слова ранили Елену. Значит, он жалеет об их поездке, об их поцелуе.
– А что будет, когда они узнают правду?
– Они не должны ничего узнать. И если даже узнают, то это случится, когда я уже буду шейхом. А тогда уж я найду способ их убедить. – Он вздохнул. – Я не люблю лгать, но сейчас критический момент и для меня, и для Кадара.
– То есть мне надо притворяться вашей женой? – недоуменно спросила Елена.
– Всего лишь сутки. Это так сложно, Елена? Ее щеки запылали. Нет, это совсем несложно – в том-то и проблема.
– Не люблю врать.
– У нас нет выбора.
– А что потом? Отпустите меня?
– Да. Я лично отвезу вас в Сайад. Нет смысла оставаться в пустыне.
– Что будет с Азизом? Халиль пожал плечами:
– Думаю, он вернется в Европу. У него есть дом в Париже. Продолжит жить жизнью плейбоя, которую он так любит.
– Это несправедливо, – запротестовала Елена. – Может, он и плейбой, но у него есть свой бизнес, и он сделал много хорошего.
– Пожалуйста, не пытайтесь защищать передо мной Азиза. – Она замолчала, и Халиль продолжил: – Вы так расстроены, что все же не вышли за него?
– Только из-за того, что это нужно было для моей страны. И укрепления моей власти.
– Вы сильная, Елена. Думаю, вы сможете противостоять совету и без поддержки мужа.
– Спасибо за доверие. Пытаетесь подбодрить меня или избавиться от чувства вины за содеянное?
– И то и другое, думаю. – Он явно был удивлен ее вопросом. – Ладно, сегодня мне необходимо встретиться с несколькими главами местных племен, но мы еще увидимся вечером на свадебном торжестве.
Остаток дня Елена провела с женщинами, готовившими праздничное застолье. Помогала печь хлеб, жарить мясо, а когда эта работа была закончена, отправилась с ними к оазису привести себя в порядок.
Невеста была юной красавицей с густыми черными волосами, ясным взором и взволнованной улыбкой. Елена наблюдала, как ее наряжают: ярко-синее платье с богатой вышивкой на рукавах и подоле, выкрашенные хной ладони и стопы, фата из мелких медных монет.
Интересно, как выглядела бы ее свадьба? Торжественная церемония в одном из залов Кадарского дворца в присутствии нескольких доверенных лиц Азиза, скорее всего. Ничего особенного, ничего радостного и интригующего.
А брачная ночь? Елена поежилась, представив, как отдается Азизу – человеку, которого едва знала.
Неизбежно она подумала и о Халиле: как чудесно было бы хотя бы на день притвориться, что она его жена. Что она юна и влюблена, как эта милая невеста. Какой от этого вред, в конце-то концов?
Завтра она спустится с небес на землю. Вернется в Талию, схлестнется с советом, вынужденная признать, что ее брачные планы провалились. А пока – всего лишь один день притворства.
И Елена позволила женщинам племени делать с собой все, что им заблагорассудится. Ее нарядили в серебристо-синее платье, подвели глаза сурьмой, унизали руки медными браслетами, прикрыли лицо вуалью с монетками. Видимо, хотели отметить ее недавнее замужество – а она не устояла. Ей тоже хотелось праздника, как этой юной невесте.
Наконец началась церемония. На ней присутствовало все племя, и Елена, затаив дыхание, наблюдала за калейдоскопом музыки и огней. Мужчины и женщины сидели отдельно друг от друга, и Елена пока не видела Халиля, хотя и искала его взглядом. Интересно, узнает ли он ее в бедуинском наряде? И что подумает при этом?
После церемонии гости и новобрачные наслаждались яствами, музыкой и танцами. Несколько женщин, хихикая, подтолкнули Елену к группе мужчин, и она наконец увидела Халиля – тоже в традиционном одеянии, богато вышитом красными и золотыми нитями.
Он смотрел на нее, но не узнавал. Елена подошла ближе.
– Приветствую вас, мой супруг, – тихо сказала она, желая поддразнить его, но голос прозвучал неожиданно серьезно.
Халиль в изумлении взглянул на нее и буквально остолбенел.
– Елена… Вы выглядите прелестно. – Он положил руку ей на плечо и притянул ближе к себе. – Просто изумительно.
У нее перехватило дыхание.
– Вы правда так думаете?
– Да. А теперь я вижу, что люди племени хотят, чтобы мы потанцевали. Я знаю, что делать, просто доверьтесь мне. – И, положив руку ей на талию, Халиль повел Елену в круг танцующих.
Весь следующий час они кружились в вихре танца – рука в руке, глаза в глаза, почти соприкасаясь телами. Елену переполняло сладостное томление. Никогда еще она не чувствовала себя такой красивой и желанной.
Халиль не сводил с нее взгляда. Внимал каждому слову. Она словно была в центре его вселенной. И осознавать это было так приятно.
Но, конечно, всему пришел конец. Молодые откланялись, и гости тоже стали собираться домой.
– Нам приготовили один шатер на двоих, – с непроницаемым лицом обронил Халиль. – Надеюсь, вы не возражаете?
– Ну… Ну что ж, пусть так, – пробормотала Елена.
Улыбнувшись, Халиль взял ее за руку и повел за собой… к шатру, который им предстояло разделить этой ночью.
Глава 8
Халилю казалось, что он пьян, хотя он не выпил ни капли спиртного – его попросту не подавали. И все же он был опьянен, одурманен. Чем-то более сильным, чем простое вожделение. Часть его все же хотела дать этому чувству именно такое название и тем самым все упростить.