И тут красные огоньки изнутри стали по одному превращаться в зеленые – кто-то по ту сторону двери вводил коды-пароли, и все они подходили. Наконец тяжелая дверь начала отсоединяться от металлического наличника, в щели показалась голова Даниеля в очках.
– Вера! – вскричал он и просочился в хранилище целиком. – Что ты здесь делаешь?! Я тебя уже два часа ищу. Что вы здесь оба делаете? Дедушка Абель, где Кароль? Где ваше кресло? Вы сюда сами спустились?
– Сами, сами, – проворчал дед и поднял пистолет на внука. – Заходи и закрой дверь.
– Дедушка Абель! – Глаза Даниеля расширились, он уставился на дуло. Дед повернул пистолет в сторону Веры.
– Заходи, говорю, или я ее застрелю. И никто меня не заподозрит. Мое алиби – инвалидная коляска.
Даниель послушно закрыл дверь, и стало темно.
– Свет включи, дурень!
Внук послушно щелкнул выключателем, отошел от стены и встал, как школьник, с опущенной головой, – он смотрел в пол, сжав одной рукой пальцы другой.
– Руки подними, – чуть тише приказал дедушка Абель.
Даниель медленно поднял ладони. Его лицо вспыхнуло болезненно-красным румянцем, лоб пересекла морщина.
– Дедушка Абель, клянусь, что бы вы ни задумали, я очень рад видеть вас в таком отменном здравии, – сказал он, глядя в пол. – Я знаю, что вы тоже коллекционируете картины, любите Тициана…
– Заткнись!
Даниель вжал голову в плечи.
– Где второе хранилище?
Бедный внук лишь сжимал и разжимал губы, качая головой и продолжая смотреть в пол.
– Пожалуйста, дедушка Абель, опустите оружие, оно может случайно выстрелить. – Вера видела, как он медленно перевел взгляд на деда и повторил, но уже гораздо увереннее: – Дедушка Абель, если Веру не найдут ее коллеги, они перевернут всю Францию вверх дном. Дядя Эмиля – начальник Парижской уголовной полиции, второй человек после префекта.
Она узнала прежнего Даниеля, который смело водил ее по парижским улочкам, споря о тонкостях современного искусства, и пел рок в «Бель Канто». Этот дом сковывал его невидимыми путами, виной за смерть брата и матери, здесь он сжимался и был обессилен. Вера не могла понять, что происходит, но сейчас, когда он встал на ее защиту, она увидела мятущуюся в попытках вырваться из тесной тюрьмы душу.
– Начальник Парижской уголовной полиции! – повысив голос, раздраженно повторил дедушка Абель. – А мы где, дурень? В другой коммуне!
– Все равно. Вы совершаете преступные действия.
– Это ты совершил преступные действия, когда толкнул своего младшего брата с обрыва.
Даниель промолчал, опустив взгляд в пол.
– Твоя невеста знает об этом? – Дедушка Абель повернулся к Вере, все еще продолжая держать пистолет направленным на нее. – Вы хоть знаете, мадемуазель, как настрадалась перед смертью его мать, сколько в этом доме было народу из полиции?
Он усмехнулся с таким видом, будто был прямым свидетелем того, как Даниель толкнул брата.
– Медленно отойди от двери и встань к скульптурам, – скомандовал дедушка Абель.
– Что вы хотите сделать? – ладони внука опустились.
– Ничего. Просто поменять дислокацию. Руки подними.
Даниель поднял руки и боком переместился к статуям. Его лицо преградило крыло Купидона. Дед отошел к двери.
– Итак, повторяю: где второе хранилище?
– Я не знаю, дедушка Абель, – прошептал Даниель, и в его голосе послышалась усталость. – Сам до сих пор ищу.
– Найти второе хранилище возможно только с помощью специальной аппаратуры, которой с собой у нас нет, – авторитетно заявила Вера. – Мы с Даниелем уже искали и не нашли.
Ей вдруг стало смешно, она представила себя героиней фильма «Приключения итальянцев в России», но дедушка Абель принял это на свой счет.
– Эта старая крепость будет моей, – сквозь сжатые зубы процедил он. – Я отсужу ее и взорву к чертям. Ты, Даниель… – Он выпростал в его сторону пистолет, но не договорил, повернулся к двери и принялся вводить коды.
– У тебя всегда с головой было не в порядке, – бросил он, продолжая нажимать на кнопки. – Тебе никто не поверит, если скажешь, что видел меня здесь. Мое алиби – инвалидная коляска.
Дверь захлопнулась за ним, свет померк. Вера с криком бросилась к выходу, но Даниель перехватил ее, сжав в объятиях. В темноте она почувствовала его теплое дыхание у лица.
– Не бойся! – Он прижал ее лоб к своему подбородку. – Не бойся… я знаю, как выйти отсюда – точно так же, как и войти. В прошлый раз просто от страха вылетело из головы.
Вера затихла в его руках.
Они быстро выбрались наверх, Даниель запер маленькую дверцу в шахту своим ключом, и они сели на каменный выступ в стене. Вера уронила голову на руки.
– Боже мой! Как же было страшно… – Она повернулась к нему и посмотрела в упор с укоризной. – Твой сумасшедший дед похитил меня и угрожал оружием!
– Прости, – прошептал Даниель с виноватым видом.
– Ты знал, что он ходит?
– Да, может сам передвигаться… Но я не знал, что он такой прыткий. Я плохо с ним знаком. Он был дружен с моей мамой… настоящей, Идит Солер. Помню его очень плохо. Сейчас пересекаемся редко. Раз в пять лет, не чаще.
– Кто его позвал на эти выходные?
– Он сам себя позвал. Просто приехал в Париж вместе с Кароль в тот вечер, когда был похищен «Марсий», заявил, что знает про аукцион и хочет в нем участвовать. Мама не смогла отказать в гостеприимстве.
– Кто ему сказал про аукцион?
– Не знаю. Может, Кароль проболталась.
– Он сказал, что служил в разведке.
– Что? – скривился Даниель.
– Да, работал под прикрытием в Тунисе.
– Бред… не знаю… впервые об этом слышу. Он служил в армии в молодости и имеет какое-то звание, но мне всегда казался безобидным старичком, помешанным на идее вечной жизни. Уверенность в зашифрованных рецептах бессмертия в картинах, по-моему, и продлевает ему жизнь. Лет десять этим бредит.
– Безобидный старичок угрожал мне пистолетом. – Вера скрестила на груди руки и обиженно отвернулась.
– Ну прости меня. – Он попытался привлечь ее к себе. – Я приношу извинения за свою семью.
– Ты, кажется, меня не понял, – веско произнесла она по-русски. – Теперь он первый подозреваемый. Сильный, служил в армии, имеет мотив завладеть коллекцией живописи, которая принадлежит… Сильвии? Так?
– Да, коллекция принадлежит Сильвии. – Даниель тоже ответил по-русски, и в голосе появились металлические нотки.
– Он мог сговориться с Ксавье и дядей Филиппом, которого убил, потому что тот дал себя разоблачить.
Даниель слушал ее внимательно, сведя брови и глядя в землю.
– Это очень… – выдавил он, – смелое заявление.
– Я понимаю, ты не хочешь, чтобы кто-то из твоих родственников оказался убийцей, но два трупа с ножевыми лежат сейчас в стенах замка. Я не хочу причинять тебе боли. Но нельзя просто так не замечать этого!
Даниель продолжал смотреть в землю, и по его взгляду было видно, что он уходит куда-то в себя. Он продолжал качать головой в такт словам Веры, а глаза были пусты.
– Я искал тебя, чтобы позвать к обеду, – наконец выдавил он, перейдя на французский. – Ты, наверное, проголодалась?
Ну вот, приплыли, – психика уходила в защиту, пряталась в некотором подобии улиточного панциря. Она вздохнула.
– Идем.
Они поднялись, Вера взглянула на экран своего телефона и увидела, что появились признаки сотовой связи в виде одной антенки. Она сделала вид, что выронила гаджет, а когда поднимала его, нажала на вызов. На секунду высветился номер телефона Эмиля, и она тотчас сбросила, в надежде, что тот поймет ее сигнал о необходимости в срочных переговорах.
Глава 16. Убийца – дворецкий?
Даниель тотчас заперся в душе, а Вера села на постель. Их кровать успели прибрать, балконные двери были распахнуты настежь. Взору открылась удивительно спокойная морская гладь, искрящаяся на ярком полуденном солнце мириадами искорок. Легкий ветерок трепал белоснежные занавески.
Вера достала телефон и открыла поисковик, набрав: «Прадо, картины, библиотека Эскориала, розенкрейцеры». Страница долго грузилась, но в конце концов выдала результат: «Читать онлайн книгу «Хозяин Прадо и пророческие картины». Вера тотчас узнала обложку и автора – Хавьер Сьерра.
Тут-то воспоминание и высветилось перед внутренним взором во всей красе.
Все, о чем рассказывал бойкий старичок Абель, было в бестселлере испанского писателя. Книга увидела свет на испанском в 2013 году. В 2015-м она была переведена на русский и вышла в серии «Кладбище забытых книг». Вера ее читала. Не все в ней было фантазией, например, «Азбука смерти» Гольбейна и, разумеется, полотна Босха, Рафаэля представлялись настоящие, и орден розенкрейцеров существовал на самом деле. Не существовало только эликсира бессмертия, тайного общества и людей, живущих сотни лет, – все это вымысел, но потрясающий, написанный от первого лица и бесконечно убедительный.
Неужели дедушка Абель так увлекся романом, что поверил в фантазии автора? Неужели вот так и проявляется старческий маразм? И не знаешь, хорошо ли это, плохо. Может, к старости стоит обзавестись какой-нибудь увлекательной сказкой и жить в ней, как это делал дед Даниеля?
Тут на балконе возникла тень. Вера едва не вскрикнула, вскочив, но успела все же узнать шагнувшего в комнату Эмиля.
– Даниель в душе! – зашипела она.
– Ты звонила. Что-то случилось? – Он как ни в чем не бывало сел с ней рядом на постель. Толстовка с капюшоном, наброшенным на голову, черные джинсы – все перепачкано в пыли, поскольку он лез по отвесной стене.
– Случилось! Дедушка Абель передвигается на своих двоих, имеет при себе пистолет, а в молодости служил где-то в Африке разведчиком или шпионом. Он не тот, за кого себя выдает.
Эмиль, казалось, был удивлен. Он сдвинул капюшон с лица на затылок.
– Правда? Он сам тебе сказал?
– Он сказал, что работал под прикрытием при Временном правительстве в Тунисе. Я особо не разбираюсь, но звучит внушительно, особенно когда тебе это говорят, тыча дулом в лопатки.