— Спасибо, — сказала я и отошла от стойки. — Толик, — пробормотала я озадаченно, — какие еще соискательницы толкутся у дома мадам Блюменталь?
— Полетели, выясним.
Мы решили не седлать собственные помелья, а вызвать метлотакси. Не было желания самим отыскивать дом мадам Блюменталь.
Когда таксист вырулил на улицу Морис, мы поразились тому, сколько в воздухе мелькает метел с сидящими на них юными очаровательными девушками. И когда метлотакси затормозило у особняка номер шестнадцать, там действительно было просто не протолкнуться от метел и их хозяек. Все хозяйки, как на подбор, были красавицами самого высокого разряда.
И тут загремел мегафон:
— Милые леди, запись на кастинг производится в швейцарской в порядке живой очереди! Просим вас соблюдать спокойствие и очередность!
Мы встали в очередь, но я спросила впереди стоявшую девушку:
— А если мы не на кастинг? Если мы по другому, важному делу?
— Ха! — отозвались сразу несколько девушек. — Нашли дурочек! Здесь все на кастинг, так что стойте и не рыпайтесь!
И нам пришлось стоять в очереди.
Некоторые из наших «состояльщиц» очень волновались, поминутно вытаскивали носовые платки и нервно обмахивались ими. Другие сохраняли нарочитое спокойствие, смотрели вокруг себя небрежно и высокомерно, словно вся эта давка их не касается.
Швейцарская оказалась просторным домиком почти у ограды. Девушки заходили в дом, проводили там совсем немного времени и выходили, держа в руках что-то вроде бирок. Лица у девушек были сияющие. Из домика-швейцарской они исчезали в дверях особняка — трехэтажного, роскошного, с лепниной, фризами, карнизами и балконами. Да, и колоннами, разумеется. И фонтаном. Где вы видели роскошный особняк, чтоб он был без колонн и без фонтана?
Наконец подошла наша очередь. Я оставила инкуба на улице, а сама вошла в швейцарскую. Здесь в небольшой комнатке сидел оборотень и вел какие-то записи в компьютере.
— Благословенны будьте, ваше имя? — спросил он меня.
— Вероника Рязанова.
— Место постоянного жительства?
— Россия, город Щедрый.
— О, Щедрый! Наслышан о вашем городке. Род занятий?
— Гадалка и ведьма.
— Отлично. Вот ваш номер.
Он распечатал на принтере какие-то бумаги и протянул их мне вместе с пластиковой биркой-номерком.
Номер 312.
И что бы это значило?
— Сегодня я вам не советую больше ждать, — дружелюбно сказал оборотень. — Завтра приходите к трем по-полудни.
— Но у меня к мадам Блюменталь важное дело личного свойства!
— Милая девушка, не ерундите. Тут у всех ваших соплеменниц к госпоже Блюменталь важное дело. Так что завтра, завтра!
Я вышла из швейцарской, озадаченно уставилась на Толика.
— Ничего не понимаю, — сказала я ему. — Какой-то номер, бумаги. И этот тип, он, кстати, оборотень, сказал мне, что лучше будет, если я приду завтра к трем. Тут, мол, у всех важные вопросы. Что она, эта мадам Блюменталь, сам Господь Бог, что ли?
— Не будем строить версий, — сказал мне инкуб, — Завтра так завтра.
И мы вернулись в гостиницу. В общем-то нам было чем заняться.
Мы просматривали бумаги, полученные мной в швейцарской мадам Блюменталь.
Глава 23
Бумаги оказались положением о проведении конкурса красоты «Мисс Ведьма». Написанные казенным языком, они вызывали сухость во рту и в голове. Я просмотрела их все, а потом сказала Толику:
— Налицо ошибка. Я прилетела сюда не для того, чтобы участвовать в конкурсе красоты.
— Ника, ничего не поделаешь. Видимо, тебе придется пройти путь всякой конкурсантки, прежде чем ты удостоишься аудиенции у мадам Блюменталь.
— Но я не собираюсь…
— Слушай, милая, а почему бы нет? Ты настоящая красавица, с тобой не всякая ведьма сравнится, и ты вполне можешь участвовать в конкурсе.
— Ага, ходить в купальнике по подиуму! Вот уж удовольствие!
— Ну попробуй, чего тебе стоит! Выиграешь корону…
— Почему ты думаешь, что я выиграю?
— Да потому что красивее тебя никого на свете нет.
— Мне нравится твой, так сказать, патриотизм. Но меня сейчас больше волнует Дарья с ее раздвоением личности. Давай решим так: сначала договариваемся с мадам Блюменталь насчет расклинания, а потом, если останется время, я поучаствую в конкурсе.
— Отлично! — воскликнул инкуб и пылко меня обнял.
На следующий день мы опять взяли метлотакси и полетели на набережную Морис. Инкуб решил подождать меня в саду, окружавшем особняк, а я, взявши свою бирку, прошла в покои госпожи Блюменталь.
— Пожалуйте сюда, — проводила меня фея.
Следом за ней я вошла в большой зал, где уже томились с полдесятка девушек потрясающего роста и красоты. Я выглядела на их фоне серой мышкой. Мне ли, нет, ну мне ли участвовать в конкурсе? Это совершенно несерьезно!
Дверь, скрытая гобеленом, распахнулась, и навстречу нам вышла дама поздних лет, полноватая, но не лишенная приятности во всех отношениях. Чувствовалось, что она своевременно прибегала к помощи пластических хирургов и регулярно купалась в отварах, гарантирующих омоложение.
— Мадам Блюменталь! — благоговейно воскликнули девицы.
Так вот она какая. Надо сказать, что такую женщину Дарья не зря уволила-сократила. Взгляд у нее опасный, как у египетской кобры.
Я встала в очередь. Госпожа Блюменталь села на диван, перед ней стоял столик, на котором красовался бокал с вином и ноутбук. Госпожа Блюменталь попивала вино и изредка поглядывала в ноутбук, допрашивая о чем-то очередную соискательницу. Наконец дошла очередь и до меня.
— Вероника Рязанова? — спросила меня мадам.
— Да, госпожа.
— Сколько вам лет?
Я сказала. Ей, но не вам!
— Образование?
— Высшее.
— Замужем?
— Нет.
— Неплохо, неплохо… Чем, кроме ведьмовства, занимаетесь?
— Я гадалка.
— Право? О, се манифик! И как вы гадаете?
— По Книге Тысячи Птиц.
Мадам замолчала, потрясенно уставившись на меня.
— У вас есть Книга? — наконец благоговейно вымолвила она.
— Да, конечно.
— Она сейчас с вами?
— Нет, я оставила ее во Дворце Ремесла. Я там гощу у Дарьи Белинской.
— О, бьен, бьен! Вы гостья самой Дарьи, и вы гадалка. Это потрясающее сочетание. Думаю, вас ждет успех. Какие у вас увлечения, хобби, деточка?
— Да никаких, в общем…
— О, вот это плохо. У кон курсантки должно быть хоть какое-то увлечение.
— Ну не знаю, я плету из бисера всякие фенечки. Изредка.
— Вот! Отлично! Так и запишем: бисероплетение и дайвинг.
— Но я не занимаюсь дайвингом!
— Детка, это никого не будет интересовать. Главное, чтобы соблюдались правила. А теперь скажите ваш жизненный девиз.
— У меня нет девиза.
— Как же так?! У настоящей ведьмы должен быть жизненный девиз, без этого жизнь просто неинтересна!
— Хорошо. Тогда это «Падающего — вытяни».
— О, спорите с Ницше? «Падающего — вытяни»! Благородно! Просто! Красиво! Я больше не буду задавать вам вопросов. Вы прошли отборочный тур. Через неделю первый этап конкурса. «Ведьма-повариха». Надеюсь, вы умеете готовить?
— Ну, смотря как…
— Старайтесь, милочка, старайтесь. Я буду болеть за вас всей душой. Так как, простите, вас зовут?
— Вероника.
— Ах да, да, Вероника. Что ж, удачи вам! Пригласите, пожалуйста, следующую соискательницу.
— Постойте, мадам Блюменталь! Я нечаянно ввела вас в заблуждение.
— Что такое?
— Я вовсе не намерена участвовать в конкурсе. Я прилетела из Дворца Ремесла за тем, чтобы вы сняли свое проклятие.
— Какое проклятие, о чем вы, деточка?
— Ну как же, мадам Блюменталь! Вы прокляли Дарью Белинскую за то, что она уволила вас в заштат. А Дарья теперь серьезно больна.
— Госпожа Ведьм больна? Я прокляла? Ничего не понимаю.
— Розалия Карловна, да все просто. Вы разозлились на Госпожу Ведьм и…
— Постойте! Как вы меня назвали?
— Розалия Карловна, а что?
— Девочка, вы вопиюще ошиблись. Поэтому мы с вами никак не поймем друг друга. Я не Розалия, а Амалия Карловна Блюменталь. Розалия — моя сестра-близнец. И она действительно мощная ведьма, тогда как мне удается лишь простейшее организационное колдовство.
— Ох! — сказала я. — Прошу меня извинить, Амалия Карловна. Значит, я ищу вашу сестру. Простите. Не могли бы вы подсказать ее адрес? Мне очень нужно с нею встретиться, чтобы она расколдовала Госпожу Ведьм.
— Да, это серьезно. Но, боюсь, в Оро вы мою несчастную сестру не найдете.
— Так подскажите мне, где ее искать! Решается вопрос жизни и смерти!
— Хорошо, хорошо, не волнуйтесь, деточка, это плохо отразится на цвете лица. Я вам скажу. Вы знаете, где находится Молчаливый Лес?
— Нет, но могу узнать в справочном бюро.
— Справочное бюро не поможет. Молчаливый Лес — это наше с сестрой родовое поместье. Оно находится в восемнадцати милях от Оро. Надо лететь все время на север и никуда не сворачивать. И тогда вы попадете прямо в Молчаливый Лес. Я там давно не живу, предпочитаю цивилизацию. А сестра, скорее всего, удалилась именно туда. Розалия всегда была нелюдимой и мрачной. Ей Молчаливый Лес больше подходит.
— Благодарю вас за информацию. Я немедленно отправляюсь туда.
— Удачи вам, деточка, и будьте осторожны. Моя сестра довольно гневлива. Ах, зачем, зачем ее уволили!
Она теперь будет плести интриги, и доброе имя Блюменталей опорочится.
— Не волнуйтесь, Амалия Карловна. Я сделаю все для того, чтобы ваша сестра оставила гнев и, так сказать, перековала мечи на орала.
— Ах, сделайте, сделайте, милое дитя! Ну, ступайте, не следует задерживать других соискательниц.
— Мадам Блюменталь, я должна признаться. Я вовсе не собиралась участвовать в конкурсе красоты. Я думала, что вы Розалия…
— Ах, милочка, значит, вас сама судьба привела на этот конкурс. Вы скромны, а значит, заслуживаете участия. Я не стану вычеркивать ваше имя из списков. Помните, через неделю первый конкурс.