Глава 44
Всю следующую неделю на временной работе я провела в мечтах о будущем. Меня испугало, что я готова была вернуться к старой жизни с Томом, а затем стала следить за Гарри. С прошлым покончено, пора начинать новую жизнь. Я на автопилоте разгребала завалы, которые сгружали мне на стол юные коллеги, краем уха слушая болтовню об увеличении ягодиц и губ. Вот бы эти операции их изуродовали! Исчерпав тему, девицы переходили к стенаниям о том, как тяжело они работают и как устали. В пятницу они съели две коробки шоколада, принесенные кем-то из менеджеров, не предложив мне ни конфетки, и к концу рабочего дня мои фантазии приняли довольно жестокий характер.
Я написала Саре:
С трудом дожила до пятницы. Если не выберусь куда-нибудь сегодня вечером, то у меня поедет крыша. Ты свободна?
Лишь через час, когда я уже подумала, что придется развлекаться в одиночку, она все-таки ответила.
Маккалоу в 8?
Ответ я написала сразу же, пока она не передумала.
Буду там.
Сара, как всегда, опоздала. К тому времени, как она влетела в бар, я уже допила бокал вина и болтала с барменом-итальянцем о лучших местах для посещения во Флоренции. Слушая, как он говорит о тосканской кухне, я мысленно внесла его родной город в список мест, где хотела бы жить.
— Ну, ты выглядишь вполне счастливой, — чуточку обиженно сказала Сара, бросив красноречивый взгляд на мой пустой бокал. — Вижу, начала без меня?
Можно подумать, что Сара ждала бы меня в компании стакана воды.
— Ты думала, что я буду сидеть и плакать? — Я помахала официанту. — Вот, тоже выпей и взбодрись.
Она сняла пиджак и взгромоздилась на табурет.
— Вообще-то, мне лучше не пить. Я еще от вчерашнего не отошла. Была на встрече книжного клуба.
— Интересно?
— Ага. Жаль, что ты перестала ходить. Мы обсуждали «Щегла». Тебе бы понравилось.
— Надо же, какое совпадение! Я как раз читаю эту книгу.
Я знала, что ничего полезного в обсуждение не внесу. В свое время я с удовольствием ходила в книжный клуб. Мы собирались раз в месяц у кого-то дома, по очереди, и хозяйка готовила закуски и напитки. Когда наступила моя очередь, я очень волновалась. С одной стороны, всего лишь книжный клуб, но я рассматривала эти встречи как возможность найти новых друзей, потому что уже тогда начала чувствовать себя одинокой.
Том приветствовал гостей, разливал напитки, и мне казалось, что он рад происходящему. В обсуждении он не участвовал, и я даже не отдавала себе отчета, что он слушает наши разговоры.
Закрывая дверь за последней гостьей, я думала, что все прошло отлично.
Том подошел ко мне, обнял за талию и спросил:
— Хороший был вечер?
— Да, спасибо тебе, все замечательно.
Я улыбнулась, поцеловала его в щеку и стала убирать со стола.
Он захватил стопку тарелок, чтобы отнести в кухню, и вдруг сказал:
— Знаешь, Руби, мне жутко неудобно… но в таких дискуссиях тебе надо побольше слушать, что говорят другие.
Я остановилась как вкопанная.
— Что ты имеешь в виду?
— Видишь ли, я заметил, что ты говорила больше всех.
Я отлично помнила, что в основном сидела и слушала, потому что меня интересовало мнение других участниц.
— Ничего подобного!
— Нет, правда, детка, ты никому не давала и рта раскрыть, а кроме того…
Он помолчал, глядя мне в глаза, и продолжил:
— Ведь у некоторых из этих женщин высшее литературное образование, не так ли?
Я вспыхнула и чуть не расплакалась.
— Не знаю. Может, у кого-то, но не то чтобы здесь собрались одни профессора.
— Понимаешь, они говорили действительно умные вещи. И рассуждали как настоящие литературные критики. А ты… Хоть и считаешь себя остроумной, но когда ты описывала протагониста — это слово, кстати, означает главного героя, — мне было просто неловко за тебя.
Я отвернулась и провела рукой по глазам.
— Не знала, что ты слушал.
— Я ничего не мог поделать, — сказал он. — Тебя было слышно даже через дверь. Хорошо, что сейчас не лето и окна закрыты, не то и соседи бы услышали.
Я ушла на кухню. Слова Тома заставили меня заново пережить каждое мгновение и посмотреть на все другими глазами. Мысль о том, что ему за меня стыдно, была ужасающей. На кухонном столе стоял поднос с сэндвичами — приготовила слишком много.
— Что, гостям не понравилось угощение? — спросил Том и поставил сэндвичи в холодильник. — Тебе придется брать их на работу вместо ланча, чтобы не пропали.
Так что, когда Сара поинтересовалась, приду ли я на следующее обсуждение, ответить я могла только: «Может быть». Хотя отлично знала, что ноги моей там больше не будет. Я решила сменить тему:
— Как дела на работе?
— Жуть, — вздохнула Сара. — Ужасный день. Столько дел, просто голова идет кругом.
Я знала, что нельзя спрашивать, но не смогла удержаться от вопроса о Гарри.
— Его сегодня не было, — беззаботно ответила Сара, отпив вина. — Взял отгул. Сказал, что обещал жене проводить с ней больше времени. Похоже, они собирались покупать мебель для детской.
— А не рановато?
Сара пожала плечами:
— Эмма целыми днями ходит по магазинам и присматривает детские вещи. По словам Гарри, она пока купила не очень много, ждет результатов УЗИ, но он боится, что к Рождеству станет банкротом. — Сара искоса посмотрела на меня и спросила: — Ты расстроилась, что Эмма беременна?
Я готовилась к этому вопросу, не желая показывать, как мне больно. Специально репетировала.
— Я рада, что он счастлив, — сказала я вслух, а про себя подумала: за мой счет. Неужели Гарри может быть счастлив, поступив так со мной?
— Врешь! — засмеялась Сара.
— Нет, правда. Я все равно хотела уйти от Тома. Не могла больше. Жаль, что у нас с Гарри ничего не вышло, но благодаря ему я наконец решилась покончить с этим браком.
По большей части, это была напускная храбрость. Я не хотела, чтобы меня жалели, Сара или кто-то еще, но теперь, когда я думала о Гарри, мне начинало казаться, что его никогда и не было в моей жизни, я его придумала, чтобы уйти из дома. А вот его предательство не давало мне покоя, мысли, что он позволил мне бросить мужа, зная, что сам останется с женой.
Мы помолчали некоторое время, затем я спросила:
— А Гарри прочел мое письмо? Он что-то сказал?
— Ты ведь рада, что он счастлив, — съехидничала Сара.
— Ты можешь просто ответить?
— Не знаю. Я положила конверт в верхний ящик стола. — Сара налила нам еще вина. — Не сходи с ума, Руби. Он для тебя в прошлом. Двигайся дальше.
Я всегда ненавидела это выражение. Его используют, чтобы заткнуть собеседнику рот. Но я не хотела портить отношения с Сарой, поэтому отпила вина и сказала, что она права. Сара с улыбкой подняла свой бокал.
Глава 45
В общем, мы неплохо посидели. Встретили кое-кого из знакомых и больше не вспоминали ни о Гарри с Эммой, ни об их ребенке. На некоторое время мне удалось забыть о своих несчастьях — хотя я знаю, что вино этому очень поспособствовало.
Ближе к ночи мы выбрались из бара и поспешили к такси, стоящим в конце улицы. Саре было в другую сторону, и она уехала с одной из подруг.
— Ты доберешься? — спросила она, усаживаясь в последнее такси.
— Да, не волнуйся. До связи.
— Я тебе позвоню.
Скоро стало очевидно, что машин больше не будет, и я попробовала вызвать такси по телефону — безуспешно. Поздний вечер пятницы — самая оживленная пора в барах и клубах, а значит, ждать пришлось бы долго. Я огляделась — все еще под влиянием выпитого — и решила, что торчать мне тут не хочется, так что можно прогуляться до дома пешком.
Вдоль дороги тянулся ряд магазинов, в такое позднее время закрытых, жилых домов почти не было. Изредка навстречу мне в сторону центра проходили редкие стайки молодежи. Я шла медленно, проклиная высокие каблуки. В бар приехала на такси, а как буду добираться домой, не подумала. Шпильки так и норовили застрять в каждой трещинке асфальта, идти приходилось очень осторожно, чтобы не подвернуть ногу. Начиная замерзать, я плотнее запахнула пиджак.
Заметив приближающегося мужчину, я отошла на край тротуара, давая ему пройти. Он смерил меня оценивающим взглядом, ухмыльнулся и сказал:
— Привет.
Я не ответила, лишь втянула голову в плечи и пошла дальше. Его шаги начали удаляться, а через какое-то время я услышала, как он пнул пластиковую бутылку.
Снова наступила тишина, фонари потускнели и попадались все реже. Дома закончились. По одну сторону дороги начался огороженный кованой металлической оградой парк, темный и тихий. Света в закрытых магазинах и офисах не было, и я торопливо пробиралась от фонаря к фонарю, внезапно осознав, что уже много лет не ходила по ночным улицам в полном одиночестве. Я старалась вспомнить правила, которым меня учили в детстве: не идти слишком близко к зданиям, чтобы никто не затащил в переулок. Не подходить близко к машинам, припаркованным на обочине, — вдруг там кто-то прячется. Я не надевала наушники, прислушивалась к каждому шороху и так крепко сжимала в руке ключи от квартиры, что они впивались в ладонь.
И вдруг, сама не знаю почему, я почувствовала неясное беспокойство. По спине побежали мурашки. Я напрягла слух и ускорила шаг, все еще не понимая, что меня смущает. И тут я поняла — в темноте кто-то есть.
Я услышал тихий щелчок закрывающейся дверцы машины. Быстро обернулась, но никого не увидела. Я стояла неподвижно, вглядываясь в темноту, и увидела вдалеке прохожего в светлой куртке — того самого, что пытался со мной заговорить. Он переходил через мост. Я пошла дальше. В затылке неприятно покалывало. Часть и без того узкого тротуара превратили в парковку, и я подумала, что лучше выйти на дорогу, но как раз в этот момент мимо проехала машина, и я решила, что на пешеходной дорожке все-таки безопаснее. Автомобиль притормозил и свернул влево. До поворота на мою улицу оставалось метров двести. Вновь раздался шум мотора — тот же самый серебристый хетчбэк с двойной выхлопной трубой, который обогнал меня пять минут назад. Во второй раз я заметила, что номер начинается с МТ. На ближайшем перекрестке он вновь свернул влево.