Он сглатывает и кивает мне. А когда я отстраняюсь, они обнимаются, похлопывая друг друга по спине.
Глаза щиплет от подкатывающих слез, потому что я счастлива. За них обоих.
Обернувшись, замечаю стоящую в стороне свекровь. Она прикладывает руку ко рту и, не сдерживаясь, плачет. А потом с благодарностью смотрит на меня и с любовью – на своих мужчин, при этом широко улыбаясь.
Глава 32
– Дело Асуманова закрыто, – докладывает Томченко. – Можешь расслабиться и ни о чем не думать. В ближайшие несколько лет он до тебя точно не дотянется. Даже если захочет – не сможет.
– Не умничай, Никита. Слишком много говоришь, – ворчу недовольно, вставая с кресла. – Надеюсь, его хорошенько помнут за решеткой.
– Ну, об этом ты точно не узнаешь, даже если все будет именно так, – довольно ухмыляется друг. – Когда уезжаешь?
– Завтра.
На самом деле я бы уже сбежал, лишь бы побыть с семьёй и как можно дальше отсюда. Но из-за работы жены пришлось сдвинуть нашу поездку на несколько. Рита уже должна была выйти в отпуск, но у них намечалосьчто-то серьезное, поэтому все пошло не по плану.
А потом меня трудоголиком называет…
– Ну, приятного отдыха тогда?
– Спасибо. – Пожав ладонь Томченко, выхожу из кабинета, чувствуя вибрацию телефона в кармане.
Это наверняка отец. Не понимаю, для чего он хочет встретиться, еще и в своей компании.
– Да, – отвечаю, – только вышел из отделения. Что-то срочное?
– Ко мне приезжать собираешься? – тон недовольный. – Мурат, мне нужно решить этот вопрос до вашего отъезда.
– Я не понимаю, что за вопрос и почему его надо решить так срочно. – Сажусь за руль. – Но окей. Буду где-то через час. Могу немного опоздать. Наверняка застряну в пробке.
– Хорошо. Я жду.
По пути набираю Шахмара и прошу подготовить документы, в которых нужно поставить подпись. Вот подпишу – и свалю домой, к семье. Вроде все идёт как по маслу. Никто больше не торчит на рабочем месте до глубокой ночи. Ну, если не считать ночные смены жены. Возвращаемся домой вовремя, а главное – уделяем внимание сыну и, разумеется, друг другу. Мне такой расклад очень даже нравится. Да, постоянно спешу,ю чтобы решить все дела и не опаздывать, зато в кругу семьи чувствую, как довольны и Рита и Мирон.
Не думал, что им нравится проводить со мной время. Я же постоянно придираюсь ко всему подряд! Считал, что этим лишь раздражаю их. Но я ошибался.
– Слушай, – слышу, как Шахмар щелкает клавиатурой, – я же тебе вчера сказал, что Инна устроилась на работу в одну известную фирму в Краснодаре? И должность была замечательной. А сегодня мне сообщили, что вчера с ней случился какой-то несчастный случай. В аварию попала.
– Ты реально считаешь, что мне это интересно?
– Просто говорю, чтобы ты был в курсе. Чтобы потом не удивлялся.
– Ну окей. Понял. Спасибо.
– Она в тяжёлом состоянии, Мурат.
– Ну так езжай и позаботься о ней. Я не против, – ворчу, сворачивая на парковку.
– Дочку ее мать забрала. Кажется…
– Мать на стороне Инны. Не волнуйся, они справятся. А так… не то чтобы я ее ненавижу, но считаю, что бумерангом прилетело. Как и мне. Все встанет на места. И в ее жизни появится настоящий мужик, на которого она сможет положиться.
– Да ей бы в живых остаться в кругу тех ублюдков.
– Шахмар, я верно понимаю, что ты неровно к ней дышишь? – Никакой злости, лишь усмешка в моем голосе. – Брат, я тебе честно говорю: если хочешь, спрячь ее под своим крылом и не давай в обиду. Защищай сколько влезет. Только как можно дальше от моей семьи. Все, я к отцу. Всего хорошего тебе.
Отключаюсь, не выслушав ответ друга. Совершенно плевать, что он в итоге предпримет. Если ему действительно так нравится Инна, то пусть и валит к ней. Кто я такой, чтобы вмешиваться в дела большого мальчика, который прекрасно осведомлен обо всем, что происходило в моей жизни за последние месяц-полтора? Но я почему-то чую, что ему всего лишь жаль ее. А во что превратится со временем эта самая жалость – под знаком вопроса.
Захожу в здание. Давно тут не был. Лет пять точно. Держал дистанцию между отцом и своей семьей. Не лез к нему и совершенно не хотел, чтобы он как-то вмешивался в мои дела. Не знаю, что он задумал и для чего меня позвал, но начинаю догадываться. Мама буквально вчера сказала, что дела в офисе идут не очень хорошо. Что отец не справляется в одиночку, а кроме меня, ему не на кого положиться.
Здороваясь со знакомыми, иду к лифтам. Поднимаюсь на девятый этаж – именно там находится кабинет отца.
– Отец у себя? – спрашиваю у секретаря, которая, увидев меня, поднимается и улыбается.
– Да, Мурат Диньярович. Сейчас я ему сообщу…
– Не надо. – Жестом указываю, чтобы замолчала. Не нравится мне ее смазливое личико. Тонна макияжа на лице. Отец раньше таких здесь не держал.
Постучав в дверь, захожу в кабинет. Отец сидит за компьютером. Подняв голову и поймав мой взгляд, он снимает очки и кладет их на стол. Он не один – напротив него в кресле сидит женщина.
– Рита? – Я узнаю ее по макушке. Она оборачивается и улыбается. – Что ты здесь делаешь?
– Привет, Мурат, – будто давно меня не видела. – Диньяр Тагирович позвал. Твое появление для меня тоже сюрприз. Так что… садись. – Жена кивает на кресло напротив. – Уже не терпится узнать, для чего мы здесь.
Смотрю на отца. Лицо у него каменное, ноль эмоций. Раньше я его читал как открытую книгу. Знал, понимал, видел, что он жалеет о тех словах насчёт Риты, но простить не мог. Я же заранее предупреждал, чтобы он ничего лишнего насчёт моей жены не говорил. Но тогда он не удержал эмоции под контролем. Слишком уж хотел, чтобы я женился на дочери его партнёра. Которая, кстати, третий раз замуж собирается.
– Мы тебя слушаем, отец.
– Мне нужна ваша подпись. – Отец протягивает мне папку.
Хмурюсь, ни черта не понимая. Открываю и пробегаюсь глазами по строчкам.
– Я не справляюсь. Уже седьмой десяток идёт. Устал дико. На пенсию выхожу.
– И? Отец, ты можешь найти директора для своей компании. Не хочу разрываться между двумя офисами. Зачем ты переводишь все на мое имя? – недоумеваю я.
– Не на твое. Пятьдесят на пятьдесят. Половина твоя, половина Ритина.
Жена в шоке. Открывает рот, а потом закрывает его, явно не зная, что сказать.
– Диньяр Тагирович… Зачем? Я… Нет, извините, но мне это не надо.
– Я не спрашиваю, надо вам это или нет, – отрезает отец. – Мурат, ты мой единственный наследник. И кому я должен все отдать, если не тебе и не твоей семье? Директора найдешь сам. Может, со временем объединишь компании, сделаешь одну масштабную. Это решать тебе. Здоровье не то, сын, пойми меня. И не отказывайся. Я никому не доверяю, кроме вас.
Поджимаю губы и не решаюсь что-либо сказать. Мне вполне хватает моего бизнеса. А если взяться ещё и за компанию отца, придется искать новых сотрудников, доверительных лиц…
– Мурат, Диньяр Тагирович прав, – тихо говорит Рита, глядя мне в глаза. – Его на лечение отправить надо. Дилара Семёновна говорила вчера…
– Дилара постоянно преувеличивает, – перебивает отец. – Вы на отдых поезжайте. А как вернётесь, так и разберётесь со всем, что я вам подкинул. Да, работы будет много, но вы молодые, справитесь. Зато я буду теперь спокоен.
Выдыхаю. Впервые не знаю, какое решение принять.
– Ты же понимаешь, что мы снова будем застревать на работе до глубокой ночи? – обращаюсь к жене.
– В первое время – да. А потом все наладится, Мурат. Я тоже буду помогать в свободное время.
– Ты уверена?
– Угу.
– Ставьте подписи. Домой хочу.
– Чувствуете себя нехорошо? – спохватывается Рита.
– Да все со мной в порядке, – отмахивается отец. – Рано утром приехал, чтобы эти документы проверить. Понять, нет ли каких проблем. Я слишком подозрительным стал. Даже в своем адвокате сомневаться начал.
– Диньяр Тагирович, а я вот начинаю не на шутку переживать. Правда, Дилара Семёновна мне ничего не говорила, но, может, с вашим здоровьем что-то не так и вы это от всех скрываете?
Рита щурится, ее тревога передается и мне.
– Не придумывай, дочка. Я разве хоть раз в жизни врал кому-то? Все со мной за-ме-ча-тель-но, – говорит он по слогам и кивает на документы.
– Отец? – Я вопросительно смотрю на него и хмурюсь.
– Не злите меня! – Тон у него приказной. – Подписывайте.
Выдохнув, ставлю подпись в нескольких местах, а потом передаю документы жене. Показываю, где нужно подписать. Она молча все делает, но я вижу, что ей совершенно не нравится этот расклад.
Рита задумчиво смотрит на моего отца, а я пытаюсь разглядеть на его лице хоть одну эмоцию, которая хоть на что-то мне намекнет. Но не выходит.
– Когда у вас самолёт? – спрашивает он. Наконец на его губах появляется улыбка.
Рита даже облегченно выдыхает.
– Завтра в два дня, – отвечаю. – Может, смотаемся вместе?
– Смотайся вместе с женой и сыном. Отстаньте уже от нас. Возраст не тот, чтобы на самолётах туда-сюда носиться.
– Ой, Диньяр Тагирович, вы преувеличиваете.
– Тогда своих родителей с собой возьми, – хмыкает он.
Рита смеётся, а потом весело отвечает:
– Да они тоже отказались! Вы будто все сговорились!
Отец поднимается, а следом за ним машинально и мы. Он подходит к Рите, обнимает ее, прижимает к себе. А потом хлопает по плечу меня.
– Позаботься о жене. Лучше нее женщину ты никогда не найдешь, – шепчет на ухо.
– Никуда она от меня не денется, – отвечаю так же тихо, с улыбкой глядя на Риту.
– Все, можете идти. А после возвращения – сразу сюда. Рита, мой кабинет будет только твоим.
Жена прикладывает руку к груди. Сглатывает шумно.
– Вы думаете, что я справлюсь?
– Ты справишься со всем. Главное, чтобы желание было. Все, на выход. Идите собирать чемоданы.
Взяв жену за руку, выхожу из кабинета. Спускаемся молча. И лишь в машине Рита наконец подаёт голос:
– Это безумие, Мурат. Я врач, вообще-то… Чему я могу научиться тут? Да и вообще, время откуда взять? Тем более я беременна.