ез того тощего бюджета.
Увидев огромную толпу, ожидавшую в зале, Патрисия обрадовалась, что поддалась соблазну купить обновки. Можно было заметить, по крайней мере три телекамеры, а стол, за которым им предстояло сидеть, был заставлен микрофонами и диктофонами. Ощущение того, что она прекрасно выглядит, добавило ей мужества.
Прибытие молодой пары сопровождалось тихим шепотом в зале. Все глаза были устремлены на них, когда они прошествовали к столу. Он крепко обнимал ее за талию, не оставляя иного выбора, кроме как идти с ним в ногу, слегка наклонившись в его сторону.
С каждым прикосновением его бедра Патрисия чувствовала пробегающий по ее телу электрический разряд. Властно прижимавшая ее рука вызывала ощущение беззащитности, словно обреченную вели к месту казни. А разве это не так, мелькнула у девушки мысль. Когда Рональд сделает заявление, у нее не останется даже слабого подобия личной жизни.
Он взял ее за руку, когда они усаживались на места, и Патрисия удивилась ободряющему пожатию. Рон разжал руку и склонился к микрофонам, приветствуя собравшихся представителей средств массовой информации. Его речь была короткой, поведение непринужденным. Оставалось только завидовать мужскому самообладанию. Конечно, у него был огромный опыт появления перед аудиторией. Но в словах сквозила теплота и искренность, которую нельзя объяснить лишь опытом. Эта мысль заставила Пат улыбнуться и немного расслабиться. Она действительно гордилась им, а не просто исполняла роль. Конечно, лучше бы вспомнить о том, как он ей ненавистен, какую ярость вызывает тем, что, поселившись в чужом доме, создает сплошные трудности и проблемы.
— Я вернулся в Америку, чтобы сделать две вещи, — услышала Патрисия, когда ей удалось вновь сосредоточиться на его речи. — Первое — основать штаб-квартиру своей корпорации в Филадельфии, и вы уже видите результат, находясь в этом здании. Второе — попросить Патрисию Стронг выйти за меня замуж. Вчера она оказала мне честь, приняв мое предложение.
Вполне предсказуемое бурное оживление последовало за этими словами, и журналисты стали забрасывать жениха вопросами.
— Давно ли вы знакомы с мисс Стронг?
— Правда, что вы были знакомы до вашего отъезда за границу?
— Почему вы так долго ждали, прежде чем вернуться и добиваться ее руки?
Рональд отвечал на вопросы сразу, сделав небольшую паузу лишь перед ответом на последний и задержав взгляд на невесте.
— Лучшего в жизни всегда приходится ждать. Я должен был основать компанию и не забывал исполнительскую деятельность. Патрисия занималась литературной карьерой. Только когда я вернулся, мы поняли, что не хотим больше ждать, ведь так, дорогая?
Его взгляд, полный любви, заставил девушку густо покраснеть. В зале засверкали вспышки фотокамер, запечатлев для потомков румянец невесты.
— Да, мы не хотели больше ждать, — добавила Патрисия, тщательно подбирая слова. — Когда я вновь встретилась с Роном, у меня такое чувство, будто мы не расставались.
А антипатия осталась не менее сильной, чем до расставания, мысленно добавила она, сделав, таким образом, свое заявление достаточно правдивым.
— Что заставило вас возобновить знакомство?
— Видите ли, мы…
— Это было письмо от одной молодой особы, которая вскоре станет моей племянницей, — мягко вмешался Рон, почувствовав овладевающее ею замешательство. — Элис Дорст — талантливая юная исполнительница, попросила меня стать ее наставником, не зная, что меня связывают с этой семьей самые тесные узы, узы любви.
Воспоминания о поцелуях, таких сладостно-прекрасных, переполняли Патрисию, пока она не напомнила себе, что все слова были предназначены прессе и телевидению. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы ласково улыбаться ему и одобрительно кивать головой.
— Как насчет поцелуя, Рон? — забросил удочку один из телеоператоров, переводя камеру на крупный план.
Лицо маэстро расплылось в улыбке, от которой у Патрисии похолодело внутри.
— Ты не в моем вкусе, Джим, — пошутил он. — Если же хочешь запечатлеть меня целующим невесту, то с удовольствием.
Патрисия напряглась от неизбежности публичного посягательства на права своей личности, но Рон, казалось, не испытывал неудобств. Он обнял ее за шею и привлек к себе.
Он специально затянул поцелуй для съемки, успокаивала себя девушка, но не могла не почувствовать, как напряжение проходит, и огонь, словно лесной пожар, разливается внутри нее.
В объятиях сильных рук ей казалось, что она слабеет. Сердце бешено стучало. Ее прямо-таки била дрожь, хотя это противоречило тому, что она должна чувствовать. Вокруг замелькали ослепляющие вспышки фотокамер.
Зажмурившись от яркого света, Патрисия услышала, как вошедший в роль жених благодарит журналистов за внимание. Он даже не замечал негодования, которое она испытывала по отношению к нему из-за того, что он публично заявил о правах на нее. Да и себя безжалостно корила за то, что разрешает играть своими чувствами. Хотя они обо всем договорились, это нисколько не умаляло унижения, переполнявшего девушку. Почему она не могла вести себя так же, как он: просто играть на публику без каких-либо внутренних переживаний? Ведь все это только начало. А сколько еще предстоит!
Уловка сработала, заметил с удовольствием Рональд, читая заголовки газет журналов, подобранных секретаршей к концу недели.
Как и ожидалось, его фотография вместе с Элис была напечатана. Журнал попытался сфабриковать Сенсацию, связав частную музыкальную школу с якобы дурной репутацией маэстро. Но это сообщение прошло почти незамеченным в потоке публикаций по поводу его помолвки с Патрисией.
Правда, некоторые издания попытались ухватиться за первый намек на скандал, но перепечатанная фотография смотрелась под новым углом зрения. Элис отдавалось должное — девочка подхлестнула любовный роман, приведший к счастливому завершению.
Последствия от публикации оказались самыми неожиданными. В школе царило радостное возбуждение. Фотографии отводилась основная роль в сватовстве знаменитого музыканта. Рональд хорошо представлял себе, что без помолвки все было бы иначе.
Тем не менее, ему трудно было считать себя помолвленным. Патрисия не выглядела любящей невестой, за исключением тех случаев, когда они оставались на людях. В этом случае поведение девушки было безупречным, хотя у любого, кто заглянул бы в ее глаза, могли возникнуть подозрения. В них все еще сквозила ненависть к жениху, которая никак не соответствовала трепетному чувству, вызываемому нежным прикосновением или поцелуем.
Уже не в первый раз Рон задумывался, какую загадку представляет собой женщина. Патрисия буквально таяла в его объятиях, а ее сердце начинало отчаянно биться.
Да и сам он мог бы признать, что далеко не свободен от собственных эмоций. Несмотря на все его предубеждения в отношении Патрисии, связанные с прошлым, ни одна другая женщина не будоражила его чувства так, как она.
Возможно, ему следует сделать решительный шаг и жениться на ней, а остальное придет само собой. Его пальцы застыли на кларнете, звуки гаммы затихли в умиротворяющем утреннем безмолвии. Как и большинство одержимых музыкантов, он упражнялся каждый день, независимо от обстоятельств, и обычно делал это с таким усердием, которому завидовали многие коллеги. Но сейчас мысли о Патрисии не позволяли сосредоточиться.
Живя в Сквонегале вместе с ней и ее племянницей, он получил некоторое представление о семейной жизни.
Те же милые лица каждое утро, вечером — вопросы и разговоры о том, как прошел его и их день. Все это во многом импонировало ему.
Когда-то он надеялся на такую жизнь с любимой девушкой, пока она не разрушила его надежды. Неужели теперь поздно все начать заново? Они физически стремились друг к другу. Когда он целовал ее, в нем оживали приятные воспоминания. Рону в последнее время все чаще приходилось прибегать к помощи холодного душа. Это было единственное средство хоть как-то заглушить пробуждающуюся вновь страсть.
Хватит ли ее, чтобы построить совместное будущее?
Попытка выяснить отношения показала, что упрямство Пат в объяснении аварии остается камнем преткновения между ними. Ее убежденность, что за дорожным происшествием скрывается нечто большее, чем она способна вспомнить, заставила Рональда еще раз просмотреть все бумаги, связанные со страховкой машины, чтобы убедиться, нет ли там фактов, хоть чем-то подкрепляющих уверенность водителя в своей невиновности. Как он и ожидал, ничего нового найти не удалось. Лишь благодаря его настойчивости в протоколе не указали, что она употребляла алкоголь. Патрисия должна быть благодарна за это, а смотрит так, словно он ее враг.
Черт возьми, не стоит об этом думать. Она не собиралась менять отношения к нему, с какой же стати терять время на пустые размышления? Видимо, всему виной собственное разочарование, уверял себя Рональд. Возможно, помолвка благотворно отразится на его имидже, но личная жизнь полетела ко всем чертям.
Маэстро поднес к губам кларнет и заиграл сонату фа-минор Брамса. Сложность этого произведения требовала полной концентрации сил. И это намного приятнее, чем холодный душ.
Глава 6
Одеваясь для предстоящего ланча с женихом, Патрисия размышляла о том, что помолвка почти полностью опустошила ее банковский счет. Когда расписание рабочего дня Рональда позволяло, ему нравилось встречаться с невестой у себя в офисе и приглашать в какой-нибудь престижный ресторан. Девушка понимала, что известному музыканту это нужно для поддержания реноме, но для нее это означало покупку новых нарядов. Одежда, в которой можно было работать дома, вряд ли подходила для обедов в модных ресторанах. Трикотажный жакет и брюки кофейного цвета, которые она сегодня надела, были абсолютно новыми, как и несколько других нарядов в ее быстро увеличивающемся гардеробе. Посмотрев на себя в зеркало, Патрисия с неохотой признала, что выглядит намного лучше, чем в прежних нарядах. После того, как она подровняла кончики волос и сделала завивку, прическа стала изящнее и моднее.