– Так я про Фоменко! Ты тут причем вообще?!
– Это меня как его партнершу сейчас должно утешить?! – выгибает Эндж бровь.
– А не хер с бревнами танцевать!
– Ой, извини, что тебя не спросила! – язвит эта кудрявая коза.
– Да! Теперь спрашивай! – рычу и снова делаю несколько шагов в ее сторону.
Теперь уже до упора. Пока моя грудь не оказывается в сантиметре от ее, а рука не упирается в дверное полотно над ее кудрявой макушкой.
Не сдержавшись, шумно тяну носом воздух.
Блять… У меня похоже встал…
Чуть отодвигаю от нее таз, чтобы так жестко не палиться. Рано…
От всех этих манипуляций теряю нить разговора. Эндж тоже молчит, уставившись мне куда -то на кадык расфокусированным взглядом.
Слышу, как она дышит. Прерывисто и часто. И влажный жаркий воздух от ее дыхания оседает у меня на шее. Не шевелимся. Молчим.
– Слушай, извини, – наконец сдавленно бормочу я, – У меня и в мыслях не было тебя задевать. Я бы никогда…Я…– осекаюсь, проглатывая слишком откровенные слова.
Тело мелко колотить начинает от того, как хочется ее сейчас схватить.
Просто схватить и…
– Какое значение имеют мысли, если действия приводят к совершенно другому результату, – глухо отзывается Эндж.
– Кудряш, я правда не хотел…
– Неважно, просто сейчас отнесись серьезно, – поднимает на меня свой бездонный взгляд, – Пожалуйста, – шепотом добавляет.
И меня словно протыкают раскаленной иглой.
Я хочу ее. Очень хочу. И я не могу пообещать, что не продолжу давить.
Но и желание ее тоже проигнорировать не могу.
Задевает, цепляет внутри что-то ее взгляд. Для нее ведь действительно важно все это. А для меня игра. Она права. И наверно так неправильно.
– Ладно, – киваю после паузы.
– Обещаешь? – слабо улыбается. Глаза мягко блестят.
Пипец, красивая…Снова меня в проклятый морок тянет. Мозги отключаются. Медленно наклоняюсь.
– Постараюсь, – бормочу уже у самых приоткрытых губ Эндж.
Она смотрит на меня странно. Будто не верит, что это в реальности происходит. Не шевелится, наблюдая. Только ощутимый жар идет от нее и венка на шее бешено бьется.
У меня во рту слюна скапливается. Наклоняюсь еще, и наши губы буквально в миллиметре друг от друга. Дыхание смешивается, Эндж прикрывает глаза.
Еще бы секунда… Но у нас ее воруют, громко стуча в дверь.
Глава 15. Анжелика
– Да! – мой голос звучит как сорванное карканье.
Сердце оглушительно колотится в горле, Яр лишь чуть-чуть отшатывается, но продолжает нависать. И от его взгляда мои ноги ватные. Наваждение какое-то, ей богу… Как он это делает? Накатывает стыд и беспомощность. Меня настолько легко снять?!
С той стороны кто-то дергает ручку двери и она начинает с трудом открываться, так как я спиной прижата к полотну, а Яр упирается рукой в дверь у меня над головой.
– Лик, это я, можно? – растерянно басит мужской голос из коридора.
Узнаю сразу. Данька.
– Да, конечно! – толкаю в грудь Тихого, и он, покачнувшись, наконец отступает, не расцепляя наш зрительный контакт.
Непроизвольно провожу ладонью по губам, отворачиваясь. У меня полное ощущение, что поцелуй был. Кожу жарко покалывает, на кончике языка вкус чужого дыхания.
– Привет, – рывком распахиваю дверь.
И мгновенно оказываюсь в медвежьих Данькиных объятиях. Они такие теплые и уютные, такие родные, что я радостно пищу, повисая на его шее, пока Данила отрывает меня от пола и заносит в коридор.
– Здорово! Ты чего? Потяжелела? – он, хохотнув, подкидывает меня и ловит. Данька настоящий богатырь. Высокий как Тихий, но шире раза в два. Гребец, – А нет, показалось, такая же мелочь, – смеется, – Ой, как я рад! – тискает меня.
– Задушишь, пусти, – сдавленно хохочу и выпутываюсь из его рук. Встав на носочки целую в гладко выбритую щеку.
Я тоже рада. Очень. Скучала по нему.
Но от радости встречи кое-что отвлекает. А именно сверлящий мою спину недобрый взгляд.
Остро чувствую, как Тихий нас прожигает своими темными глазами. Обняв Даньку за талию, поворачиваюсь к Яру.
– Дань, это Яр – мой…– подвисаю, не в силах выговорить слово на букву "п" по отношению к Тихому. Тем более врать Даньке хочется меньше всего.
– Парень, – охотно подхватывает Яр, оценивающе щурясь.
У Дани вытягивается лицо.
– Был же какой- то Богдан или как там его, – бормочет.
– Был да сплыл, – резко отзывается Яр.
Даня склоняет голову и ухмыляется, кивая на синяки.
– А это он, пока отгребал, тебя задел?
– Типа того, – Яр тоже слабо улыбается, но взгляд остается холодным.
Если бы он не вызывал во мне столько противоречивых эмоций, я бы его, честно сказать, даже похвалила.
Это надо умудриться – так убедительно играть неуравновешенного самца, метящего своего территорию. Кажется в любую секунду кинется на Даньку с кулаками и оттащит меня от него.
Тихий тем временем переводит на меня вопросительный взгляд и требовательно выгибает бровь. Мол, а здоровяка представлять будешь или я должен сам догадаться.
Ну точно нахохлившийся петух…
– Яр, это Даня, мой брат, – не скрываю нотки насмешливой снисходительности. Пусть уж выдыхает…
– У тебя же нет братьев.
Еще и сомневается!
– Да мы двоюродные, – улыбается Даня шире и протягивает Яру руку. Тот, помедлив с секунду, крепко пожимает ее, – Лик, а ты чего? Про меня не рассказывала? – с упреком.
– Да как-то не успела…
– Ясно, не до разговоров вам? – подмигивает и пихает меня в бок.
– Перестань, – краснею, а вот Яр наоборот наконец довольно и расслабленно улыбается.
– Вообще меня тетя Таня прислала, чтобы привел тебя, ей там помощь нужна. Пойдемте?
– Помощь? – внутри неприятно екает, но я гашу это чувство в зародыше. Это глупо, я же знаю маму. Она суетится, готовится к торжеству. Забегалась.
Но все же я думала, что она хотя бы тут меня встретит…
Ладно, помощь так помощь…
– Да, или отдохнуть хотите? – интересуется Данил.
– Да нет, пошли, – стягиваю резинку с растрепавшегося пучка, надеваю ее на запястье и ерошу пальцами кудри.
– А я пожалуй лучше душ приму, – отказывается Яр, сладко потягиваясь во весь рост, отчего футболка на его животе задирается, и я взглядом цепляюсь за темную дорожку волос ниже пупка.
Под кожей окатывает душным жаром.
На что я смотрю? Резко опускаю ресницы.
– Кхм, да, давай. Звони если что, – бормочу, отворачиваясь.
Перехватив локоть Даньки, вывожу его из нашего номера.
Понимаю, что до этого нормально не дышала только, когда оказываюсь в коридоре. Тело мелко знобит. Шумно тяну носом воздух.
Меня от этого Тихого все внутри узлом скручивается.
“Зачем я связалась?” – обреченно думаю про себя в миллионный раз.
– Что, помешал, да? – еще и Данька пошло играет бровями, добавляя.
– С чего ты взял? – вяло огрызаюсь я.
– Как с чего, – фыркает, – Ты вся красная, у него стояк…
Что? Черт…
Вслух игнорирую, но внутри так и вибрирует теплым трепетом. Я знаю, что это игра с его стороны. По привычной схеме. И может для галочки. Сколько я видела этих разовых девчонок у Яра. Половина нашего универа. И он всегда даже второго раза избегал.
Я все это прекрасно знаю. Но реакция моя меня пугает. Как бы мне в этой игре не проиграть.
Глава 16. Ярик
Мышцы каменеют. Накатывает. Перетряхивает судорогой наконец. Горьковатый миг облегчения. И сразу опустошающая тоска.Упругие горячие струи лупят по моим плечам, когда опускаю голову и упираюсь одной рукой в мокрый кафель душевой. Прикрываю глаза. Свежими воспоминаниями сносит. Как совсем недавно стоял в точно такой же позе в коридоре, нависая над Кудряхой. Как она замерла, широко распахнув глаза. Шумно выдыхая сквозь сцепленные зубы, веду кулаком по напряженному стволу. По позвоночнику гуляют обжигающие токи. За сомкнутыми веками вспышками бессвязные кадры. Мягкие приоткрытые губы. Кудрявая волна локона. Дрожащие ресницы. Запах… Ускоряюсь в попытке быстрее сбросить физическое напряжение, мешающее адекватно соображать. Линия шеи. Впадинка между ключиц. Расширенные зрачки.
Не то. Не хватает. Нормально хочу, а не тупо дрочить в душе. Сука…
Блять. Луплю в стену кулаком, выпуская пар еще и так, и устало домываюсь. Тело немного ватное от физической разрядки, но в голове все тот же треш из нереализованных, настоявшихся за годы желаний.
Энджи хочет, чтобы я отнесся серьезно к нашему маленькому спектаклю… Да я серьезен как никогда!
Выключаю воду и выхожу из душевой.Ладно. Разберёмся…
От Эндж ничего. Достав костюм с рубашкой из сумки и повесив их на дверь шкафа, падаю на кровать. Пишу Кудряхе.В номере я один. Натянув боксеры, первым делом беру телефон. Там уже Лидка сует свой любопытный курносый нос, интересуясь как у нас с Коршуновой дела, а еще мать пишет, что они с отцом вернутся раньше, через неделю.
Яр. Все нормально? Я нужен?
Ответ прилетает практически сразу.
Эндж. Все ок. Нет.
Лаконичная коза. Не нужен я ей. Ла-а-адно…
В принципе у меня итак нет никакого желания лишний час разыгрывать из себя идеального мальчика перед ее предками и знакомиться поближе с ее шкафоподобным братцем.
До сих пор неприятно коротит, стоит вспомнить, как он ее тискал, а она счастливо смеялась, будто в лотерею выиграла. Тоже мне… Брат…
Закинув руку за голову, разваливаюсь на кровати. После душа и дрочки снова рубит. Сказывается бессонная ночь и внезапная попойка с Максом.
Вечер в клубе помню урывками. Ближе к утру вообще какая-то жесть творилась с соплями Малевич и бычащим на нее Колобом. Он как напьется, вечно щемит ее. А я уже по традиции пытаюсь этот долбаный позор разрулить.
Может Люба и полезла ко мне тогда на дне рождения Лиды, потому что перепутала в своей не самой умной голове причину и следствие, и уже видит во мне рыцаря- спасителя, а не чувака, которому за друга обидно.