Так тесно и нестерпимо горячо сразу становится внутри. По телу волной прокатывается томный озноб. О, да…
Закрываю глаза, мгновенно уплывая. Скольжение, толчок, скольжение, толчок, скольжение…
Дыхание шумит, кожа липнет. Вяло целуемся, лаская друг друга языками и закрыв от кайфа глаза. Яр жестко вдавливает пальцы в мое бедро, а другой рукой ласково гладит волосы. Рассеянно веду ногтями по его покрывшейся испариной спине. Начинает ускоряться – хнычу недовольно, меня такой жаркой волной сейчас несёт от его глубоких, чувственных выпадов.
– Садистка…– глухо стонет, но подчиняется, оставляя прежний тягучий темп, – Я сейчас в тебе сварюсь, не могу…– неразборчиво то ли восхищается, то ли жалуется.
Отрывается от моих губ и присасывается к шее, тяжело дыша.
И двигается, двигается, двигается, ловя ритм, с которым подаюсь ему навстречу.
О, я сейчас и сама сварюсь.
Ошпаривает весь кровоток, стону уже в голос, протяжно и томно, на каждом новом толчке. Зубами впиваюсь в мужское плечо, ногтями – в каменные мужские ягодицы, обвиваю ногами бедра.
На волнах его движений раскачивает все нестерпимей, я его члену молиться готова сейчас. Обожаю его, люблю, до слёз… Да-да-да…
Оргазм накрывает мощный и одновременно какой-то спокойно – глубокий. По телу расплавленным медом прокатываются спазмы, перетряхивая до основания. Вместо крика из горла вылетает беззвучный стон, и губы кривит блаженная улыбка. Охренеть…
Яр же зависает на секунду, жадно впитывая глазами мое искаженное экстазом лицо, и наконец срывается на то, что хотел – вбивается жестко и рвано, приподнявшись на руках и смотря на то, как член ритмично исчезает во мне и снова появляется.
Я было хнычу от передоза ощущений, мне почти больно, но он уже застывает. Мучительно стонет, и я чувствую, как ствол рефлекторно мелко дергается во мне, кончая в презерватив. И от этого меня снова сводит остаточной, до дрожи приятной судорогой.
Воздух звенит и плывёт, пропитанный запахами и ощущениями. Открываем глаза, дышим ртом, уставившись друг на друга. Молчим, дезориентированные и разомлевшие.
Пауза.
И Яр снова ложится сверху, придавливая меня своим телом так, что в полную силу и не вздохнуть. Распаренный, влажный, голый, желанный до ломоты.
Целует в нос. Целует лоб, виски, щеки, подбородок. Находит губы. Сплетаемся языками, невесомо гладя друг друга порхающими пальцами. И это так разряжает, что уже и не надо никаких разговоров.
Ведь просто хорошо…
– Хорошо? – шепотом спрашивает Яр, будто снова подслушав мои мысли.
– Очень, – целую его в дернувшийся в улыбке уголок губ.
Его глаза довольно светятся на это. Чмокает меня в последний раз в нос и сползает ниже, устраиваясь щекой на моем животе. Обнимает бедра будто это подушка, которую он комкает под собой, желая устроиться поудобней.
Лениво улыбаясь, ерошу его волосы. Перебираю густые пряди, более длинные макушке и челке, и совсем короткие на затылке и по бокам. Там настоящий ежик, и его так приятно бороздить ногтями. Яру тоже определенно нравится, как я рассеянно копошусь у него в волосах – он чуть ли не вслух урчит как большой разнежившийся кот.
В животе будто плещется бутылка шампанского, расцвечивая кровь беспечными пузырьками. Легко – легко и хочется чудить.
Поддаюсь этому спонтанному желанию. Рука моя сначала замирает у Яра в волосах, а потом, крепко захватив прядь подлиннее, дергает его голову вверх, заставляя недоуменно на меня уставиться.
– Ай, – шипит с претензией.
– Так что там с секретаршей? Я не поняла, – с ледяным видом выгибаю бровь.
У Ярика от неожиданности вытягивается лицо. Так выразительно, что я выдерживаю каменную мину лишь секунду и начинаю хохотать. До слез! Боже, он бы себя видел!
– Блять! – он тоже ржет, подрываясь и кидаясь меня душить, – Я уж подумал, ты сейчас ремень возьмешь, капец!
– А, пусти-и-и, – умоляю, смеясь, – Ну все. Все! Яр! Шуток не понимаешь?
– Инфаркт можно схватить от твоих шуток, Коршунова, – предъявляет возмущенно.
Тискает меня, возимся. Лезет целоваться, не сильно кусаю, отшатывается, мстительно сузив глаза. Возбужденно пыхтим.
– Ничего, ничего у меня ни с кем. А у тебя? – выдает Яр, сгребает под собой в мертвый захват и неожиданно смотрит в мои глаза требовательно и серьезно.
Хмурюсь, растерянно улыбаясь.
Что “у меня”? Он про что вообще? Про себя?!
Эм… Я должна ему первая что ли что-то говорить?… Офигел?!
Молча толкаю его в плечо, поджимая губы. Еще сильнее стискивает, ребра сломает сейчас!
– Ты что? С тем качком в самолете телефонами что ли обменялась, да? – запальчиво выдает Яр прямо мне в губы. Взгляд цепко мечется по моему лицу в ожидании ответа.
А я… Я даже не сразу вспоминаю, о ком он говорит! Но поняв, опять заливаюсь смехом.
– Ты серьезно сейчас?
– Абсолютно.
– Я даже не знаю как реагировать…– честно признаюсь.
– Скажи правду, и я объясню, – вообще не собирается менять серьезный настрой.
– Ок, он оказался тренером из фитнес центра в моем дворе, предложил хорошую скидку на абонемент, узнав, что соседка.
– Мудак, – ставит сомнительный диагноз Яр, – Не смей к нему идти!
– Так я уже, – мстительно пою, наивно хлопая ресницами, – Прости, не знала, что надо ждать две недели, чтобы у тебя разрешения спросить.
Его глупая ревность – это что-то ядовито-сладкое. М-м-м, чувствую себя жутко плохой и даже немножко роковой!
– Очень смешно, – выдыхает задушено, – Я тебе в другой клуб куплю, ок?
– Не знаю, этот прямо во дворе, удобно…– облизывая губы, хрипло шепчу.
Голос мой садится не просто так, а потому что у Яра опять эрекция, и она вдавливается мне в низ живота.
Мои веки тяжелеют. Медленно моргаю, ощущая, какая влажная и горячая шелковистая головка его члена елозит по моей коже. Абонемент… Я бы сама купила у Яра на вот это абонемент…
– Не ходи больше, – низко вибрирует его голос. – Хм-м-м, – тяну неопределенно.
И он снова меня целует. Пошло и глубоко. На улице смех, шум и вдруг взрывы. За прикрытыми веками мелькают световые вспышки.
– О, фейерверки пускают, – Яр отрывается от меня, – Там Колоб как на день города привез. Посмотрим?
Конечно! Вскакиваем с кровати, подходим к окну и замираем.
Отсюда отлично видно – окно выходит прямо на берег озера, где сейчас все ребята собрались.
Смеются. С шампанским. Вырыли яму подальше, поджигают, отбегают, а через несколько секунд все небо покрывают разноцветные завораживающие огненные цветы.
Бах-бах-бах…
Сказочное что-то. И так близко. Будто поглотит, обожжет сейчас.
Сердце колотится как безумное, толкая по венам острый до горечи восторг. Яр обнимает меня сзади, вжимаясь голым телом в мое. Целует в ушко, шепчет что-то горячее и пошлое. Я в нереальности какой-то задыхаюсь.
Не досматриваем, сдаёмся. Не разлепляясь, на ощупь пятимся к кровати, чтобы продолжить то, на чем остановились несколько минут назад. Салюты так и гремят.
Обещаю себе, что утром, чтобы ни случилось, я не расстроюсь и не пожалею. Мне совершенно не о чем жалеть.
Глава 44. Ярик
В какой-то момент я резко открываю глаза и подрываюсь с подушки, поняв, что в постели один.
Твою мать, где девочка моя?
Сев, мутными спросонья глазами обвожу комнату, залитую серым утренним светом. Сердце тарахтит нездоровым адреналином. От стремительного пробуждения ведет.
Мысль, что Кудряха тупо слилась, похожа на паническую атаку, потому что это верный признак того, что я где-то опять лажанул.
Наспех перебираю в голове ночь и весь вчерашний день.
Да вроде бы нет…
Ну, с качком наверно был слегка перебор, но точно не повод меня кидать.
Вообще обычно я только "за", если дама сваливает с утра по-английски. Ненавижу эту посткоитальную неловкость и прощупывание почвы на тему "а что дальше, Яр?".
Никому не нравится выступать мудаком и отказывать, глядя в глаза.
Но сегодня немного не тот случай. Потому что почвы под ногами не ощущаю я сам, и в глаза Анжелике посмотреть мне очень хочется.
Мой мечущийся по комнате взгляд натыкается на расстегнутую спортивную сумку у балкона. Непроизвольно шумно выдыхаю и падаю обратно на подушку. Пульс замедляется.
Так, Энджи еще здесь, уже хорошо.
Кстати, который час?Лидкины вещи я выкинул за дверь еще вчера, значит сумка Кудряхина.
Спустив руку с кровати, я нащупываю на полу телефон, валяющийся рядом с боксерами и штанами. Щурясь, смотрю на экран. До срабатывания будильника еще сорок минут. То есть даже на работу не опаздываю, кайф…
И тут меня снова подрывает так, что чуть не подпрыгиваю на кровати.
Бля, работа…
Я же за городом, а не в квартире своей в соседнем от офиса доме!
Я с этими межполовыми приключениями совсем забыл будильник перевести. А сегодня еще и понедельник, с утра плановое совещание директоров. А потом в ФАС встреча с Богомоловым… Ну все, трындец, отец мне член бантиком завяжет.
Так, я успею, если выезжать прямо сейчас?! Не факт, но попробовать стоит.
Вскакиваю с кровати и неловко от спешки натягиваю боксеры. Никогда не любил понедельники. Говно – день…
– М, привет.
Вздрогнув от неожиданности, оборачиваюсь, замирая с так и не натянутыми до победного конца трусами.
Сглатываю. Энджи. В новой футболке, джинсовых шортах, с влажными волосами и банными принадлежностями в руках.
Ехидно улыбается и даже выразительно косится на мою голую задницу, дернув бровями. Неловкости ноль.
В отличие от меня.
Я вот сразу как-то странно вязну. Уши начинают гореть. Потому что Кудряшка вдруг слишком реальна, а я кажется не готов к нашей встрече. Чувствую себя беспомощным.
Я не знаю, как себя вести. У меня всю жизнь был один единственный четкий алгоритм, но применительно к ней он не подходит.
В прошлый раз, когда я его использовал с Анжеликой, результат меня не устроил, мягко говоря.