Оставался крохотный шанс вырваться до того, как они найдут еще двоих желающих, а значит, надо тянуть время, надеясь на сообразительность Руслана и Кебила.
– Зачем вам это? – полюбопытствовала я в надежде заболтать главного злодея.
Мужчина прошелся по пещере, с любопытством послушал, как я громогласно чихаю, присел на алтарь и начал рассказ.
– Еще пару сотен лет назад магический ресурс среднестатистического мага был вчетверо больше, чем сейчас, – пояснил он, внимательно рассматривая ритуальный нож. – Маги, жившие до нас, могли совершать удивительные вещи. Они придумали множество ритуалов и заклинаний, которые мы, к сожалению, воплотить не можем… Но благодаря аномальной особенности Пустышки через твое тело можно пропустить и сгенерировать невероятное количество энергии…
– Дайте-ка догадаюсь, – весьма нетактично прерываю мужчину. – Хотите с помощью меня захватить мир?
– Банально, – скорчил морщинистую физиономию Ариган.
– Ну что там еще остается? – задумчиво протянула я, утирая мокрый нос. – Вечная жизнь? Сила? Молодость?
– Мимо! – почему-то расхохотался собеседник и поддел: – И где твоя хваленая догадливость?
Задумчиво хмурю лоб в надежде таким нехитрым способом активизировать серые клеточки. Что-то я во всей этой истории упускаю. Если им изначально нужна была только я, тогда зачем вскрывать катакомбы? И зачем с таким остервенением охотиться за агатином и той золотой штукой, которую я нашла в плите?
Мыслительный процесс прервал неясный блик портала. Прислужники, помня неудачный опыт с моим воинственным появлением, опять выхватили кривые и, подозреваю, тупые ножи.
На миг комнату залил ослепительный свет, а проморгавшись, я увидела знакомый мужской силуэт, выходящий из воронки.
– Профессор Барадос, – радостно воскликнула я, гремя цепями. – Накостыляйте скорее этому уроду!
– С удовольствием бы исполнил твою просьбу, – заулыбался мужчина. – Но проблема в том, что с этим, как ты выразилась, «уродом» мы давние друзья.
«Ну, все, – подытожил здравый смысл. – Пипец котеночку!»
«Кто может в долг валерьянки накапать?» – заканючил сжавшийся в страхе желудок.
«Не дам!» – уперся пессимизм.
Я дернулась, пытаясь встать, но ноги активно разъезжались, отказываясь подчиняться твердой воле хозяйки.
– Не дергайся, – рявкнул профессор Барадос, опускаясь напротив. – Знаешь, как тяжело вырастить мантикору? – зло выдохнул он, схватил меня за подбородок и грубо дернул, едва я попыталась отвернуться. – Я трачу годы на то, чтобы вырастить и воспитать моих малышек, и тут появляешься ты со своими ножами!
Мужчина разжал пальцы, поднялся на ноги и отошел к восседающему на алтаре Аригану, а я чихнула еще разок и уткнулась взглядом в пол.
Так, хозяин мантикор, кажется, обнаружился, осталось понять его мотивы, и можно спокойно терять сознание и ябедничать Крестному.
– Ну ладно, этот – психопат, – киваю в сторону второго злодея. – Но объясните, профессор, зачем вам это нужно? Вы бы видели, что ваш так называемый друг сделал с рабочим в хранилище, а про Ромера Бойко даже вспоминать страшно…
Ариган громко расхохотался, а я глянула в лицо профессора Барадоса и вспомнила, с каким интересом он рассматривал конфискованный фолиант с весьма специфическими рисунками.
– Вы не псих, вы – садист, – выдохнула я, с ужасом осознав, что все это время мужчина ловко притворялся моим другом. – Это вы вырезали желудок, – обвиняюще выкрикнула я. – В управлении вас знали и привлекали в качестве консультанта, поэтому служащий пропустил вас в хранилище… Но как вы с ними это сделали?
Мужчина потянул ворот рубашки, и в неясном свете горящих свечей блеснул синими гранями агатин.
– Редкий камушек, – усмехнулся мужчина, передавая агатин Аригану. – Не каждый знает о сокрытых в нем свойствах. Мой, например, дает возможность создавать и подчинять себе мантикор, а еще…
Послышался металлический лязг, и я с ужасом сообразила, что вместо пальцев у мужчины десять лезвий разной толщины.
– Забавно, правда? – тихо позванивая полным хирургическим комплектом вместо пальцев, гордо расправил плечи мужчина.
«Монстр владеет камнем и монстров ночи призывает», – пронеслось в голове предсмертное пророчество Карет Миролл.
Я сглотнула от неожиданного омерзения, поселившегося внутри, и с ненавистью глянула в глаза человека, которому доверяла.
– Надо спешить, – скомандовал Ариган, вставляя агатин в золотой круг, лежащий у алтаря. – Ты уверен, что Темная станет помогать ей?
Профессор неохотно кивнул, возвращая пальцам естественный вид.
– Поставь охрану и проверь, – повелительным тоном скомандовал лекарь.
Барадос еще более неохотно шепнул что-то себе под нос, и у дальней стены, попутно распугав прислужников, прямо из темноты выплыли два знакомых силуэта.
– Охранять, – приказал мужчина мантикорам и обернулся к Аригану: – Начинай без меня.
Вспышка портала – и вот я опять наедине с психом и прислужниками в балахонах.
– Пора, девочка, – мерзко улыбаясь, сообщил мужчина, вынимая небольшую флягу. – И не думай, что сможешь предупредить кого-то. – Мне разжали зубы и насильно влили в рот жидкость. – Вот так… – радостно улыбался мужчина, следя за тем, как постепенно начинают расслабляться все мои мышцы, а затем прикрикнул своим подчиненным: – Тащите ее на алтарь!
Второе жертвоприношение последовало через пятнадцать минут после первого и уже не было таким веселым, как в прошлый раз. Я даже умудрилась спокойно полежать под монотонный бубнеж главного жреца, придумывая список дел, которые обязательно сделаю, если выживу.
«Все-таки в первый раз нас отравили», – грустно сообщил всем пессимизм.
«Угу, – закивал реализм. – В первый раз мы жгли!»
«Может, попросить еще дозу?» – предложил кто-то совершенно новый.
Удивленно отогнав последнюю мысль, продолжаю бездумно разглядывать потолок пещеры. И если до ритуала я чихала от аллергии, то теперь реально чувствовала, что простываю.
– Как дела?
– Поскорее бы уже умереть и попасть в ад, – шумно вздыхаю, всем телом дрожа от холода. – Там теплее…
Ариган презрительно скривился, перехватил нож и бессердечно всадил в мою грудь. Говорю же, ну никакого сострадания к несчастной жертве ритуала.
Резкий выдох, и все повторяется, как и в первый раз. Сначала я вижу белую яркую вспышку, затем ощущаю неописуемое словами чувство полета и легкости. Внутри бурлит радость, а из горла вырывается громкое и восторженное: «Юху-у-у-у-у!»
Вот рассказать кому, что умирать весело, – так не поверят же!
Вся моя сущность рвется вперед, к источнику этого удивительного света, а затем неведомая сила тянет куда-то вбок, мешая нашему слиянию с источником.
Разочарованно застонав, меняю направление движения и, покорная чужой воле, падаю на небольшую зеленую опушку.
– Батюшки, – запричитала столетняя старушка, спешно выходя из калитки навстречу. – Неужели опять?
Я быстро поднялась на ноги, отряхнула пыль и приветливо помахала рукой.
– Привет, Бабусь! – Старушка улыбнулась щербатым ртом, явно радуясь нашей встрече. – А ты почему без палочки?
Бабуся всплеснула высохшими от старости руками и начала оправдываться.
– Дык в избе оставила, – еле-еле ковыляя по тропинке, откликнулась она. – Ой, Ангел! Дай я тебя скорее обниму…
Я доверчиво прижалась к сухонькой фигурке старушки, покрепче обняла и звонко чмокнула в морщинистую щеку.
Не знаю, как это происходит у нормальных людей, но в случае с наемниками перед смертью их всегда встречает проводник душ. Говорят, у каждого клана этот самый проводник свой. У кого-то молодая женщина, у кого-то зверь непонятный, а у нас вот – Бабуся.
Многие главы кланов ходят к проводникам в осознанных сновидениях. Подозреваю, что именно Крестный договорился с Бабусей, чтобы она привечала у себя и мою непутевую душу.
За всю жизнь мне не повезло лежать на алтаре уже трижды, и каждый раз Бабуся встречала меня на пороге своего дома и держала столько, сколько хватало сил.
Проводник отстранилась, коснулась моего лба сухой ладонью и недовольно покачала головой.
– Ох, паразиты проклятущие! Опять убивать надумали, – запричитала она и уже более грозно пожелала: – Чтоб у них убивалки засохли и отвалились!
Улыбнувшись и предоставив свой локоть в качестве опоры, неспешно веду старушку по тропинке к покосившейся, но еще ладной калитке.
– Бабусь, а меня ведь за сегодня уже второй раз убивают, – спохватилась я. – Разве я не у тебя была?
– Была… – вздохнула старушка, первой входя в небольшой дворик. – Да пока я собиралась, из избы выходила, к тебе какая-то блондинка подлетела и толкнула обратно.
– Блондинка? – нахмурилась я и тут же вздрогнула от душераздирающего крика: «Лина, стой!»
Мы с Бабусей развернулись и увидели несущуюся на всех парах Эмилию.
Девушка была просто фантастически хороша. Нежно-розовое платье, развевающееся на бегу, распущенные золотистые кудри и глаза – большие, обеспокоенные, немного наивные.
Темная налетела на меня и заключила в объятия, совершенно не стесняясь стоящей рядом Бабуси.
– Я так испугалась, что не успею, – сквозь слезы зашептала она. – Первый раз все просто было, а сейчас Хорст попросил проверить пещеру, и я боялась, что…
– Эми, все в порядке, – отстраняя плачущую девушку, строго посмотрела я. – Лучше скажи, какими судьбами тебя занесло на мой околосмертный оазис?
Блондинка замялась и опустила глаза.
– Ангел, – всплеснула руками Бабуся, с необычайным интересом рассматривая Темную. – Да ты хоть знаешь, кто перед тобой? Это же легендарная дочь повелителя Мара! – И видя некоторый ступор, отразившийся на моем лице, пояснила: – Некромантка она!
– Неправда, – воскликнула возмущенная до глубины души Эмилия. – Я – помазанница Смерти. Мара нам не отец!
У меня голова пошла кругом – то ли от переизбытка непонятной информации, то ли от того, что мое тело опять начали лечить и возвращать с того света.