Пока Арина связывала пленницу, Купрум со сталкером отстреливались от неугомонных противников. Бурбон в очередной раз спустил курок. «Чейзер» звонко плюнул облаком дыма. Голова еще одного мертвяка превратилась в неприглядное месиво, и на источенной дробью боковине окна добавилось каши из выбитых мозгов вперемешку с черной кровью, кусочками кожи и обломками затылочных костей.
Бурбон резко передернул цевье. Дымящаяся гильза вылетела из патронника и звонко зацокала, прыгая по полу. Сталкер нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало.
– Еперный театр! Патроны! – крикнул он, брызгая слюной и выкатив глаза, как будто от этого что-то могло измениться.
За стеной все громче раздавался нестройный топот босых ступней и скрип лестницы. Времени до того, как мертвоходы ворвутся в дом и начнется жестокая бойня, оставалось все меньше.
– Заблокируй дверь дробовиком! – рявкнул в ответ Купрум.
Бурбон метнулся к двери и, прежде чем та распахнулась, наискось просунул оружейный ствол в изогнутую скобой кованую ручку. Он постарался сделать это так, чтобы ствол краем дульного среза упирался в сколоченное из широких досок дверное полотно, а пистолетная рукоятка «чейзера» боком прижалась к шершавому, грубо оструганному наличнику.
По двери сильно забарабанили с той стороны. Послышался злобный рев и вой разъяренных неожиданным препятствием зомби.
– Хватайте пленницу! Отходим к спальне! – приказал Купрум и выстрелил в очередного умруна из автомата. Вцепившись могучими руками в подоконник, тот пытался пролезть в дом через окно, но ему мешали слишком широкие плечи. Густая кровь брызнула на исклеванные пулями и дробью, заляпанные гнилыми мозгами откосы, и пробитая точным выстрелом голова исчезла из виду.
– Ты брать ее! – крикнула, оглянувшись через плечо, Арина. – Я тебя прикрывать!
Бурбон кивнул, резво подбежал к бесчувственной Насте и взвалил ее себе на плечо. Топая берцами, он быстро пересек ставшую полем боя гостиную и повернул влево, следуя за Купрумом в соседнюю комнатку. Та под прямым углом примыкала к основному помещению жилой части, образуя закуток между печкой и бревенчатой стеной дома.
Ступая крест-накрест чуть согнутыми в коленях ногами, Арина пошла за мужчинами, держа разбитые окна на прицеле. Как только какой-нибудь особо прыткий зомби пытался проникнуть в дом, она спускала курок, выигрывая для их отряда драгоценные секунды.
Бурбон остановился на пороге спальни, закрывая собой падающий из большой комнаты свет, и не сразу увидел, что делает Купрум. Тот залез с ногами на вплотную приставленную к стене кровать и теперь старался без лишнего шума открыть окно. Это оставался единственный на весь дом безопасный выход на улицу, поскольку зомби с этой стороны жилища не было. Они все толпились возле освещенных окон гостиной, мешая друг другу попасть внутрь.
За спиной Бурбона грохнул одиночный выстрел. Арина, как и обещала, прикрывала их. Он зашагал вперед на шепот Купрума:
– Иди сюда!
Пока Бурбон тащил женщину к кровати, Купрум перегнулся через узкий подоконник, приставил автомат к стене и после этого сам выбрался на улицу.
– Давай! – Он вытянул руки, готовясь принять пленницу.
Бурбон скинул Настю на жалобно скрипнувшую пружинами кровать. Грубо схватил ее поперек тела и головой высунул в окно. Как только сталкер почувствовал, что живую ношу приняли с той стороны, он подхватил пленницу за ноги и чуть приподнял их, слегка проталкивая вперед.
– Зови Арину, – прохрипел Купрум, опуская Настю на землю. Она все еще не пришла в себя, значительно облегчая беглецам задачу. На случай, если она очнется раньше времени и надумает позвать на помощь, Купрум быстро залез в окно спальни, торопливо сорвал с подушки наволочку, снова выбрался на улицу и заткнул Насте рот самодельным кляпом. Его спутники все еще оставались в доме, а значит, у него было время подготовиться к следующему бою. Он вытащил из кобуры пистолет, перезарядил его вынутой из кармашка тактического жилета запасной обоймой, и вернул оружие на место. После чего поменял почти опустевший магазин «калаша» на новый.
Бурбон хотел сперва окликнуть блондинку, но потом решил, что это может привлечь внимание зомби, и шагнул к ней. Он слегка шлепнул Арину по плечу и, когда та обернулась, жестом велел ей идти за ним в спальню. Арина кивнула, резким движением сдвинула планку предохранителя вверх до упора и тенью метнулась в соседнюю комнату. Кровать чуть скрипнула под ее весом, когда она поставила на нее ногу, вылезая в окно.
Бурбон хотел уже последовать ее примеру, но тут ему пришла в голову шальная мысль. Он выскочил в центр комнаты с полулежащим на столе бесчувственным стариком и поднял руки к висящей под потолком керосиновой лампе.
Заметив его, лезущие в окна зомби злобно зарычали и еще больше стали мешать друг другу. Каждый из них отпихивал соперников, норовя первым проникнуть в дом и отомстить обидчику Хозяина.
Сталкер высвободил керосинку из проволочного подвеса. Вытащил пробку из заливного отверстия резервуара, по максимуму выкрутил фитиль и швырнул лампу в черную харю одного из мертвяков. Тот оказался наиболее ловким, растолкал своих соплеменников и уже более чем наполовину залез в окно.
Стеклянный колпак лампы со звоном разбился при ударе о голову умруна. Осколки брызнули во все стороны. Светильник отскочил от крепкой черепушки зомби, щедро окропив при этом его одежду горючей жидкостью. Покатился к ножке стола, разливая по полу керосин.
Огонь с горящего фитиля мгновенно перекинулся на разлитое топливо. Пылающая дорожка протянулась к зомби, и его пропитанная керосином холщовая рубаха вспыхнула ярким пламенем.
– Гори в аду! – безумно захохотал Бурбон, спиной отступая к спальне.
Глава 9. Пожар
Зомби не чувствуют боль так, как ее воспринимают люди. Она не парализует их волю, не заставляет сходить с ума или терять сознание. Их нервные окончания атрофированы, а работающий непонятно по какому принципу мозг практически не воспринимает болевые импульсы. Максимум, что ощущают зомби, когда с их телом происходит нечто болезненное и очень неприятное в понимании обычного человека, так это легкий дискомфорт, сродни тому, какой испытывают люди при ползании по их телу муравьев или прочих букашек. Да, щекотно, да, неприятно, но вовсе не больно до тех пор, пока, например, тот же муравей не укусит.
Пылающая одежда не помешала зомби пролезть через окно в дом, где уже занялся пожар. Пламя пока не очень разгорелось, но это было временное затишье. До полномасштабной трагедии оставались считаные минуты. Несмотря на некоторую заторможенность в движениях и мыслях, зомби довольно быстро сообразил, чем чреват открытый огонь в деревянном доме.
Ему надоел неприятный зуд по всему телу, и он не придумал ничего лучшего, как сорвать с себя горящую рубаху и штаны, бросить их на пол и затоптать босыми ногами. Едва он это сделал, странный зуд начал понемногу утихать, а вскоре и вовсе прошел.
Дым от огня и сгоревшего пороха густо плавал слоями по всей комнате. Зомби оглянулся по сторонам в поисках Лекаря. Он увидел его полулежащим на столе. Голова Хозяина упиралась затылком в стену, а правая нога свисала со стола. Тапок практически полностью сполз с шерстяного носка и не свалился на пол лишь потому, что уткнулся в половицу примятым мыском, заботливо обшитым по кругу коричневой тесьмой.
– Масса Лекарь! – промычал зомби. Безбоязненно ступая по горящим половицам, он подошел к столу, поднял старика на руки и вынес из задымленной комнаты в прихожую.
Мертвяк присел на колено и постарался аккуратно уложить Лекаря на пол, но у него это плохо получалось. Все его движения были угловатыми и скованными. Так на моторике умруна сказывались сильно замедленные аномальным излучением Зоны процессы разложения мышечной ткани.
В запертую изнутри дверь все так же ломились толпящиеся в коридоре зомби. Мертвяк хотел было впустить их в дом, но потом передумал и, пошатываясь, зашагал к умывальнику. В стороне от раковины с висящим над ней рукомойником простой системы «подай, господи» стоял накрытый фанерной крышкой бак с колодезной водой. Зомби взял стоящую на фанерной крышке железную кружку, зачерпнул из бака воды и выплеснул ее в лицо Лекарю.
– А?! Что?! – Болотный Лекарь согнулся в поясе и, опираясь на отставленную назад руку, посмотрел по сторонам. Вода тонкими струйками скатывалась с прилипших к голове мокрых волос, каплями росы сверкала на стеклах косо висящих на одной дужке очков, стекала по усам к узкой бородке клинышком и капала на грудь, расплываясь темными пятнами на одежде. – Ты почему голый? – спросил он зомби, цепляя на нос очки.
– Пожар, – без каких-либо эмоций в голосе ответил тот и потопал к двери.
– Ах ты ж! – Лекарь, покряхтывая, встал на ноги. Он постоял пару секунд, прислушиваясь к организму. Голова немного кружилась, ныл затылок и болел лоб. В остальном все было в порядке.
Пока зомби вытаскивал просунутый сквозь ручку дробовик, Лекарь вытащил из-за стоящей в правом углу вешалки здоровенный огнетушитель. С полгода назад пару таких штуковин доставили вертолетом военные вместе с партией заполненных соляром бочек.
На вопрос Лекаря: «Зачем эту ерунду привезли?» его хороший знакомый, капитан Цибуля, ответил: «Шоб було!» и велел солдатикам один из здоровенных красных цилиндров поставить в доме, а второй утащить в подвал.
– Вот ведь накаркал! – прокряхтел Лекарь, с усилием приподнимая огнетушитель. Сильно отклоняясь назад, он потащил его в комнату.
Огонь уже бушевал вовсю. Горели прошитые пулями и дробью занавески, скатерть на столе и один из половиков на полу. Кое-где пламя уже облизывало бревенчатую стену выходящей окнами на улицу комнаты.
Трое зомби залезли в дом, пока их собрат приводил в сознание Лекаря. (Остальные по-прежнему штурмовали окна, мешая друг другу.) Они увидели огонь и тушили его, кто как мог. Один топтался по горящему полу босыми ногами. Другой ползал на коленях, пришлепывая ладонями огненные языки, и не замечал, как надувается огромными пузырями обожженная кожа. Третий оказался самым сообразительным. Он хлопал тлеющим половиком по одному из очагов возгорания, пытаясь сбить пламя.