Я кивнул: мол, мне пора, жди дальнейших указаний, развернулся и потопал к Дантисту. Тот уже отправил сообщения парням и теперь коротал время, сидя ко мне спиной на вершине пригорка вместе с Индусом и Настей.
Индус первым поднялся, заслышав мои шаги. Он несколько раз легонько похлопал по штанам, стряхивая прилипшие к слегка линялой ткани комбинезона сухие листики и травинки. Настя и Дантист по-прежнему смотрели на бегущую по волнам озера легкую зыбь, как будто сейчас для них не было ничего важнее этого занятия.
– Когда выдвигаемся?
– Скоро. Ты побудь здесь с Настей пока. Мы с Дантистом сходим в лагерь, попробуем договориться.
Опираясь на отставленную назад левую руку, Дантист посмотрел на меня через плечо:
– А смысл? О чем ты хочешь договариваться с Артемоном? Он же баран, каких свет не видывал. Как втемяшит себе что-либо в голову, так его бульдозером с места не сдвинуть. Атаковать – и дело с концом! Заварушка начнется, мои парни для нас ворота откроют, вот тогда и поговорим. Артемон со своими бульдогами только силу понимают.
– И все же я предлагаю сначала провести переговоры.
От возмущения Дантист вскочил на ноги, тесно сжал кулаки и шагнул ко мне, сердито поигрывая желваками.
– Да ты такой же упертый, как Артемон! Пойми же ты: разговоры с этим ублюдком – пустая трата времени!
Дантист долго сверлил меня пристальным взглядом. Наверное, думал, так сможет переубедить меня. Наивный. Я терпеливо ждал, чем закончится наша игра в гляделки. Когда же до него дошло, что я не собираюсь менять принятое решение, он махнул рукой, сплюнув с досады на землю.
– Дурак ты, Колдун! И я такой же лопух, раз собираюсь идти туда.
Я ответил ему кивком и посмотрел на жену.
– Жди меня здесь и никуда от Индуса не отходи. – Она сделала вдох, собираясь что-то сказать, но я выставил перед собой указательный палец: мол, не мешай, дай договорить. Настя резко выдохнула через нос, прищурив глаза, но, главное, промолчала. – Поглядывайте на мутантов. Если они двинут к лагерю, значит, наши переговоры не увенчались успехом и вам с Индусом надо готовиться к бою. Ну все, нам пора.
– Подожди! – Настя шагнула ко мне. Я заметил, как сталкеры отвернулись, делая вид, что разглядывают здания научного лагеря на том берегу озера. – Будь осторожен, – прошептала она, и я почувствовал вкус ее поцелуя на своих губах.
– И этот на удачу? – прохрипел я, когда жена легонько толкнула меня в грудь, отходя при этом на шаг назад.
– Да. Она тебе там понадобится.
Настя как в воду глядела. Слабые ростки тревоги пробудились во мне еще на подходе к научному лагерю. Сперва я не придал значения робким звоночкам интуиции и, как потом оказалось, едва не поплатился за это. А ведь предупреждающих сигналов было хоть отбавляй. Взять хотя бы дозорные вышки. На них не было часовых, но меня это нисколько не насторожило.
В свое оправдание скажу, что высоко над забором поднимались кронштейны с закрепленными на них поворотными камерами. Они-то и сбили меня с толку. Я подумал, раз наблюдение за подступами к лагерю ведется посредством современных технологий, то нет и особой нужды в караульных.
Вторым смягчающим мою вину фактором может послужить поведение Дантиста. Я не заметил, чтобы он выказал какие-либо признаки беспокойства, а уж ему ли не знать заведенные в лагере порядки.
Не будь я настолько самонадеянным и беспечным, быть может, все сложилось бы иначе, а так мы едва не оказались на волосок от смерти. Хорошо хоть я ощутил нависшую над нами угрозу и успел среагировать в последний момент.
До входных ворот в лагерь оставалось не больше пяти шагов, когда я почувствовал, что воздух настолько уплотнился, что я стал не вдыхать его, а втягивать в себя, как густой и вязкий кисель. А еще мне показалось, будто серый свет пасмурного дня померк, словно на лагерь и непосредственно примыкающую к нему территорию опустился колпак из темной материи.
Сразу после этого я ощутил, как холодные щупальца чужого разума попытались проникнуть в мой мозг. Это было легкое, будто случайное, прикосновение. По сути, оно и спасло меня от вероятной гибели.
Выработанная за долгие годы система защиты сработала мгновенно, как только пришло понимание, что кто-то пытается воздействовать на меня. Ментальный блок надежно закрыл мое сознание от влияния извне, и все стало как прежде.
Я вдохнул полной грудью и оглянулся через плечо узнать, как обстоят дела у Дантиста. Как оказалось, сделал это вовремя. Сталкер смотрел на меня холодными, будто рыбьими глазами, из уголка приоткрытого рта стекала тонкая ниточка слюны. Он медленно поднимал автомат на уровень груди, собираясь убить меня.
Инстинкт самосохранения сработал безотказно. Я резко присел, уходя с линии огня, и, почти без замаха, сильно ткнул сталкеру прикладом под дых. Дантист захрипел, сгибаясь пополам и что-то невразумительно мыча, как зомби. Надо было срочно вырубить его, пока непонятно где притаившийся пси-мутант не выжег ему мозги. Думать, как лучше это сделать, было некогда. Я снова воспользовался «абаканом» как средством рукопашного боя и врезал Дантисту затыльником приклада по лбу.
Звук был такой, будто я стукнул палкой по стволу дерева. Сталкер даже охнуть не успел, настолько сильным вышел удар. Его ноги подкосились, и он рухнул лицом в островок жесткой травы посреди вытоптанного возле ворот пятачка голой земли.
На руке завибрировал ПДА. Это пришла коротенькая записка от Насти. Она оповещала, что наш дирижер со своей свитой снялись с места и потопали в противоположном от лагеря направлении.
– Не удивительно. Почувствовал серьезного противника и решил сделать ноги, пока не поздно. Что за жизнь пошла? Даже на мутантов надежи нет, – пробормотал я, присел перед Дантистом и перевернул его на спину. Левая рука сталкера безвольно соскользнула на траву. Я нахмурился. Как бы чего плохого не случилось. Вдруг перестарался и пришиб беднягу ненароком.
Пальцы нащупали тонкую ниточку пульса на шее.
– Слава Зоне! – Я закинул «абакан» за спину, схватил Дантиста под мышки и подтащил к растущему перед забором кусту сирени. Привалил сталкера спиной к выпуклым квадратам бетонной плиты, положил автомат под руку, чтоб ему было чем обороняться, когда очнется. – Не держи зла, приятель, – похлопал я его по щеке и тенью скользнул к воротам.
Глава 18. Научный лагерь
Железные полотнища с пятнышками ржавчины на серой краске оказались заперты. Я предполагал, что такое возможно, а потому еще на подходе к лагерю присматривал альтернативные пути на его территорию. Старые кряжистые деревья росли на разном удалении от забора. Толстая кривая ветвь одного из зеленых исполинов немного не доставала до ограждения. Чем не дорога к цели?
Я взобрался на дерево и прошелся по ветке, балансируя выставленным вперед автоматом, как канатоходец шестом. До забора оставалось чуть больше метра, когда ветвь стала прогибаться под моим весом. Я сделал еще два маленьких шага и, не желая больше рисковать, прыгнул, крепко прижав «абакан» к груди.
Ветка спружинила подобно трамплинной доске и закачалась, стряхивая с себя листву. Листья еще кружились в воздухе, когда я закончил эффектный прыжок перекатом через плечо и встал на колено с оружием на изготовку.
Пару секунд я сканировал взглядом пространство сквозь автоматный прицел, водя стволом из стороны в сторону. Чисто! Ни тебе охраны, ни деловито снующих из корпуса в корпус ученых, ни военных сталкеров.
Ну а чего, собственно, я хочу? Если тут обосновался сильный псионик, они давно уже все превратились в зомби. Дантист яркий тому пример. Не засвети я ему вовремя в лоб, на одного тупоголового шатуна здесь стало бы больше. Кстати, где они? Будь все именно так, зомбари тут шатались бы пачками. На то они и без мозгов, чтобы шастать где ни попадя. Может, новый хозяин запер их до поры до времени под замок или уже прижрал всех до одного? Тогда где следы крови и частично обглоданные тела?
Одни вопросы и никаких ответов. Ладно, нечего торчать на одном месте. Надо обыскать пару-тройку зданий, может, тогда что-нибудь прояснится.
Плавно перенося вес тела с пятки на носок, я почти бесшумно переступал чуть согнутыми в коленях ногами, двигаясь к расположенному неподалеку белому модульному домику для персонала. «Абакан» стал частью меня. Я ощущал затаившуюся внутри него смерть. Она пахла сгоревшим порохом и оружейной смазкой.
На полоске газона вокруг похожего на куб здания виднелись отпечатки ботинок. Отсутствие характерных для солдатских подошв углублений и выступов наталкивало на мысль, что следы оставил кто-то из гражданского персонала научной базы.
Мелкие комочки земли, словно крошки, рассыпались по узким ступенькам. Я поднялся по крылечку, выставил левую руку вперед и слегка толкнул дверь. С тихим скрипом узкий высокий прямоугольник из похожего на пластик и гладкого на ощупь материала повернулся на петлях. Сквозь похожие на иллюминаторы круглые окна в жилище проникало достаточно света, чтобы во всей неприглядной красе увидеть царящий тут беспорядок. Пластиковый столик и стул из такого же материала опрокинуты набок. На полу валяется сорванное с кровати белье. На нем каплями утренней росы сверкают осколки разбитого зеркала. С потолка на тонком черном проводе свисают останки разбитой лампы.
Посреди этого хаоса на боку, спиной ко мне, лежал человек в лабораторном халате. Держа ученого на прицеле, я шагнул к нему и легонько толкнул мыском ботинка в поясницу. Реакции не последовало. Тогда я присел рядом с ним и, резким рывком за плечо, перевернул.
На лице ученого застыла посмертная маска ужаса. Рот приоткрыт в последнем крике. Сухие обветренные губы ужались в размерах и теперь не могли прикрыть желтые прокуренные зубы. Пергаментная кожа обтянула скулы и подбородок. Открытые глаза остекленели и покрылись пленкой с мелкими желатиноподобными сгустками.
Как бы сильно ни испугался этот человек, умер он не от страха. Его белый халат в области сердца побурел от крови. Из центра огромного неправильной формы пятна торчал обломок зеркала.