— Конечно, ты не можешь открыть дверь, потому что она закрыта печатью кого-то из Тёмных! И весь твой комплекс окружён плотным коконом чар, наложенных Тёмным! Ты не говорил, что на приёме у тебя будет кто-то Тёмный! — продолжал верещать Клещёв. Он так орал, что я мог слышать всё, что он говорил, без особого труда.
— Успокойся! — прикрикнул на него Моро. — Мы тебя вытащим.
— Да уж постарайтесь, — немного спокойнее ответил этот узник хранилища. — Я здесь один, без еды и воды, и мне кажется, что кислород в этой железной коробке тоже заканчивается.
— Извините, Дмитрий, я же говорил, что хранилище обокрали…
— Да, я слышал. Его обокрал тёмный маг, — вложив как можно больше сарказма в голос, проговорил я. — Вы видели у себя в поместье тёмного мага? Их же осталось всего десять, и о каждом известно всё, вплоть до клички его домашнего питомца. И вы хотите сказать, что здесь бродил какой-то известный Тёмный, и его никто не опознал? Или тут внезапно появился неучтённый почитатель Прекраснейшей, о котором никому не известно?
— Шестнадцать, — потёр лоб ладонью Моро, не глядя на меня.
— Что шестнадцать?
— Тёмных магов осталось шестнадцать, — ответил Моро, прикрыв глаза.
— И каждый из них имеет собственную печать? Занятно. Особенно учитывая, что не все Тёмные Рода были настолько сильны, — я смотрел на него в упор, почти не мигая. — Это всё выходит за рамки дозволенного. И с учётом всего случившегося, я теперь точно уверен, что вы хотели меня отравить. Не знаю, когда именно это случилось: за завтраком, или вы попросили вашего целителя подмешать яд в мятную бурду, маскируя его за успокоительным зельем, но так страстно захотеть оставить у себя два артефакта и не идти со мной на сделку, прибегнув к таким грубым методам… Вам не кажется, что это уже слишком? Или вы все ваши дела ведёте подобным образом?
— Что вы такое говорите⁈ — воскликнул Моро, и на его лбу появилась испарина. — Конечно же, никто не хотел вас отравить.
— И именно поэтому я проспал весь день и вечер, а потом шатался как пьяный, не понимая, где я нахожусь и что происходит? Джейсон, вы же не думаете, что, вернувшись в Россию, я не сдам кровь и не отдам её в лабораторию Демидовых для тщательной проверки? — вкрадчиво поинтересовался я. — И если в ней что-то обнаружится, а в ней точно что-то обнаружится, я в этом полностью уверен, то я сразу же заключу контракт с Рокотовым, чтобы от вашего поместья не осталось и камня. И это будет сразу после того, как Гомельский из Первого Имперского Банка вытрясет из вас всё, вплоть до носового платка!
— Это было обычное снотворное, чтобы вы успокоились и немного поспали! — прокричал Моро, встречаясь взглядом с Андреем.
— На меня не действуют яды и психотропные вещества, благодаря стараниям Александра Наумова, который подозревал, что до меня смогут добраться таким грязным методом, — оборвал я его. — Так что ждите гостей, Джейсон. А я до этого момента позабочусь о вашей репутации. — С этими словами я развернулся и начал подниматься по трапу, спиной чувствуя направленный на меня взгляд.
— Время, у нас три минуты, — осмотревшись, произнёс Андрей. Сразу после этого начали убирать трап, и дверь закрылась.
— Мы не можем больше ждать, — сказал я, глядя, как Ванда судорожно набирает номер на телефоне. У меня самого всё внутри переворачивалось, и постоянно появлялось неприятное чувство тревоги. Неявное. Но оно начинало присутствовать. Точно такое же начало меня преследовать за несколько месяцев до того, как умер Саша. — Может, он успел улететь со своими людьми, — я говорил, пытаясь успокоить подругу, но сам в это почему-то не особо верил.
— Нет-нет-нет, — Роман выскочил к ангарам ровно в тот момент, когда самолёт Наумова оторвался от земли и начал взлетать.
Не успел. Он несколько раз чуть не попался, пока пробирался сюда. Все выходы были перекрыты, и, что самое поганое, кто-то поставил блокирующий магию артефакт. Мощный, который напрочь заблокировал его источник, и он не смог использовать даже простенькие заклятия, чтобы выбраться из окружённого периметра. Он слышал о подобных, но ни разу с ними не встречался. Поговаривали, что только Тёмные могли такие игнорировать, и то существовали варианты, когда артефакт накрывал источник словно куполом, не блокируя, но не давая призвать дар. И вот он на себе ощутил его действие, хотелось бы, конечно, чтобы знакомство с этой дрянью произошло не сегодня, но тут не ему выбирать.
— Я так понимаю, что ты не успел, — обречённо выдохнул голос Ожогина в ухе. — Что будешь делать?
Самолёт Гаранина взлетел несколькими минутами ранее, сразу перед отправкой Наумова. Ожогин, как мог, задерживал вылет, тем более что Дмитрий Наумов их не подгонял, словно тоже кого-то ждал. Но когда Маркелов и его люди начали обыскивать каждый самолёт, не принадлежащий к элите, Женя понял, что тянуть уже некуда, чтобы не подставлять членов Гильдии.
— Пересижу в доме, пока вся эта шваль не разъедется и не откроет периметр, — тихо ответил Гаранин, отходя в сторону парковой зоны, чтобы убраться с открытой местности. — Через него я пробиться не смогу. Они активировали какой-то артефакт, который меня блокирует.
Рома резко остановился, услышав шаги и шорохи, раздавшиеся вокруг. Человек десять, может, больше, окружали его, беря в плотное кольцо, но пока никто не показывался. Гаранин достал из кобуры пистолет, прекрасно понимая, что в подобных условиях, когда к противнику может подойти подмога, он всё равно ничего сделать не сможет.
— Далеко собрался? — прямо на него из-за дерева вышел Виктор. Он был расслаблен и безоружен. Да и зачем ему демонстративно направлять на бывшего друга пистолет, когда вокруг них находятся его люди. — Я столкнулся в холле с Наумовым, и меня посетило озарение, — усмехнулся он, тряхнув рукой, мышцы которой уже больше часа непроизвольно сокращались. Старое ранение давало о себе знать, да и нервы ему неплохо сегодня потрепали. — Я слышал от своих знакомых, что ты по какой-то непонятной для меня причине водишь с ним дружбу. И тут до меня дошло: ты наверняка попробуешь пробраться к его самолёту, чтобы он вывез тебя из страны. Приятно оказаться правым, не так ли?
— Что-то ты дёрганный какой-то, — усмехнулся Роман, не сводя с Маркелова пристального взгляда, не обращая внимания на окружающих его людей. — Похоже, Витя, при общении с капитаном Бобровым вазелин ты не заслужил. Эта вип-услуга у них только для избранных, и ты, как я понял, к ним не относишься.
— Ты арестован. Опустись на колени и медленно положи оружие на землю, — ровно произнёс Виктор. — Не делай резких движений. Магией ты пользоваться не можешь, как не сможешь разобраться со всеми, какого бы мнения ты о себе ни был, особенно под прицелом нескольких снайперов.
— Рома, — тихо позвал его Ожогин звенящим от напряжения голосом.
— Остаёшься за главного, все права и доступ я тебе сделал ещё полгода назад, ключи от кабинета у Ольги в сейфе, — быстро начал перечислять Гаранин, не сводя взгляда с дёрнувшегося в его сторону Маркелова. — Позвони в Первый Имперский банк и свяжись с моим поверенным, пусть высылает юристов, и позвони…
Он договорить не успел. Виктор быстрым, привычным движением выдернул небольшой наушник из уха главы второй Гильдии и, бросив его на землю, наступил ногой.
— Диме, — тихо добавил Роман, закрывая глаза, опускаясь на колени, заложив руки за голову, отбросив пистолет перед этим в сторону.
— Я и забыл, что вы до сих пор используете эти штуки, — презрительно выплюнул Виктор, вставая перед Романом и глядя на него сверху вниз.
— Вам бы тоже не мешало. Прогресс идёт семимильными шагами. Так бы, может, быстрее смог меня поймать, — усмехнулся Роман. — Я мимо тебя раза три прошёл, но ты даже внимания не обратил. Неплохо тебя отодрали. И, Витенька, я до сих пор не могу понять твою одержимость мной. Ну да ладно, у каждого свои кумиры. Так в чём ты меня обвиняешь? — ехидно спросил Гаранин, хотя в его посветлевших ещё больше глазах совершенно не отображалось даже видимости расслабленности.
— В убийстве восьми человек, ограблении…
— Какое ограбление, я убийца, а не вор. А тех неудачников убил не я, терпеть не могу холодное оружие, тебе ли это не знать. К тому же я здесь с личным визитом, и всегда был на виду, что могут подтвердить десятки людей, особенно не слишком трезвые девочки, старающиеся затащить меня на перспективное свидание, — проговорил Гаранин. — Так что у тебя на меня ничего нет. Смирись, Витя. Ты снова проиграл.
— Где ты был с часу до трёх, когда тебя никто не видел, — ровно спросил Маркелов.
— С девушкой я был, Витя, — выдохнул Роман и покачал головой. — Я же говорю, что здесь нахожусь с частным визитом. И работал всё время официантом. Решил сменить поле деятельности, так сказать.
— Только не говори, что это Вишневецкая, — протянул с какой-то издёвкой он. — Это недосягаемая для тебя высота, учитывая, чем ты занимаешься по жизни. Как бы меня сегодня ни стремились убедить в обратном, я в этот бред никогда не поверю.
— Кто? — Гаранин задумался. — Не видел её здесь, хотя я более наблюдательный, чем ты. И как-то не слишком приятна твоя уверенность, что меня привлекают дамы за шестьдесят. — Поморщился Роман, стараясь не выдать волнения, когда он услышал от Маркелова имя Ванды. Не следует её впутывать сюда. Чем бы это всё ни закончилось.
— Я не об Агнешке говорю. Так кто эта девица, с которой ты, якобы, провёл время?
— А тебе какое дело? Решил и в этот раз позариться на мою невесту? Не стоит, Витя. Ты вряд ли её впечатлишь, а настаивать на общении с ней я бы не стал, чревато не проснуться утром. Я, как ты понимаешь, сделал работу над ошибками. Кстати, ребята, никогда не приглашайте Виктора на свои свадьбы. У него патологическая тяга к чужим невестам в свадебных нарядах, — и он перевёл взгляд на окруживших его эсбэшников.
— Да что вы все привязались сегодня к Анне? — прорычал Маркелов. — У вас всё равно был бы договорной брак.