— Как ты? Что-то случилось? — спросила Софья, присаживаясь рядом.
— Я хочу, чтобы ты уехала, — неожиданно для себя сказал Малинин, даже не глядя в сторону Сони.
— Егор, мы это уже обсуждали, — глухо сказала она и сразу закрылась, насупилась и отвернулась к заиндевевшему окну.
— Соня, ты сама говоришь, что у тебя видения, — выдохнул Егор. — Ты же понимаешь, что это ненормально. И потом, меня начинает пугать твоё маниакальное желание быть вблизи от опасности.
— Ты стал говорить прямо как Елена.
— Соня, ну в чём-то она права. Я всё время за тебя боюсь, — Малинин взял её за руку. — Пожалуйста, дай мне договориться со своими друзьями. Тебя встретят, ты будешь жить в прекрасном месте и сможешь также участвовать в расследовании. Твоя помощь бесценна.
— Что ты со мной разговариваешь, как с маленьким ребёнком? — с вызовом сказала Софья. — Мне вообще всё это не нужно было, может быть. Если бы ты не уехал тогда с Еленой, а остался, то ничего бы этого не было. Мы бы вместе решили, что делать.
— Я не мог иначе, — глухо сказал Егор и начал выводить машину со двора, понимая, что разговор зашёл в тупик.
В полном молчании добросив Софью до места, Малинин убедился, что она вошла в здание и, подняв облако снега, умчался прочь.
— Ты чего? — Унге взглянула на вошедшую Софью. — Что с тобой?
— Он меня достал, — стаскивая шапку, Соня бессильно рухнула на близкий стул.
— Так, — Унге вздохнула, — надо нам с тобой немного развеяться и поговорить, как выражалась моя знакомая: «девочками».
— А Малинин? — Юра оторвался от компьютера и посмотрел на жену.
— Малинин не девочка, — парировала Унге. — А нам нужно пройтись и хотя здесь особо некуда, но мы попробуем немного проветрить голову.
— Он мне мозг чайной ложкой выскребет, — мрачно сказал Береговой.
— А ты ему скажи, что мы пошли… — Унге задумалась. — Например, в библиотеку. И вообще, оперуполномоченный Береговой, где ваша фантазия и умение влиять на собеседника. Что-то вы подраспустились на начальственной должности.
— На Малинина влиять — себе дороже, — проворчал Береговой. — Ладно, идите, только не вляпайтесь никуда.
— Спасибо, дорогой, ты просто супермуж.
Помещение опустело, но ненадолго: суетливая дверь снова хлопнула, и вернувшийся Малинин воззрился на Юру.
— Где Соня? — спросил Малинин, оглядев пространство кабинета.
— Егор Николаевич, она вызвала такси и уехала в библиотеку, — отозвался Береговой.
— Я просил её никуда не отпускать, — тяжело проговорил Егор.
— Вы меня извините, товарищ полковник, но я же не нянька ей. И потом как вы себе это представляете? Ну, давайте её в КПЗ посадим, — психанул оперативник. — Я что могу сделать, если она решила уехать? Я просил, я уговаривал, я даже угрожал тем, что вам пожалуюсь, но если Соня что-то надумала себе, то всё — пиши пропало. Даже Унге на неё разозлилась, а вы знаете, что следователя Алас сложно вывести из себя.
— Извини, Юра, — Малинин хотел сделать шаг к выходу, но пересилил себя и, сняв куртку, аккуратно повесил её на крючок. — Давай чаю попьём, я пирожки привёз, — сказал он, показывая пакет, сквозь который проступали круглые бока булочек.
— Давайте.
Егор молча налил в чайник воды, несколько раз нервно ткнул отскакивающую назад кнопку и остановился только тогда, когда подошёл Береговой и молча воткнул вилку в розетку:
— Когда нам приказали ехать сюда, — Юра отобрал у Малинина свёрток с пирогами, — я устроил дикий скандал Унге, так как у неё был выбор ехать или нет. У нас, как вы помните, мелкий появился, так вот я, памятуя об опасности этого дела, не хотел, чтобы она ехала. Уже дошло практически до разрыва, но тут дед с бабкой приехали, — Береговой улыбнулся. — Иван Гаврилович звание «дед», как знак отличия носит, — коротко отступил он от темы разговора. — Так вот, батя повёл меня пива попить и остудить заодно, и он мне сказал, что если я буду давить на Унге, то точно её потеряю. Ведь я переживаю за то, что ещё не случилось и, может, никогда не случится. И когда я на ней женился, я её не в первый раз увидел и прекрасно знал, какая она, — Юра помолчал. — А если я сейчас начну её переделывать, значит, просто предаю её и никогда не любил, так как совершенно, получается, её не знал и придумал себе какого-то другого человека, — оперативник вскрыл коробку и достал два чайных пакетика. — А потом мы с Унге договорились, что она будет «кабинетной крысой». Это так она сама себя в шутку называет, она не лезет никуда, а просто занимается своей обычной работой, а именно анализом данных.
— А сейчас она где? — всё ещё пылая внутренним раздражением, спросил Егор.
— С Соней поехала, чтобы вы никого не убили, — просто сказал Юра.
Малинину показалось, что сейчас ему отвесили очень звонкую моральную оплеуху, так как он и правда возвёл Софью на престол и приказал всем её охранять, по сути непонятно от чего. Никто не знал, как у Дохлого оказались эти тетради и что там написано, и отдать он их Соне мог просто из личной симпатии, как она сказала на днях, когда Егор снова пытал её расспросами о последней встрече с Дохлым. У Малинина в голове словно вспыхнула лампочка, озаряющая тёмное пространство, где он прятал своё недавно обретённое сокровище, и сейчас он понял, что точно потеряет её, если не остановится. А вслед за ней спустит в унитаз и всё расследование, потому что уже сильно фальшивит и выбивается из хорошо сыгранной команды, хотя ему и предоставили возможность снова играть первую партию.
Егор отпил чай, разломил ароматно пахнущий пирожок, засунул его в рот и, жуя на ходу, стал открывать двери в другие помещения. В конечном итоге он нашёл комнатёнку более или менее похожую на кабинет и даже снабжённую небольшим окном. Малинин выкинул оттуда все лишние, по его мнению, вещи и, скребя железными ножками небольшого стола, перетащил его на освободившуюся территорию.
— Помочь? — не вставая со своего места, спросил Юра.
— Не мешать, — отрезал Малинин.
Пробежавшись взглядом по помещению, Малинин широким шагом пересёк молчаливое пространство, скрылся за дверью, украшенную бумажкой, где Мамыкин от руки написал: «Без стука не входить», и вскоре появился с лампой, отнятой у громко кричащего криминалиста. Обустроив себе вполне пригодные спартанские условия, Малинин выбрал одну из стен и, посмотрев на Юру, сказал:
— Надо бы доску какую-нибудь.
— Там дальше по коридору пыльный склад, — Береговой указал на боковую дверь. — Я видел здоровенную фанерину, если на стол поставим — самое то будет.
— Пошли.
Мужчины вдвоём приволокли кусок древней филёнки, приладили её к стене, и Малинин, полюбовавшись проделанной работой, проговорил:
— Юра, давай сюда всех известных нам жертв вешай. С фото и описанием.
— А у нас неизвестные есть?
— Юра, не тупи, — привычно сказал Малинин. — Мы же все видим, что это середина, а не начало. Пошли разматывать, — Малинин остановился. — И спасибо тебе, что-то я и правда загнался.
— Обращайтесь, — расплылся в довольной улыбке Юра.
— И мой тебе совет, — Егор прямо посмотрел на оперативника. — Умей вовремя останавливаться.
— Понял, — Береговой спрятал улыбку и пошёл выполнять поручение начальства.
Уже несколько часов Егор, запершись в своём «новом» кабинете, перечитывал материалы дела. Он не отвлёкся даже тогда, когда услышал голоса Сони и Унге и шикающего на них Берегового, он просто шёл за всей цепочкой, которая для него началась ещё в Карельске, и восстанавливал события в голове, чтобы понять происходящее здесь, всё больше убеждаясь в правоте Новиковой, что они до сих пор смотрели только на небольшую, видимую часть айсберга, а вот то, что было скрыто, не видели.
— Унге, — крикнул Малинин из-за двери, — собери мне всё, что известно про падение тунгусского метеорита, — сказал он, когда она появилась на пороге.
— Метеорита? — с небольшой запинкой переспросила следователь Алас.
— Именно.
— Хорошо, — пожав плечами, Унге удалилась.
Вскоре на её месте появился Мамыкин, он с явным осуждением взглянул на лампу и, помолчав, изрёк:
— Вам теперь отдельно докладывать или, так сказать, можно прилюдно?
— Не ёрничай, тебе не идёт, — усмехнулся Малинин.
— Не все так считают, — скривив губы, сказал Мамыкин.
— Пошли, — отодвинув стул, Егор встал и, выйдя в общее помещение, проговорил: — Мы снова идём по стандартной схеме: за жертвами. Но сейчас мы с вами должны сломать эту схему и понять, что прячется за этой страшной ширмой. Сейчас нам нужно изучить все события, произошедшие в Восточной Сибири.
— Все? — перебил его Береговой.
— Нет, Юра, — с нажимом на последнее слово сказал Малинин. — Если бы ты имел терпение дослушать меня, то нам не пришлось бы тратить время на нравоучения. Итак, нам интересны только те события, которые связаны с нашими жертвами, а точнее, во имя которых их приносят. По рассказам шамана, женщин ведут на заклание для удовлетворения потребностей некоего Тыкулкаса, который, по всей видимости, прилетел сюда на метеорите больше ста лет назад, — Егор глотнул из чашки остывший чай. — В его бредовом рассказе, тоже имеет место легенда о пятнадцати девах. Но мы с вами за всё время не нашли ни единого источника, который бы подтвердил или хотя бы опроверг существование такого обряда. Мы с вами нашли только огромную сеть, зарабатывающую нехилые капиталы на всей этой колдовской белиберде, но, как мы помним, дело это распилили разные ведомства, а нас больше к этой теме не подпустили.
— В смысле? — спросил Береговой.
— Я, Юра, не просто так приехал сюда любоваться северными видами, — Егор в упор взглянул на Берегового. — А ты не просто так из опера стал заведовать козырным отделом в столице. Я не говорю, что ты недостоин, но так легко такие места не достаются. Нас всех удобно устранили, а мне… — Малинин помолчал. — Мне перекрыли любой доступ к информации. И тут на тебе, — он развёл руками, — всех вдруг собрали и просто дают карт-бланш. Так вот, я считаю, план — дерьмо. Я в нём участвовать не хочу, я брезгую, но теперь я хочу докопаться до истины. А это не просто, учитывая, что у нас с вами очень мало материалов.