— Ну работают, хотя чего там ходить, непонятно, — выдохнул мужчина и, хлебнув ядовито-зелёной газировки из большой пластиковой бутылки, махнул мозолистой ладонью с короткими пальцами. — Пошли, покажу.
Костя быстро разобрался, куда идти, дождался, чтобы охранник ушёл обратно и не совался в сторону подземелья, где эксперты заканчивали работу, и пошёл на свет, мерцавший вдали над дверью с надписью: «Вход в морг».
Здесь тоже работали только две лампочки, бросающие огрызки света лишь возле себя, и Костя, чтобы не терять время на поиски, сразу открыл дверь в кабинет заведующего. Войдя внутрь, он несколько смутился, застав высокую рыжеволосую женщину, сооружающую себе причёску и в изумлении повернувшуюся к нему.
— Приёмный покой и посещение родственников наверху, — вынимая шпильки изо рта, сказала Надежда.
— Извините, я оперативный сотрудник, мне Денис нужен.
— А, — Надежда махнула рукой, — он дальше, в прозекторской.
Костя извинился, прошёл к нужной двери и кратко обрисовав ситуацию, выжидательно посмотрел на Медикамента.
— Чего встал? — резко спросил Денис. — Погнали.
Лабиринт переходов снова завертелся перед глазами, ноги устало бежали в обратном направлении, и казалось, что эта ночь не кончится никогда.
Денис с Костей ввалились в приёмную, Медикамент коротко взглянул на Унге, дежурившую возле Анны.
— Полная больница врачей, почему ей никто помощь не оказывает? Или я чего-то не понимаю.
— Мы все чего-то не понимаем, но могу сказать только одно: её, скорее всего, держали здесь насильно и нужно место, где к ней не подойдёт никто из персонала, но при этом была бы возможность оказать помощь.
— Значит, помощь будем оказывать в морге. Давайте я её к себе заберу, мимо меня никто не пройдёт. Заодно прокапаю её, — он посмотрел на Унге. — Знать бы, что ей кололи. Ладно, я поехал, — берясь за ручки кресла, сказал он.
— Проводить? — спросил Дымов.
— Барышень провожать будешь, — отрезал Медикамент и вывез Анну в коридор.
Костя посмотрел на Унге, несколько нелепо улыбнулся и, пожав плечами, спросил:
— А где Егор Николаевич?
— Они с Еленой пытают Милену, — сказала она и осеклась. — В смысле опрашивают.
— Да я понял, — покивал Дымов и резко отошёл в сторону, потому что дверь кабинета главного врача отлетела в сторону, и оттуда вывалился пунцовый от злости Малинин.
— Что ты творишь?! — следом за ним вылетела Елена. — Что ты орёшь на неё? Она всё больше закрывается. Так ты ничего не добьёшься.
— Лена, она точно много чего знает.
— Ну, давай привяжем её к стулу, и утюг куда-нибудь поставим, — всплеснула руками Елена.
— Может быть, у Надежды спросить? — проговорила Унге.
— Что спросить?! — рявкнул Малинин.
— Всё, что она знает про Милену. Я когда записи делала, то листок сунула в карман, — не распространяясь о пережитом кошмаре в конторе, сказала Унге. — Вот, — она вытащила смятый лист бумаги. — Они с Миленой в одном классе учились, я случайно увидела, что Надежда там тоже была, а потом встречала её имя в списке студентов, в одном с Миленой потоке. Может, она что-то интересное расскажет.
— Не упоминала она, что училась с ней.
— А вы её спрашивали? — Унге посмотрела на Егора. — Да ей и в голову не могло прийти, что нам это интересно. Мы с вами сами только недавно стали раскапывать информацию про Милену.
— Это да, — покивал Малинин.
— Егор Николаевич, а вы сейчас про заведующую моргом говорите? — негромко спросил Дымов.
— Ага, — покивал Егор в задумчивости.
— Я очень тихо хожу, — проговорил Костя.
— Дымов, мне абсолютно всё равно, как ты ходишь, — оборвал его Егор с нескрываемым раздражением.
— Позвольте мне закончить, — настойчиво сказал Костя, — я пришёл в морг и нашёл кабинет заведующей. Я открыл дверь, а она как раз стояла перед зеркалом и зачёсывала волосы, и я заметил, что у неё под самой кромкой волос на шее татуировка — тройная луна. Изображение небольшое, но я успел разглядеть, пока она волосы держала.
— И что? — поджав губы, спросил Егор.
— Тройная луна — метка ведьмы, — пожав плечами, сказал Дымов. — А в её варианте метка точно относится к клану, знающему тот самый алфавит.
— Костя, ты можешь по-человечески сказать? — раздувая ноздри, проговорил Малинин.
— Костя, — успокаивающе сказала Унге, — просто рассортируй информацию, выдели самое важное и говори всё, каким бы невероятным тебе это ни показалось.
Дымов секунду помолчал, потом вскинул глаза на Егора и выпалил:
— Есть много кланов ведьм, они называются ковенами и, по моему мнению, один из них обосновался здесь, в Тыкулкасе. Я до этого времени не был уверен, но сейчас, увидев этот знак, всё сложилось.
— Я тебя убью сейчас, — прошипел Малинин. — Что у тебя сложилось?
— Они явно проводят какой-то обряд, но, чтобы понять в чём суть, нужно знать их внутреннюю систему, и, скажем так, систему шифров. Но всё это точно связано с деторождением.
— Стоп, — сказала Елена. — Дохлый был одержим идеей возрождения рода ям, это может быть связано?
— Вполне, — покивал Костя. — Он мог обратиться к этому ковену за обрядом, чтобы они помогли вдохнуть силу в род.
— Мне не очень понятно, почему наш оперативник это понял, а весь волшебный институт метафизики не понял? — с некоторым вызовом спросила Елена.
— Я откуда знаю? В любом случае Соня хотела уходить от них, — пожал плечами Егор. — Ладно, давайте к сути. И что дальше? — он посмотрел на Дымова.
— У Надежды особая татуировка: в кольце полной Луны нарисована схематичная корона и одна из букв алфавита, который вы нашли, — Костя пожал плечами. — Я такого не встречал, хотя информации про ковены перелопатил достаточно. Но это вполне может обозначать, что она верховная ведьма в этом ковене.
— Охренеть, — прошептал Малинин. — Ну-ка пошли к ней сходим. Лена, а вы с Унге пока эту, — он кивнул в сторону кабинета Милены, — опросите, глядишь, тоже ведьмой окажется.
Глава 15
Снежный буран грыз пространство, рвал ледяными зубами толстые ветви деревьев, яростно вцеплялся в края крыш и пытался пробиться внутрь больницы через окна, постоянно пробуя стёкла на прочность.
Малинин вылетел в коридор, перепрыгивая через несколько ступенек, добрался донизу и, окунувшись в тишину коридоров, побежал в сторону морга. Он не знал, почему так торопится, но ему казалось, что оперативник, который его всё время раздражал, простым движением распутал всю паутину, и всё встало на свои места.
— Где Надежда? — спросил он у уборщицы, собиравшей рассыпанные мусорные пакеты.
— Улетела в метель, — чавкнула старуха беззубым ртом. — Просто как в жопу ужалили, вон стеллаж чуть не кувыркнула, пока к выходу бежала.
— Давно? — Егор уставился на неё немигающим взглядом.
— Минут пятнадцать как. А чего случилось? — спросила она в пустоту, потому что Малинин с Костей уже бежали в сторону прозекторской, где должен был быть Медикамент.
В кабинете главного врача было тихо, Милена сидела, молча глядя в стену, Унге старалась придумать, как всё-таки её разговорить, а Елена судорожно старалась придумать, как не подпускать Малинина к этой женщине, потому что тёмная повязка ярости и безысходности напрочь лишала его рассудка.
— Милена Витальевна, пожалуйста, постарайтесь понять, — со вздохом сказала Елена, — вам всё равно не удастся избежать наказания, но если вы сейчас пойдёте на сотрудничество, то это зачтётся.
— Да? — Милена сверкнула злым взглядом сквозь завесу слёз. — Так, может, хоть жить останусь, а так они меня точно грохнут.
— Кто они?
— Слушайте, оставьте меня в покое, — рыдающим голосом сказала Милена Витальевна.
Елена подумала несколько секунд, потом достала телефон, пролистала несколько страниц и, развернув смартфон экраном к Милене, показала ей картинку.
— Откуда у вас это? — дрогнувшим голосом спросила она.
— Это я, — просто сказала Елена, — мои прошлые фотографии. Я не знаю, как объяснить тот ужас, что я пережила, я не знаю, как обрисовать все те ночи отчаянья, когда я собирала себя по кусочкам. Потом упаковывала свою душу в непроницаемый сейф и жила дальше, движимая только местью, но я вам скажу, что я точно знаю, что сейчас происходит с Софьей. И я точно знаю, что пережили те девушки, телами которых сейчас завален ваш морг, — Елена замолчала и нахмурилась. — Почему вы сказали: «Откуда у вас это?».
— Я такое видела, — деревянным голосом сказала Милена.
— Где?
— Да ковен этот сраный творил такое, — с надрывом в голосе проговорила Милена.
— Вы состоите в ковене? — поинтересовалась Унге.
— Я ж не долбонашка, — главврач посмотрела на Елену, потом перевела взгляд на Унге и стало понятно, что она внутренне на что-то решилась. — Я не пошла в ковен, но работала на них, — она помолчала, покивала головой, смотря на свои руки, и добавила: — Выхода у меня не было. Да и знаю я немного.
— Хорошо, — Елена кивнула и, встав, налила в чайник воды, снимая своими действиями официоз с беседы. — Вы просто расскажите, что знаете, — она сделала Унге знак, чтобы та записывала, и продолжила: — А мы, может, что-нибудь найдём для себя полезное. Я замёрзла, — Елена чуть улыбнулась. — Можно я чай заварю?
— Конечно, — Милена сразу как-то расслабилась и, встав, достала из шкафчика коробку с чайными пакетиками и плошку с печеньем. — Я в институте не самая успевающая была, — начала рассказывать она. — Думала, середнячком пойду: терапевтом в поликлинику, но вдруг меня пригласили в одну частную клинику на хорошую зарплату. Я тогда сама удивилась, но потом, когда первую денежку получила, то даже думать не стала, зачем и почему меня туда позвали. Проработала полгода, и вдруг мне предлагают повышение, но больше по административной части. А мне это было и на руку, да и к душе. Я к тому времени сама понимала, что я как хозяйственник гораздо лучше смогу работать. Мне даже интересно стало, да и зарплату опять повысили, премию дали. В санаторий хороший съездила, и даже на конференцию в Москву.