– Тимошина, я не ем сладкое.
– Пирожное низкокалорийное. В честь праздника-то можно.
И пусть она бурчит что-то недовольным тоном, пусть бросает на меня холодный взгляд, но это определенно что-то напоминающее «спасибо».
– Второй шанс? – задумчиво спрашивает Андрей, наблюдая, как Вероника Михайловна садится за дальний столик и осторожно, словно я могла в него плюнуть, пробует пирожное.
– Скорее муки совести. Я ведь правда думала, что куртку мне порезала она.
– Теперь и ты знаешь, что это такое, – фыркает Лукин.
Сегодня тридцать первое декабря. Почти нет клиентов, все закупаются продуктами, строгают салатики и смотрят «Иронию судьбы». Мы стоим у стены, обнявшись, и я не шевелюсь, а порой боюсь даже дышать, чтобы не спугнуть робкое счастье.
– Простишь меня? Обещаю, больше никогда не назову тебя Тыквой.
– Прощу. Тыквой мне быть действительно не хочется. – Я улыбаюсь. – А Тыковкой понравилось.
– Ты-ы-ыковка-а-а, – довольно тянет Андрей мне на ухо. – Я приготовил тебе подарок. Но подарю после полуночи.
– А я тебе ничего не приготовила! – спохватываюсь я. – Даже не подумала!
– Ты мне уже сделала подарок.
– Это какой? Милостиво согласилась тебя не убивать? Великий дар, что тут скажешь.
– Нет. Ты спасла кофейню. Это лучший подарок.
– А я думала, ты хотел ее угробить.
– Шутишь? Это мамино любимое место. Мое главное наследство. Мне хотелось ее сохранить. Когда ты предложила пари, я тут же за него ухватился.
– Но ты же стал мешать!
– Ой, и много у меня намешать получилось?
– Кофемашина…
– Да сама она сдохла. Точнее, я ее сломал. Я… гм… привел как-то после закрытия Риту. Хотел поразить ее навыками приготовления кофе. Поразил, что тут скажешь. Тетя ругалась, но разрешила мне воспользоваться деньгами и купить новую. Я просил ее ничего тебе не говорить.
– У меня нет слов! Да я тебя таким гадом считала!
– А тыквенно-пряного парня – героем. Было приятно им себя считать.
– Было здорово. Я так надеялась, что это был ты. Злилась на себя и надеялась.
– Это был я, – с улыбкой соглашается Андрей. – Прости Кира, ладно? Он ни в чем не виноват. Просто помогал мне устраивать сюрпризы.
– Водить меня за нос!
– Да, но тогда сюрпризы не были бы сюрпризами. Знаешь, что самое обидное?
– М-м-м?
– Я ведь договорился с ребятами, чтобы спели для нас.
– Что?! Что?! Что?!
Он от души смеется, наслаждаясь моим шоком.
– Да. Я думал, зайду после концерта, а там ты, счастливая, говоришь, что это лучший Новый год в твоей жизни. И я такой признаюсь, что тыквенно-пряный парень – это я. Ты ахаешь, падаешь в мои объятия и признаешься в вечной любви. И в этот момент возвращаются ребята, чтобы спеть для нас. Мы танцуем и обещаем друг другу всегда быть вместе. И еще там где-то в плане стояло задать вопрос: «Зачем ты сыпанула мне в кофе столько перца?» И вот, захожу я в зал, а ты… рыдаешь. Как-то не по плану все пошло, короче.
– Кошма-а-ар! – Я прячу лицо у него на груди, слушая, как размеренно бьется сердце. – Ребята обиделись?
– Да вроде нет. Я им так кратенько обрисовал ситуацию, сказали, что я дурачок. Спросил, не хотят ли они написать обо мне песню, сказали, что могут только частушки.
Я пытаюсь смеяться тихо, но не выдерживаю, представляя эту картинку. Бедные Аня и Сергей! Ехали на выступление, а попали в мыльную оперу.
Взгляд падает на часы, и сердце пропускает удар.
– Вот блин! Я же обещала бабушке вернуться через час! Она, наверное, раз сто уже позвонила, а телефон на беззвучном!
– Ты что, сейчас уйдешь? Оставишь меня здесь одного… – Андрей переходит на шепот и кивает в сторону физручки. – С ней?
– Она занята. Если что, кинь в нее еще одним пирожным.
Приходится подняться на цыпочки, чтобы поцеловать его, но мне так нравится! Перебирать мягкие светлые волосы, чувствовать прикосновение губ.
– Думаю, я кое-что придумала с твоим подарком. Но надо подготовиться.
– Если услышишь в новостях, как владелец кофейни от скуки кидается стаканчиками в прохожих, – это ты виновата, бросила меня здесь одного.
– Ну, раз ты не занят, сделай полезное дело. Обнови соцсети, они молчат четвертый день. Поздравь хотя бы клиентов с Новым годом. Напиши контент-план на январь. Выложи график работы на каникулах. И подумай над мероприятиями, которые можно провести. А если останется время…
– Надень на лоб фару и почисти ночью тротуар, – бурчит Лукин, но больше для порядка.
– Нет. Начинай разрабатывать специальное меню к четырнадцатому февраля.
– Есть, шеф!
Я только отмахиваюсь: все мысли заняты бабушкой. В телефоне пять пропущенных и грозное сообщение, в котором говорится, что если я не перезвоню в ближайшее время, то вместо оливье получу ремня.
– Уже бегу домой, ба! Заболталась с друзьями! Да-да, прости, нет, я отлично себя чувствую. Правда отлично, ба, лучше не бывает! Слушай…
Я останавливаюсь посреди небольшой площади перед кинотеатром и понимаю, что попала в зимнюю сказку. Вокруг маленькие пряничные домики, отовсюду доносятся ароматы блинов и глинтвейна, с горок катаются дети, а у высоченной городской елки стоят почти настоящие Дед Мороз и Снегурочка.
– Ба, а можно я приглашу Андрея и Марию Январовну к нам на Новый год? Им не с кем праздновать. И нам скучновато. Можно?
– А вы что, уже помирились? – спрашивает бабушка.
– Мы не просто помирились, ба. Мы влюбились!
– Ох, Аля.
– Андрей хороший, правда. И ему очень нужно встретить Новый год не в одиночестве. Ну пожалуйста!
– Хорошо. Зови своего Андрея. Но пусть тащат продукты, где я сейчас куплю еды на четверых, все магазины пустые!
– Спасибо! Спасибо! Спасибо! Скоро буду, ба!
– Девочка, – слышу я голос Деда Мороза. – Подходи, не стесняйся.
Из большого красного мешка я получаю маленький имбирный пряник в виде елочного шара.
– Спасибо. С наступающим.
– Загадай желание, девочка, – говорит Снегурочка. – Дедушка исполнит.
Несколько секунд я размышляю, а потом весело говорю:
Новый год определенно лучший праздник, придуманный человечеством. Это я как специалист по праздникам говорю. Ни один из них не сочетает в себе столько уютных традиций, чудес, магии, атмосферы и антуража.
По телевизору идет «Пятый элемент».
Не понимаю, почему именно этот фильм назначили новогодним. Кажется, я даже ни разу не видела его целиком. Но сколько себя помню, к стандартному набору из «Иронии судьбы», «Ивана Васильевича» и «Елок» добавляется именно этот фильм.
Мы сидим на диване под общим одеялом, тайком едим крабовые палочки, оставшиеся от салата, прямо из пачки, а рядом мигает всеми цветами радуги елка.
Бабушка и Мария Январовна хлопочут на кухне. Скоро будем садиться за праздничный стол, сегодня он ломится от еды, как будто к нам пришли не двое, а целый отряд! Часть блюд, которые принесли с собой Лукины, я никогда в жизни не пробовала. И все же крабовые палочки (в них ведь даже нет крабов!) из пачки, которые мы таскаем по очереди, кажутся самым божественным лакомством на свете.
– Помнишь, что я обещал тебе подарок? – спрашивает Андрей.
– Давай! Я готова!
– Не все так просто, Тыковка. Для начала надо отпроситься у родственниц погулять. Реально?
– Забудь! – фыркаю я. – После полуночи бабушка не выпустит нас из дома. И, боюсь, тебе опять придется спать в кухне.
– Не-а, – безмятежно отзывается Андрей. – Я слышал, как они спорили. Тетя убеждала твою бабушку, что детей надо положить в детской. Бабушка была против, но тетя справедливо заметила: я весь день был на работе, ты недавно переболела. Максимум, что мы можем натворить, оказавшись в одной комнате, – заболеть вместе. Вроде как они пришли к согласию.
Несколько минут я мучаюсь, не решаясь спросить, но все же, радуясь, что мы сидим в темноте и румянец на моих щеках не видно, решаюсь:
– А ты когда-нибудь… ну…
– Тыковка, я отказываюсь отвечать на этот вопрос! Он с подвохом! Я тебя знаю, правильного ответа не существует.
– Мне просто интересно!
– Потом скажу. Такие темы в одной квартире с твоей бабушкой лучше не обсуждать, иначе до тридцатилетия мы будем встречаться только по зуму. Я ей не нравлюсь вообще-то.
– Нравишься, – отмахиваюсь я. – Она бы никогда не позвала тебя ночевать и не разрешила прийти праздновать, если бы ты ей не нравился. Просто ба волнуется. Она же меня вырастила. Привыкла от всего защищать.
– Думаешь, гулять не отпустит?
– Не-а.
В одиннадцать мы садимся за стол, уже переварившие честно украденные крабовые палочки и изрядно голодные. Чего здесь только нет: классические оливье, крабовый и мимоза от бабушки. Снежные крабы, мидии на створках и пирог с сыром от Марии Январовны. Десерты, оставшиеся в конце дня в кофейне. Имбирный пряник-шарик как символ данного Дедом Морозом обещания.
Счастье не закончится никогда.
Это мой первый Новый год с таким количеством людей, и я чувствую себя немного не в своей тарелке.
Андрей от души налегает на салаты бабушки. То ли пытается ее задобрить, то ли действительно соскучился по классическим блюдам среднестатистической семьи.
И уж кому-кому, а бабушке и Марии Январовне определенно лучше всех: вместе с салатами и бутербродами они наворачивают принесенный гостями коньяк. И стремительно добреют.
– Растут дети, – вздыхает бабушка.
– Не говори. Я вот смотрю на них. Когда успели? Вроде вчера был мелкий пацан, на трехколесном велике под окнами гонял. А сегодня уже приводит девушку.
– Не говори, Маш. Совсем мы постарели.
– Да ладно вам! – возмущаюсь я. – Никто не стареет. Просто дети в наше время растут быстрее.
– Да, кстати, – подхватывает Андрей. – Смотрите, мы ответственные. Работаем? Работаем. Ни одной смены не пропустили, друг друга прикрываем! Бизнес развиваем? Развиваем, выручка выросла! Со всем справляемся. Учимся нормально. Вполне ничего такая молодежь.