Однако командный состав частей и соединений за ношением бойцами стальных шлемов во время боя и за сохранением им как боевого оружия не следит. Сбора стальных шлемов, оставленных на поле боя, не организует...».
В приказе были определены задачи должностных лиц по наведению порядка в решении этой немаловажной проблемы346.
Московская битва поставила перед командирами и тыловыми органами ряд задач по организации вещевого обеспечения военнослужащих. которые не были разработаны накануне войны даже теоретически. Например, с наступлением холодной погоды бойцам и командирам выдавались валенки, в то же время сапоги также оставались у личного состава. Не стоит говорить о том, что они занимали значительное место в вещевом мешке солдата. Однако собрать эту обувь и перевозить ее в тылу батальона, полка из-за отсутствия транспорта не представлялось возможным. Собрать и отправить эту обувь в тыл также было нельзя, так как погода в средней полосе России в зимнее время характеризуется частыми и продолжительными оттепелями, которые сводили на нет возможность пребывания бойцов и командиров в валенках. В армиях Западного фронта командиры и тыловые работники пытались как-то решить эту проблему. Одни части пытались хранить обувь на дивизионных, другие — на армейских складах. Но ни в пер-
вом, ни во втором случае это не позволяло быстро сменить обувь347. Эта задача так и не нашла своего решения ни тогда, ни в последующие периоды Великой Отечественной войны, ни в современной Российской армии. Этот вопрос остался попросту забыт.
Несмотря на ряд серьезных недостатков в обеспечении войск вещевым имуществом в период Московской битвы, государственные и военные органы управления обогатились бесценным опытом организации снабжения войск в тяжелой оперативной и тыловой обстановке, в сложнейших погодных условиях зимы 1941/42 года.
Битва под Москвой убедительно показала, что успех боевых действий во многом зависит также и от эффективности обеспечения войск имуществом связи, медицинским, инженерным, химическим и военно-техническим имуществом, а порой, как ни удивительно, и водой, что неоднократно имело место. В период контрнаступления наших войск имелись случаи, когда, отступая, противник отравлял источники воды. Такой факт зафиксирован, например, в распоряжении штаба 16-й армии: «Отмечены случаи отравления колодцев немцами при отходе. Необходимо питьевыми источниками при продвижении вперед пользоваться только после тщательного анализа воды»1 348.
Опыт войны показал, что без полноценного обеспечения соединений и частей необходимым имуществом, средствами, продуктами и водой невозможно эффективно и с наименьшими потерями решить поставленные боевые задачи.
Таким образом, Московская битва со всей очевидностью подтвердила, что всестороннее и своевременное материальное обеспечение войск является одной из главных задач тылового обеспечения войск, от которой во многом зависит успех в современном бою. Несмотря на имеющиеся недостатки и упущения, тыловые органы проделали поистине колоссальную работу по снабжению войск необходимыми материальными средствами, что явилось одним из решающих факторов победы войск Красной Армии под Москвой.
МЕДИЦИНСКОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ВОЙСК
Деятельность медицинской службы в битве под Москвой проходила в очень сложной обстановке. Тяжелые сдерживающие оборонительные бои, вынужденный отход войск на новые рубежи обусловили очень большие санитарные потери. В то же время фронты и армии имели крайне ограниченное количество медицинских сил и средств, а медицинский персонал не всегда обладал необходимой подготовкой и практикой работы.
Накануне битвы под Москвой, 22 сентября 1941 года, ГКО принял постановление № 701сс «Об улучшении медицинского обслуживания раненых бойцов и командиров», которое было направлено на упорядочение работы по оказанию медицинской помощи раненым и больным. До командного состава Вооруженных Сил это постановление было доведено приказом Наркома обороны СССР № 0089 от 23 сентября 1941 года.
В постановлении ГКО, которым было строго распределены обя-
занности народных комиссариатов здравоохранения и обороны по обслуживанию раненых бойцов и командиров Красной Армии, в частности указывалось: «Медицинское обслуживание раненых и больных бойцов и командиров в тыловых районах возложить на Народный комиссариат здравоохранения Союза ССР, а в армейских и фронтовых районах — на Главное военно-санитарное управление Красной Армии»349.
Однако для решения задач, поставленных ГКО. требовалось время. К тому же работа медицинской службы армий Западного и Резервного фронтов в значительной степени была затруднена в тот период из-за больших потерь медицинского персонала, транспорта и оборудования в ходе тяжелых боев под Вязьмой.
Медицинское обслуживание раненых и больных в период отхода войск из-за отсутствия простейших лекарств и препаратов, а также слабой укомплектованности учреждений медицинским персоналом, находилось на крайне низком уровне. В ряде медицинских учреждений имели место многочисленные факты плохого питания раненых, отсутствия у них одеял и постельных принадлежностей (например, ППГ-104); отмечались многочисленные случаи, когда отдельные раненые не получали медицинской помощи по 3—4 дня1 350.
Командиры и бойцы, которым удалось вырваться из окружения, даже и не сетовали на то, что многим из них, получившим ранения, никто не оказал медицинскую помощь, так как порой ее просто некому было оказывать. Медицинский персонал частей и соединений, сражавшихся в районе Вязьмы и Брянска, до конца выполнил свой долг и в большинстве своем разделил горькую судьбу сотен тысяч бойцов и командиров, оказавшись во вражеском плену.
К началу оборонительных боев непосредственно на подступах к Москве Западный фронт имел в своих медицинских учреждениях всего 29 700 коек. Еще 15 200 коек находилось в подчиненных ему армиях. Хуже обстояло дело в медицинских учреждениях 5, 16 и 33-й армий, имевших в составе своих госпиталей всего 800, 600 и 400 коек, соответственно. В целом фронт имел 44 900 штатных коек, что составляло всего 8% к численности личного состава фронта351. Такого количества мест в медицинских учреждениях было явно недостаточно для организации качественного медицинского обеспечения бойцов и командиров. В ряде армий отсутствовали госпитали для легкораненых, отдельные роты медицинского усиления, а в 29-й армии (командующий генерал-лейтенант И.И. Масленников) не было и эвакоприемников.
2402, 2403 и 2404-й полевые военные госпитали Западного фронта, потерявшие в ходе боевых действий под Вязьмой весь свой транспорт и имущество, в течение продолжительного времени, из-за отсутствия резерва медицинских работников и транспорта, не были восстановлены и укомплектованы. У Главного военно-санитарного управления РККА (начальник управления генерал-лейтенант Е.И. Смирнов) в тот период не было никакого резерва транспортных средств и оборудования, поэтому у него и не было возможности восстановить эти лечебные учреждения1 352.
В результате мер, принятых государственными и военными органами управления СССР, уже к середине ноября 1941 года медицинская служба Западного фронта имела в своем составе 136 лечебноэвакуационных учреждений, в которых насчитывалось 76 400 штатных коек, что составляло 20% от списочного личного состава фронта. Таким образом, в течение месяца количество мест в различных лечебных заведениях фронта увеличилось почти в два раза.
Проведенная органами государственного управления СССР работа в этом направлении позволила к началу ведения оборонительных боев на ближних подступах к Москве иметь в составе войск Западного и Калининского фронтов соответственно 115 и 47 полевых госпиталей, а также 27 и 136 эвакуационных госпиталей, в которых в ходе боевых действий была оказана помощь 21 423 раненым и боль-
ным. Кроме этого, только в армиях Западного фронта были развернуты 21 полевое банно-прачечно-дезинфекционное учреждение и 13 специальных частей и учреждений353.
Особенно большая нагрузка в то время легла на медико-санитарные батальоны. В дни ожесточенных боев с противником в дивизионные медицинские пункты поступало до пятисот-шестисот раненых. Ввиду этого сократить объем хирургической помощи. В отдельных медсанбатах хирурги оперировали только 12—14% раненых, требовавших оперативного вмешательства. После оказания квалифицированной помощи их эвакуировали в медицинские учреждения армий и фронтов.
Учитывая малочисленность армейских сил и средств и сложность боевой обстановки, руководство медицинской службы Западного фронта перенесло центр тяжести лечебно-эвакуационных мероприятий на фронтовые госпитали, которые были выдвинуты в армейские тыловые районы и принимали основной поток раненых непосредственно из войск. Большая часть лечебных учреждений первого эшелона фронтовой госпитальной базы развернулась в Москве и ее пригородах. Второй эшелон этой базы находился в городах, расположенных северо-восточнее и восточнее столицы, куда в основном и эвакуировали раненых и больных в первый период оборонительных боев.
Многие госпитали, отдельные медико-санитарные батальоны, а иногда и даже полковые медицинские пункты, не дожидаясь прибытия транспорта от вышестоящего звена, самостоятельно организовывали эвакуацию раненых по принципу «от себя», минуя отдельные этапы эвакуации, с тем расчетом, чтобы не оставлять раненых и больных врагу и как можно скорее отправить бойцов подальше в тыл.