— Спасибо, я не курю.
Я нахмурился.
— У меня дома вы курили. Я помню. Они были без фильтра.
Он покачал головой.
— Я притворился, втирался в доверие. По правде, я не…
— Предлагаю вам начать, — сказал Дейл. — Это серьезная белая магия. Некурение может быть опасным для вашего здоровья.
— Клиффу это не очень-то помогло, — произнес Мерл, но всё же взял зажигалку и прикурил.
Мы стояли в кругу и курили сигареты нашего друга. Рамирес отказался. Вместо этого он сунул ее в карман рубашки. Пока мы прощались с Клиффом, он закрыл глаза Уйлика.
— У него жена и трое детей, — пробормотал детектив. — У одного из детей рассеянный склероз. Что я им скажу...
Никто не ответил. Мерл перезарядил дробовик. Дейл нашел свое ружье.
Я затянулся. Запах дыма усилился. Казалось, что тьма отступила. Я искал источник света и заметил вдалеке оранжевое свечение между деревьями.
— Мне кажется, или пожар приближается? — спросил я.
Музыка становилась всё громче и яснее, смешиваясь с буханьем барабанов. Затем раздались голоса и смех. Голоса женщин.
Залившись лаем, Большой Стив бросился вперед, почти выдернув поводок из моих рук. Я едва успел схватить биту, прежде чем он потащил меня. Мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним. Побросав сигареты, Мерл и Дейл схватили ружья и побежали за нами.
— Подождите, — позвал Рамирес. — Мы не можем просто оставить их!
Не обращая внимания на крики, мы побежали дальше, положившись на Большого Стива. Он рвался к оранжевому свечению. Мы бежали промеж деревьев, спотыкаясь о корни и камни. Подлесок царапал кожу, но мы продолжали двигаться, не обращая на это внимания. Я сопротивлялся желанию позвать Тару и заметил, что пес тоже замолчал.
Задыхаясь, Стив остановился рядом с диким кустом малины. Остальные догнали нас.
— Нельзя так просто... — предупредил Рамирес.
— Тихо, — прошептал я. — Прислушайтесь. Мы близко.
Мы осторожно выглянули из-за кустов.
Свечение шло не от адского пламени, пожирающего лес, а от огромного костра посреди поляны. Хайлиниус танцевал вокруг него, играя на флейте. Тара, Клодин, Антониетта, Лесли и Шеннон танцевали с ним. Свет костра отражался на их обнаженных потных телах. Шелли сидела на соседнем пне и играла на барабанах.
Дейл сжал мою руку.
Барабаны были человеческими головами. Теперь мы узнали, что сделал Хайлиниус с остальной частью Пола Легерски. Я узнал и другую голову. Видел ее в новостях этим утром, когда показывали фотографию, на которой она еще крепилась к человеку и улыбалась. Парень Лесли, Майкл Джитлсон.
Глаза Рамиреса становились все шире и шире.
— Ну, детектив, — прошептал я. — Теперь веришь?
— Ебена мать…
Я знал, как он себя чувствует.
Прежде чем мы пришли в себя, Большой Стив, наконец, обрел свою храбрость. Тара гарцевала, извиваясь в такт музыке. Большой Стив наблюдал за ней, не отрывая глаз. Ошейник расстегнулся сам собой — Стив выпрыгнул из подлеска, прерывая оргию. Женщины закричали и разбежались в разные стороны. Большой Стив рявкнул. Музыка оборвалась.
Я сжал ненужный поводок в руке.
Хайлиниус взревел и ринулся в атаку.
Большой Стив оскалился и бросился ему навстречу.
19
Всё произошло очень быстро. Вокруг костра разверзся хаос: вой, крики боли и гнева, выстрелы.
Большой Стив и Хайлиниус с треском врезались друг в друга. Сатир опустил голову, пытаясь насадить Большого Стива на рога, но собака оказалась проворнее. Увернувшись в прыжке, пес приземлился прямо за ним. Зубы собаки сомкнулись на хвосте Хайлиниуса. Большой Стив злобно рычал и мотал головой, как будто хотел вырвать его с корнем. Сатир пытался развернуться и ударить Стива, но пес двигался вместе со своей добычей и оставался вне досягаемости острых когтей. Хайлиниус попал в капкан. Однажды мы играли со Стивом в перетягивание каната, и я знал, что мой пес будет держаться до последнего.
Мы вышли на поляну. Мерл поднял дробовик и прицелился в сатира, но я оттолкнул ствол.
— Нет, ты попадешь в Большого Стива!
Очевидно, детектива Рамиреса моя собака не заботила. Прежде чем я смог остановить его, он взвел курок и выстрелил три раза в грудь сатира. Пули прошли навылет и оросили листья и деревья темной кровью, но Хайлиниус просто хрюкнул и продолжил бороться с Большим Стивом. Чертыхаясь, Рамирес прицелился в голову.
— Вспомните деревья, детектив! — крикнул Мерл. — Нужно использовать серебро!
— Где, черт возьми, подмога? — Рамирес нащупал в кармане свой мобильный телефон и попытался позвонить. Сигнала не было. Тогда он несколько раз выстрелил в воздух, чтобы сообщить о своем местоположении.
Причитая от страха, Шелли бросила головы Пола и Майкла и присоединилась к женщинам по другую сторону костра. Отрубленные головы катились, пока не уперлись в упавшее дерево.
— Отпусти меня, жалкая дворняжка! — взревел Хайлиниус. — Немедленно!
Пренебрежительно рыча, Большой Стив ухватился еще сильнее, оттаскивая сатира в нашу сторону, подальше от женщин. Раны от пуль в груди Хайлиниуса уже зажили, и только три клочка подпаленного меха выдавали следы недавних ранений.
Дейл гонялся за Клодин. Кажется, на мгновение она узнала его. Замерла в замешательстве. Дейл сгреб ее и обнял. Я разрывался между собакой и женой. Нужно было увести Тару подальше от влияния сатира, но я не мог оставить Большого Стива бороться в одиночку.
Мерл, должно быть, понял мое замешательство.
— Иди, помоги Таре. Я разберусь.
Он подкрадывался к Хайлиниусу, намереваясь выстрелить в упор, но прежде, чем смог подойти достаточно близко, сатир поднес флейту к губам и заиграл новую мелодию, которая не вызвала эрекции. Это была мрачная, зловещая песня. Ноты тяжело оседали в воздухе.
Настроение женщин резко изменилось. Страх и смятение исчезли. Их глаза наполнились отвращением и ненавистью. Костер отбрасывал извилистые тени на обнаженные тела. В едином порыве они бросились в атаку. Клодин оттолкнула Дейла, оцарапав ему лицо. Ногти соскребли внушительный кусок плоти, оставив ярко-алый след. Дейл закричал. Антониетта Уоллес присоединилась, избивая Дейла кулаками. Лесли и Шеннон бросились к Мерлу, пронзительно выкрикивая непристойности, а Шелли двинулась в сторону Рамиреса. Тара пошла на меня, и в отсветах пламени я едва узнал в ней женщину, на которой когда-то женился. Ее губы скривились, из горла вырывался утробный, почти животный рык, глаза затопила жажда крови. Она как будто намеревалась убить меня голыми руками.
Музыка продолжала звучать. Большой Стив рванул головой вправо и вырвал хвост под корень. Замычав от боли, Хайлиниус упал на спину в грязь, не отпуская флейту. Большой Стив выплюнул окровавленный обрубок и ринулся к горлу. Его зубы сверкнули в темноте, из груди рвались звуки, которых я никогда раньше не слышал.
И моя жена, и моя собака, два самых близких мне существа на всей планете, неузнаваемо поменялись. Животный инстинкт подчинил себе и Большого Стива, и Тару.
Поймав Большого Стива в прыжке, сатир лягнул его обеими ногами. Скуля, собака врезалась в дерево и рухнула в кучу мертвых листьев. Прежде чем я успел подбежать к нему, Хайлиниус поднес флейту ко рту и вновь начал играть. Тара накинулась на меня и повалила, она брыкалась и царапалась. Выбив биту у меня из рук, она сжала мое горло.
Краем глаза я увидел, что Рамирес наставил пистолет на Шелли и приказал ей остановиться.
Тара развернула меня, и теперь я видел только ее лицо, перекошенное от гнева. Прозвучал выстрел. Я услышал, как Большой Стив хлопает ушами, и понял, что он жив. Мне стало легче, несмотря на то что в висках стучала кровь, а легкие просили воздуха. Я умирал, но это не имело значения, потому что моя собака была жива.
— Т-Та… — я попытался позвать ее, но не смог.
— Я должна была это сделать давным-давно, — выплюнула она. — Ты чертовски бесполезен, Адам. Я хочу детей, и Хайлиниус даст мне их. В отличие от тебя он настоящий мужчина с настоящим членом.
В глазах помутнело. Я чувствовал несвежее горячее дыхание Тары, ее слюна пробежала по моей щеке, смешиваясь со слезами.
— Его член намного больше твоего. И мне это нравится!
Со всей оставшейся силой я ударил ее коленом в пах. Тара удивленно полувсхлипнула-полувздохнула, и ее хватка ослабла. Я глотнул воздуха и ударил ее кулаком в грудь. Она упала на землю, скорчившись от боли. Легкие полыхали. Кашляя, я огляделся.
Клодин и Антониетта прижали Дейла к земле. Дела Мерла и Рамиреса были не лучше. Шелли теснила детектива к костру. Он просил ее отступить, лечь на землю и заложить руки за голову, но она не обращала на него внимания, выкрикивая насмешки и проклятия. Рамирес наставил на нее оружие, но ствол колебался. Очевидно, он не хотел в нее стрелять. Но Мерл не испытывал никаких угрызений совести. Шеннон Легерски хотела ударить Мерла в живот, но старик уклонился и взмахнул прикладом дробовика. Шеннон рухнула, крича сквозь сломанную челюсть. В это же время сзади подобралась Лесли, схватила Мерла за волосы и жестко дернула.
— Мерзкий старикашка, — закудахтала Лесли. — Присматривался к моему заду каждый раз, когда приходил на бензоколонку! Давай, покажи мне свой член! Я оторву его!
Хайлиниус продолжал играть. Пламя костра взмыло к небесам, а поляну заполнял дым приближающегося лесного пожара.
Тара не двигалась. Нагнувшись, я потянулся к ней.
— Милая, ты…
Завизжав как гарпия, она бросила мне в лицо горсть грязи. Ее первый удар пришелся в пах. Холодная боль пронзила меня, яички втянулись внутрь. Я даже не почувствовал второго удара, просто неожиданно для себя оказался на земле. Где-то слева закричал Дейл.
Смаргивая грязь, я попытался перевернуться, но Тара вскочила на меня и уселась на грудь. Ее влагалище выглядело, как открытая рана: сырая, кровоточащая, истекающая спермой сатира, словно ядом. Я попытался закричать, но кулак Тары врезался мне в рот. Зубы разорвали кожу изнутри. Удар. Еще один. И еще. Прозвучал очередной выстрел, но я почти не слышал его из-за шума в ушах. Слюна пузырилась пеной в уголках рта Тары: