Не сказать, что они сильно хорошо его поняли, но суть уловили и с облегчением вздохнули.
-Вы хорошо говорите по-русски учитель. – Уважительно произнёс Лёха, решив, что чуточку лести в сей момент не повредит. К тому же, старик действительно неплохо владел, языком, который вряд ли был для него родным.
-Конечно! – Китаец гордо вскинул подбородок. – Великий Мастер всё делает хорошо, за чтобы он ни взялся! Потому что Великие Мастера, выше любых свиней! Только нам ведомо всё!
Что тут ещё скажешь? Нечего…
Но Лёха всё же сказал.
-А как вы считаете, какой оптимальный ход бура, нужен для буровой установки, что бы она могла пробиться через вкрапления твёрдого грунта, и насколько обосновано наличие антирадиационной защиты, при уходе на глубину более десяти километров, если бурение проходит на глубине десяти километров от поверхности воды?
Минуту царила полная, почти кладбищенская, тишина.
Наконец, глаза старика недобро сверкнули. Лёха слегка вспотел. Мысленно пообещал себе впредь держать рот на замке…, если до вечера доживёт.
-Глупые белые свиньи. – Обошлось, кажись…, старик поморщился презрительно. – Иногда они говорят, но из их жирных ртов сыплется лишь бессмысленный набор звуков. Здесь находится нервный пучок «цветок невесты»…
Старик указал в область паха…, почему это «цветок» и именно «невесты», они поняли несколько позднее, а до того даже улыбались – понятно ведь, цветы женщины любят. А это надо полагать самый главный и приятный для них цветок…, только вот, этот нервный пучок становился «цветком», только после соответствующего удара. Такого, после которого, там оставалась кровавая каша, а владелец сего «цветка», отбрасывал копыта от мощнейшего болевого шока – если удар был сделан идеально, ткани разрывало и это всё дело, раскрывалось, словно бы лепестки адского цветка. Вот такие аналогии были в названиях, которыми их пичкал Великий Мастер.
После, изучая правильность ударов, по таким вот точкам, на ростовых манекенах, вмонтированных в пол, Лёха, иногда, если выдавалась передышка, вспоминал названия и ему становилось немного не по себе. Иногда даже до тошноты. «Красная похлёбка» - это сердце. После того, как по нему, в момент выдоха, ударишь правильно, в нужную точку, и обязательно локтем. Когда делают вскрытие, вместо сердца находят мешанину плоти и крови, напоминающую похлёбку или суп – кому как нравится. Красный такой бульон, а в нём кусочки мяса плавают.
В общем, со временем им всем становилось понятнее, откуда брались такие странные названия и как именно они давались – из жутких примеров, тех, что в реальной жизни обитают.
Вот сколько людей пришлось отправить на тот свет, что бы сердце стало «красной похлёбкой»? Сколько было так убито, прежде чем сей удар удалось отточить до идеала?
-Великие Мастера были всегда. – Как-то сказал Учитель, расстроенный тем, что так никто и не смог пробить грушу прямым ударом кулака. – Увы, свиньи тоже были всегда.
И тут его осенило.
-Ноги! – Воскликнул старик. На него смотрят непонимающе, он всплеснул руками, подскочил к груше, одежда взметнулась вверх, раздался жуткий треск и половина груши, повисла на тонком лоскутке ткани. – Ноги! – Воскликнул старик, радостно улыбаясь. – У всех свиней слабые передние копыта, но задние – всегда сильные! Мы начнём с ног!
Дельная мысль и картинка разорванной груши впечатляющая…, и зачем было рот открывать?
-У вас тоже сильные ноги Учитель. – Сказал Лёха, слишком поздно сообразив прикусить язык.
-У Великого Мастера не может быть сла… - Старик осёкся. Скрипнул зубами – он понял сравнение и понял, что сам же его и подсказал. У него, значит, задние копыта тоже сильнее, чем передние…, в общем, наверное, было больно. Лёха точно не знал, так как стало темно, а утром болело не сильно. Правда, ходил он еле кое-как и постоянно стонал.
-Из-за этой белой свиньи, мы не пойдём в зал с песком. – Это он про груши и Лёху. – Сегодня мы будем учиться правильно готовить пищу, для других свиней.
Вот это их так удивило, что Лёха чуть не грохнулся на пол – сейчас это было не сложно. Вот пока шли, Кабан сочувственно хлопнул его по плечу. Лёха пискнул несильно громко и свалился на пол, воя оттуда уже достаточно так ощутимо. Все остановились. Ждут.
-Белая свинья ещё долго будет притворяться? – Поинтересовался Учитель.
-Нет, я уже почти сдох. – Ответил Лёха.
-Пусть другие белые свиньи, сообщат мне, когда эта свинья сдохнет. А пока несите его.
Парни поспешно схватили Лёху и потащили следом за Учителем. Тот уже зашёл в нужную комнату и стоял рядом с холодильником.
-Какой позор для Великого Мастера. – Всплеснув руками, сообщил он им. – Вместо того что бы заниматься самосовершенствованием, он вынужден учить свиней, Великому и непостижимому для них, искусству ассасинов. Как низко я пал!
Лёха открыл рот, зачем осталось неясным, потому как Змей сие заметил и поспешно саданул его локтем в бок. Изо рта, вместо слов, вырвался печальный стон.
Лёху поставили на ноги, народ выстроился в линию и старик, ворча что-то себе под нос, начал греметь кастрюлями, сковородками и всем прочим кухонным инвентарём.
-Белым свиньям нужно смотреть и запоминать, что делает Великий Мастер. – Буркнул он, после чего начал готовить какой-то салат. Приправил специями, что-то там намешал, в общем, работал он быстро и очень ловко, было трудно уследить, что именно он делает, но они старались, хотя, в основном, и безуспешно.
Вскоре, на столе стояла тарелка полная салата, приятно пахшего свежей зеленью. И откуда она тут взялась? Не иначе, по ночам, сюда кто-то всё же приходил…, старик поставил тарелку на кухонный гарнитур и гордо воззрился на своих учеников. Кабан уважительно кивнул и протянул руку, что бы отщипнуть кусочек. Тут же получил по пальцам ложкой - тут все они ожидали услышать нечто вроде «белая свинья» или «руки мыть перед едой нужно».
Но услышали они совсем-совсем иное.
-«Закатный букет», похож на обычный «сверкающий салат» и в этом его истинное величие.
Старик помолчал, а потом, с какой-то радостной улыбкой на лице, положил на стол пучок зелени. Чем-то напоминало петрушку. Рядом положил такой же, не отличимый от первого.
-Стебельки, различаются цветом. – Он указал пальцем, пригляделись, вроде и, правда, в одном пучке стебли светлее, чем в другом…
А потом он рассказал, почему «букет», называется «закатным».
-Рвота начинается через два часа после поедания салата. Желчь и кровь смешиваются в приятный закатный цвет. Кровотечение в желудке, остановить невозможно.
Кабан буквально побелел – он только что едва не заморил червячка, салатиком этим…
Весь тот день и ещё два после – пока Лёха не начал более-менее самостоятельно передвигаться, старик учил их готовить. Все блюда пичкались различными ядами, от химических, в виде порошков, до растительных, в сыром, обработанном и концентрированном виде. Одни действовали мгновенно, другие не сразу. Какие-то убивали чисто, за несколько секунд, другие превращали смерть жертвы в воплощённые круги Ада Данте. В процессе сего обучения, кроме растительных ядов, «чистых», как выражался старик, они узнали ещё и о десятке химических «выдуманных белыми и жёлтыми свиньями, чуть менее тупыми, чем все прочие свиньи». Причём узнавали не только названия. Требовалось назубок знать, где они растут, как их собирать, как готовить вытяжки из них или где купить или как приготовить компоненты, если яд химический.
Уже одного этого хватило бы, что бы башка лопнула, но зачем-то требовалось ещё и уметь готовить это всё, хотя бы относительно вкусно. Не полный кулинарный курс, конечно, старик показывал, как готовить лишь самые распространённые и простые блюда. Каждое, сопровождал информационными справками. Оказалось, что в арсенале старика, кухня чуть ли ни всего земного шара, но только в спектре тех блюд, что приготовить можно было быстро, а их распространение являлось повсеместным, для той или иной области. Никаких кулинарных изысков, однако, учитывая распыл на всю планету, кулинарная книга получалась впечатляющей.
Особых успехов в готовке, никто не достиг. Кабан сжёг мясо, Бор, чистя ядовитые корни, порезал себе палец и тут же свалился, едва не померев – старик убежал куда-то, и вскоре вернулся со шприцем, который вогнал в парня, интересным способом. Метнул его с порога, игла воткнулась в шею, поршень дошёл до точки и парень с диким воем подскочил с пола. Неделю ходил с красными глазами, но живой остался и на том спасибо. Всю эту неделю старик жаловался им, что «жёлтые свиньи, из презренного Вьетнама, совершили страшное преступление». Какое? А они придумали противоядие против того, что почти прикончило Бора. Старик жаловался, жаловался, а потом гордо сообщил, что нашёл вьетнамцев, оскорбивших его своим непростительным злодеянием, и перебил всех, кто был причастен к созданию противоядия. К сожалению, к тому времени, информация уже ушла и ранее безотказный яд, утратил свою эффективность.
Змей добился успехов больших, чем они все, он даже сумел закончить одно блюдо, весь в поту и на трясущихся ногах – он таким выглядел к вечеру обычных их тренировок, а тут за полдня как выжатый лимон. Старик посмотрел на тарелку, похвалил Змея, тот заулыбался.
И тарелку ему надели на голову.
Как оказалось, вместо ядовитой травы, он нарубил в салат много вкусного укропа.
Лёха тоже отличился.
-Белая свинья не знает, где находится туалет? – Проворчал старик, глянув на дно кастрюльки. Лёха глянул на старика, затылок почесал. Понюхал аромат своего блюда и ценой невероятных усилий, сдержался от тошнотворных позывов.
-Это еда такая. – Просипел он.
-Да? – Старик снова задумчиво глянул в кастрюльку. – Разве белые свиньи едят свои испражнения? Я не слышал о таком. Но охотно верю. – Указал пальцем в кастрюльку. – Ешь.
-Но… - Слегка офанарел Лёха, там же яд всё-таки…, если не разложился от варки такой.
-Я так и знал. – Старик всплеснул руками. – Ты пытаешься оправдаться, стесняясь признаться в своей глупости. Хорошо. Пойдём.