Мы набивали рот картошкой фри, пока мимо нас на игровую площадку толпами проходили гиперактивные дети. Келли всегда была капризной, а в последние несколько раз, когда я её видел, она ещё больше похудела. Я не знал, куда она всё это девает.
Она обмакнула бургер в кетчуп, и он уже почти полетел ей в рот, но вдруг остановилась, уставившись на булочку. «Доктор Хьюз говорит, что честность с собой — ключ к выздоровлению».
«Правда? Думаю, да. Это, наверное, ключ ко всему».
Всё ещё не поднимая глаз, она слегка поёрзала на пластиковой скамейке. «Ник, хочешь узнать кое-что из того, что я ей сегодня рассказала?»
Я кивнул, но напрягся. Даже если это было частью её терапии, мне не хотелось слышать, как она меня ненавидит.
«Вы когда-нибудь в молодости баловались наркотиками?»
Я покачал головой. «Только алкоголь. Мне никогда не нравилось всё остальное. А что? Ты что, куришь что-то невообразимое?»
Она одарила меня одной из своих по-настоящему раздражённых улыбок. «Трава? Убирайся отсюда!» Её лицо снова потемнело. «Нет. Что-то ещё. Ты слышала о Викодине?»
«Обезболивающее? Мэтью Перри?»
«Я впечатлён. Ладно, слушай. Никаких осуждений, ладно? Никаких проповедей?»
Я покачал головой, хотя бы для того, чтобы выпустить накопившийся в ней пар.
«И ни слова бабушке и дедушке. Джош, ну, я сама ему скажу, если придет время».
'Что вы хотите.'
Она отпила глоток молочного коктейля, глядя на телевизор, словно собираясь с мыслями, а затем снова посмотрела на меня своими пронзительными голубыми глазами. «Ладно, вот в чём дело. В моей школе проще достать викодин, чем детский тайленол. У кого он есть, тот им и делится».
«Где ты их берёшь? В школе есть дилеры?» Одно дело, когда взрослые носят эту дрянь, и совсем другое, когда дилеры добираются до детей. Эти люди заслуживали тяжёлой кувалды. Я чувствовал, как у меня начинает покалывать лицо, но я был полон решимости не показывать ей этого.
«Нет, моя подруга Вронни, помнишь? Прошлой осенью её парню удалили зубы мудрости. Ему прописали гораздо больше «Вайкса», чем оказалось нужно, поэтому он дал ей остатки от мигрени. Вот так всё и начинается».
Она оглядела комнату. «Викодин притупляет боль, и вскоре это онемение снова становится тем, чего хочется. Мы все знаем, что он вызывает привыкание, потому что видим это по телевизору. Мелани Гриффит и Мэттью Перри пришлось пройти курс реабилитации из-за него. Мы знаем, что у Эминема проблемы. Но «Вайкс» делает своё дело, вот в чём проблема. Мы с друзьями вечно переживаем из-за оценок и поступления в колледж. Мы не спали ночами, делая домашние задания или зубрёжку. «Вайкс» даёт кайф, снимает стресс. И прежде чем ты что-то скажешь, Ник, я не с той компанией». Она глухо рассмеялась. «Это лекарство, которое выбирают дети, чьи мамы принимают валиум, чтобы расслабиться».
Она сделала странное лицо. «Это мама Вронни, понятно? Доктор?» — Её голос повысился на октаву, а рука взлетела ко лбу. «Доктор, мне просто нужно что-нибудь от нервов. Моя American Express улетела в гиперпространство, а мой бывший муж меня не понимает…» — Её голос стал ниже. «Конечно, миссис Домохозяйка, у меня есть то, что нужно. Вот сотня хороших таблеток». Она вздохнула. «Видите? Всё так просто. А потом Вронни крадёт таблетки у своей мамы».
«Подожди, Келли, тебе придётся немного вернуться назад. Когда ты начала их принимать?»
Она пожала плечами. «Примерно полгода назад. Мы с Вронни говорили о разных вещах: о разводе её родителей и о том, что её отец слишком много пьёт, и это ужасно для неё. Я рассказала ей о маме, папе и Аиде, а потом о тебе и Джоше, и она такая: «Ого!» По крайней мере, она всё ещё живёт в том же доме, и её отец жив. Просто».
Я глубоко вздохнула. «Что ты обо мне сказал?»
Снова пожал плечами. «Ну, знаешь, присматривал за мной, отправлял меня к Джошу, потому что был занят. Слил меня из-за работы. Ну, типа того».
«Знаешь, мы с Джошем думали, что так будет лучше для тебя...»
Она склонила голову набок. «Стабильность, да? Это действительно сработало. Почему прошло так много времени, прежде чем ты пришёл ко мне?»
«У нас бывают выходные и всё такое. Просто мы с Джошем чувствовали, что тебе нужно остепениться, а моё постоянное появление словно гром среди ясного неба всё портило».
Её глаза сузились. «Родители Вронни постоянно ссорятся, но, по крайней мере, отец не бросил её совсем. Он приезжает каждые выходные и забирает её куда-нибудь. Он ни разу не пропустил выходных – и он пьяница».
Она сосредоточилась на том, чтобы окунуть ломтик жареного картофеля в маленькую баночку с кетчупом. Я начал говорить ей в макушку, пока остаток четвертьфунтового батончика запихивали в неё. «Ты же знаешь, работа меня часто отвлекает. Я делал всё, что мог».
Она оторвала губы от бургера, но не подняла глаз. «Но, эй, это уже история, не так ли? Я здесь, ты здесь, и мы пойдём и всё уладим, верно?»
'Это верно.'
Она подняла глаза и вытерла жир со рта салфеткой. «Итак, ваш следующий вопрос будет: зачем я вообще их попробовала?»
Мне пришлось согласиться.
Ну, мы с Вронни как-то обсуждали наркотики. Я попросил её перечислить всё, что она пробовала, и она дала мне обычный список: алкоголь, травку, экстази и всё такое. А потом она сказала, что принимает викодин, чтобы не замёрзнуть. Одна из её подруг сказала, что его можно растолочь и вдыхать. Я спросил, каково это, и она сказала: «Эй, давай попробуем? Пойдём в туалет».
«У Вронни был контейнер для плёнки и маленькое откидное зеркальце, и она начала делать две дорожки. Она измельчает таблетки дома и хранит их в контейнере для плёнки». Келли перевернула верхнюю часть трубочки. «У неё даже была одна такая в сумке. В общем, она сделала дорожку и протянула трубочку мне».
По тому, как Келли болтала, было ясно, что ей нравится об этом говорить. Меня это беспокоило, но я всё равно не собиралась этого показывать. «Какие были ощущения?»
«У меня было что-то вроде жжения в носу и горле, и это было очень больно, но всего несколько секунд. Потом это усилилось, и моя голова словно парила. Ощущение было, как на воздушном шаре, улетающем прочь от всего плохого вокруг. Я была счастлива, и это было потрясающе, даже в пальцах рук и ног. Потом все цвета стали ярче, а звуки – глубже. Вот так мы и пошли на занятия, расслабленные». Она хихикнула. «Деревенский героин, вот как это называется. Не то чтобы я была зависима, но именно об этом мы с доктором Хьюзом говорили сегодня».
Она встала, пошарила в кармане пальто и направилась в туалет, как будто давая мне время обдумать ответ.
Её не было десять минут, и к тому времени, как она вышла, я уже ждал её у двери. Мы вернулись в машину и поехали в Бромли, в воздухе стоял сильный запах зубной пасты и ополаскивателя для полости рта.
13
Лондон, пятница, 9 мая, 08:30
Келли ещё была в постели, когда я на цыпочках вошёл и бросил спальный мешок рядом с остальными вещами. Я спал на диване, но мне нужно было встать до восьми. Секретарша доктора Хьюза звонила вчера вечером, чтобы договориться о нашей утренней беседе. Она обещала дать мне некоторое представление о том, что мы будем делать дальше, и к каким выводам она пришла после их первой встречи.
Кармен и Джимми уплетали мюсли с тостами на кухне, поэтому я извинился и вышел посидеть в палисаднике с кружкой чая. Мой мобильный зазвонил точно в назначенное время. «Доброе утро, мистер Стоун». Её тон был очень деловым: очевидно, после этого ей предстояло сделать ещё много звонков. «У меня к вам два вопроса. Ожог на указательном пальце правой руки Келли. Можете рассказать, как она его получила?»
«Она сказала, что это произошло в школе, на уроке естествознания».
«Она нормально ест?»
«Как лошадь». Я помедлил. «Слушай, она мне про викодин рассказала».
«Да? Это хорошо. Ты встревожился?»
«А стоит ли? Я делала радостное лицо, когда она об этом говорила, но меня это действительно беспокоило. Наверное, она напоминала мне наркоторговцев у школьных ворот, но я на самом деле ничего об этом не знаю».
«Викодин — опиат с тем же действующим веществом, что и у героина и кодеина, и может вызвать серьёзную зависимость. Мы можем подробно обсудить это при встрече. Кстати, если она уже говорит с вами об этом, возможно, вы могли бы прийти вместе?»
«Мистер Стоун, боюсь, у неё также может быть булимия. Ожог пальца кислотой вполне мог быть вызван её собственным желудочным соком. Подозреваю, она заталкивает его в горло, чтобы вызвать рвоту, и он трётся о зубы. Это распространённая проблема у девочек её возраста, но в случае Келли мы бы не приветствовали такое осложнение».
Я вдруг почувствовал себя полным идиотом. «Она постоянно чистит зубы и пользуется полосками для полоскания рта, словно они скоро выйдут из моды».
«Понятно. У нее уже начались месячные?»
«В прошлом году». Джош нашел тампоны в ее школьной сумке, и Келли почувствовала себя очень взрослой из-за всей этой истории.
«Ты не знаешь, она еще их носит?»
«Нет, я не очень…» Мне было интересно, к чему это приведет.
«Пожалуйста, не волнуйтесь, возможно, по ходу повествования я буду задавать вам подобные вопросы. Просто, когда булимия достигает крайней степени, у женщин прекращаются менструации».
«Говоришь, это довольно распространённое явление?» Я начинал чувствовать себя полным идиотом. Этой девчонке не нужны были я и Отряд Богов в её команде, ей нужна была её мама.
«Примерно каждая пятая девочка её возраста. Сначала это способ контролировать вес, а потом развивается как самостоятельная жизнь. Опять же, это зависимость. Переедание и рвота — это аддиктивное поведение. Да, по её собственному признанию, у неё наркотическая зависимость, но она не признаётся в булимии. Я просто хотела, чтобы вы знали об этом, потому что нас может ждать долгий и довольно тернистый путь».
Пока я это слушал, я услышал сигнал входящего вызова. Я проигнорировал его и повысил голос, но сигнал продолжал звучать. «Должно быть, хорошо, что она мне открылась, как думаешь?»