Было очевидно, что Гольф-клуб уже уехал – вот и всё, что нужно для возвращения в шесть. На кровати в комнате Сьюзи стоял открытый чемодан. Судя по всему, она распаковывала вещи. Она подняла телефон Nokia. «У нас по одному на каждого, один запасной, три батарейки и заправочный пистолет. Остальное похоже на Оскаров из Packet».
Я бросила пакет на кровать и заметила, что дверца шкафа открыта. Пара полок справа была забита нижним бельём и носками, феном и несессером. В чемодане лежали два MP5 SD, обычный пулемёт Heckler & Koch MP5, но с очень громоздким стволом, а также пять или шесть коробок патронов и по три магазина к каждому оружию. Мы могли действовать в зависимости от ситуации, обеспечивая безопасность окружающих и свою собственную.
Глушители были оснащены глушителями, но не «заглушены». Полностью заглушить звук выстрела невозможно. Глушитель лишь уменьшает его с помощью ряда резиновых перегородок и мелкоячеистой сетки внутри ствола, рассеивающей пороховые газы. К моменту вылета пули из ствола слышен лишь глухой стук без вспышки, а также тихий щелчок рабочих частей, движущихся назад, прежде чем возвратная пружина снова толкнет их вперёд, чтобы захватить следующий патрон и дослать его в патронник.
Оба оружия были оснащены голографическими прицелами — небольшим окошком, установленным на месте целика. При его включении создавалось впечатление, будто смотришь на проекционный дисплей на лобовом стекле.
Существовали разные пакеты для разных задач. Пакет «Оскар» был комплектом для скрытного убийства. Помимо SD, он содержал базовый комплект, необходимый для скрытного проникновения в здание с целью убийства, всё это было упаковано в чёрный ПВХ-чехол MOE [Способ проникновения].
Эти «Оскары» из серии Packet поставлялись с несколькими дополнительными принадлежностями. Я взял один из телефонов-стенофонов, пока Сьюзи возилась с двумя другими, подключая штекер к заправочному пистолету – тонкой зелёной металлической коробочке размером примерно с фунтовую плитку шоколада.
Сьюзи нажала чёрную кнопку и удерживала её, пока не замигал красный индикатор, сигнализирующий о загрузке кода шифрования. Теперь телефон можно было в любой момент перевести в безопасный режим, и любой, кто подслушивал, просто потерял бы контроль. Не менее важно и то, что это уничтожило бы следы телефона; цифровые телефоны, как известно, легко отследить, но как только они были заряжены и переведены в безопасный режим, мы стали невидимыми. Два, десять, даже сто телефонов могли бы заполнить одним и тем же кодом шифрования, и все могли бы звонить и общаться друг с другом, зная, что их разговор защищён.
Деньги на обновление оборудования чудесным образом появились после 11 сентября. Телефоны были на несколько световых лет впереди старой системы одноразовых шифрблокнотов, позволявших шифровать сообщение в последовательность цифр, а затем набирать эти цифры по телефону. Это занимало слишком много времени, и всегда существовала вероятность облажаться под давлением.
У некоторых пистолетов для заправки было несколько кодов, поэтому их можно было постоянно менять в ходе операции в определённое время и дату. Обычно на пистолете был циферблат с цифрами от одного до десяти, так что можно было получить указание: «В четверг будет номер шесть». Но на этом пистолете была всего одна заправка. Мы всё равно старались заправлять телефоны каждые двадцать четыре часа, чтобы гарантировать, что заправка не снизится – чтобы шифрование не было повреждено. На задней панели каждого телефона была наклейка с PIN-кодом для доступа, как и на любом другом Nokia, и все три были одинаковыми – незамысловатыми 4321.
Сьюзи наклонилась ко мне, пока я включал телефоны и подключал их к зарядному устройству, чтобы убедиться, что аккумуляторы заряжены. Сквозь аромат наспех выкуренных сигарет B&H от неё пахло свежевыстиранной одеждой и яблочным шампунем. «Тогда купи всё необходимое?» — Голос её звучал бодро, но она старательно избегала зрительного контакта.
«Да. Большую часть времени потратил на то, чтобы найти, где припарковать машину». Я помолчал. «Ты в порядке?»
«Конечно, со мной всё в порядке», — резко ответила она. «А почему бы и нет?»
Я её разозлил. Я не хотел этого.
Она начала заполнять последний телефон, и красный огонёк мигнул, прежде чем она подняла взгляд. «Насколько хорошо вы знаете босса? Я подумала, когда нас инструктировали перед Пенангом, что у вас двоих может быть немного общего…»
«Мы его почти не знаем — просто между нами происходит что-то вроде рокового притяжения».
Она не собиралась этого терпеть. «Ага, конечно».
«Вы уже позвонили своему консультанту?»
«Нет. Сначала нам нужно разобраться с нашей историей. С историей Пенанга, не так ли?» Она встала, её лицо сияло, почти насмешливо, всего в нескольких дюймах от моего. «Включайся, ладно?» B & H всё ещё дышала. «Можно подумать, что ты не хочешь здесь быть».
Мы потратили несколько минут, обдумывая что-то, затем я вышел в гостиную и нажал на кнопку на своём телефоне, а Сьюзи направилась в спальню, чтобы сделать то же самое. Меня встретил радостный женский голос средних лет.
«Розмари, как дела? Это Ник».
«Очень хорошо, спасибо. Хороший отпуск?»
«Фантастика».
«Ты забыл прислать нам открытку, непослушный мальчишка».
Они были хорошими людьми, Джеймс и Розмари. Их обязанностью было и подтверждать мою легенду, и быть её частью. Когда я был офицером, я навещал их при любой возможности, особенно перед операциями, чтобы моя легенда со временем становилась всё надёжнее. Они ничего не знали об операциях, да и не хотели: мы просто болтали о том, что происходит в клубе и как отпугнуть тлю от роз.
Все мои документы, все мои кредитные карты, всё, что требовало адреса, было оформлено на них. Я подписался на три-четыре еженедельных и ежемесячных журнала, чтобы поддерживать постоянный поток почты и регулярные платежи по карте. Меня даже внесли в список избирателей. Я не видел их больше года, с тех пор как переехал и начал работать на Джорджа, так что мне нужно было многое наверстать перед работой в Пенанге. Это стало для всех нас настоящим сюрпризом.
«Извините за открытку, но вы же знаете, что такое Испания, и погода там была фантастическая».
«Ты заставляешь меня зеленеть от зависти, дорогая. Мы бы с удовольствием сами поехали в Испанию в этом году». Она поняла: Малайзия — это уже история. «Итак, чем я могу тебе помочь, Ник?»
«Отпуск прошёл так хорошо, что я подумываю съездить в Лондон со своей новой девушкой на какое-то время, может быть, на пару недель. Романтика определённо витает в воздухе – ты всё ещё думаешь, что её зовут Сьюзи или Зои, что-то в этом роде. Но я позвонил, чтобы ещё раз сказать тебе огромное спасибо за то, что ты подвез меня сегодня утром до вокзала».
«О, да. Это был поезд номер восемь шестнадцать? Экспресс до Ватерлоо?»
«Это оно».
«Пару недель — это звучит замечательно. Надеюсь, ты хорошо проведёшь время. Похоже, она очень милая девушка. Мы увидим её когда-нибудь?»
«Всё в своё время, Розмари, пока нет нужды покупать новую шляпу. Есть что-нибудь, о чём мне следует знать?»
«Да ничего особенного, на самом деле. У нас в гостиной новый телевизор, его привезли в прошлый вторник. Тебя не было дома, поэтому ты не смог увидеть доставку. Это широкоэкранный Sony, чёрный, 24 дюйма. Вам с Джеймсом он нравится, а мне нет, потому что тумба, на которой он стоит, кажется слишком маленькой. Ну, знаешь, такой, с коричневым шпоном?»
«Я хорошо это знаю. Но не волнуйся – просто подумай, Делия будет ещё больше и лучше, чем обычно. В любом случае, передай привет Джеймсу от меня, ладно?»
«Конечно. Его сейчас здесь нет, он ушёл в «Вейтроуз». После того, как он только и делал, что жаловался и возглавлял этот чёртов комитет, чтобы остановить строительство, вы не можете его оттуда выпустить!»
Мы оба рассмеялись, попрощались, и я направился на кухню, чтобы сварить нам кофе.
Завибрировал домофон, и я нажал кнопку. Слегка встревоженный голос раздался: «Здравствуйте, я Саймон. Кажется, меня ждут. Женщина по имени Иветт сказала мне быть здесь в три».
Я нажал кнопку входа, как раз когда Сьюзи вышла из спальни и закрыла за собой дверь, а затем начал осматривать квартиру на предмет того, не оставили ли мы какой-нибудь SD-код на подносе.
Я включил чайник на кухне, затем открыл входную дверь. Глядя вниз по лестнице, я увидел, как ко мне с двух этажей ниже приближается аккуратно подстриженная и причёсанная светлая голова. Когда он приблизился, я увидел, что ему чуть за тридцать, он высокий, худой и очень ухоженный. В этом был смысл: после дня, проведённого в окружении плотоядных насекомых и всей этой гадости, наверняка стоило бы хорошенько отмыть себя.
Когда он вышел на лестничную площадку, я отступил назад, чтобы пропустить его. Ростом он был не меньше шести футов четырёх дюймов: я смотрел ему прямо в шею. Он сжимал в руке потрёпанную холщовую сумку через плечо, должно быть, ещё со студенческих времён. Он мог бы быть капитаном баскетбольной команды, но, пожалуй, был слишком вежлив.
«Привет, приятель».
Он замешкался в коридоре, наполовину протянув руку, не совсем понимая, что делать. Мы пожали друг другу руки и улыбнулись. Он был очень чисто выбрит, а на щеках у него были ярко-красные пятна, которые обычно можно увидеть только в цирке. Может быть, ему было тяжело подниматься по лестнице, а может, он просто хлопал руками. Он сразу показался мне одним из тех людей, у которых карманы полны доброты. Я надеялась, что мы не испортим ему всё.
Я указал направо, и он последовал за мной в гостиную. Я предложил ему диван. «Я только что поставил чайник — хочешь заварить?»
Сьюзи вошла и протянула руку с приветственным «Привет». Он уже наполовину опустился на диван, но всё ещё был такого же роста, как она, когда её рука исчезла в его руке. «Для меня ничего, спасибо. Я ненадолго, меня ждёт машина. У меня ещё одно дело в четыре тридцать».