Сюзи зашла немного дальше, чем я ожидал: она обняла меня за шею, притянула к себе и крепко поцеловала в губы. Это длилось всего несколько секунд, я не успел осознать происходящее, лишь уловил лёгкий привкус клубничного йогурта, и это было очень вкусно.
«Я думала, ты не настолько отчаялся…»
Она всё ещё держала мою голову, а потом снова притянула её к себе, но на этот раз, чтобы сказать мне на ухо: «Не обольщайся, Норфолкский мальчик. Просто если ты всё испортишь, это может стать для меня последним шансом поцеловать мужчину».
Мы ждали, пока дети уйдут, смеясь и крича друг на друга, пока они уезжали в темноту. Мы с Сьюзи выпутались из объятий, пока Банный Билли кричал Морин, чтобы та принесла ему полотенце.
Я прижался к деревянной двери и заглянул в щель вокруг щеколды. Задний двор всё ещё был тёмным, но я разглядел вход справа и окно слева. Внутри объекта не было никаких признаков жизни. Это могло означать, что дом пустовал, или что ASU спустились в бургерную. Это также могло означать, что они затемнили все окна или работали в усиленном режиме: не включали свет, не курили, даже не готовили, просто сидели и ждали, когда же нам сообщат хорошие новости.
Я осторожно придвинул дверь к себе, прежде чем нажать на ржавый рычаг, чтобы открыть защёлку, а затем толкнул её в другую сторону. Она подалась не больше чем на четверть дюйма. Либо она была где-то заперта, либо её заклинило. Я не хотел давить сильнее и рисковать шумом, поэтому, удерживая рычаг нажатым, я подтолкнул ногой нижнюю часть двери. Никакого сопротивления. Я сделал то же самое свободной рукой у верхней части двери, и она оказалась надёжной. Я отступил назад, ухватился за верхнюю часть стены и поднял правую ногу. Сьюзи обхватила руками мою ногу, и я приподнялся, пока не смог опереться животом о бортик. Я посмотрел и прислушался. Казалось, всё в порядке, поэтому я развернулся и осторожно спустился с другой стороны. Мои ноги наткнулись на кучу досок. Ощупывая её, я выбрался на бетонный двор, в то время как Морин крикнула Ванному Билли, чтобы тот пошевелился, потому что его чай уже готов.
Там стояла урна без крышки, и мусора тоже не было. Ничто во дворе не напоминало о том, что там живут люди. Я ощупывал край двери, пока мои пальцы в перчатках не наткнулись на маленький засов. Я осторожно пошевелил его и наконец приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы Сьюзи проскользнула внутрь с пакетами. Она стояла у стены, пока я закрывал и снова засовывал её.
Вода лилась каскадом в соседскую сточную трубу: Билли, должно быть, нравилось, как она готовит. Сьюзи оставалась на месте, пока я медленно продвигался к задней части цели. Освещения от домов по обе стороны было достаточно, чтобы видеть, что я задумал, но в любом случае моё ночное зрение уже включалось.
Окно слева от задней двери было с простой задвижкой, открывавшейся наружу. Рама была из старой мягкой древесины, краска на ней облупилась. Проблема была в том, что на ней был плотно прикручен оконный замок Chubb. Чтобы попасть внутрь, пришлось бы разбить стекло. Дверь справа была деревянной, сделанной по спецзаказу из строительного магазина, с одним лишь сувальдным замком и ручкой. Она, очевидно, вела на кухню; сквозь стекло я видел пару хромированных кранов.
Я достал из кармана мини-фонарик Maglite и, прикрыв линзу двумя пальцами, чтобы минимизировать свет, посветил им в окно. Кухня выглядела так, будто её не трогали с тех пор, как миром правил пластик.
Я сделал два шага вправо и опустился на колени так, чтобы моя голова оказалась на уровне замочной скважины. Это был обычный сувальдный замок. Я приложил к нему ухо и открыл рот, чтобы прислушаться. Внутри ничего не было слышно. Окружающий шум все еще доносился с главной улицы, прерываемый редкими короткими вспышками телевизора у соседей. Я проверил замок изнутри с помощью Maglite. Он был четырехсувальдным, но внутри не было ключа. Это значительно упростило бы жизнь: все, что мне нужно было сделать, это повернуть его одной из отмычек из сумки. Я медленно потянул за ручку вниз, на случай, если она уже не заперта. Это было не так. Я нажал на нижний угол двери под замком, и он немного поддался. Встав, я проверил и верхний угол, и там тоже.
Я оглядел двор в поисках цветочных горшков, мусорных баков или других очевидных мест, куда можно было бы спрятать ключ. Не было смысла тратить время на взлом замка, если кто-то был так любезен и оставил нам запасной. Я наклонился и поднял пару кирпичей, но ничего не нашёл.
Я услышал позади себя медленный, размеренный шорох. Сьюзи начала натягивать форму NBC. На ней были брюки, и она возилась с ними, пытаясь натянуть ботинки поверх кроссовок. Я ещё раз проверил окно, на всякий случай, но дверь показалась мне разумным первым способом проникновения.
С другой стороны дома подъехала машина, и мы отступили в тень, ожидая, когда зажжётся свет. Морин кричала на Билли за то, что он израсходовал всю горячую воду. Теперь она не могла помыться перед выходом, да и вообще, зачем ему принимать ванну только для того, чтобы сходить в паб?
Напротив, через дорогу, с грохотом хлопнула входная дверь, но я подождал ещё пару минут, прежде чем снять куртку-бомбер и разобрать готовую сумку. Чтобы не шуметь, Сьюзи расстегнула её перед тем, как выйти во двор.
33
На кухне Билли из Ванной наполняли чайник, пока я очень медленно и размеренно натягивал свою экипировку. Я попросил старые версии костюмов NBC, потому что, хотя их, возможно, было сложнее надевать, чем современные, зато там было гораздо меньше липучек, которые нужно было расстегивать. Шум всё ещё был, но, по крайней мере, более-менее контролируемый.
Я обернулся и понял, что с Сьюзи что-то не так. Она наклонилась, её тело внезапно забилось в конвульсиях, и вытащила свой SD прямо перед тем, как опорожнить желудок в заранее подготовленный пакет.
К тому времени, как я наклонился к ней, всё уже было кончено. Я положил руку ей на плечо. «Всё в порядке», — сказал я. «Я всегда так делаю».
Она закончила вытирать рот и сглотнула пару комочков, застрявших в носу. Она наклонилась так близко, что у меня навернулись слёзы. «Не смей, блядь, меня опекать. Должно быть, йогурт был испорчен».
Я кивнул и начал заправлять свои «Катерпиллары» в штаны, а потом натянул их повыше на живот. Значит, Сьюзи всё-таки человек. Бояться было не так уж и плохо. Я служил с парнями, которые обделались от страха, но всё равно продолжали работать.
К задней части брюк были пришиты две длинные хлопковые ленты, служившие подтяжками. Я накинула их на плечи и скрестила на груди, продев концы в петли спереди на поясе и завязав их.
К тому времени, как я засунул руки под подолы своего халата и начал стаскивать его через голову, Сюзи уже надела его и была почти готова. Грубая ткань царапала мне лицо.
Из соседнего телевизора доносился закадровый смех. Я представила, как Билли теперь смотрит его с чашкой чая, пока Морин возится с дезодорантом. Когда моя голова наконец появилась, Сьюзи стояла в футе-двух от меня, её лицо выражало сосредоточенность, взгляд был устремлён на заднюю дверь, пока она настраивалась на предстоящее задание.
Я опустил задницу на потрескавшийся бетон, когда Морин крикнула, чтобы она поторопилась, иначе они опоздают. Её ответ из спальни был громким и чётким: «Заткнись нахуй и выключи этот чёртов телевизор, ладно?»
Я взял первый из ботинок, который показался мне похожим на детский рождественский чулок, только резиновый, и натянул его на левый ботинок, зашнуровав шнурки снизу. Надев второй, я натянул на него брюки и затянул липучку на щиколотке.
Билли был на пределе своих возможностей. «Ради всего святого, хватит. Мы идём в паб, а не в чёртово казино Монте-Карло!»
Сьюзи взяла свой SD-аппарат и наклонилась над ним с фонариком Maglite, чтобы в последний раз проверить зарядку, а затем нажала кнопку прицела. Я похлопал её по руке, и она наклонилась и посветила фонариком, чтобы я мог сделать то же самое. Мы обменялись взглядами в полумраке, когда дети снова появились на берегу и направились к мосту, всё ещё не выключив фонари и позвякивая палочками от мороженого.
Оставалось лишь надеть резиновые перчатки поверх манжет халатов и застегнуть респираторы. Я взял свой в левую руку, а правой потянул за эластичный ремень, чтобы натянуть его на лицо. Запах новой резины снова наполнил ноздри, когда я убедился, что ни один волос не мешает герметичности. Я проверил, плотно ли закручен баллон, прежде чем натянуть капюшон и затянуть фиксатор. Дыхание сразу же превратилось в перетягивание каната: я с трудом втягивал воздух через баллон и одновременно с трудом выталкивал его обратно. Эти штуки точно не предназначены для любителей открытого пространства и стали бы кошмаром для любого, кто хоть немного страдает клаустрофобией.
Шум аппарата искусственной вентиляции лёгких представлял серьёзную тактическую проблему: наши собственные звуки звучали бы громче, чем окружающие. Но мы ничего не могли с этим поделать. К тому же, если бы по ту сторону двери находился ДВ, оглушённость собственным дыханием вряд ли стала бы серьёзной проблемой.
Сьюзи подняла голову, чтобы я мог проверить, на месте ли её капюшон, а затем она проверила мой. Мы были готовы идти.
В пожарную часть на главной улице только что поступил вызов. Завыли сирены, синие огни мигали на пустыре, когда они проезжали мимо доков, и я вдруг увидел глаза Сьюзи за линзами. Они были неподвижны, немигающие, её внимание было полностью сосредоточено.
Я издавал звук, похожий на голос Дарта Вейдера, страдающего астмой, когда наклонился и поднял SD, проверяя предохранитель, переведя его в положение для стрельбы очередями по три патрона, прежде чем вернуть на предохранитель. Мне не хотелось, чтобы между предохранителем и рукояткой попала грязь с земли или что-нибудь ещё, что помешало бы мне его снять. Это случалось нечасто, но одного раза было более чем достаточно. Детали имеют значение.
Сьюзи подошла к двери очень медленно, большими, осторожными шагами, чтобы не споткнуться о громоздкие ботинки. Нагрудные карманы этих костюмов NBC застёгивались на липучки с квадратными краями. Она просунула руку под клапан посередине, чтобы не расстёгивать его, и вытащила бумажник MOE. В её движениях было что-то такое, что заставило меня подумать, что четырёхрычажный замок не выдержит.