Они скрылись в направлении станции, а мне предстояла последняя проверка, поскольку я взял на себя фиксацию двери левой рукой. «Вы готовы?»
Она выплюнула жвачку, кивнула, и я крепче сжал «Браунинг». Я глубоко вздохнул. «Ладно, жди… жди… поехали».
Она слегка отступила, чтобы дать мне немного места, и я вытащил оружие, отведя курок назад большим пальцем.
Между дверью и косяком был зазор около фута. Держа оружие низко на груди, я сделал шаг вбок и проскользнул в узкий коридор, продолжая контролировать дверь. Внутри было совершенно темно. Едва переступив порог и оказавшись на твёрдом бетоне, я выставил оружие вперёд, согнувшись в поясе, чтобы стать меньшей мишенью, и подушечкой пальца прижался к спусковому крючку.
Луч уличного фонаря освещал путь к покрытой линолеумом лестнице, расположенной всего в восьми метрах впереди. Я отступил от двери, чтобы пропустить Сюзи, держа свой «Браунинг» прямо перед собой, обеими руками, чтобы обеспечить оружию устойчивое положение.
Я направил «Браунинг» вверх по лестнице, подняв ногу, чтобы убедиться, что не задену что-нибудь на полу, и сверкнул глазами по сторонам. Лестница была в пяти-шести шагах впереди. Позади меня по Грейз-Инн проехала машина, и вспышка белого света залила коридор.
Слева от меня была закрытая дверь. Я остановился, не дойдя до неё, как раз когда Сьюзи захлопнула за собой входную дверь, погрузив нас обоих в темноту. Я замер, открыв рот, и прислушался к лестнице. Пара высоких каблуков цокнула по тротуару. Кто-то посигналил ей. Затем послышался тихий шорох: Сьюзи вытащила из сумок документы. Через мгновение она уже была рядом со мной.
Пистолет медленно ушёл обратно в джинсы, и я большим пальцем правой руки поднял предохранитель. Мои уши были прикованы к закрытой двери, глаза – к лестнице, я протянул правую руку, и её тело вошло в неё. Мы немного повозились, прежде чем моя рука сжала холодный металл СД. Я нащупал рукоятку пистолета; большой палец нащупал предохранитель и поднял его.
Когда я левой рукой потянулся за фонарём Maglite в переднем кармане джинсов, из задней стенки прицела исходил очень слабый свет. Повернув его ртом, я закрыл большую часть линзы пальцами левой руки, так что осталась лишь крошечная точка света.
Дверь была обшита деревянными панелями, слева два сувальдных замка, покрытых облупившейся краской: один был наполовину внизу, со старой латунной ручкой, другой – примерно на уровне подбородка. Дверь открывалась внутрь.
Я посветил фонариком чуть выше ручки, чтобы Сьюзи могла это видеть, пока я иду к петлям, изо всех сил стараясь не задевать куски штукатурки и прочий хлам, валявшийся на полу, и следя за тем, чтобы луч не попадал прямо в замочную скважину и не выходил на другую сторону.
Сьюзи знала, чего я хочу. Её рука, обтянутая флисом, медленно, но крепко сжала рукоять. Всё тело она держала у стены на случай, если кто-то с оружием окажется по ту сторону.
Я последовал его примеру, уперевшись правым плечом в раму и вытянув выдвижной приклад SD до щелчка, пока стальные стержни не встали на место.
Я прижал оружие к правому плечу и сглотнул слюну, скопившуюся в открытом рту. Я мог бы просто дать ей вытечь, но не хотел оставлять следов ДНК. Я повернул голову так, чтобы холодный стальной стержень, удерживающий эту сторону затыльника, удобно прижался к щеке, и левой рукой схватился за ствол с глушителем.
В мягком свете фонарика я увидел, что Сюзи тоже полностью вытянула рукоятку пистолета. Правая рука сжимала рукоятку пистолета, оружие было направлено в пол, и она уперла рукоятку в правое плечо. Увидев, что её левая рука снова лежит на дверной ручке, я выключил фонарик.
На улице раздался взрыв смеха. Я нажал на предохранитель и услышал первый щелчок одиночного выстрела. Я медленно отошёл от стены и, на ощупь, пробирался вперёд, пока не наткнулся на Сьюзи. Я похлопал её по тому, что, как мне показалось, было её рукой, прежде чем вернуть руку на ствол.
Я услышал скрип ручки. Уперевшись прикладом в плечо, оба глаза открыты, прицелились, я двинулся вперёд. Дверь приоткрылась на дюйм, и тусклый уличный свет проник в комнату через пустые отверстия для вытяжки под высоким потолком. Я двинулся влево, от дверного проёма, оба глаза открыты, и замер. Согнув ноги, я наклонился к оружию, сделав его частью себя, пока Сьюзи двигалась вперёд и вправо.
Мы оба уже были в дверях, оба внутри кебабной Джима. Уличный свет из Пентонвилля проникал сквозь шестидюймовую щель в ДСП, закрывавшей верхнюю часть окон MTC. Справа от нас была полуоткрытая дверь. Сьюзи направилась к ней, стараясь двигаться как можно быстрее, чтобы не налететь на обломки. Я последовал за ней, когда она заняла позицию у распахнутой двери, лицом к проему, держа оружие наготове, и ждала моей поддержки.
Я был чуть позади, когда она сделала шаг в соседнюю комнату. Я последовал за ней, держась справа, постоянно проверяя большим пальцем, не выстреливает ли она одиночным выстрелом.
MTC был небольшим, с одной лишь старой стойкой и стеллажами. Из-за перегородки из ДСП доносились громкие голоса – спор между водителем мини-кэба и толпой завсегдатаев ночных клубов. Я проследил за голосами: мужчина, прислонившийся к 297-му, говорил водителю, что тот может засунуть себе в задницу эту поездку, потому что двадцать пять фунтов – это слишком дорого за поездку до Херн-Хилл. Дверь была заперта на засов: один вверх, другой вниз.
Я повернулся к Джиму, всё ещё держа оружие в плече, и пробирался сквозь кучу дерьма на полу. Теперь, когда включилось ночное зрение, я смог разглядеть полоску света, пробивающуюся снизу из дверного проёма нашего входа в коридор. Проехало несколько машин.
Сьюзи прикрывала меня наверху, пока я вытаскивал из джинсов несколько элементов строительных лесов. Как можно тише я засунул три из них между дверью и рамой. Мне не хотелось задерживаться: я засунул один примерно на треть высоты, другой – на треть высоты. Третий прошёл снизу. Эта дверь ни за что не станет открываться так быстро.
Мы забрали сумки и вернулись к Джиму. Сьюзи снова прикрыла руку флисом, чтобы закрыть за нами дверь. Комната была настолько грязной и заляпанной жиром, что я чувствовал его вкус.
Машина скорой помощи быстро проехала по Пентонвиллу с другой стороны здания MTC, её синий свет отражался от потолка. Я перекрыл дверь в здание 297 оставшимися звеньями строительных лесов, пока Сьюзи надевала защитный комплект от огня и боеприпасов.
43
Я присоединился к Сьюзи и надел комплект NBC. Мой SD всегда лежал на расстоянии вытянутой руки, на левом боку, так что я мог просто наклониться, схватить рукоятку пистолета и снять предохранитель большим пальцем. Я не отрывал глаз от закрытой двери в коридор.
Вскоре я был готов, не считая респиратора. Пистолет убрался в нагрудный карман комбинезона, а запасные магазины SD в карманах для карт проверил, чтобы патроны были направлены вниз, а вогнутые края магазинов – назад. Если бы мне пришлось менять магазины, мне нужно было бы лишь засунуть руку в карман, вытащить магазин, и патроны были бы направлены вверх, а сам магазин – правильной стороной, готовый к установке в оружие. По крайней мере, такова была теория. На самом деле магазины там бы крутились и поворачивались, но мне нравилось чувствовать, что они, по крайней мере, изначально находятся в правильном положении.
Мой разум сжался ещё сильнее, когда я в последний раз проверил, плотно ли вставлен магазин и свободно ли двигается предохранитель до трёх патронов. Пока Сьюзи наклонялась, чтобы надеть ботинки, я проверил выдвинутый приклад, чтобы убедиться, что обе тяги всё ещё зафиксированы. Он немного болтался в сочленениях, но такие вещи никогда не обеспечивают такой надёжной позиции для стрельбы, как цельный.
Я бы предпочёл быть с ног до головы закованным в кевларовый бронежилет, но в остальном я был готов. Ещё раз убедился большим пальцем, что предохранитель включён, и, держа респиратор в левой руке, начал двигаться, осторожно поднимая ноги и пытаясь снова привыкнуть к большим резиновым сапогам.
Стук каблуков и смех пронеслись мимо кебаба Джима, когда я подошла к двери. Я подошла вправо, к ручке, прежде чем опуститься на колени и положить свой СД на пол. Я проверила, что клапан давления респиратора всё ещё герметичен, откинула волосы со лба и надела респиратор на лицо, убедившись, что он плотно прилегает, а баллон надёжно закреплён.
Я медленно, глубоко вдохнул, чтобы насытиться кислородом, вдыхая резкий запах новой резины. Затем я встал. Рукоять пистолета в правой руке, приклад упирается в плечо, указательный палец лежит на спусковой скобе, большой палец готов снять предохранитель. Я проверил прицел SD.
Сьюзи уперла приклад оружия в плечо, уперев его в мягкую область между ключицей и шаровидным суставом, а затем прижалась к стене по другую сторону дверного проёма. Я наклонился вперёд, чтобы прижаться правым ухом к двери. Я слышал только шум машин, бороздящих лужи на улице. Я отступил назад, приняв положение для стрельбы: ноги на ширине плеч, наклонился вперёд, согнув левую ногу, и сгорбился над оружием, снова сделав его частью себя. Сьюзи протянула руку и взялась за рукоятку. Я кивнул, и она опустила оружие.
Дверь скрипнула, чуть приоткрывшись: на два дюйма, потом на три, потом на четыре. Я не видел ничего, кроме темноты. Когда щель стала шириной примерно в полтора фута, я очень медленно переставил левую ногу через порог, мягко опустив край ботинка в коридор. Я почувствовал, как небольшой кусок гипсокартона уперся в резину, и сдвинулся на дюйм-два в сторону, пока не нашёл свободное место. Я сделал то же самое с правой ногой, нащупывая хороший кусочек голого бетона. Справа от меня под нашим въездом блеснула полоска света, а чуть дальше ещё две машины с хлюпаньем проехали по залитой дождём выбоине.
Втягивая воздух через баллон, я направился к лестнице, которая была в пяти шагах слева. Я держа оба глаза открытыми, ствол направлен вверх, в темноту, под углом сорок пять градусов.