Нет, Бранн научит тебя плохому, помяни мое слово! А ты и рад, да? Нет, чувствовать себя добычей не слишком обычно для тебя, пусть привлекательной и вкусной до синих фоморчиков.
Сходни поднимаются сами собой, и лодка отходит от пирса. Одноглазый хранитель всплывает, показывает темную спину, плещет хвостом, непонятно как не калечась о волны.
На пределе слуха нас преследует звонкий шепот, похоже, магия таится внутри этого корабля. Или снаружи?
Ой, мой Дей! Не надо подходить к краю!
В рассветных лучах лодка словно парит над водой, просвеченная розоватым светом. Хрусталь глади моря и дна лодки шуршит, позвякивает на острых волнах. Брызги взлетают на высоту твоего роста, мой Дей, будь осторожен! Они похожи на алмазы и столь же безжалостно остры. Их края скребут по борту, будто кровожадные когти.
Бранн прихватывает волка за локоть, оттаскивает к мачте.
— Держись от воды подальше. Поутру она особенно хищная.
Мой Дей досадливо хмыкает. Волны звенят по-иному, будто заискивающе.
Бранн встряхивается, косится на Дея — услышал его волк или нет. Мой Дей складывает руки на груди, готовясь к новому томительному ожиданию.
Хранитель долго смотрит нам вслед, и я бы не сказал, что взгляд его дружелюбен.
Солнце выкатывается мгновенно, словно выныривает из моря. Миг — и оно уже высоко в небе.
Волк осторожно садится около прозрачной мачты на прозрачную же палубу. Далеко под нами — редкие камни и песок — он наверняка белый, но кажется голубым. Нет, рыбок нет. Да, скукота, мой Дей. Море почти спокойно, небо чистое — солнце выпило и легкие облака, и туман на горизонте.
Берег давно пропал вместе со своим хранителем. Время словно застыло, как и вода.
— Бранн…
— По лодке ходить можно, — торопится ответить неблагой. — Кроме трюма.
А, тут и трюм есть? Нет, не видно, все слишком прозрачно и сливается для нашего зрения. А может, опять какой-нибудь магический фокус.
Да, шепот нарастает, когда ты отбегаешь от Бранна. Он просто сверлит уши! А когда возвращаешься — стихает.
Солнце в зените, и за прозрачным штурвалом становится видна смутная тень, почти неуловимая. Борода, четкий орлиный профиль. И тоже одноглазый!
— Бранн, тут люди!
— Не совсем, — Бранн, приоткрыв тоже только один глаз, смотрит на Дея. — Ты же не думал, что лодкой никто не управляет? Еще есть в трюме… Не надо их трогать!
Мой волк отдёргивает руку.
— А то что, укусят? Или я сам таким стану?
— Просто им неприятно. Говорить они не могут, но все чувствуют.
Голубое небо, голубое море и слепящее светило над нами. Полный штиль, но наша лодка плывет.
Бранн повязывает на голову платок и протягивает второй Дею:
— От солнца. Свалишься и не заметишь как. Возьми!
В мешке у нас нет подобной роскоши. Там вообще почти ничего нет. Да, я помню, ты убежал из Черного замка второпях. Но кое-что у тебя всегда наготове. Свернутый плащ, правило для лезвия, конечно; да, что тут еще? Кремень, ножницы, кожаный котел, веревка, иголка с ниткой. Фляга с водой.
Заметив, как мой волк достает ее, Бранн предупреждает:
— Не пить! Только полощи горло.
Да, мой Дей. Лучше его послушать, хоть мне так же странно, как и тебе. А ты забавно смотришься в этом платке! Нет, я сказал не «смешно», а «забавно», не надо его сразу стягивать! Твоя грива из-под него выглядит еще более пышной. И ты похож на пирата — да, те самые, что грабят корабли в Верхнем мире. Зачем? Не знаю, может, это такая работа? Или церемония?
А вот сам Бранн на пирата не похож. Больше всего Бранн похож на дикого-дикого неблагого, впрочем, как и всегда, не фыркай так, мой Дей!
Нет, ничего не изменилось. Мы все так же плывем и плывем. А тебе все так же не сидится и не сидится. Ну побегай, шорох стих окончательно, как стихли и волны.
Бранн, провожая моего волка взглядом, замечает:
— Все равно…
Мой Дей не дослушивает, хотя это, кажется, вовсе неблагого не расстраивает. Бранн провожает нас взглядом. От одного борта мы спешим к другому, изумрудные феи следуют за нами с легким интересом.
— Вплавь…
Снова пауза. Неблагой вовсе не смотрится удивленным. Полный смысл догоняет нас в следующий забег:
— …гораздо медленнее. Да и сожрут. Опасные твари.
Под нами, глубоко внизу, что-то мелькает. Темное и опасное даже издалека. А уж как опасно само море, понятно и так.
— Не надо меня успокаивать! — бросает Дей.
— Тебя даже ушат холодной воды не успокоит, не то что пара слов.
О, мой Дей, я понимаю, что ты чувствуешь угрозу, но неблагой не виноват в этом море. И в этом солнце. И даже в прозрачных моряках.
А Бранн улыбается, улыбается! Его восхищает твое упорство, мой Дей, но он… улыбается. Первый раз за все время нашего совместного путешествия. Ты развеселил этого странного неблагого!
Ну не сердись, мой Дей, улыбка широка вовсе не от насмешки. Вот теперь хмурится и Бранн, явно о чем-то вспомнив.
— Дей, мне нужно поговорить с тобой.
Волк садится рядом, кладет руку на согнутое колено, он заинтересован, но не напуган.
— Близится остров, просто Дей.
Бранн и не стремится пугать моего волка, щурится от яркого солнца и острых бликов воды, но смотрит на Дея в упор.
— Мы высадимся?
Ах, усмири свое нетерпение, мой волк, кажется, у тебя даже пальцы дрогнули, так тебя гложет желание размяться. Потерпи, на лодке все равно быстрее, даже Бранн говорил!
— Нам бы мимо пройти, — он снова вздыхает тяжко, как будто только и мечтает, что пройти мимо. Нет, Дей, вряд ли там интересно.
— Бранн, корабли вроде плавают?
О, мой Дей, не цепляйся к словам, это не лучший способ вести беседу, пусть тебя он и развлекает, а других способов убить время вокруг не наблюдается.
— Дей, у вас нет кораблей. Корабли всегда ходят.
Неблагой подчеркивает слово, не повышая и не понижая голос, попросту паузами, наверное, он знает, о чем говорит, да и лодку эту уже видел. Может расспросить о?..
— Ну да, по морю аки посуху, — вырывается у моего волка.
Ну конечно, мой Дей, лучше выместить на неблагом свое раздражение, чем послушать старого, мудрого меня, пережившего не одну сотню лет посреди благого дво… Ох, прости, я отвлекся.
— Дослушай меня, Дей. Это остров смеха.
Бранн продолжает так же спокойно, похоже, уши вороны могут слышать очень избирательно. Например, пропускать мимо твоё оскорбленное хмыканье. Ну и что, что дергаются? Тебя раздражает это палящее солнце и этот непробиваемый неблагой, вспомни, одно с другим никак не связано!
— Бранн, я думал, что уже достаточно повеселил тебя!
— Тебе не захочется отплывать и будет казаться смешным все, абсолютно все.
— Неприятно, но не смертельно, — никак не хочет проникаться опасностью Дей.
Бранн сердито молчит вместо ответа. Может, пытается изобрести слова, чтобы попасть прямо в голову благому?
— Побудем вблизи полчаса и умрем, задохнувшись от смеха. Может, раньше, — неблагой тревожно поводит ушками, ловя тихий пока ветер. — Очень надеюсь, что волны придут позже острова.
— Как избежать смеха? Может, обернуться? Думаю, в волчьем обличье у меня пропадет чувство юмора, — Дей мрачно откидывается спиной на мачту.
Молодого волка гложет глухое недовольство — неблагой край успел надоесть неясными правилами, которые писал непонятно кто и непонятно чем. И непонятно для кого. И как их читать без Бранна тоже непонятно. А мой волк не привык быть ведомым.
Бранн вздыхает:
— Зато, обернувшись, ты захочешь броситься в волны и доплыть до острова. И ни я, ни кто другой не сможет удержать тебя.
Мой Дей недовольно косится на Бранна, но в глазах его — тревога. Волк смиряет свое недовольство, осторожно уточняет:
— Откуда ты знаешь об этом?
Мой волк теперь насторожен иначе, даже принюхивается к сидящему рядом — настолько жаждет доискаться ответа.
— Ты не первый благой, который пытался пройти этим путем, — неблагой видимо огорчается, феи пропадают и даже ушки опускаются.
— Прости, Бранн, прости! — отзывается Дей.
Поворачивается всем корпусом к неблагому, кладет руку на плечо. Всякое недовольство слетает, принц, обнаруживший в себе просто Дея, может сочувствовать горячо.
Это безумие штиля, мой Дей, заставляет тебя задираться.
— Я не хотел тебя огорчать. Я не знал!
Бранн медленно поднимает глаза — целый сонм фей танцует радостно. Длинные губы несмело дрожат уголками и расползаются в длинную улыбку.
— Ах ты! Обманщик! А я так расстроился за тебя! — сочувствие в момент сменяется негодованием, но в полную силу, как раньше, злиться мой Дей не может — Бранн разыгрывает его слишком бесхитростно, слишком по-неблагому.
— Меня предостерег хранитель, — Бранн рад, что нашел-таки слова, которые смогли передать свой смысл Дею. За этими словами таится очень невеселый смысл. Волк проводит рукой по кинжалу, и неблагой договаривает:
— Просто Дей, оружие тут бессильно. Нужно проплыть мимо как можно быстрее. Команда не слышит зова.
Острые ушки невольно дергаются, Бранн прихватывает их за кончики руками, кажется, так он нервничает. Нет, это не похоже на стригущую ушами лошадь, мой Дей! Ну не смейся так!
— Беда только в нас с тобой, — Бранн косится на тебя, мой Дей, наверняка ведь понимает, что ты придумал об его ушах! Хотя… улыбается.
— Так. Что нужно делать?..
Отсмеявшийся волк опять готов ко всякого рода испытаниям, он подбирается, всей позой выражая целеустремленность.
— О, мое горе! — искренне печалится Бранн. — Опять ничего.
Нас бултыхает на девяти волнах, мимо проплывает темная спина.
— Малютка прошла, — бросает Бранн. — Теперь лезем на мачту. Будем ничего не делать чуть выше…
Тут очень высоко. Высоко и неприятно. Висеть над палубой, привязанными к мачте, пусть и сидя на перекладине — то еще развлечение. Особенно для непоседы-волка. И мачта качается! Да, мой Дей, еще как!
Смотреть на круглые носки своих сапог моему волку становится скучно очень быстро.