— Церемониал проходит раз в год, но этот год был особенным, — вздыхает Меви и возвращает меня в настоящее. — Теперь Дей — не просто Дей. Он — будущий король дома Волка и правитель Благого двора.
— Это большая честь для Дея… для принца и радость для всего Волчьего дома, — отстраненно отвечает моя госпожа.
Она первый раз говорит о Дее как о постороннем. Встает с трудом и подходит к окну, за которым хмурится ненастное небо. Темные облака все набухают, но так и не проливаются дождем.
— Я вспомнила Джареда. Он уже нес меня. И я помню огонь!
— Не нужно печалиться о том, чего нельзя изменить, — шепчет Меви, но девочка не успокаивается:
— Он хотел спасти маму. А она… она отдала меня?! Она погибла из-за меня! Пламя охватывает занавеси слева и справа ответом на ее яростный крик.
Меви кидается к окну, срывает горящую ткань. Огонь потушен, и Меви обнимает испуганную девочку.
— Наша королева спасла тебя, пожертвовав собой. Как каждая мать, — приговаривает Меви, целуя ее. — Я бы поступила так же.
Успокаивает, гладя по голове.
— Я совсем не помню. Ничего не помню! Ты расскажешь, что знаешь, — не просит — требует моя госпожа.
И я ничего не помню, хоть и должен. Если бы я мог что-то рассказать! Если бы я мог хоть что-то исправить…
— Обязательно, хотя бы то, что известно мне, — отвечает няня.
Но не указывает время. Столетием раньше, столетием позже…
В двери стучат. Кажется, там много ши. Весть о том, что принцесса Солнца пришла в себя, каким-то образом просочилась во дворец.
Первым на пороге появляется лесной принц. Желто-зеленые глаза на миг вспыхивают оранжевым, а королевский знак — дуб, раскинувший ветки — горит золотом и так. И на перчатках, и на груди, и на спине. Вдруг кто позабудет, кто такой Финтан! Первый наследный принц деревянного трона дома Леса! Листья дуба видны даже в затейливом ободке, удерживающем темно-рыжие волосы.
За его спиной — несколько лесовиков. Уф, куда же принц без свиты. Лица их, согласно последней моде, расписаны цветами и птицами. Но не у Финтана — либо он чтит заветы перворожденных и поэтому не красит лицо, либо уважает или боится лесного лорда Фордгалла.
И я склоняюсь к тому, что боится.
Дей же, побывав на границе, относится к своему платью еще более небрежно, и обычно ходит в обычном черном дублете, как и вся стража. Но умудряется выделяться среди всех.
— Тут что-то жгли? — настораживается Финтан, сбивая мои мысли. Застывает как вкопанный и заходит, лишь получив разрешение. Пусть это Черный замок, но все же личные покои — именно дом, закрытый словом лучше, чем замком. Меви не сразу находит слова для ответа, не в силах слукавить, но и не желая говорить правду. Финтан отказывается от напитка, который предлагает ему Алиенна. Но не уходит.
Девочка держит спину прямо и говорит очень вежливо, хоть ей тяжело и то, и другое. Благодарит за заботу о ее здоровье.
Мне опять кажется, или интерес Финтана глубже обычного ухаживания? Лесовик окидывает взглядом еще и Меви. Светловолосая, как все дети Солнца, она красива мягкой, закатной красотой.
— Так что же здесь жгли? Надеюсь, не больше чем печальные воспоминания? — тянет носом Финтан, и мне чудится тревога в его словах.
— Всего лишь свеча, — пожимает плечами Меви.
Свеча и правда была, няня не обманывает, лишь использует любимый трюк ши — фигуру умолчания. И не соврала, и правду не сказала. Ей тяжело это дается, солнечные привыкли быть откровенными во всем: и в любви, и в дружбе.
— Нужно послать вам бездымные, — глаза лесного принца, обращенные на мою госпожу, становятся маслянистыми, а острый интерес почти не заметен. — Негоже, чтобы солнце заходило так надолго! Буду ли я иметь счастье видеть вас за ужином, госпожа Алиенна?
— Она постарается прийти, — опять отвечает за воспитанницу Меви, видя, что девочка готова отказать.
— Простите мою настойчивость, — кланяется лесной принц. — Она вызвана лишь безмерным восхищением солнечной красотой.
— Да разве мало прекрасных ши в Черном замке?
— Прекрасных — много, но все мы надеемся на то единственное чудо, что изгонит мрак со Светлых земель, — привычно обаятельно улыбается Финтан. — А кто, как не солнце, сможет выжечь тени?
Лесовикам больше других известно про Проклятие. И про искупление. Дети Леса были при падении Золотой башни, дети Леса присутствовали, когда в Черном замке жила королева галатов, под влиянием волшебства любившая Мидира — как своего мужа.
А потом наш мир лишился магии и волшебства.
— Пожалуйста, не сочтите за невежливость, — просит Меви, — но моя госпожа нездорова. Чтобы она могла присутствовать на ужине, ей нужно время прийти в себя.
— Я ухожу, унося в своем сердце память о вашем очаровании, — почти выйдя, Финтан негромко договаривает: — Пока не смогу унести что-то более существенное.
— Вам помочь в этом? — бросает Дей сквозь зубы, столкнувшись с ним у входа. Лесной принц улыбается и кланяется в ответ.
Дей, тут же забыв о нём, бросается к моей госпоже. Видя Меви, останавливается с трудом.
— Алиенна, — глухо шепчет он.
Девочка закрывает глаза. Девочка бледна, как бы она ни сдерживалась, по ее щеке скатывается слеза.
Дей опускается подле нее на колено, целует пальцы.
— Мой принц, — негодует Меви нарушению этикета, но Дей, не глядя, поднимает руку, и та смолкает.
Волчонок. Сын Мидира! Ему все подчиняются уже сейчас.
Няня отходит, становится около входа и отворачивается. Я смотрю. Смотрю на Дея и мою госпожу.
Меви решается выйти. Прикрывает дверь и просит всех зайти позже.
— Моя принцесса… — Дей не сводит тревожного взгляда с моей госпожи, серые глаза его кажутся почти прозрачными на белоснежной коже. — Прости! Прости, что огорчил твою солнечную душу. Я отдам всю свою волчью кровь за твою улыбку, — осторожно снимает слезу с ее щеки. — Только не плачь, прошу тебя!
Дей просит прощения? Дважды? Первый раз на моей памяти. Я ожидал негодования, упреков — девочка чуть не помешала Дикой охоте! — или приказа быть внимательнее впредь… Только не этого неистового северного взгляда.
Эти безумные, безумные волки!
Девочка открывает глаза и улыбается. Солнце выходит из-за туч.
— Пусть лучше твоя кровь останется при тебе, мой принц. Ты достаточно часто терял ее из-за меня.
Глава 8. Птица
Гвенн приходит лишь через несколько дней. С извинениями и предложением пройтись. Она — сама забота, само участие. Снисходительное участие, но Алиенна этого не замечает.
Девочка собирается мгновенно, лишь пару раз присев от слабости. Меви просит поберечься и быть осторожнее. И я бы хотел этого, но моя госпожа лишь отмахивается — что может случиться в волчьем замке?
Принцессы прогуливаются по галерее. Отсюда можно увидеть многое. Ши на широком дворе забавляются стрельбой из лука, и у Гвенн непроизвольно сжимаются пальцы. Она поучаствовала, а может, и победила бы, но не сегодня. Кажется, у нее намечены дела поважнее. Да и рука, хоть не на перевязи, но, видимо, еще побаливает.
Гвенн заговаривает о Дее, который навещает мою госпожу каждый день, но та молчит. В общий зал не ходит, отговариваясь нездоровьем. Финтан посылает подарки все роскошнее. Его не смущает, что девочка каждый раз возвращает их.
Глупая птаха все время подлетает к нам и вновь взмывает ввысь. Девочка провожает ее завистливым взглядом.
Юбки одинаково шуршат у обеих — Гвенн сегодня тоже в женской одежде, да еще какой! Открытые плечи, глубокий вырез, а кожа словно светится. Тончайший бархат расшит серебром, и серебряный же шнурок оплетает узкую талию, но без намека на хрупкость.
Девочка — в одежде своего Дома, плотная вышивка бежит по светлой ткани слева-направо, по движению солнца в небе.
Черная и золотая. Вот только восхищенных взглядов и отдаленных поклонов моя госпожа собирает всё больше. Гвенн замечает это.
— Ты уже знаешь, что мой брат — будущий король Туата Де Данаан? Эта благая весть донеслась до самых отдаленных краев нашей земли. Но ты же спала, как сурок, — девочка молчит, и Гвенн продолжает: — Нельзя быть такой чувствительной! Это всего лишь олень. Тебе нужно привыкать к нашей жизни, — наставительно произносит она и тут же смеется: — А может, и не нужно. Так ты знаешь? — более настойчиво спрашивает Гвенн.
— Мне известно об этом, — сдержанно отвечает моя госпожа. — И я очень рада за Де… за нашего принца.
— Рада не рада… Но это свершилось, — притворно грустит Гвенн. — Вашей детской дружбе придет конец. Дею теперь нужно жениться, и скоро. Вы расстанетесь. Чудесная лесная принцесса уготована ему моим отцом. Это очень укрепит наше положение.
Алиенна не отвечает, но розы, цветущие на открытой галерее, вмиг опускают головки.
— Это у вас заправляли женщины, — продолжает Гвенн. — В Доме Волка правит король. А у тебя меньше прав и больше обязанностей, чем у последней из дворни. Но не печалься, мой брат или мой отец подберут кого-нибудь. Может, у тебя есть кто на примете?
— Я не думала…
— Именно, — сочувствует Гвенн. — Солнечные редко думают. Вы живете на чувствах, а это ни к чему хорошему не приводит. Кому-то приходится думать за двоих. Лесной принц тебя хочет… он ведь наш союзник. Его Дом — второй после Дома Волка.
— Финтан, — вздыхает моя госпожа. — Уж не знаю, как дать понять, что он не интересует меня. Даже сказала впрямую, хоть и очень боялась обидеть. А он лишь смеется и сыплет комплиментами, словно клен листьями по осени.
— Фи-и-интан! — мечтательная улыбка, и я в ярости — они все-таки спелись! — Знает, как доставить женщине удовольствие. Ты хоть думала над моим предложением? — не дождавшись ответа, продолжает: — Глупо выходить замуж, не испробовав всех прелестей свободной жизни, а земные обожают как никто из ши. Не хочешь наведенной любви, просто развлекись. Если не Финтан, то… Должен же тебе нравиться хоть кто-то?
Девочка, опустив взгляд, смотрит на Джареда. Он, в цветах Дома Волка, позади всех. Не участвует в состязании, а мог бы выиграть. Светловолос, обманчиво спокоен, но держит в поле зрения всех ши. Похож на хищную птицу. Джаред предан королю, Джаред всегда говорит правду, и… он немного похож на отца Алиенны.