– Самое неприятное, что ритуал вовсе не сектантский. – Поймав мой изумленный взгляд, Оскарби натянуто улыбнулся. – Представь себе мое удивление и разочарование! Это очень древняя легенда. В свитке один из монахов, приплывших из Старого Света, пишет, что слышал ее от своего учителя, а тот – от своего. Якобы на вопрос послушника, отчего же в мире происходит столько бед и страдают невинные, старый отшельник ответил, что божества устают от слияния и раз в несколько тысячелетий жаждут снова обрести свое «я». Вроде как это необходимо. Ритуал разъединяет Триединого и помещает сущности в подготовленные для этого особые сосуды. Чтобы божества прошли нашими дорогами, посмотрели на мир нашими глазами, выплакали наши слезы. А когда отведенное смертным телам время заканчивается, творцы снова объединяются, и наступает золотой век. Триединый изживает боль и несправедливость, наказывает грешников и дарует царствование смиренным.
– Звучит не так уж и плохо. – Я задумчиво облизал испачканные в меду пальцы и потянулся за салфеткой. – Пока не понял, в чем проблема и почему эта легенда забыта.
Оскарби посмотрел на меня как-то странно.
– Кериэль, это же ставит под сомнение необходимость существования Триединого! Раз он таков, зачем вообще нужен? Получается ведь, что три божества более милосердны и справедливы к своим творениям.
Я от неожиданности таких выводов икнул.
А действительно… зачем? Если творцам трудно сосуществовать вместе и им требуется передышка, чтобы снова добросовестно выполнять свои обязательства…
– Э-э, – я даже смутился оттого, что сам не додумался до такого, – извини, осознал. Есть еще подвох?
– Конечно, – горько согласился служитель Освин и сделал несколько быстрых глотков. – Когда Триединый «распадается» – Триада набирает силу. Божества попадают под влияние своих темных частей, которые некогда отринули. Именно поэтому смертные тела нужно хитро подготовить, чтобы они не притянули зло. Но… – На этом месте Оскарби вздохнул и посмотрел в потолок, будто быстро проговорил про себя молитву. – Это мерзкий ритуал. Тела становятся своего рода клеткой для творцов. В свитке сказано, что в этот момент их можно каким-то образом «выпить». Я не совсем понял. Вроде как божественная сущность заменяет внутри человека душу, и ее можно вытащить и поглотить. И тогда Триединый больше не объединится.
Проклятье!
А я сразу все понял. Вот зачем когда-то были созданы крадуши и отправлены за людскими жизнями. И вовсе не потому, что Триада сожрала эльфийские души и даровала перворожденным своеобразную замену… Она знала, что есть такой ритуал! Возможно, когда наш Владыка соблазнился сладкими речами зла, разъединение практиковалось, и Триада собиралась поохотиться на богов.
Вот только что-то пошло не так, и ритуал запретили. А Хвэста, первый крадуш, зная о возможности поглотить Триединого, решил принести сущности не госпоже, а самому себе.
Но почему же на такой долгий срок растянулся его план?
– А в свитках есть описание подготовки тел? – спросил я Оскарби, которому было не очень приятно продолжать эту тему. – Ты сказал, что он мерзкий…
Служитель поморщился:
– Самого ритуала, конечно, нет. Есть общее… направление, что ли. Тело должно быть осквернено. Причем подойдет только тело человека или эльфа. Там что-то связано с актами творения наших народов и душами.
Ха! Сколько же лет этим материалам, если эльфы в них еще не стали монстрами?
– Поскольку божественная сущность заменяет душу, то из тела, которое готовят, ее необходимо изъять. Оставить сосуд, так сказать, пустым. А вот про осквернение я вообще не понял. Что-то про неестественность течения жизни и силу, идущую против законов природы. Может, когда ты почитаешь, поймешь больше меня. – Оскарби посмотрел на материалы так, будто мечтал их сжечь. – Мне кажется, если Триединому для того, чтобы понять людей, сначала необходимо у кого-то отнять душу и осквернить его тело, то нам не нужно такое добро. Пусть он лучше ничем нам не помогает.
М-да… Кажется, я случайно отвратил молодого служителя от его веры.
– Прости, пожалуйста, – искренне повинился перед Оскарби, – я не хотел тебя втягивать. Может, это просто сказки? Ну, жил когда-то полоумный отшельник… и Триада с ним!
Освин неожиданно мягко и светло улыбнулся.
– Не извиняйся, Кериэль, наоборот, я благодарен за возможность иначе посмотреть на привычные вещи. Отшельник, возможно, и сошел с ума, но не зря же епископат хранит эти свитки. Значит, у них есть что-то еще. И я бы очень хотел теперь докопаться до правды.
Я бы тоже…
Благодаря найденной Оскарби информации я начал многое понимать. До полностью сложившейся картины не хватало всего нескольких пазлов.
Глава 16
– Оскарби, ты уже закончил с поиском информации? На набережной такие танцы! – Наше унылое из-за размышлений о Триедином чаепитие прервал звонкий голос Генты. – Я сдала практическое!
Колдунья, снимая по пути куртку с университетской нашивкой, прошла на кухню, увидела меня и улыбнулась.
– Привет! Я как раз утром говорила Оскарби, что было бы здорово, если бы ты почаще заходил к нам в гости.
Гента взяла уже остывшую лепешку, ловко поймав языком каплю меда, едва не свалившуюся на кофту, откусила лакомство и зажмурилась от удовольствия.
– М-м! Весь день не ела из-за нервов.
И куда делась мрачная нелюдимая девушка, которая совсем недавно даже говорить со мной не желала? Гента, как и фиалки на подоконнике, расцвела, и ей это безумно шло.
Оскарби тут же засуетился в попытке разогреть ужин.
– Может, на набережную сходим? – Колдунья остановила служителя. – Все вместе. Заодно перекусим. Могу я отметить свое первое «отлично» по практической магии?
Церковнику предаваться смертным радостям явно не хотелось, но он посмотрел на меня и покорно опустил руки.
– Можешь, конечно.
– Нам нужно отвлечься! – непреклонно решил я и тоже поднялся из-за стола.
Надеюсь, за один вечер Хвэста не успеет завершить ритуал и устроить конец света.
Кроме нас, к набережной спешили и другие компании. Музыка и смех, раздающиеся от океана, не могли не привлечь внимание жителей города, желающих отдохнуть после трудового дня. И действительно, было на что посмотреть! Уличные музыканты, сбившись в пестрый оркестр, исполняли что-то громкое и зажигательное. И что тут только не играло! Я заметил и привычные гитары, и маленькие кавакиньо. Были и скрипки, и виолы, раздавался ритм больших барабанов, им вторили небольшие обтянутые кожей кувшинчики. Нежно и звонко выводили свои темы свирели, флейты и деревянные пальеты. Я расслышал даже нетипичные для этих мест маракасы.
Музыканты расположились большим кругом, оставив внутри пространство для плясок. Танцующие то разбивались на парочки, и партнеры совершенно бесстыдно обхватывали партнерш за обрисованные тканью летящих юбок округлые бедра, то заводили настоящие хороводы. Вокруг переливались магические огоньки, сияли уже зажженные фонари, и даже за оглушительной музыкой можно было различить шелест океана и протяжные крики чаек. Слышался звон бокалов, пахло молодыми винами и прохладительными коктейлями, табаком, духами и потом. Атмосфера была настолько яркой, опьяняющей и теплой, что ноги сами запросились в пляс.
Я замер, любуясь жизнерадостной хмельной толпой и восхищаясь, как легко и беззаботно кружат люди в незнакомых танцах. На моей родине они показались бы пошлыми и развязными, но здесь смотрелись как простое и естественное желание выразить свои чувства, радость и свободу.
Сделав пару шагов в сторону, я купил за горсть медных монеток три больших стакана сладкого молодого вина, которое разливали прямо тут из больших дубовых бочек.
– Кериэль… – укоряюще протянул Оскарби, но стакан взял.
– Тебя не лишат прихода за пару глотков вина, – напомнил я и сам с удовольствием отпил из своего стакана.
– Такими темпами я сам от него откажусь, – искренне вздохнул церковник.
Гента, осушив свою порцию, жадно смотрела на танцующие парочки. Но действий и предложения от Оскарби ей явно пришлось бы ждать еще несколько лет. Поэтому я понадеялся, что служитель не обидится на мой поступок, и протянул колдунье ладонь:
– Потанцуем? Правда, я не умею, как вы…
– Я тоже! – громко заявила Гента. – Но это и не нужно!
Оказалось, подстроиться под общий ритм и двигаться вместе со всеми не так уж сложно. Я аккуратно обхватил колдунью за талию, и мы, то и дело наступая друг другу на ноги, закружились в пестром веселом хороводе.
– Тебе нужно было сначала поесть, – вздохнул я, заметив, что молодое вино быстро ударило Генте в голову. – Одна пятерка – не повод напиваться.
Колдунья звонко рассмеялась и подпрыгнула вверх, совершая вместе с другими девушками пируэт. Я едва успел подхватить ее и крутануть в другую сторону одновременно с остальными партнерами.
– Я пью вовсе не из-за пятерки, – сообщила Гента, и я заметил, как ярко и счастливо горят ее глаза. – Мне нужно было решиться, чтобы сказать тебе спасибо, Кериэль!
Танец развел нас в разные стороны, и на несколько минут я закружил незнакомую, заливисто хохочущую женщину, которая с удовольствием обвилась вокруг меня. А когда снова нашел колдунью, она уверенно продолжила:
– Ты даже не представляешь, как изменил мою жизнь! Я была одна… без серьезных способностей и друзей. Без поддержки и уверенности в завтрашнем дне. Я только и умела, что злиться и завидовать. Даже общаться нормально не могла, везде видела подвохи и насмешки. А ты просто взялся учить меня магии… Так понятно и ловко, что у меня стало получаться. Меня даже хвалят на занятиях! Ты привел в мою жизнь Оскарби. Пусть он и служитель, но исчезло поглощающее чувство одиночества. Мне очень нравится помогать ему с розами и проповедями. И также нравится, как он заботится обо мне. Я совсем иначе возвращаюсь в дом, где меня ждут. И больше не боюсь подходить к людям и что-то спрашивать… или помогать. Вдруг я тоже сделаю для кого-то доброе дело? Как ты для меня. Знаешь, я будто только теперь начала жить!