и сказал. - К тому же из твоей версии следует, что после службы у фашистов, Хирург каким-то образом тайно вернулся в родные края, снова организовал банду и опять наткнулся на старого знакомца, то есть Климентьева. Очень запутанная, сложная схема. Не находишь?
- Но ты же сам говорил, что мы обязаны проверять каждый факт, пока не получим отрицательный ответ, - возразил Александр. - Это во-первых, а во-вторых: других версий у нас всё равно нет.
Старцев вздохнул и проговорил:
- Верно, других пока нет. Хорошо, с большой натяжкой, но пожалуй соглашусь с тем, что Климентьева действительно мог убить Хирург. Допускаю, что несколько лет назад, они встречались и бандит сделал свое фирменное предупреждение - отсек ему половину указательного пальца. Два дня назад, он с дружками, решил разжиться деньжатами, часами, портсигаром или ещё чем. Остановил в переулке одинокого мужчину, а им оказался старый знакомый Климентьев. К тому же, это здоровяк стал сопротивляться, чем сильно огорчил Хирурга. Может такое быть?
- Конечно, - ответил Васильков. - Я примерно так и рассуждал.
Старцев зевнул, помассировал переносицу.
- Ладно братцы. Давайте на сегодня закругляться, надо бы отдохнуть и выспаться, а то голова уже не соображает. А завтра, с утра, пойду на доклад к Урусову, познакомлю его с твоей версией. Ну а ты бери Костю и дуйте в архив областного управления, поройтесь там хорошенько в поисках хоть каких-то следов банды Хирурга.
Глава 5
Москвичи постепенно привыкали к спокойной мирной жизни без завывающих сирен и воздушных налетов, огромных очередей за продуктами, распределяющимися по карточкам, леденящего страха при виде почтальона, вошедшего в подъезд. Приходил в себя и прихорашивался сам город - с Востока страны, в Москву возвращались беженцы, открывались детские сады и школы, ремесленные училища, возводились новые дома и восстанавливались старые, строились мосты и дороги, приводились в порядок трамвайные линии, на маршруты выходили автобусы и троллейбусы, блестящие свежей краской, началось строительство четвертой очереди метрополитена.
Страна одолела в тяжелейшей Войне фашизм и находилась на подъёме. Никто не должен был омрачить радость советских людей от победы, помешать строительству новой жизни. В первую очередь это касалось преступности, разгулявшейся, в годы войны.
- Как успехи Иван Харитонович? - спросил комиссар милиции.
- Работаем Александр Михайлович, - ответил Старцев. - Родилась в муках одна версия, пришёл поделиться и посоветоваться.
- Присаживайся. Чаю хочешь?
- Нет спасибо, только что позавтракал.
Урусов, на всякий, случай пододвинул пепельницу, глянул на часы и напомнил:
- Дело у тебя крайней важности - убийство Климентьева взято на особый контроль самим народным комиссаром. Вчера я имел с ним беседу по другому поводу, но об этом деле он помнит. Интересовался его ходом, поэтому ты правильно сделал, что пришёл и держишь меня в курсе. Рассказывай!
Иван за несколько минут рассказал о последних действиях группы и изложил версию Василькова, в которой фигурировал бандит по кличке Хирург.
- Сдаётся мне, Иван Харитонович, что ты не очень то веришь в успех разработки этой версии? - сказал комиссар и пристально поглядел на подчинённого.
Тот вздохнул и признался:
- Есть немного, Александр Михайлович, уж больно хлипкая версия без серьезного обоснования. Мы проверили сотни московских уголовных дел, проконсультировались с ветераном угрозыска Петром Николаевичем Платовым и никаких аналогий. Платов вроде бы припомнил пару похожих убийств, в конце тридцатых, но они произошли они в пьяных драках. В общем, обычная бытовая поножовщина. Сегодня четверо сотрудников группы отправленны в областное управление для изучения архивов, может там повезет.
- Вот это правильное решение, там в Москве, гастролирует много залётных преступников, в том числе из области. Теперь по поводу аналогий: к сожалению, не обо всех убийствах нам становится известно, третьего дня, на окраине столицы, в овражке, найдены два прикопанных скелета в истлевшей одежде - ни документов, ни вещей. Кто, когда, за что, теперь уже не допытаться. Между тем, эти два человека, по сей день числятся живыми, либо пропавшими без вести. Вникаешь?
- Считаете версию нужно разрабатывать? - спросил Старцев.
- Обязательно. Кстати, вот ещё что, когда ты излагал версию майора Василькова, я вспомнил об одном человеке, - Урусов поднялся, подошёл к боковому шкафу, покопался в среднем ящике вернулся к большому письменному столу, положил перед подчинённым раскрытый, старый блокнот. – Запиши, Николай Николаевич Дубинин, вот номер его служебного телефона.
Иван вынул из кармана блокнот, карандаш, записал и поинтересовался:
- А кто это, Александр Михайлович?
- Директор Московского городского торга универсальных магазинов.
- Бывший мосторг?
- Точно переименован до войны.
- Он способен помочь в нашем расследовании?
- Сейчас объясню. Года полтора назад, на одном ведомственном складе торга случилась крупная кража. Мы несколько раз встречались с Дубининым, беседовали. У него тоже отсутствуют две фаланги на правом указательном пальце. Я обратил на это внимание ещё при знакомстве, но самое удивительное в том, что до перевода в Москву, Николай Александрович руководил центральным универсальным магазином города Подольска. Соображаешь?
- Ого! - не удержался Старцев.
- Вот такое удивительное совпадение, Иван Харитонович. А ты говоришь хлипкая версия. Нет уж, надо копать без остановки.
- А этот Дубинин что собой представляет?
- Нормальный мужик, прямой, принципиальный, честный, отличный хозяйственник и руководитель. Его потому в Москву и выдернули, что он в Подольской торговле полный порядок навёл. Так что можешь с ним на равных, как коммунист с коммунистом.
- Понял. Разрешите идти?
- Действуй. Держи меня в курсе.
Старцев спустился на свой этаж, вернулся в кабинет. Васильков, Ким, Бойко и Баранец, с раннего утра, копались в архиве областного управления. В кабинете ожидали возвращения начальства Егоров и Горшеня.
Иван Харитонович прислонил к стенке трость и довёл до подчинённых только что полученную информацию. Когда он упомянул Дубинина, Егоров встрепенулся и спросил:
- Поедешь к Николаю Николаевичу?
- А ты разве его знаешь?
- Немного, я же участвовал в расследовании той краже со склада торга.
- Это хорошо. Не хотел бы ты встретиться с ним ещё разок?
- Можно.
- Тогда поехали, заодно расскажешь о нём по дороге. Игнат, остаёшься на телефоне.
На фоне Старцева, Вася Егоров выглядел могучим красавцем, высокий, крепкий, темноволосый, с правильными чертами лица, к тому же спокойный, уверенный в себе, умный и немногословный. Такие мужчины всегда срывают главный приз в общении с представительницами слабого пола. Благодаря внешности, уму и шарму, осечек у них не бывает. Не считая юного Кима, Егоров был единственным в группе кадровым сыскарем - он прошёл все ступени от простого участкового инспектора, до матёрого сотрудника оперативно-розыскной группы.
Родился Василий в 1915 году, в большой крестьянской семье, в небольшом бедном селе под Питером. В пятнадцать лет он с отличием окончил восьмилетку, и по ходатайству Комсомольской организации, был зачислен в Ленинградскую школу среднего начальствующего состава рабоче-крестьянской милиции. Егоров, тянущийся к знаниям и ко всему новому, и здесь учился на отлично. Он обладал прекрасной памятью и смекалкой, схватывал изучаемые предметы на лету. Парень не испытывал проблем с дисциплиной, так как воспитывался родителями в строгости.
После успешной сдачи выпускных экзаменов младший лейтенант Егоров отправился по назначению в один из районов Ленинградской области. Он заменил там участкового инспектора, убитого местными бандитами.
К сожалению, в начале тридцатых годов, на территории огромной страны, оставалось ещё немало опасных мест, где без оружия лучше было не появляться. Молодому Василию предстояло потягаться с бандой, на протяжении многих лет занимавшийся угоном скота, поджогами, грабежами и убийствами крестьян, возвращавшихся с ленинградских базаров. Рискую жизнью, он в одиночку выследил подельницу бандитов, которая продавала награбленное мясо на рынке. Через неё оперативники вышли на основных исполнителей, и вскоре, все члены банды предстали перед судом.
За существенную помощь в ликвидации опасных преступников младший лейтенант Егоров был награждён серебряным портсигаром и переведён в Ленинградский уголовный розыск.
На новом месте службы Василию тоже скучать не пришлось, как раз, в тот год, на южных городских окраинах объявился серийный убийца – хитрый, расчётливыйя жестокий. Он выслеживал жертву, чаще всего хрупкую женщину, выжидал удобный момент и убивал её несколькими ударами молотка по голове. Всё ценное этот мерзавец забирал, а тело, если была такая возможность, прятал в зарослях или прикапывал. Таким способом, за полгода, преступник лишил жизни более пятнадцати человек. А у правоохранительных органов, за тот же срок, не появилось ни единого свидетеля, ни одного словесного описания убийцы. Среди населения южной окраина Ленинграда начиналось тихая паника, многие после девяти часов вечера предпочитали не выходить из дома, другие передвигались по улицам только группами. Милиция сбилась с ног в поисках опасного преступника. Лейтенанту Егорову в составе оперативной группы, как-то довелось изучать место последнего убийства. Труп жертвы был уже отсмотрен, сфотографирован и увезён, а само местечко, в неглубоком овражке, узкой лесополосы, интересы у Василия не вызывало. Трава, примятая, перепачканная кровью, дешёвая туфелька на низком каблуке, дермантиновая сумочка с платком, расчёской, зеркальцем ипарой шпилек. Всё ценное, что могло быть при убитой женщине, исчезл. Пока более опытные товарищи ползали по траве, Егоров в задумчивости стоял на краю крохотной поляны, воссоздавая в уме картину того, что здесь произошло.