мся пяти сотням мне всего-то и нужно раздобыть полторы тысячи лэтов, и, кажется, я уже знаю, как это сделать. Разберусь с господином Корком и займусь финансовым вопросом.
В кварталы развлечений я отправилась после полудня. На улицах ни души: то ли обеденный перерыв в лавках, то ли непогода распугала людей. Под ногами чавкало, но легкий морозец уже целовал щеки и щипал за нос.
Контора господина Корка оказалась закрыта, но я услышала какой-то шум за дверью и теперь не собиралась уходить без ответов. Я принялась стучать. Нет, тарабанить. Когда руки устали, я развернулась спиной и продолжила колотить в дверь каблуком. И в этот момент я совсем не думала, что любой патруль может задержать меня за нарушение общественного порядка и будет прав.
Мою настойчивость вознаградило появление ростовщика.
– Леди, мы не работаем сегодня! – приоткрыв дверь, возмутился он.
Ух ты! Меня повысили? От госпожи до леди – быстрый взлет! И не из-за визита ли некоего кромешника с наглыми синими глазами?..
– А я и не сделку пришла заключать, а поговорить.
Господин Корк попытался захлопнуть дверь – я не позволила. Злость придала сил, я плечом налегла на дубовую преграду – и ворвалась в контору.
– Леди, да как вы смеете! – закудахтал ростовщик, пятясь. – Я вызову стражу!
– Не посмеете, иначе придется объяснить это! – Достав из кармана коробочку, я ткнула ему под нос сережку.
– А что это? – Глазки ростовщика забегали. – Вы хотите заложить еще драгоценности?
– Как еще? – Его реакция сбила с толку. – Хотите сказать, что не продавали мои серьги?
– Серьги?.. Продал?.. Я?! – испугался толстячок. – А кому? И как бы я смог? Ведь есть же договор!
Я растерялась. Ненадолго.
– Отлично. Я рада, что вы не нарушаете правил. И все же я хочу увидеть свои серьги.
Если бы не заклинание на сережке, я бы подумала, что Джаред отыскал похожую пару. Но нет, я чувствовала собственную магию на украшении.
Как выкрутится ростовщик? Я терялась в догадках.
– Хотите увидеть? – Взгляд мужчины перестал всполошенно скользить по стенам.
– Очень хочу.
Внезапно успокоившись, он кивнул:
– Хорошо. Следуйте за мной.
Я насторожилась.
– Куда?
– В хранилище, – улыбнулся ростовщик. – Не думаете ли, что ценные вещи я держу здесь?
Мы прошли в ту дверь, куда вчера уходила помощница. Освещенный неяркими маглампами коридор привел в комнату побольше. Рассмотреть захламленное помещение я не успела – господин Корк принялся открывать засовы и замки на следующей двери.
– Леди, прошу вас. – Он любезно пропустил меня вперед.
Я машинально сделала два шага… и развернулась назад. Дверь торжествующе захлопнулась перед моим носом, лязгнули стальные задвижки.
А я осталась стоять на пронзительном ветру, в каком-то переулке, под ногами как-то издевательски хрустела яичная скорлупа.
– Ну я и дура, – простонала самокритично, стряхивая с носка сапога картофельные очистки.
Шмырев ростовщик обманул меня! Выдворил через черный ход на задворки своей лавки! Как же просто оказалось обвести меня вокруг пальца!
Заскрипело ржавыми петлями, открываясь, крохотное окошко на двери.
– Леди, эй, леди!
Я удивилась, увидев, что меня зовет господин Корк.
– Как вам не стыдно так поступать! – Я сжала руки в кулаки.
– Совсем не стыдно, когда об одолжении просит темный. – Голос мужчины дрогнул.
Все-таки Джаред надавил на него. Неприятно.
– Видели бы вы его глаза, леди! Стылое, безжизненное серебро и… – Ростовщик оборвал себя на полуслове. – Леди, я понял, что вы остались не внакладе, вам вернули серьги. Так, может, успокоитесь? Примите компенсацию – и забудем.
На землю упал, звякнув, мешочек. Окошко закрылось.
В первое мгновение хотелось гордо швырнуть подачку назад. Обойдя здание, вернуться к парадному входу и разбить стекло в узких зарешеченных окнах. Отвести душу, а заодно сразу оплатить свое буйство. Но потом я посмотрела, что назвал компенсацией ростовщик, и передумала. Не иначе мне богиня Мать помогает: еще пятьсот лэтов – и не придется жить с Мадлен! Я смогу вернуться в свою любимую комнату!
Осталось только добыть недостающую часть, и я знала – где и как.
– Давелийский клуб «Полнолуние», – назвала я адрес извозчику, когда невероятно быстро поймала кеб в конце улицы.
Пожилой мужчина окинул меня осуждающим взглядом – и я приготовилась к оханьям, что юная девица не должна посещать богомерзкое заведение темных, но он спокойно назвал цену за свои услуги, в кои воспитательная беседа, к счастью, не входила.
Прошло десять лет после молниеносной войны с империей, а простой люд не смирился с установившимися порядками. По моим наблюдениям, аристократы и маги и то переносили их легче. Первых наверняка подкупали маготехнические новинки темных, которые постепенно появились и в Латории, вторых – спад смертности: в аномальные горы теперь отправлялись отряды, возглавляемые кромешниками, отчего шансы на выживание молодых магов увеличились в разы. Но в среде боевиков и некромантов еще свежа была память о том, что на второй год после выпуска из КУМа в живых их оставалось, дай боги, если сорок процентов…
И все-таки, несмотря на все светлые моменты завоевания, темные воспринимались большинством как зло. И отчасти этому способствовали повстанцы – «Покров Латории» умело вел тайную агитацию и совершал диверсии, стараясь обвинить в несчастьях давелийцев.
После долгой поездки в кебе удача покинула меня, решив, что на сегодня хватит ее улыбок. Охрана «Полнолуния» не хотела звать управляющего, и, если бы на крыльцо не вышел татуированный здоровяк, который дежурил в мой прошлый визит в клуб, пришлось бы вернуться в студгородок, так и не увидев вампира.
Арк Грегерсон лишил дара речи, встретив меня приветливо и сразу распорядившись подать в кабинет чай и пирожные.
– Я слушаю вас, леди. – Он рассматривал меня внимательно и, пожалуй, чуточку насмешливо.
И только сейчас я осознала, что за эмоциями не озаботилась своим внешним видом – заявилась в клуб в студенческой форме, волосы собраны в небрежный пучок, на лице ни капли косметики, даже бальзам для губ перед выходом забыла нанести! Кошмар, если охарактеризовать ситуацию одним словом.
Не вовремя пришло озарение, и мой голос прозвучал тонко и жалобно, когда произнесла:
– Я принимаю ваше предложение.
Брови брюнета взлетели на лоб. Поправив ультрамариновый шейный платок, подчеркивающий иссиня-черный цвет костюма, он сдержанно поинтересовался:
– Какое предложение, леди?
Почему у меня такое ощущение, что он издевается?
– Предложение работать в клубе иллюзионистом.
– Ах это. – Грегерсон хмыкнул. – Сожалею, оно уже не актуально.
– Как?.. А договор? Я же пришла в отведенный срок!
Давелиец достал из ящика стола светло-зеленый бланк и преспокойно порвал его на мелкие кусочки. Порвал, не обращая внимания на мой шок!
– Пункт двадцать три: владелец клуба может отказаться от услуг наемного специалиста в любой момент, что я сейчас и делаю.
Каюсь, я так и не удосужилась прочитать условия до конца. А Арк Грегерсон, выходит, не просто управляющий? Он хозяин «Полнолуния» и гад, который меняет свои же решения.
Мгновения оцепенения прошли, и я сумела произнести:
– Хоть объясните, почему вы отказали.
– По просьбе друга. – Интонация едкая, как кислота.
Какого такого друга? Неужели?..
Нехорошее предположение не успело оформиться, как Грегерсон, выскользнув из-за стола и подойдя к окну, глухо добавил:
– Он заинтересовался вами, леди. И, к несчастью для вас, серьезно. И потому запрещает выступать в клубе.
Я вцепилась пальцами в подлокотники кресла, в котором сидела. Зачем? Почему Джаред лезет не в свое дело? И кто он мне такой, чтобы что-то запрещать или разрешать?..
– Эти вопросы вы зададите ему при встрече, леди. – Вампир, ухмыляясь, повернулся лицом ко мне.
Ужас! Оказывается я возмущалась вслух!
– Ссориться с другом даже из-за хорошего иллюзиониста я не стану. Мне жаль.
– Я поняла, не утруждайте себя неискренними сожалениями.
Резко поднявшись из мягкого и невероятно удобного кресла и на этот раз не забыв ридикюль, я направилась к выходу.
– Прощайте, господин Грегерсон.
Усилием воли подавив разочарование, я попыталась увидеть в ситуации плюсы. Может, отказ к лучшему? Не буду покидать территорию студгородка – точно не увижусь с Джаредом. А несколько дней в «клоповнике» я переживу. Разумеется, если бы я внесла самостоятельно плату еще и за общежитие, то удивила бы отца. Впрочем, ненадолго – деньги придется просить, чтобы вернуть Джареду за серьги.
Выходя из кабинета, я едва не столкнулась с мрачным охранником, одним из тех, кто не хотел звать своего босса.
В раскрытую дверь я услышала вопрос Грегерсона:
– Бэлла все еще не вернулась?
Ответ поглотила тишина, да и не до того было. Я уже вспоминала, до которого часа работала рыбная лавка неподалеку от студгородка – со взяткой для рыжего Принца лучше не затягивать.
Мысленно я находилась далеко, когда спускалась по ступеням крыльца черного хода, и на оклик никак не отреагировала.
– Ким!
Оклик повторился, когда шла меж вазонов с цветущими посреди зимы розами. Разумеется, цветущими под магическим куполом.
– Элли Ким!
Меня будто кипятком ошпарили: да это же мой псевдоним! И кто зовет, я поняла в ту же секунду, но не обернулась – все еще злилась.
Мелькнув слева размытым пятном, дорогу преградил Арк Грегерсон.
– Леди, подождите!
Хотелось бы пройти мимо, гордо задрав нос, но вампир выглядел обеспокоенным. Внутри шевельнулась тревога: неужели что-то случилось с Джаредом?
– Я вас слушаю, господин Грегерсон.
– Этим вечером вы можете выступить в клубе за очень хорошую плату.
«Бэлла все еще не вернулась?» – всплыл в памяти вопрос, объясняя, почему управляющий передумал. Пропала певица или танцовщица «Полнолуния», теперь нужно чем-то заткнуть дыру в развлекательной программе – давелийцы ходят в клубы не только подзарядиться кровью доноров, но и пообщаться, развлечься.