– Это самый удачный щит, который удалось сегодня создать. Но, Маргарита, – теперь он уже обращался только к воспитаннице, – вам просто очень повезло с Муромцем. Его сил и мастерства хватило на двоих. Впредь вы должны научиться полностью отвлекаться от посторонних мыслей. Отделять себя от них. Забудьте все, что вам мешает. Как бы это цинично ни звучало, вы должны поставить стену между собой и своими переживаниями. Это вам только мешает, вы ничего не сможете сделать в таком состоянии. Представьте, что это могла бы быть реальная битва. Без Муромца вы труп.
– Не думаю, что… – начал Митя, но Маргарита не дала ему договорить.
– О каких именно переживаниях вы говорите? – уязвленно спросила она. Огонь в крови вдруг переродился в эмоциональный шторм, волна странной тоски и боли куда-то понесла ее, и сопротивляться не было сил. – Я не могу предать близкого человека, не могу выбросить из памяти Полину. Я могла колдовать только с ней. – Она сама не поняла, что произносит это имя вслух. Казалось, что с тех пор, как они узнали о похищении Водяной колдуньи, никто не произносил его – разве только мысленно. Сейчас же она почти выкрикнула эти шесть букв. Все внутри пылало, казалось, огня в крови было столько, что его хватило бы сразу на несколько щитов вокруг всего Заречья. Полина была не другом – она была частью нее самой. Магия Воды, вдруг осознала Маргарита, была близка и необходима.
– Наверное, только странники могут стирать из своей памяти все, что связывает их с жизнью: семью, родных, друзей…
Невероятно, но и эту последнюю фразу она произнесла вслух! Что с ней творится? Что-то плохое – она поняла это по взгляду спокойно-синих глаз. Еще на нее смотрел Сева. Смотрел задумчиво и тревожно, будто что-то хотел сказать и не мог. Маргариту озарило, что это был его настоящий взгляд – в эту секунду она была неуязвима перед магией Сирен.
Лицо пылало: то ли от обиды, то ли от стыда за свои слова. Теперь она чувствовала на себе взгляды Марфы и Мити, но не решалась сама взглянуть на них, опять смотреть на Македонова ей тоже было страшно, поэтому она опустила глаза на втоптанную в грязь траву под ногами.
Странник ничего ей не ответил. Он повернулся к остальным и спокойно произнес:
– Что ж, время истекло. Можете расходиться. Розалия Павловна приготовила по моей просьбе специальный восстанавливающий напиток, его вы можете взять в столовой.
Ирвинг с загадочной улыбкой поглядел на гостью. Велес сидела у камина, рыжие блики играли на ее седых волосах. Маленькая и тоненькая, как в юности, она казалась совсем крошечной в огромном кресле. О возрасте ее давно уже никто не спрашивал. Наверное, кто-то мог бы назвать ее старушкой, но порой упавший на лицо свет обманывал наблюдателя: она оборачивалась и казалась хорошенькой молодой женщиной.
– Вера Николаевна, сколько вам лет?
– Больше, чем деревьям в парке перед вашим домом, – помолчав несколько секунд, ответила она. – А вам?
– Примерно столько же, – рассмеялся предводитель Светлых магов.
– Я помню вас ребенком. – Теперь блики от пламени скакали по ее лицу, отчего невозможно было понять его выражение. – Вы были несносным мальчишкой. Так мне сказал ваш отец на одном из званых ужинов.
– А я помню вас маленькой девочкой. Тогда еще ничего не предвещало вашего величия. Зашел по делу к вашей матери, а вы хватались за мою руку и уговаривали поиграть с вами в куклы.
– Время – странная штука. Заставляет думать, что кто-то из нас двоих сейчас лжет.
Повисло молчание, Велес предостерегающе подняла ладонь:
– Тише, придется нам отложить философские беседы и вернуться в материальный мир. У вас гости.
Только через несколько секунд Ирвинг различил, как скрипнула дверь парадного входа и в коридоре раздались уверенные шаги Василия Ильича Муромца.
Слуга проводил его в малую гостиную.
– Приношу извинения за опоздание! – Муромец возник на пороге, как всегда осветив улыбкой целую комнату. Велес поглядела на него и вдруг тоже улыбнулась.
– Ну, как дела? – Ирвинг подался навстречу гостю и подал ему руку.
– Как обычно, когда мне предстоит встреча с Верой Николаевной и разговор о финансах, – отшутился колдун, пригладив непослушный вихор на макушке. Он уселся в кресло напротив главной наставницы Заречья и притянул к себе чашку чая с ближайшего столика. – Чем порадуете?
– Боюсь, что радовать – не моя задача, – ответила Велес, но в ее тоне слышалось дружелюбие. – Заречью требуются самоцветы. Ради безопасности дети должны оставаться там, но им требуется больше занятий и развлечений. Не всем хватает одних лишь магических практик, а наставники заняты своей главной задачей – подготовкой Посвящения. С одной стороны, это прекрасно: воспитанники увлеклись шитьем одежды, рукоделием, керамикой, музыкой и спортом. С другой – нам требуются дополнительные вложения, чтоб обеспечить их всем необходимым.
– Понятно. – Василий Ильич взял из рук наставницы свиток, развернул и пробежал глазами. Несколько десятков комплектов постельного белья, нитки для вязания, бумага и чернила, краски, музыкальные инструменты, амагили, средства личной гигиены, батист, лен, шелк и, конечно же, продукты. Всего в несколько раз больше, чем обычно. – Морально мы были к этому готовы. Останется узнать у Старейшин, готовы ли материально.
– Не прибедняйтесь, – отрезала Велес. – Вы прекрасно понимаете, что это необходимо.
– Я вынесу это на обсуждение на следующем Вече. Вы же придете?
– Нет, – отмахнулась Вера Николаевна.
– А Дмитрий?
– Да, полагаю, он снова меня заменит.
– Как вам повезло, – понимающе улыбнулся ей Василий Ильич.
– Я слышу в вашем голосе печаль? – внезапно спросил Ирвинг, почувствовав напускную веселость Муромца.
– Возможно… Просто… – Василий Ильич на секунду задумался. – Мой сын не очень интересуется собраниями. Однажды он займет мое место, но до сих пор с неохотой посещает Вече. Даже отказался от приглашения Вещего Олега зайти после следующего собрания на дружеский обед. Говорит, у него дела. А вот ваш сын, Вера Николаевна, принял приглашение.
– У каждого свой путь, – проговорил Ирвинг.
– Верно, но мне хотелось бы видеть своих детей на подобных мероприятиях. Я и так почти не встречаюсь с ними!
– Ну так возьмите с собой дочь, – пожала плечами Вера Николаевна. – Вы же души в ней не чаете.
– Я бы с удовольствием! Но ведь вы сами запретили непосвященным покидать Заречье.
– Я сделаю для Анисьи исключение.
Ирвинг удивленно посмотрел на главную наставницу, всегда строго соблюдавшую заведенные в Заречье порядки и редко идущую на уступки – особенно на уступки Муромцу. Любопытно, что она задумала?
– Вам будет не так одиноко, – наконец сказала она Василию Ильичу, не выдержав настойчивого взгляда Ирвинга. – Да и моему внуку будет с кем поговорить.
Все стали расходиться: крупные капли только начинавшегося дождя подгоняли зазевавшихся колдунов. Маргарита продолжала стоять на том же месте, опустив голову. Кто-то дотронулся до ее кисти.
– Пойдем? – участливо предложил Митя Муромец.
Маргарита осторожно высвободила руку.
– Нет, я бы… хотела зайти сегодня к Яге. – Она развернулась и, не глядя на Муромца, пошла в другую сторону. Ей казалось, что она спиной чувствует все тот же странный взгляд Заиграй-Овражкина, – да, у Воздушных, в отличие от нее, нет проблем с контролем над эмоциями.
На поляне уже не осталось Огненных: кто-то отправился в столовую, другие же, как и Маргарита, решили сразу пойти к Бабе Яге. Дождь разошелся не на шутку. Мокрые пряди волос липли к лицу. Внезапно Маргарита почувствовала, как задела что-то в траве носком ботинка. Она остановилась – перед ней лежал небольшой кожаный кошелек, стянутый сверху тесьмой. Внутри прощупывались мелкие камни.
Точной такой же мешочек Маргарита видела пару раз на поясе у Странника. Она робко подняла глаза, чтобы посмотреть, не видно ли где-нибудь Македонова, и заметила, как его спина исчезла за сплетением ветвей. Кричать не хотелось. Маргарита еще раз растерянно взглянула на мешочек: можно просто оставить его здесь – наставник сам его найдет. Колдунья бросила его наземь. Но что-то не давало уйти. Пришлось снова поднять находку и побрести вслед за Странником.
Дождь все усиливался. Маргарита пожалела, что надела легкие ботинки и пальто без капюшона. За пределами поляны Странник почему-то свернул в сторону леса. Его фигура превратилась в маленькое размытое пятно. Он прошел небольшую рощицу, которую Маргарита всегда относила к лесу, – издалека та казалась темной и густой. Следуя за пятном, колдунья оказалась в незнакомой части деревни. Любопытство взяло верх: куда же идет Странник?
Впереди показалось несколько избушек-на-курьих-ножках. Странник остановился у одной из них; избушка присела, позволив ему подняться.
Маргарита ускорила шаг: она промокла насквозь, капли стекали по волосам, затекали за ворот пальто. Через минуту Огненная уже стояла перед дверью, пытаясь унять волнение, и оглядывалась.
Соседние избушки казались заброшенными, кое-где даже разрушенными. Они стояли смирно, в их окнах было темно. Непохоже, чтобы здесь кто-то жил… Она постучала в дверь. Избушка слегка встрепенулась, явно не привыкшая к гостям, отчего Маргарита оступилась и едва не упала. Странник почти сразу открыл и удивленно взглянул на воспитанницу:
– Маргарита? Что вы тут делаете? – начал было он, но, заметив ее дрожь, тут же отошел в сторону, предлагая войти.
Колдунья остановилась у самого порога, протянув наставнику находку:
– Вы обронили.
Александр Владимирович растерянно взял мешочек.
– Спасибо. Странно, даже не заметил. Вы промокли? Садитесь, сушите одежду, а я сделаю вам чай. Вам бы выпить восстанавливающий силы отвар от Розалии Павловны, но кроме чая с кипреем у меня тут ничего нет. – Странник указал ей на кресло в углу – точно такое же, какое было и в их с Полиной избушке.