Едва он заглянул в комнату, в пасти дракона над столом тут же вспыхнул свет, и Водяная колдунья вскочила из-за стола, будто только его и ждала.
– Привет.
– Надеюсь, ты без пророчеств? – Она смешно подняла одну бровь.
– К сожалению, мне не передался дар отца.
– Что значит «к сожалению»! Это же счастье. Хоть не будешь бухаться передо мной на колени, рассказывая глупые стишки, – язвительно ответила Полина, с интересом уставившись на его сумку.
– А ты… так и не поняла, о чем там было в этом пророчестве? – спросил Алексей.
– Нет.
Но он понял. Первая часть пророчества его не особо заинтересовала, но вот фраза «за ветром следует вода» очень удачно дополняло то, о чем они говорили с Берендеем. Ветер – это ведь он сам, Воздушный колдун. А Водяной теперь предстоит везде следовать за ним…
– Почему у тебя такой загадочный взгляд? – Полина нахмурилась.
– Да так, тоже пытаюсь разгадать пророчество.
Полина разочарованно фыркнула.
Алексей понял, что сейчас самое время окончательно заручиться ее расположением. Он снял с плеча сумку.
– Я кое-что принес. Если Берендей узнает, что я показывал тебе это, меня убьют, ты понимаешь?
Водяная колдунья нетерпеливо кивнула.
Он создал большую светящуюся сферу и погрузил в нее сумку. Полина попыталась дотронуться, но тут же отдернула руку.
– Мое колдовство не позволит тебе просунуть туда даже палец.
– Тогда с какой стати ты притащил эту сумку? – разочарованно спросила девушка.
– Там несколько вещей. Ты выберешь одну. Ту, что ты просила принести…
Полина ахнула и прижала к груди ладони, словно не веря в то, что это действительно происходит.
Из сумки медленно выплыла книга Франсуазы Саган, за ней – маленькая круглая баночка, через секунду появилась зубная щетка в футляре с утятами, небольшой мешочек, обшитый кружевом, – кажется, в него Полина припрятала смену белья и заколки, – и в конце концов показалось измятое черное перо.
– Что из этого ты хотела получить, когда просила меня при нашей первой встрече? В твоих мыслях я увидел несколько предме…
– Перо, – оборвала его Полина, голос вдруг стал хриплым и слабым, словно ей не хватало воздуха.
Все вещи снова исчезли в сумке, Алексей схватил перо, и сфера исчезла. Сумка с глухим хлопком упала на пол. Он держал перо в вытянутой руке, и Полина не сводила с него глаз.
– Это единственный предмет из твоих вещей, подвергшийся магическому воздействию. И ты хочешь, чтобы я тебе его вот так отдал?
– Да, – раздался все тот же затухающий шепот.
– Ты даже не отрицаешь, что перо заколдовано?
– Да, заколдовано. Это перо волшебной птицы.
– Мужское колдовство.
– Что? – Полина наконец подняла на него удивленный взгляд.
– Это колдовство сотворено мужчиной, я чувствую. Магия колдунов и колдуний разная. Скажи, – он попытался опять заглянуть ей в глаза, – это связано с кем-то, кого ты… любишь? – Он сам услышал обиду и внезапную требовательность в своем голосе. Только недавно Берендей намекал ему на брак с Водяной колдуньей, а тут вдруг это проклятое перо…
– Это… нет… это друг… друзья… – запуталась Полина, с ужасом глядя на Алексея. – Это друзья, которых я люблю. Они заколдовали птицу.
– Как же заколдовали? – Ему померещилась ложь в ее дрожащем голосе.
– Сделали ее… его… говорящим. Это перо говорящего коршуна, и он жил у меня… Ах, пожалуйста! Отдай!
– Не могу… – Он покачал головой. – Не могу, пока не узнаю, что ты говоришь правду.
– Но зачем же ты принес его?!
– Я думал…
– Послушай… – Она сделала несколько шагов и приблизилась почти вплотную. – Если ты не можешь мне его вернуть, то дай хотя бы дотронуться. Держи в своей руке, я хочу просто коснуться его. Мне дорога эта вещь, это мои воспоминания о доме!
Колдун выждал пару секунд, он размышлял.
Что такого страшного могло быть в том, чтобы позволить ей дотронуться до этого потрепанного пера? Это было перо волшебной птицы, заколдованной, по словам Водяной колдуньи.
И даже если оно каким-то образом могло придать ей сил, он был готов дать отпор. Да и вряд ли она причинит ему вред – он чувствовал, что вызывает расположение. Секунды пролетели, и парень протянул Полине перо, при этом крепко сжимая его основание в кулаке:
– Прости, но я позволю тебе только дотронуться. Берендей оторвет мне голову, если узнает, что я принес тебе хоть что-то из старых вещей.
– Ничего, – прошептала она и сжала своими белыми пальчиками верхушку пера. Ее лицо вдруг сильно изменилось: на нем промелькнула таинственная и вместе с тем жутковатая усмешка. – Финист! – сказала она требовательно, словно обращаясь к кому-то. – Ясный сокол! Вернись ко мне!
Алексей отдернул руку. Он не понял, что именно произошло – на первый взгляд ничего не изменилось. Но он явно что-то ощутил, будто запустился какой-то магический механизм. Перо осталось в его руке, но по нему прошла еле уловимая вибрация.
– Что ты сделала? – воскликнул маг, обращаясь к Водяной колдунье, но та лишь странно рассмеялась.
Изматывающая, тоскливая, сделавшаяся постоянной бессонница измучила его. Взгляд упирался в стенку, в полосатые обои, которые рябили в глазах, но теперь на них вдруг то появлялись, то исчезали невообразимые орнаменты, навеянные воспаленным воображением. Тускло-синие, едва различимые в темноте полоски превратились в шаткую лестницу, которая тут же рухнула вниз, рассыпавшись на тысячу осколков. Или это упала не лестница, а что-то хрупкое и ценное выронил из рук он сам? Он оторвал взгляд от маленьких кусочков, покрывавших темную каменную мостовую, и посмотрел вперед. Перед ним лежали развалины черного сгоревшего города. Луна блестела краснотой, словно закатное солнце, насаженное на тонкий металлический шпиль полуразрушенного здания, показавшегося ему смутно знакомым. Деревья стояли безжизненными истуканами, подпирая корявыми ветками тяжелое небо.
Он сделал несколько шагов, вспугнув стаю серых ворон, которые с оглушительным карканьем взмыли вверх и опустились на ветхие остатки стены. Он должен был идти вперед и искать. Он что-то потерял здесь. Кто-то был с ним, когда он явился в этот город. Но кто же?
В дверном проеме одного из сгоревших домов появился силуэт человека и тут же исчез, словно легкий крылатый призрак чего-то далекого, недостижимого… Он бросился вперед.
Выжженная лужайка перед чередой темневших домиков еще хранила следы босых ног. Он влетел в первый попавшийся дом и очутился в каменном лабиринте. Тут и там виднелись испорченные огнем книги, пустыми глазницами зияли черные проемы выбитых окон, и где-то в этом хаосе исчез мерек. Он вдруг углядел тонкую руку, неестественно белеющую на фоне обветшалой стены и скрывшуюся за углом в ту же секунду.
Побежал со всех ног, ловко спрыгивая с почерневших подоконников и перескакивая через изуродованную пожаром мебель. Призрачный силуэт мелькал далеко впереди, но с каждым шагом расстояние между ними сокращалось.
Сначала казалось, что он гонится за собой: он видел среди красноватой темноты свою рубашку, которая была нацеплена на призрака и разлеталась в стороны, будто тканевые крылья. Но чем ближе он подбирался, тем отчетливее начинал различать полупрозрачную фигурку странного неуловимого существа – это был не он сам, фигура была небольшой, хрупкой, девичьей, рубашка ей была теперь очень длинна.
Он почти нагнал ее. Оставались считаные метры, и вот уже лишь расстояние вытянутой руки отделяло их друг от друга. Он попытался схватить ее, но призрак с визгом отмахнулся свисавшим рукавом и бросился вперед. От этого голоса, так зловеще звучавшего в мертвой тишине погибшего города, вся его спина сделалась липкой от холодного пота.
Он перепрыгнул через порог новой комнаты и опять чуть было не ухватился за плечо убегавшей девчонки. Она вскрикнула и вновь попыталась скрыться. Он с ловкостью зверя прыгнул вперед и поймал ее за руку. Существо действительно походило на девушку, но происходило что-то странное: он видел лишь ее волосы, разлетавшиеся во все стороны от судорожных взмахов головы, ее тонкие руки, с силой отталкивавшие его от себя, ее голые ноги, поднимавшие клубы сажи при каждом касании земли, но ее лица он не мог рассмотреть. Хотя он знал, кто перед ним. Знал, только никак не мог вспомнить… она была не похожа ни на кого, таких он точно не встречал, но откуда он мог ее знать?
Он принялся защищаться от ее цепких рук, которые колотили его везде, где могли достать. Он уже не держал ее – это она вцепилась в него!
Она была ужасным видением, вселяющим страх. Остервенело хватала его за руки ледяными пальцами и тянула куда-то, тянула… и он знал, что последует за ней, куда бы она его ни потащила… потому что она была его несбыточным, желанным кошмаром, которого он как будто очень долго ждал.
Сева открыл глаза и обнаружил себя прижатым к столу. Дышать ему было невыносимо тяжело, словно что-то стягивало грудную клетку. Он слабо захлопал черными крыльями и заскреб острыми когтями.
Митя разжал руки.
– Ты с ума сошел? – сонно спросил Муромец, едва Сева вернулся в человеческий облик. – Надо контролировать свои превращения! Тебе бы понравилось, если бы я среди ночи обернулся конем и принялся скакать по комнате? Сейчас четыре часа утра, и если бы я спал достаточно крепко и не услышал, как ты бьешься в стекло, ты бы расшиб себе голову, и поминай как звали!
– Это она. – Сева бросил взгляд на рубашку, висевшую в углу под потолком.
– Не надо сваливать на других. Ты сам должен следить за превращением.
– Да нет же! Это она! Она звала меня! – осенило Воздушного колдуна, и он схватился за голову.
– О чем ты?
– Она звала меня. Финист, ясный сокол….
– Полина! – вскрикнул Митя. – Ты говоришь о Полине?
Сева закрыл глаза. Да, это видение из сна было никем иным, как…
– Подожди-подожди! Ты видел ее во сне? Она звала тебя во сне? Так это значит… – Митя озадаченно сел на кровать, но через секунду вскочил на ноги. – Овражкин! Это же значит, что мы знаем, как найти ее! О, Ярило! Да почему же мы раньше не додумались?