– Так я дозваться вас не мог. Вы люди торговые, а мне ратные интересы блюсти надо. Если латиняне построят там крепость, то мы всегда под ударом будем. Каждый день, который мы будем здесь в Пскове просто сидеть, они будут стены строить, а после выкурить их оттуда дорого стоить нам будет.
– Ты, конечно, в своём праве, князь. Но только помни, что мы, бояре псковские, как позвали тебя на княжение, так и указать на выход можем.
– Не вы меня князем сделали, а люд Пскова, ему служить и буду. А тебе, боярин, скажу, чтобы ты и другим передал, что только искренне любя земли свои, можно достичь на них процветания. Коли появятся здесь латиняне, то и торговля, и промыслы из рук ваших к ним уйдут.
– Не серчай, князь. Я на твоей стороне, – не стал спорить и угрожать Пересвет Васильевич, – а чтобы впредь не было подобного, мы выберем из людей именитых пять человек, которые всегда будут по зову твоему приходить, и будем меняться. Так ты и наши интересы блюсти будешь, и свои ратные.
– Добро, боярин! Выбирайте. Мне сейчас людей в поход вести надо. Как вернусь, если сподобит Господь, то и скажете, кого выбрали, а нет, так лихом не поминайте.
Боярин Пересвет конечно же понимал, что много уже власти у князя. И с каждой победой будет становиться всё больше и больше, а значит, скоро он и вовсе мнение их перестанет слушать.
Под покровом ночи
Под покровом ночи встретились возле леса два человека. Оба были неприметными и выглядели, как типичные странники, которые ездят по землям и предлагают свои умения. Но они были не странниками, а очень даже важными господами. Только знали про это немногие.
– Господин, мы так и не нашли никаких его следов. Этого скомороха не видели ни в одном из городов Руси. Он словно сквозь землю провалился. Голуби принесли мне вести только о том, что видели его последний раз в Новгороде перед пожаром.
– Ясное дело, что он не простой скоморох, и найти его нелегко будет, но без него мы не сможем обвинить великого князя в поджоге и поссорить с новгородцами.
– Господин Август, может, попробуем надавить на Михея через семью? Например, через жену.
– Ни в коем случае. Наш хозяин не одобрит подобное. Мы должны выловить его, а не заставить совсем скрыться. Михей-медопей – не простой скоморох. В прошлом он ратник и друг Ярослава. Об этом нас предупреждал наш хозяин.
– Послушайте, Август, он же ещё отрок безусый. В случае чего, мы легко проведём его.
– Не знаю, своим ли умом он мыслит, но про пожар он узнал без нашей помощи. Ты когда-нибудь разговаривал с этим простым отроком? Нет. А я разговаривал. Говорю тебе, он видит всё насквозь. Когда его ум станет умом взрослого мужа, то увидишь, он кровью зальёт всю округу.
– Август, это случится очень нескоро! Наш настоящий хозяин, тот, что сидит в Риме, увидишь, закрепит на Руси свою власть. И я не думаю, что этот князёк будет представлять для нас опасность. Какой он в очереди на великое княжение? Третий или четвёртый. Это если его старшего брата считать. Просто этот цветок не успеет распуститься, и всё. Господин, что передать в Рим?
– Скажите, что мы смогли начать игру с двумя князьями и, возможно, скоро сорвём плоды нашего труда. Новгородская земля, как спелое яблочко, упадёт в руки Его Святейшества.
– Его Святейшество предупреждает вас, чтобы вы не сделали ошибок, которые произошли с Даниилом Галицким. Князья из рода Рюрика, рождённые и воспитанные в православии, не должны становиться правителями. Их можно использовать только друг против друга.
Ночь позволила этим всадникам разъехаться, и никто не узнал бы об их разговоре, если бы не один очень интересный момент, который случился буквально через несколько минут.
Август, отъехав подальше от места, где он встречался со своим агентом, спешился и стал готовиться к ночлегу. Словно из воздуха перед ним возник неизвестный ему человек.
– Кто ты такой? – приветливо спросил его Август. – Подходи к костру и погрейся. Ночью всегда зябко.
– Спасибо, Август. Только я не греться сюда пришёл, а предостеречь тебя кое от чего.
Август тут же вскочил и обнажил меч.
– Кто ты такой? Ты следил за мной?
– Нет, это ты ищешь меня. Так давай поговорим.
– Ты Медопей?
– Ну, можно и так сказать. Что ты хочешь?
Август немного успокоился. Если Михей не убил его сразу, значит, он не имеет подобных намерений, к тому же они служат вместе одному господину. Или, точнее сказать, великий князь – один из тех, кому они служат.
– Мы вместе служим одному князю и могли бы объединить наши усилия. Мне всегда приятно иметь дело с профессионалом.
Михей внимательно смотрел на Августа, отмечал про себя, что этот человек только с виду кажется таким слабым. Кисти Августа привыкли к оружию, а одежда не стесняла движений. Обувь его была на мягкой подошве. Оружия на виду Август не держал.
– Ты не этого хочешь, Август. Ты сам сказал, что я профессионал, так что давай сразу перейдём к делу.
– Князь, которому мы служим, лютый зверь! Ты, Михей, знаешь это. Что это за человек, который приказал сжечь собственный город!
На лице Михея не дрогнул ни один мускул, словно всё, о чем говорил этот человек, не имело к правде ни малейшего отношения.
– Я служу тому, кто несёт мир и свет Господа на земли. Если ты станешь служить ему вместе со мной, то он даст тебе вдвое больше, чем всё, что дал тебе князь. Что ты хочешь?
– Я хочу, чтобы Русь не досталась таким, как ты!
Сказав это, Медопей обнажил кинжал. Правда, Август тоже оказался не промах, и в его руках тоже заблестело оружие.
– Ты, Медопей, знаешь, что тебе со мной не справиться!
– Как и тебе со мной! Убьёшь меня, и моя тайна навсегда умрёт вместе со мной!
– А почему ты думаешь, что мне нужен именно ты? Сойдёт любой, кто решится рассказать о злодеяниях великого князя. Для этого нужны деньги.
– Но меня знают по всей Руси и видели перед пожаром в Новгороде. Скажи, почему мне не убить тебя, если ты не сможешь убить меня?
– Если умру я, то умрёт и великий князь. Он станет ненужным. Не я, так другой кто-то покончит с ним. Русь либо примет латинскую веру, либо исчезнет. Мне жаль, Михей, но такие, как ты, только ускоряют её исчезновение.
– Август, мы расстанемся, но помни, что я слежу за тобой, и не ты здесь ставишь сети, а на тебя их ставят. Привет тебе от Андрюши. Он сказал, что до поры ты делаешь всё верно.
Сказав это, Михей растворился во тьме. Август бессильно повалился на траву. Ну и русские. Как вообще здесь можно хоть чего-то понять. Он уже не раз работал при дворах западных герцогов и королей под разными личинами, но только здесь он понял, что ничего не знает о своём ремесле.
Даниил и отец Арсений
После свадьбы сестры Даниил Александрович вместе со своим опекуном великим князем Ярославом Ярославовичем вернулись во Владимир. Даниилу было всего семь лет от роду, но ему, как князю, не было дозволено думать только о забавах и прочих радостях. Великий князь Ярослав, конечно, не был ему отцом и, часто занятый своими государственными делами, не уделял отроку много времени. Но всё же он настоял, чтобы Даниила учили грамоте.
Изучение грамоты было нелёгким делом для отрока, которому конечно же больше нравились подвижные занятия. Особенно любил Даниил езду верхом.
В те дни во Владимире все только и говорили о славной победе полков земли Русской под Раковором. Кто-то славил имена князей, кто-то наоборот.
После окончания занятий Даниил поспешил в Успенский собор, где он встречался с монахом Арсением. Странно получилось, но именно Арсений для Даниила стал тем самым другом, который был ему нужен. Арсений без стеснения говорил с ним, и не только то, что положено говорить в подобных случаях.
– Скажи, Арсений, а под Раковором погибшие все в рай попадут?
– Сложный вопрос ты задал мне, Даниил. Но люди, которые свою жизнь, не страшась, отдали за Отечество своё, за детей и родителей своих, конечно же у Господа нашего на особом счету будут.
– Скажи, а не приведёт ли битва эта к новым и новым смертям? Чует сердце моё, что ливонцы не простят нам этой победы.
– Ты увидел суть, Даниил. Те, кто стоят в строю, несут ответственность лишь за себя, а те, кто отправил их на сечу, несут ответ за всех их. И за то, что сделали они или не сделали.
– Ты хочешь сказать, что кровь вновь польётся?
– А когда она не лилась?
– А можно ли построить княжество такое, чтобы в нем не было всё только на крови и битве построено?
– Это и есть твоя задача, князь Даниил, построить такое государство, где сможет любой человек, живущий в нем, не с оружием в руках, а иными способами доказывать своё право на существование.
– О чём ты говоришь?
– Я, Даниил, говорю лишь о том, что сильное государство сможет дать людям возможность не постоянно убивать, а жить в мире.
– Любое сильное государство пытаются растащить на куски сильные державы, так как боятся его.
– Это потому, что надо законы наследования менять и не дробить страну на уделы, а соединять в одно сильное государство. Об этом ещё Андрей Боголюбский говорил.
– Он не очень хорошо кончил.
– Это оттого, что он всё силой насаждал.
– А как ты предлагаешь насаждать подобное? Хитростью?
– Нет, князь, любовью. Ты младший брат, и тебе нет нужды бороться за великое княжение. Учись мирить братьев твоих и уберегай земли свои от разорения.
Даниил по-своему относился к своему другу. С одной стороны, он не во всём доверял его словам, но видел в них и умные зерна. Все только и говорили о том, что наступило время менять порядок престолонаследия. И в се предлагали свои способы, винили во всем законы старины и не хотели увидеть очевидного. Плохи были не законы, а выборочность их исполнения. Плохо было не оттого, что русские воины не умели побеждать. Плохо оттого, что не умели они победой своей пользоваться. Это и вело землю Русскую не к процветанию, а к увяданию.