– Я, владыка, зла на Новгород не держу, но если вернусь, то тысяцким, которого я назначил с ведома, между прочим, вече, останется Ратибор Михайлович. А наместника, в случае чего, я буду также иметь право назначить любого. А в наказание берег реки Волхов отныне будет моим, пока я здесь княжу.
Задумались посадник и бояре новгородские. Конечно, в случае, если они вернутся обратно в Новгород без великого князя, то простой люд запросто может и жизни их лишить, а с другой стороны, отдать берег реки Волхов – цена немалая.
– Великий князь, – начал Семён Михайлович, – давай сделаем так. Треть земель будут твоими. Если мы передадим тебе их все, то многие люди, что кормятся от этих земель, разорятся и понесут убытки.
– Половина, бояре, и не меньше.
– Хорошо, великий князь. Возвращайся обратно в Новгород, только чиновников не меняй. В твоей власти останется назначение тысяцкого и наместника.
Великий князь и бояре составили соответствующую грамоту, которую Ярослав скрепил своей печатью, а посадник Павша Ананьевич своей.
– Ждём тебя обратно, великий князь, – кланяясь, сказал посадник Павша Ананьевич.
– Тысяцкий мой будет готовить ваших воинов в поход. Я сам поведу вас на датчан и ливонцев, а не буду ждать их под стенами, подобно Довмонту. Юрий останется у вас наместником и будет править от моего имени, так как он мой племянник.
Бояре поклонились великому князю и вышли. Последнее очень не понравилось им. Юрка Паскуда, как прозвали его новгородцы, был не люб ни боярам, ни простым людям.
Свадьба Анны Мстиславовны и Дмитрия Александровича
Бракосочетание Анны и Дмитрия состоялось, как и было запланировано. Все будто бы радовались, но ощущение натянутости просто царило в воздухе. Анна Мстиславовна в этот день вела себя неестественно именно потому, что не знала, как ей быть. В её отношениях с Дмитрием случился разлад. И теперь, после заключения брака, наладить их будет непросто.
Простой люд, когда молодые шли от церкви в палаты, особо не радовался. Скоморохи всё только и высмеивали её за бесплодие, а один, по всей видимости, умалишённый старик и вовсе встал на дороге перед князем и княгиней.
– Не пусшу! Не пусшу тебя, бесплодная и постыдная девка, в палаты князя нашего! Я с отцом его, великим князем Александром, в Невской битве участвовал! Не пусшу! Иди обратно в Луцк! Дед твой латинскую веру принял, и ты нас заставишь принять их веру.
– Уйди с дороги, пёс, – не выдержала Анна. – Уйди, пёс! Не тебе, презренный, моего деда осуждать. Плеть! Дайте мне плеть!
Княгиня, взяв в руки плеть, двинулась на деда. Все замерли и смотрели на неё.
– Бей меня! Не боюсь боли за Русь!
Княгиня наотмашь хлестнула старика плетью, а затем нанесла ещё один удар.
– Давай, княгиня, бей меня! Вот такая у нас княгиня, переславцы, что за слова плетью меня потчует на свадьбе своей. Давай, латинянка, больней бей, за православную веру терплю!
Анна вновь и вновь наносила удары, пока её руку не схватил князь Дмитрий.
– Уймись. Если каждого дурака пороть, то руки мозолями покроются.
Люди попёрли на княжескую процессию.
– Пошла вон из Переславля, мерзкая латинянка! Убивица! Потаскуха бесплодная!
Князь понял, что народ сейчас разорвёт его княгиню, и закричал что было сил, словно на поле брани:
– Переславцы! Други мои! Остановитесь! Я, князь Дмитрий Александрович, клянусь вам, что жена моя веры православной! Как и отец её! Её дед, как известно, хоть и принимал латинянство, но лишь на время! Перед Богом заклинаю вас, остановитесь. Я не хочу лить кровь в столице своей!
Народ остановился, а князь Дмитрий стал помогать деду подняться.
– Отец, – громко, чтобы все слышали, сказал князь Дмитрий Александрович, – прости супругу мою! И прошу, пошли со мной на двор и откушай! Я воинов отца своего никогда не забываю! Прости княгиню ради Руси!
– Ради тебя, князь, и в память об отце твоём преломлю хлеб на свадебном пиру!
Народ радостно загудел. Простой люд, который секунду назад готов был разорвать и князя, и княгиню, и три десятка ратников, что их сопровождали, теперь желал князю счастья.
– А вам, переславцы, я приказываю выкатить бочки с хмельными напитками, чтобы и вы могли за меня порадоваться, – закричал князь.
Анна Мстиславовна смотрела на переславцев. Как все они ей были противны! Эти люди совсем не желали принимать её, и, глядя на них, Анне хотелось схватить плеть и отхлестать их всех, чтобы знали, как надо с княгинями общаться.
Вадим Всевластович радовался и праздничал на свадьбе, словно лучший друг княгини. Очевидно, этот негодяй приписывал развеивание слухов касательно бесплодия княгини только себе и рассчитывал на обещанную награду.
– Пью чарку хмельную до дна, – кричал Вадим Всевластович, – за тебя, княгиня-матушка, и за тебя, князь-батюшка! Ох, и хорошо вы вместе смотритесь, прям красавцы!
– Прими от меня подарок, княгиня, – согнувшись в поклоне и рукой указывая на сундук с тканями, сказал боярин Афанасий Ярополкович.
Ничего, льстецы и мерзавцы, думала княгиня, вы все ещё узнаете меня. Зря вы решили тягаться с внучкой короля Даниила. Особо мерзко ей было глядеть на этого деда, которого князь позвал за стол и усадил на достойное боярина место. Старик уже изрядно выпил, и теперь вся его злоба сменилась добродушием. Поднося всё новую и новую чарку, он спешил благословлять их брак.
– Желаю вам детишек малых, да как можно больше, князь ты мой, – говорил старик во хмелю, рыгая и вытирая рот рукавом, – по тебе, князь, сразу видно, что ты весь в отца пошёл! Удат и храбр.
– Как тебя зовут, отец? – спросила княгиня у старика.
– Макар Серафимович я, княгиня.
– А где найти мне тебя, если ты потребуешься?
– Так я на переулке возле ворот живу.
Ну, вот после пира я с тобой и разберусь, скот, подумала Анна. Думаешь, я забуду, что ты про меня говорил? Посмотрю, как ты запоёшь, когда я тебя не прилюдно, а лично сечь буду. Мне понравилось с врагами своими расправляться. Это, конечно, не риск, но забава прекрасная. Я тебя, старик, псам скормлю, а перед этим высеку своими руками.
После праздничного пира княгиня сидела возле своего супруга, который благодаря Вадиму Всевластовичу и Макару Серафимовичу не мог не только супружеский долг исполнить, но даже стоять. Анна вновь и вновь клялась сама себе не прощать своих врагов и добиться от переславцев не любви, а страха. Пусть боятся, раз не способны любить.
Андрей Городецкий и Анна Мстиславовна
Князь Андрей Александрович Городецкий внимательно присматривался к супруге своего брата. Она была фактически его ровесницей, и Андрей понял, что с этой женитьбой его отношения с братом будут ухудшаться. Не простит его Анна и всячески будет настраивать против него супруга. Всё же сумела внучка Даниила Галицкого пролезть на Переславльский стол.
Князь Андрей понимал, что подобный брак едва ли может принести пользу ему и Городцу. Поэтому и всеми силами он пытался расстроить его.
Через несколько дней после бракосочетания Андрей сам подошёл к княгине Анне и начал с ней разговор после того, как они все вместе вернулись с верховой прогулки. Дмитрий, подумав, что Андрей хочет извиниться перед Анной, оставил их наедине.
– Аннушка, – начал Андрей Городецкий, – прости меня, пожалуйста, но я не мог по-иному. Ведь принятие в семью бесплодной может навлечь позор на весь род. Сама видела, как народ на подобное реагирует.
Князь Андрей, разумеется, вовсе не считал себя виновным и говорил это Анне исключительно потому, что понимал, что лучше иметь с ней нейтралитет, раз уж не удалось победить.
– Я не хочу, чтобы ты забыла моё поведение. Я не дурак и всё понимаю. Скажу честно, я завидую своему брату, потому что он нашёл тебя и соединил две ветви рода Рюрика.
Анна, которая и сама понимала все мотивы действий Андрея, только усмехнулась. Вот если бы к ней посватался вот этот отрок. Жаль, что он ещё мал. Вот это настоящий князь, едва ли позволивший свою супругу позорить.
– Понимаю тебя, князь, но простить не могу. Друзьями нам не быть.
– Не спеши, княгиня. На вот тебе подарок от меня личный, в честь примирения.
Не понимая Андрея, княгиня Анна взяла в руки дешёвые бусы. И тут её осенило. Это были те бусы, которые показывал ей Лавр, когда приходил к ней в виде купца.
– Что с ним?
– Я бы не о нём на твоём месте беспокоился, а о Вадимке Пьянчуге. Если ты его не устранишь, думаю, недолго ты будешь княгиней, Аня. Запрут тебя в дальнем тереме, и будет сношаться с тобой братик мой раз в месяц, лишь бы получить от тебя приплод, как от суки породистой.
– А ты не такой простой, Андрюша. С виду отрок ещё, а на деле змей хитрый.
– Так вот, Аня, я тебе в знак мира подарю жизнь твоего Лавра. Он мастер в своём деле, но не самый лучший. Думаю, ты хочешь устранить Вадимку. Согласен с тобой. Устраняй. А мне понравилось, как ты этого деда отхлестала. Ты решительная. Думаю, мы будем о многом с тобой общаться в обход твоего мужа.
Анна прищурилась и посмотрела на Андрея. Юноша был и красив собой, и явно очень умён. Глядя в его глаза, княгиня Анна содрогнулась. Такой человек отправит на смерть и глазом не моргнёт. Нет, Андрей совсем не похож на Дмитрия. Тот простой и легко попадает под влияние, а этого подчинить почти невозможно. Грешная мысль мелькнула в голове княгини, но она тотчас отогнала её и прочитала про себя молитву.
– Спасибо тебе, Андрей Александрович, что понимаешь меня. О каких делах ты речь ведёшь?
Анна закрыла глаза и мечтательно задумалась. Сейчас князь Андрей должен её поцеловать. Вот кто действительно подходит для неё. Однако поцелуя Анна так и не дождалась.
– Не о тех, что ты подумала, Аня. В этих делах ты мне не нужна. Будем информацией делиться, чтобы не быть слепыми в нашем мире.
Этот гадёныш второй раз нанёс ей моральную пощёчину. Первый раз, когда чуть не запер её в монастыре благодаря своим доводам о её бесплодии, и второй раз сейчас, когда отверг её. Я тебе этого не прощу, сволочь, подумала княгиня.