— Тем, кто носил броню, мсье, — оскалился преподаватель, — смертные первым ударом отсекали руку, чтобы те не могли взять волшебную палочку или иной амулет. А потом сжигали живьём. Просто и эффективно, не правда ли?
— Ночные ифриты! — охнули девочки в одном конце зала.
— Проклятье! — отозвались «тролли» в другом.
— Почему же этих тварей не истребили всех к болотным троллям? — сжал кулаки юный граф.
— Забавно услышать такой вопрос от юноши, приехавшего в школу на автобусе, сделанном смертными, по дороге, проложенной смертными, жившего в доме, построенном смертными, и вкушающего еду, добытую смертными, — криво усмехнулся учитель, неспешно возвращаясь на белую дорожку посреди зала. — Не подумали ли вы о том, мсье Дожар, что, не будь смертных, вам самому пришлось бы выращивать хлеб на полях, защищать стада от волков, укладывать камень за камнем в стены замка и выравнивать скалы ради проезда там вашего конного экипажа? Да, мы знаем, что применение магической силы делает для нас все эти занятия куда более простыми, нежели для низших существ, но уверяю вас, юноша, от этого процесс выгона и загона коров, их ежедневная дойка, приращивание камушка к камушку в стенах дома или перемещение созревшей брюквы с поля в холодный погреб не становится менее нудным. Вы всё ещё считаете необходимым истребление всех смертных до единого, мсье Дожар?
Юный граф не ответил, глядя куда-то меж стропил.
— Я так и думал, юноша, — кивнул учитель. — Как записано в Хартии: «Мудрый пасечник, забирая мёд у глупых пчёл своих, не стремится показать им своей власти и всемогущества. Ибо в испуге и слабоумии своём пчёлы способны немало причинить боли пасечнику и нанести урон как улью своему, и делу хозяина своего. Посему народ изначальный согласился отныне скрывать присутствие своё на Земле, забирая надобное себе, но не открываясь урождённым смертного племени без крайней на то необходимости». Вам же, мсье Дожар, было бы разумнее обратить свой гнев не на жалких, слабых полулюдей, а на могучего мага, научившего их столь гнусным поступкам.
— Кто это? Кто это был?! — послышались вопросы сразу с нескольких сторон. У юного графа презрительно дёрнулась верхняя губа. Видимо, он хорошо представлял, о ком идёт речь… И не считал нужным делиться знанием с простыми школьниками.
— Хватит посторонних разговоров! — резко оборвал учеников сэр Ричард. — Нашей темой было искусство выживания, а не древние легенды. Посему я прошу уяснить всех и каждого, что ваша надежда на магию, амулеты и заклинания наивна и глупа. Против каждого «вэка», «морта» или «трунио» есть свои обереги и амулеты, против сторожевых заклятий и талисманов придуманы свои заклинания и ловушки. Наступление слабых чародеев всегда прикрывают сильные маги, а одинокий колдун обязательно постарается подкрасться к вам незаметно. Посему будьте уверены: в половине случаев вы увидите своего врага совсем не далёко на горе, наговаривающего страшные проклятия на дым костра, а рядом, на расстоянии вытянутой руки, уже к вам подкравшегося или шумно прорвавшегося через вашу защиту. И можете быть уверены, прежде чем вы поднимете палочку, любой боец успеет отстраниться от ваших заклинаний. А прежде чем вы свои заклинания договорите — он разрубит вас пополам! — И сэр Ричард Уоллес вдруг раскинул руки, со свистом разрезав воздух невесть откуда взявшимися клинками. — Если хотите выжить, юноши, учитесь рубить первыми.
— А девушки? — опять подала голос веснушчатая Аксьон.
— Наше искусство потому и называется гендерным, что оно у каждого своё. Своё — у мужчин, своё — у леди и своё — у метаморфов. Однако, дабы вы имели общее представление о способностях ваших возможных противников, первые занятия будут общими. Затем каждый пол будет заниматься по отдельности, а к выпускным экзаменам вы снова продолжите учиться вместе, дабы опробовать друг на друге полученные навыки. Учение без практики смысла не имеет. Но вернёмся к основам. У кого из присутствующих есть боевые амулеты?
Среди курса поднялось семь рук.
— У тебя есть амулет? — изумлённо шепнул приятелю недоморф. — Откуда? Тебе же всего… Пятый курс!
— Мама подарила, — не вдаваясь в подробности, ответил Кро.
— Сдайте их мне! На очередном уроке получите точные копии, но без серебрения. Во избежание травм в нашей школе ученикам разрешено только железное режущее оружие.
— У меня оно уже заменено, сэр Ричард Уоллес! — вскинул руку Арно Дожар.
— Прекрасно. Остальным амулеты сдать! — Учитель собрал у мальчиков их оружие, спрятал за пазуху. — Все прочие получат единые школьные клинки. Теперь хочу открыть вам ещё один секрет, до которого вы доросли с сегодняшнего дня. Точнее, это закон, обязательный для исполнения всеми и каждым. Все вы знаете про Четвёртое Пророчество, заставившее чародеев прекратить самоубийственную войну и заключить Хартию Единения. Пока вы были маленькими, вам говорили, что Единение позволило сделать всю планету одной страной, в которой невозможны кровопролитные войны. Теперь вы будете знать, как именно смогли добиться этого маги Совета Равных. Хартия запрещает любые союзы числом больше ста одного колдуна! Если этот запрет нарушается, Совет уничтожает нарушителя без всякой жалости, ибо от этого зависит существование всего нашего рода. Между малыми семьями или братствами возможны войны. Но они столь малозначительны, что не угрожают благополучию человечества. Столкновение крупных союзов способно вызвать большие войны, испепеляющие миллионы и миллионы жизней. Об этом запрете надлежит помнить и землячеству, и ордену Грифа, ибо исключения не будет сделано даже для вас. Вы перешагнули пятый курс и отныне обязаны отвечать за свои поступки. Второй закон запрещает вовлекать в споры магов обычных смертных, учить их сражаться с чародеями, убивать нас и вообще сообщать им о нашем существовании. Во время Большой Войны смертные и так узнали о нас слишком много. Никто не желает повторения этой ошибки. Смертным нельзя знать о нашем существовании. Наказание за отступничество…
Сэр Ричард Уоллес плотоядно улыбнулся. Потом резко свёл руки, мечи в которых тут же исчезли, и направился к стене, походя бросив:
— На сегодня всё, до свидания.
Однокурсники потянулись к стене, через которую вошли. Битали, оглянувшись, чуть отстал и оказался рядом с хрупкой Анитой.
— Привет, — сказал он. — И как тебе первое занятие гендерики?
— Отлично, гусар! — Сильные руки взяли его за плечи и чуть сместили в сторону. — У тебя, оказывается, есть личный амулет? Интересно, откуда он у полукровки? А главное, зачем?
— Хочешь проверить?! — вспыхнул Кро.
— Что проверять-то, гусар? — снисходительно усмехнулся юный граф и обнял Горамник за плечо. — Ты ведь его сдал!
Девушка мельком глянула на Битали, и во взгляде её не было ничего, кроме скуки. Воинственный азарт в душе Кро тут же погас, и он позволил прихвостням Дожара себя оттереть.
Но уже через четверть часа мысли о симпатичной отличнице начисто выветрились из его головы. Оказалось, что курс демонологии в школе маркиза де Гуяка вела совсем юная девушка невероятной красоты: лет семнадцати на вид, с длинными золотыми кудрями, большими глазами цвета индиго, широкими бёдрами и несколько крупноватой для её возраста грудью. Чёрное платье с влажными розами, чуть колышущимися от неощутимого для прочих ветерка подчёркивало каждый изгиб её тела, пухлые алые губки вызывали доселе незнакомое томление в груди, руки сами тянулись к бархатистой коже, желая прикоснуться к ней хотя бы кончиками пальцев. Она говорила что-то про типологию демонов востока и их навязчивость по отношению к изделиям из сандалового дерева — но Кро мог лишь смотреть. Смотреть на шевеление губ, движения рук, любоваться тонкими изящными пальчиками, один из которых был украшен печаткой со змеёй, сплетённой в восьмёрку поверх слабо светящегося сапфира.
— Профессор Эления Клеотоу, — чуть слышно шепнул ему на ухо недоморф. — Она самая. Все знают, что она преподаёт в школе уже тридцать лет, но каждый мальчик мечтает быть наказанным и остаться у неё после уроков.
— Оставляет?
— Ещё как! — как-то глубоко изнутри издал слабый смешок его сосед. — После этого такой счастливчик вскрикивает от любого шороха и обходит девочек за два арпана1.
— Почему?
— Не знаю, Битали. Не оставался ни разу. Но ты знаешь, все парни в курсе, чем это кончается, — и всё равно все хотят остаться…
— И не забывайте, мадемуазель и мсье! — повысила голос профессор Клеотоу. — Ваш долг как честного праведного мага — капсулировать любого встреченного демона в амулет и сообщить об амулете и заклинании управления всему нашему сообществу, дабы каждый при необходимости мог воспользоваться силой демона для благих целей.
— И кто-то так поступал, профессор? — поинтересовались из занятого «троллями» ряда.
— Я таких случаев не помню, — усмехнулась девушка. — Однако это не значит, что я не должна рассказать вам о правилах хорошего тона. Надеюсь, все запомнили мои слова? Проверю на следующем занятии. Все свободны!
Учительница исчезла, по рядам прокатился тоскливый вздох, и только после этого школьники поднялись с мест.
— Эй, гусар, слюни подбери! — громко посоветовал Арно Дожар.
Все засмеялись. Даже Кро. В первый момент он не сообразил, что слова относятся к нему, а отвечать на подколку спустя полминуты было уже поздно.
Класс стремительно пустел, и когда Битали сложил учебник и тетради, то оказался в полном одиночестве. К счастью, мальчик уже начал немного ориентироваться среди трёх корпусов замка и нашёл дорогу в башню без особого труда. Памятуя о столпотворении во время вчерашнего обеда, Кро сразу отправился в столовую — однако здесь уже успела набиться толпа. Ему опять пришлось есть стоя, а потому уйти полуголодным.
Во дворе вовсю кипела игра: «орденцы» сражались против «троллей» и сборной команды, в которой Битали увидел Дожара вместе со всей свитой и нескольких незнакомых ребят — видимо, с другого курса. Кро свернул к стене, на скамье для зрителей подсел к рыжему, сильно конопатому пареньку.