И едва Битали отпустил отличницу, как Генриетта тут же крепко взяла его за руку.
Пока компания добиралась до выращенного недоморфом укрытия, мальчишки оживлённо пересказывали Аните подробности своего сражения, выросшего в их пересказе до эпических размеров. Генриетта, оказавшаяся без внимания, темнела с каждым шагом и всё сильнее сдавливала ладонь молодого человека. Очень скоро из знака соприкосновения тел пожатие превратилось в тягость, и Битали только обрадовался, когда возле лаза под акацией подруга наконец-то выпустила его из своей хватки. По ту сторону его вниманием уже овладела Горамник:
— Палочка у тебя с собой? Ладно, не ехидничай, знаю, что нормальный маг с ней никогда не расстаётся. Но у тебя, сам знаешь, всё не как у людей. Приготовь её в легкодоступном месте.
В идеале — в кармашке на груди или на верёвочке. Чтобы взять в любой момент… Нет, сразу не бери, в начале обряда могут случиться судороги, и она выпадет. В общем, когда начнёшь различать потоки, принимать их и сможешь себе подчинить — направляй их в палочку. Она способна впитать столько, что ты и представить себе не можешь. Специально для этого и изготавливалась.
— Удачи тебе, Битали, — оттёрла однокурсницу Генриетта. — Береги себя и зря не рискуй. Если что, мы рядом. — И она с какой-то мстительностью коротко поцеловала его в губы.
— Пока, — помахал всем остальным Кро, достал из-за пазухи палочку и, крепко сжав её в руках, спиной вперёд рухнул в камышовую «могилу». Уже здесь он ткнул палочку в карман рубашки и начал дышать спокойно и глубоко, лишь немногим чаще обычного.
Вскоре вокруг знакомо сгустились вихри, обжимая конечности, кости заныли от слабой боли, в груди стало распирать от неведомой силы. Битали понял, что пора нацеливать эту горячую мощь в палочку, потянулся за ней — и тут же заметил, что потоки следуют за его движениями. Он раздвигал руки — вихри расширялись, поджимал ближе — они сжимались, раскидывал — струи били в стороны. Если во время первого обряда вливающиеся в тело силы полностью подчиняли его себе — то теперь уже тело стало само руководить внешними и внутренними силами.
Оставив баловство, Битали вытащил из кармана палочку и, сжав её обеими руками, направил в привычный с детства амулет проходящие через грудь силы. Поток был широк и могуч и проскакивал мимо — но юный чародей видел, что за палочкой всё же возникают вихри, заполняющие возникшую пустоту. Значит — что-то остаётся и в ней. Битали не различал времени, для него весь мир слился в струи живых сил. И лишь потому, что боль в костях и груди ослабевала, а глаза вместо водопадов стали видеть сперва струйки, а потом и просто лёгкую рябь, он понял, что время прошло. Дыхание выправилось само собой, мир вокруг стал простым и привычным, сквозь вихри до него донеслись голоса друзей.
— Кажется, всё. — Он спрятал палочку под рубашку и выкатился из ямы на траву. Раскинул руки, просто лёжа и отдыхая.
— Цивик, накрывай, — скомандовал недоморф. — Глава братства голоден, как венгерский упырь. Однако рано мы сегодня закругляемся, только-только звёзды зажглись. Этак и без дубинок можно до школы дойти. Даже скучно. Может, ещё посидеть?
— Перестань, — узнал Битали голос Горамник. — Лишних неприятностей искать не нужно. Они вас и так сами находят. — Послышались шаги, и отличница произнесла совсем рядом, над ухом: — У тебя получилось, Кро?
— Отойди от него! — взорвалась Вантенуа. — Хватит липнуть!
— Не знаю, — перекатился на живот юноша. — Но трогать меня можно без страха. Хочешь попробовать?
Он протянул отличнице руку, но та резво отскочила на несколько шагов:
— На кустиках тренируйся. Мне одного раза хватит.
— Я могу тронуть, коли надо! — отважно предложил Ларак и наложил Битали на лоб свою немаленькую пятерню. — Ничего.
— Лучше бы ты руку подал, — оттолкнул его Кро.
— Я фляжку раздобыл, — похвастался Цивик. — Так что на этот раз ещё и компот будет. Садись, брат. Рыба, тушёное мясо и макароны. Хотя, конечно, всё равно всё остыло. А огня разводить Надодух не даёт.
— Ты у себя дома костры разжигай, — огрызнулся недоморф. — А мне здесь лишних углей и проплешин не надо.
— Так вон, всё равно в прошлый раз осталась.
— Пусть зарастает.
— Да я и так поем, ничего, — уселся перед пеньком на плетёный стул Битали. Когда он входил на поляну, ничего этого не было. Видимо, успели вырастить или сделать за время обряда.
Кро взялся за снедь, а сбоку на корточки присела рыжая отличница:
— Скажи, ты проходил в предыдущих школах заклинание «вэк»?
— Это которым у соседей со стола можно тетради сбрасывать?
— Да, — кивнула Анита. — У нас тоже этим баловались.
— Тебе зачем? — подошла с другой стороны Вантенуа.
— Хорошее упражнение для измерения силы. Если до корсовинга большинство школьников может скинуть со стола с пяти шагов тетрадь или пустой стакан, то после обряда двигают им справочники и опрокидывают стаканы, полные воды. Попробуем, как у тебя теперь палочка работает?
— Давай, — согласился Битали, истребляя макароны с мясом. — Только компот жалко, его лучше выпить. А справочники никто с собой не тащил.
— А ты вон, на краю поляны, по кустам «вэкни». Сразу будет видно, как далеко и широко ветки отогнутся.
— Да дай же ты ему поесть наконец! — остудила пыл сокурсницы Генриетта.
Битали отставил тарелку из-под макарон, привычно стукнул по краю, забыв, что пенёк не имеет языка, быстро расправился с двумя кусками форели, осушил стакан и поднялся:
— Где станем пробовать?
— Да хоть здесь… — Отличница отсчитала пять шагов от кустарника за оставленным после прошлого корсовинга выжженным кругом, вскинула палочку. — Опорное слово произносится полным выдохом, и одновременно палочка резко подаётся вперёд, мысленно с её кончика сбрасывается содержимое в направлении цели, — напомнила Анита и устремила вперёд палочку: — Вэк!
Кусты на ширину двух шагов и почти на три в длину наклонились, как от сильного порыва ветра, выпрямились снова. Цивик и Дубус захлопали. Ларак завистливо причмокнул.
— Так сможешь? — задорно поинтересовалась у Кро сияющая девочка.
— Не знаю, давно уже не пробовал. — Битали достал свою палочку, сосредоточился, сделал длинный прямой выпад: — В-вэк!
Кусты оглушительно крякнули, как от натуги, полегли… И не встали, вывороченные с корнями полосой на добрую сотню шагов от юноши и на двадцать в ширину.
Долгую мёртвую паузу прервал угрюмый недоморф:
— Спасибо, конечно, что расширили мой домик, но могли бы предупредить. Я бы предпочёл направление на север и не таким узким коридором. Уборки у меня тут теперь… Завтра не ждите.
— А по оборотням он так же ударить может? — вторым пришёл в себя Цивик.
— Конечно, — кивнула Анита.
— Я хочу это видеть.
— И я, — добавил Дубус.
— И я, — согласилась Горамник. — Только Битали, помни: если выбрасывать силу так, в полный импульс, палочка разрядится за три-четыре раза. Усилие нужно дозировать, ограничивать. Вот только… Если не тренироваться, не научишься.
— Тогда идите тренироваться, — попросил недоморф. — Но уже в другом месте.
— Оборотней, оборотней бить! — оживился Ларак.
Увы, то ли друзья возвращались слишком рано, то ли звери почуяли неладное — но ни одного хищника на своём пути через парк они не увидели. Развлечения не получилось.
Утром ворон соседа опять разбудил Битали ни свет ни заря. Юноша сходил позавтракал, а потом, раз уж всё равно поднялся, отправился прогуляться по парку. Забрёл к серебряной плакучей иве, заглянул под крону. Но скамейка висела пустая. Самое время было вернуться в комнату и, пользуясь свободным временем, выполнить какую-нибудь самостоятельную работу. Но Кро почему-то взгрустнулось, и он долго раскачивался под ивовой кроной, а потом до самого урока не спеша прогуливался по аллеям парка, дыша свежим воздухом и слушая пение птиц.
На естествознание профессор Налоби явился взъерошенный куда сильнее обычного и чрезвычайно взволнованный:
— У меня для вас весьма важное известие, юноши и девушки! Занимаясь посадками для нашей кухни, я не раз доходил до самого Тихого лагеря и обращал внимание, что в северной его части, примыкающей к болоту и кустам, уже давно не случалось опасных явлений и каких-либо признаков активности. Вчера вечером я не поленился проникнуть в это место, войдя в крайний грот, у входа в который растёт старый вяз. И обнаружил, что там не просто мирно и безопасно, но и накопилось огромное количество естественной, природной силы! Его хватит на три школы, подобных нашей, и ещё останется! К сожалению, в этом году обряд корсовинга курс уже прошёл, но в следующем учебном году мы станем проводить обряд там и только там! Там вы наконец почувствуете, что такое настоящая сила и каково ею владеть хотя бы некоторое время… О чём это я? — Он сдвинул на сторону войлочный блин и почесал макушку. — Ах да, посадки для кухни… Тема нашего урока: садовые гномы. Гномы-растители, гномы-вредители, воспитание гномов, выживание их с огородов послушных смертных и приманивание в сады нерадивых…
Тема была интересной для ведьм и знахарей, выращивающих в своих посадках разные травы для снадобий и лекарств, но совершенно скучной для природных магов, более привыкших полагаться на собственную накопленную силу и отработанные веками заклинания. Однако недоморф, не в пример обычному, строчил в конспект лекцию Филли почти дословно, не отвлекаясь ни на миг. Словом не перемолвиться. Битали вяло отмечал самые важные моменты, больше частью глядя по сторонам. Несколько минут разглядывал шуршащую пером Вантенуа. Генриетта даже в профиль выглядела чуть приплюснутой с боков, к тому же излишне носатой и с вытянутым подбородком. Тёмные волосы собраны в хвост, на щеках постоянно играют желваки. Анита, не в пример ей, походила на рыжий взрыв. Вместо привычного хвостика сегодня у неё вдруг появились пышные кудри, которые делали её более взрослой, нежели на самом деле. Но только сзади и за партой. Когда она поднимется — станет видна изящная, аккуратная фигурка. Впрочем, может быть, с годами она станет крупнее?