С этим простеньким заданием учитель гонял курс почти два часа, вбивая тактику боя из понимания разумом в инстинкт. Очень быстро все убедились, что зайти за спину внимательного бойца очень трудно, почти невозможно. А значит, драться одному против двух — совсем не страшно. В заключение сэр Ричард продемонстрировал ещё более сложный балет: схватку один к трём. Удерживать одного врага за другим и постоянно уходить от третьего, постоянно чередуя роли противников.
— Ничуть не удивлюсь, если он умеет рубиться один против ста, — покачал головой Битали. — Однако школа де Гуяка нашла отличного учителя. В других местах я про такое не слышал.
— Самостоятельно вы сможете попробовать упражнение завтра в лесу, если погода будет хорошей, — подвёл итог сэр Уоллес. — На сегодня тренировки достаточно. Урок окончен, все свободны.
С чердака северного корпуса курс полным составом отправился в самый подвал, в душевые. Стараниями преподавателя школьники взмокли так, словно провели все два с половиной часа на улице под дождём.
— Это всё из-за меня, — признался Цивик, намыливаясь рядом с Кро. — Мы с Дубусом ещё во время обеда припасы с собой на вечер набрали. Чтобы не потом, а вместе с вами на корсовинг пойти. В общей компании. Вот сразу всем и не повезло.
— Ты это о чём? — не сразу сообразил Битали.
— Так ведь дождь… Разве ты пойдёшь сегодня?
— Куда я денусь? Десять обрядов через день. Иначе так недоделкой и останусь.
— Допустимо сделать пропуск до двух суток, — напомнил Цивик. — Так что, если хочешь…
— Потом малейшая заминка, и я ещё на год без силы. Нет, пусть эти сутки лучше в запасе остаются.
— Тогда я Комби с собой позову, — подал голос из соседней кабинки Ларак. — А то он в прошлый раз чуть не расплакался, что без него пошли.
— Куда это вы собрались? — поинтересовался ещё кто-то под мыльной шапкой.
— Дела братства, — хмуро отрезал Дубус. — Если люди собрались вместе, соваться к ним в разговор без приглашения — верх невоспитанности. Самое разумное и достойное воспитанного человека — это вообще не подслушивать чужой разговор, и уж тем более не демонстрировать, что что-то услышал. Коли тебя не замечают, нужно сказать «привет», или ещё как-то обозначить своё присутствие. После этого тебя или пригласят к беседе, или станут говорить тише, не отвлекая тебя от собственных…
— Да пошёл ты, зануда, — не выдержал мальчик и ушёл в кабинку подальше.
— С девочками тоже посоветоваться нужно, — решил Битали. — Там и встретимся, у сеньориты.
Девочек, как оказалось, отпустили намного позже, и шестеро ребят застали весёлую компанию ведьмочек, одетых в свободные цыганские юбки с яркими аляпистыми цветами, в шерстяные кофты, с разноцветными платками на плечах, как раз в момент возвращения.
— А не погадать ли тебе, яхонтовый? — поинтересовалась у Битали одна.
— Какой ты хмурый! — толкнула недоморфа другая.
— Всю правду расскажу, — пообещала Дубусу третья.
— Мальчикам нельзя! — грозно рявкнула Долорес, отбрасывая Ларака и Цивика, которых под шумок успели утащить с собой школьницы. Девчонки только расхохотались, исчезая за стеной, а Цивик с Лараком остались сидеть у стены, ошарашенно хлопая глазами.
— Завораживание сегодня проходили, — пояснила Горамник, отстав вместе с Генриеттой от общей компании. — Как раз для тех, у кого слишком длинные мечи и широкие плечи.
— Вы сегодня с нами? — прямо спросил Кро.
— Конечно, — кивнула Анита. — Тебе сейчас силу копить нужно, каждый день на счету. Только где? Дождь в парке.
— Я тоже пойду! — громко заявила Вантенуа.
— Конечно, милая, — кивнула ей Горамник. — Я сразу так и сказала.
— Я могу решить за себя сама!
— Конечно, Генриетта, — с оттенком снисходительности, как капризному ребёнку, поддакнула отличница и снова повернулась к юноше. —
Я пыталась тучи разогнать, но не потянула. Тут твоя сила нужна. Или вообще… Профессор Бронте, видно, в отъезде, раз пропустил.
— У нас тут мысль одна есть, — переглянулись Надодух и Кро. — Филли Налоби вчера обмолвился, что на краю Тихого лагеря теперь безопасно.
— Я туда несколько раз заглядывал из любопытства, — добавил недоморф. — Ещё в прошлом году лазил. Ничего особенного. Правда, пахло нехорошо. Ну, и далеко влезать не стал. Но пещеры есть довольно большие. Раз даже Филли думает, что безопасно…
— Если там вправду есть сила, можно рискнуть, — нервно потёр подбородок Кро. — На краю парка вон сколько собрать получилось. А уж в хорошем месте… Тогда никакой гаруфер не страшен.
— Я пойду, — на этот раз первая сообщила Вантенуа.
— Про Тихий лагерь в школе такое рассказывают… — покачала головой Анита.
— Тебя никто не гонит, можешь остаться, — не без злорадства сказала Генриетта.
— Я только переоденусь, — решилась девушка. — Вы ведь все шестеро идёте? Ладно, тогда, если что…
Она махнула рукой, ушла. Вернулась минут через пять. Вантенуа не стала даже переодеваться, а молча просидела всё это время рядом с Битали, не сделав и попытки обнять его или просто взять за руку. Кро очень хотелось сказать ей что-нибудь тёплое, поднять настроение — но не делать же это при всех?
Дождь на улице почти утих, но противная холодная морось продолжала висеть в воздухе, налипая на тело и одежду, забираясь под ворот, в рукава, просачиваясь сквозь ткань на коленках и плечах. Надодух уверенно провёл друзей через грядки почти до самого нагромождения земли и камней, повернул влево, быстро промчался вдоль поля, свернул к низкой горке, что блестела, словно лысиной, влажной глиной на склонах. Остановился возле рыхлых комьев, за которыми разрослась мощная крапива.
— Думаю, это здесь, — сказал он. — Самая крайняя пещера и довольно большая. Всех вместит. Если Филли имел в виду другие, дальше, то уж эта точно должна быть безопасной.
— Где она? — не понял Ларак.
— За крапивой. Вон та тёмная щель. Давайте я пойду вперёд, разведаю. Если всё в порядке, вернусь за вами.
— Лучше я, — мотнул головой Битали.
— Нет, сосед. Если со мной что случится, ты меня вытащишь. Если беда случится с тобой, я могу не справиться.
— А может, вы поиграете в благородство в более погожий день? — прервала их Генриетта и полезла через крапиву первой.
— Подожди! — Мальчишки толпой ринулись вслед, затоптав всю траву, столкнулись у входа и по одному, пригнувшись, пролезли внутрь, в сухую неподвижную прохладу. Снова столпились внутри, за расширением лаза.
— Альба, альба, альба! — один за другим зажигали огни на палочках юные маги, и с каждым разом граница темноты отодвигалась всё дальше.
Пещера походила изнутри на шар правильной формы, примерно на треть засыпанный изнутри всяким мусором: крупными кусками кирпичной кладки, окатанными камнями, матовыми стеклянными шариками, окаменевшими головешками и кучками мелких косточек.
— «Фуером», наверное, сюда ударили, — тихо предположила Горамник. — Это какая-же силища была, если целый арпан в диаметре оплавило?
В середине — только то, что не сгорело, осталось.
— Что за «фуер»? — спросил Цивик.
— Боевое заклинание на случай настоящей большой войны. Целые деревни истреблять можно. Я в справочнике читала. Как произносить и что делать при нём, не знаю.
— Мне тут не нравится, — вдруг заявил недоморф. — Нужно уходить.
— Почему? — повернулись к нему Битали и Цивик.
— Запах странный. Плохой.
— Да брось ты, брат! — Ирри Ларак решительно спустился по пологому дну к завалу в центре, обошёл один валун, другой, пнул выпирающую головешку, заглянул за кривую кладку: — Смотрите, здесь колодец! Не глубокий. На три моих роста, не больше. И без воды.
К нему с весёлым завыванием помчался вниз Комби.
— Здесь пахнет гвоздикой и чабрецом, — поморщился Надодух.
— Что плохого в гвоздике и чабреце? — не поняла рыжая отличница.
— В пещере не может цветами пахнуть. Плесенью, мышами, тухлятиной, мочой, чем угодно — но только не цветами. Последний раз тут пахло пылью и кровью. Я ещё подумал, что метаморфы кого-то тут порвали.
— В потолке трещины, и по стенам, — сообщил Ларак. — Осыпается уже пещера. Скоро рухнет. Лет через пятьсот.
— А по мне цветы лучше навоза, — тоже пошла вперёд Вантенуа.
— Не понимаю, — мотнула головой Горамник. — Что опасного в траве?
— Это ненормально, дурочка! Само собой такое не бывает! Бежим отсюда!
— Уходим! Уходим все! — Тревога соседа передалась Битали. — Уходим, это ловушка!
Ларак и Комби остановились, Дубус, тоже ушедший вперёд, обернулся, Генриетта просто отмахнулась. И в этот миг из трещин посыпались небольшие голые существа с большими глазами, длинными сильными руками и короткими когтистыми ножками. Они горохом падали сверху, они лезли из-под камней, они выскакивали из стен. Никто не успел опомниться, как двое из них схватили за ноги Комби и швырнули в колодец, ещё один с разбегу скакнул на Дубуса, опрокинул его и поволок туда же.
С Лараком такой номер не удался: он встретил телесного духа точным прямым ударом кулака, отбил ногой другого, придавил коленом третьего, выхватил учебный меч, крутанулся, разрубив одним широким движением сразу двух врагов — защиты амулетами или заговорами духи, оказывается, не имели.
Пещера моментально наполнилась воем и криками. Кричали от боли брошенные в колодец мальчишки, скулили отведавшие меча тролли, выли те, кто ещё только кидался на непрошеных гостей.
Цивик в момент нападения поскользнулся, ударился головой и лежал без сознания, так что его пока не трогали. Вместо Генриетты по подземелью заметалась стремительная куница, нырнула в просвет выхода между пятью уродцами и успешно избежала их растопыренных пальцев. Надодух рубил налево и направо и тоже успел развалить черепушку одному из троллей. Битали кинулся было к нему на подмогу, прикрыть спину — но тут жалобно закричала Анита: её волокли за волосы сразу трое. Кро бросился на помощь — уродцы разбежались, стали издалека швыряться камнями. Но у недоморфа сзади на вороте повисли двое, а ещё один, с разрубленной головой, не умер, а путался у юного мага под ногами, стискивая кровоточащую голову ладонями. Половинки разрубленных Лараком тварей тоже сползались, пытаясь соединиться обратно. Ирри, рыча, продолжал успешно отбиваться.